Владимир Путин — страница 14 из 19

Новые выборы и новый экзамен для президента

Выборы Президента Российской Федерации

Уже выборы в Государственную думу все политические наблюдатели оценивали как большой успех Владимира Путина, который получил в новой Думе отчетливое пропрезидентское большинство. Президентские выборы, которые прошли в России 14 марта 2004 года, лишь закрепили новую расстановку политических сил в нашей стране. Владимир Путин легко выиграл эти выборы, получив 71,3 процента голосов.

Активность избирателей была не очень высока: на избирательные участки пришли около 65 процентов граждан страны, имеющих право голоса. Отчасти это объяснялось отсутствием острой политической борьбы и полной предсказуемостью результатов, в победе Владимира Путина не сомневался никто из политических наблюдателей. За симпатии правого электората боролась только Ирина Хакамада. Все другие известные лидеры правых партий предпочли демонстративно отстраниться от участия в избирательной кампании, демагогически заявив, что эта кампания является фарсом, так как участники выборов изначально не равны.

Разумеется, действующий президент имеет на вторых выборах значительные преимущества перед другими кандидатами, но только в том случае, если избиратели позитивно оценивают результаты его четырехлетнего правления. В ином случае никаких преимуществ у него нет, и это лишний раз показали выборы американского президента в 1992 и 2004 годах. Отказываясь от участия в выборах, политическая партия показывает свою несостоятельность. Не удивительно, что Ирина Хакамада получила 14 марта всего 3,9 процента голосов — значительно меньше, чем правые партии получили на выборах в Государственную думу.

В отличие от выборов 1996 и 2000 годов КПРФ решила не выставлять в 2004 году кандидатуру своего лидера Геннадия Зюганова. Партия опасалась лишний раз демонстрировать свою растущую непопулярность. Кандидатом от КПРФ стал Николай Харитонов, который во фракции КПРФ возглавлял группу аграриев. Харитонов был очень активен и смог получить 13,7 процента голосов. Этот результат можно оценивать как личный успех Николая Харитонова, но не как успех КПРФ. На президентских выборах в марте 2000 года Геннадий Зюганов получил, как известно, 29,2 процента голосов. Сергей Глазьев выступал на выборах 14 марта как независимый политик и получил всего 4,1 процента голосов. Олег Малышкин, который представлял на выборах Владимира Жириновского и ЛДПР, получил 2 процента голосов, а Сергей Миронов, снова решивший предстать перед избирателями, — всего 0,8 процента.

Отклики западной прессы на победу Владимира Путина на выборах президента были предельно тенденциозны. Журнал «Штерн» (ФРГ) писал, что «с помощью инсценированного культа личности Кремлю удалось отделить облик Путина от состояния его страны. Хотя провинция все еще бедствует, коррупция выходит из берегов, а терроризм из Чечни достиг Москвы, президент пользуется такой высокой популярностью, как никакой другой политик в Европе». Газета «Таймс» (Великобритания) констатировала, что «популярность Путина, одержавшего сокрушительную победу в схватке за место в Кремле, настолько высока, что ее можно было бы сравнить с рейтингами северокорейского диктатора Ким Чен Ира, с той только разницей, что в случае Путина не надо было даже подтасовывать результаты». Американская газета «Вашингтон пост» писала, что «Путин провел деспотическую избирательную кампанию», что он, вероятно, боится собственной тени и это отчуждает от него часть избирателей, а других погружает в спячку. Швейцарская газета «Тагес-Анцайгер» меланхолически отметила: «Были ли выборы свободными и честными или нет, но российский народ поддержал президента и доверил ему свою судьбу еще на четыре года. Президентские выборы показали, что по западным меркам Россия не является демократией. Хотя Путин не диктатор и Россия не тоталитарное государство, но граждане этой страны снова позволяют собой править — не слишком плохо, но и не хорошо»[297].

Президент США Джордж Буш поздравил своего друга Владимира Путина с успехом на выборах, однако такие видные деятели администрации американского президента, как Колин Пауэлл и Кондолиза Райе, сочли нужным отметить, что были разочарованы недостаточной демократичностью президентских выборов в России и давлением на независимые СМИ. Наблюдатели из ОБСЕ заявили, что «хотя сам процесс выборов президента в России был хорошо организован, этим выборам не хватало состязательности и политического плюрализма, необходимых для истинной демократии».

Президентские выборы 2004 года стали триумфом Владимира Путина во многих отношениях: он получил почти на 20 процентов голосов больше, чем на выборах 2000 года, и на 14 процентов голосов больше, чем Ельцин в 1991 году. В чем состояла причина столь очевидного успеха Путина?

Этим вопросом задавались все российские аналитики. Ссылаться на хорошую работу путинских политтехнологов, как это делали оппоненты Владимира Путина в 2000 году, было невозможно. Оппоненты Путина из демократического лагеря объясняли такой успех тем, что президент и его окружение якобы сумели разгромить оппозицию и успешно убрать с политической арены своих противников. Собственную неэффективность и неубедительность эти люди пытались представить как поражение демократических ценностей в России.

Борис Кагарлицкий из «Новой газеты», который обычно выступает против всех политических направлений и групп в России, легко конструируя любые поводы для любых обвинений, утверждал, что Путин выиграл выборы просто потому, что он ничего не делал, позволяя событиям идти своим чередом. «В течение своего первого срока, — утверждал Кагарлицкий, — Путин был не политиком, а рейтингом. Символом, должностью, чем угодно, только не государственным лидером, прокладывающим свой курс. Именно это делало его положение столь сильным, ведь каждый придумывал собственного Путина, вкладывая в эту пустую форму собственное приятное содержание. У Путина нет недостатков! — так ответило большинство российских граждан на вопрос социологов, а в самом деле, как могли проявиться у президента какие-либо недостатки при полном отсутствии шагов, затрагивающих жизнь большинства населения?»[298] Считается, что Борис Кагарлицкий — левый публицист, который в совершенстве владеет разоблачительной риторикой. Но это пустая и демагогическая риторика, за которой ничего нет. Примеры столь же безответственной игры слов можно было видеть и в откликах газеты «Завтра».

По мнению обозревателя газеты «Аргументы и факты» Вячеслава Костикова, «успех Владимира Путина объяснялся его простотой. К нему совершенно не подходят эпитеты, которыми в России наделяли многих ее прежних лидеров: “гениальный”, “прозорливый”, “мудрый”, “великий” и т. д. Владимир Путин работает профессионально, активно, и у него нет вредных привычек. Вероятно, у него, как и у всякого нормального человека, есть свои недостатки. Но поразительным образом народ просто не хочет их видеть. Путин ни на кого не похож, и это самое важное качество в новом лидере России»[299]. С этими оценками можно согласиться, но они все же недостаточны, чтобы объяснить масштабы национальной поддержки Владимира Путина.

«При Путине в России стали жить лучше — вот рецепт его успеха, — писал известный политический обозреватель Виталий Третьяков. — В общем-то, главный рецепт успеха любого политика во все времена и во всех странах»[300]. Это верно, но надо подчеркнуть, что не только «при Путине», но в очень большой степени «благодаря Путину».

Известный аналитик и ведущий программы «Постскриптум» на ТВЦ Алексей Пушков перечислил семь главных достижений президента. Владимир Путин расстался с большей долей «наследия» и системы Ельцина и сумел консолидировать власть, нейтрализовав и левых, и правых. Владимир Путин ослабил влияние крупного бизнеса на государственный аппарат и на выработку политического курса. Владимир Путин начал проводить внешнюю политику, ориентированную на национальные интересы, а не на интересы Запада. При Путине была остановлена медленная дезинтеграция России и восстановлена управляемость страны. Наконец, Путин вернул власти необходимый ей авторитет. «Он развернул корабль, — говорил Пушков, — но еще не вышел на уверенный четкий курс»[301].

Для объяснения успеха того или иного крупного лидера у историков есть концепция резонанса. Лидера ждет успех, прежде всего в том случае, когда его дела и призывы оказываются в полном соответствии с ожиданиями и запросами общества, нации, государства, самой истории. Но дело не только в том, чтобы «поймать мелодию», услышать «шорох травы», как писали некоторые обозреватели, а в том, чтобы развить эту мелодию, дать выход скрытым в обществе силам и требованиям, а также удержать верно найденное и понятое направление.

Да, Владимир Путин очень внимательно следил за своим рейтингом, но он работал для того, чтобы сохранить поддержку нации, и действовал, опираясь на эту поддержку. Главные усилия Путина были сосредоточены, как он сам это сформулировал, не на осуществлении каких-либо «завиральных идей», а на построении эффективного государства, преодолении бедности и борьбе с коррупцией. Россия должна стать конкурентоспособной страной во всех отношениях. Эти задачи Владимир Путин сохранил и на новый срок. Путину было в чем отчитаться за первые четыре года, и он мог уверенно обещать многое избирателям на следующие четыре года.

Социологи провели весной 2004 года множество опросов граждан России по поводу их оценок недавнего прошлого и ожиданий на ближайшие годы, а также по поводу идей и ценностей, которые могли бы объединить общество. Ожидания и пожелания людей просты. Они надеются на повышение уровня и качества жизни, преодоление бедности, наведение в стране порядка и законности, преодоление коррупции и бюрократизма, на успехи в борьбе с распространением наркотиков, на улучшение медицинских услуг, а также качества и доступности образования, жилищных условий, на экономический подъем.

Только 6 процентов граждан поставили на первое место религиозные ценности. Также 6 процентов поддержали лозунг «Россия для русских». Лишь 8 процентов выбрали такие ценности, как «свобода» и «демократия». Это может огорчить многих, но здесь мы в первую очередь видим разочарование граждан страны деятельностью так называемых либералов и демократов. В число главных ценностей большинство российских граждан поставили такие понятия, как «социальная справедливость» и «равенство всех перед законом», что также можно назвать «справедливостью». Социологи, однако, специально отметили, что «общее позитивное отношение россиян к главе государства не распространяется на большинство других властных институтов. Понятия “власть” в значении “правительство” и “президент” в значении “Владимир Путин” в общественном мнении четко разделены». По данным ВЦИОМ, более 70 процентов граждан продолжали надеяться, что именно Владимиру Путину удастся и навести порядок, и повысить уровень жизни в стране.

Владимир Путин и сегодня остается для большинства населения России «президентом надежды», но с гораздо большим, чем в 2000 году, на то основанием. Однако Путин остается в значительной мере одиноким политиком, и это беспокоит общество, вызывая сомнения в способности и возможностях власти добиваться долговременного и устойчивого изменения положения дел в стране в лучшую сторону. Возникает одна из важнейших задач и для самого президента — расширить поиск и выдвижение эффективных, честных и сильных лидеров и управленцев, способных создать новый режим, новую систему управления, новую Россию, которая могла бы идти вперед под руководством Владимира Путина, но, если это будет необходимо, и без него. Нужно поднять уровень руководства всех органов и всех ветвей власти. Россия нуждается не только в сильном и эффективном президенте, но и в новой и сильной элите.

Новое Правительство России

Как я уже писал выше, Владимир Путин еще до президентских выборов отправил в отставку премьера М. Касьянова. Путин был уверен в своей победе, да и никто в стране в этом не сомневался. Поэтому новый состав Правительства России был утвержден не после выборов, а за неделю до них.

Отправляя премьеров в отставку, Борис Ельцин (а он делал это шесть раз) в тот же день, к вечеру или даже раньше, называл имя нового предлагаемого им председателя правительства. Но по Конституции это делать не обязательно, и Владимир Путин решил взять недельную паузу, хотя для себя, как показали дальнейшие события, вопрос о новом премьере уже решил, и это решение готовилось в строжайшей тайне. В Астану на встречу премьеров стран ЕвроАзЭС вылетел Виктор Христенко.

Двадцать пятого февраля Путин пригласил в Кремль лидеров думской фракции партии «Единая Россия», чтобы обсудить вопрос о кандидате на пост премьера. Еще перед этой встречей Владимир Путин в беседе с несколькими министрами сказал, что будет советоваться с парламентским большинством, а «в ходе консультаций могут быть элементы неопределенности, что потребует дополнительного времени и усилий». После встречи с президентом Борис Грызлов уточнил на коротком брифинге, что консультации будут продолжены в воскресенье 29 февраля. Никаких имен при этом названо не было.

Выбор не был легким и для самого Владимира Путина. Некоторые аналитики уже выделяли в числе тех, кого Путин привел во власть, три группы — питерских силовиков, питерских юристов и питерских либеральных экономистов. Это верно лишь отчасти, ибо не все люди в ближайшем окружении Путина из Питера. В любом случае Путин не должен был выделять и усиливать ни одну из групп, уже сложившихся в его команде. Раздавались голоса в пользу некоторых губернаторов, уже имеющих опыт успешного и многостороннего руководства.

Если вам поручено доставить груз по трудной и долгой дороге, что лучше — взять в свою машину второго водителя или вторую машину с другим водителем? В первом случае быстрее доедешь, во втором — можно приехать позже, но привезти больше груза. Но и в первом случае возникает вопрос — брать более умелого или более надежного? Владимир Путин решил взять в свою кабину второго водителя и предпочел надежность опыту руководителя. В понедельник утром в Кремль были приглашены главные лица думской фракции «Единая Россия», члены Правительства России, а также корреспонденты главных российских газет. К 11 часам утра все были в сборе, но президент немного задержался. В 11.30 парламентариев пригласили в Представительский зал Кремля. Здесь, как правило, проходят встречи президента с иностранными делегациями не самого высокого уровня, а также с парламентариями. Для более торжественных встреч открывается Большой Кремлевский дворец. Консультации с лидерами думского большинства были не слишком продолжительными, и вскоре после полудня журналистов позвали в Представительский зал. Владимир Путин был краток: «Перед нами стояла непростая задача. Нам нужно было предложить стране кандидатуру председателя правительства. Это должен быть человек, безусловно, высокопрофессиональный, порядочный, имеющий хороший опыт работы в различных областях государственной деятельности. И мне приятно, что наши мнения совпали. Это Фрадков Михаил Ефимович».

На встрече Владимира Путина с членами кабинета было очевидно, что для всех министров решение президента явилось полной неожиданностью. Между тем из последующих событий стало ясно, что Владимир Путин сделал выбор достаточно давно и назначение нового премьера готовилось вместе с весьма радикальной административной реформой. Президенту помогали в этом несколько человек из его администрации. Однако, как и при всех важных кадровых решениях Владимира Путина, никаких «утечек» из аппарата в СМИ не произошло. Решение было неожиданным для всех, и почти никто этого не скрывал.

Самого Фрадкова ни думским лидерам, ни министрам не представили: он жил и работал за границей, в Брюсселе, рядом со штаб-квартирой ЕС.

Уже 2 и 3 марта 2004 года все главные газеты России опубликовали краткую биографическую справку о Михаиле Фрадкове, хотя и под разными заголовками: «53 года из жизни Михаила Фрадкова» («Газета»), «Фрадков: кто таков?» («Завтра»), «Чем украсил Фрадков предыдущие места работы» («Коммерсантъ»), «Осмотрительный человек» («Версия»), «Премьер России — почетный сотрудник контрразведки» («Комсомольская правда»).

Биография нового российского премьера достаточно проста, хотя и не вполне прозрачна. Михаил Фрадков никогда не был «питерским», он родился в 1950 году в одном из сел Куйбышевской области. В 1972 году окончил Московский станкоинструментальный институт, где получил специальность инженера-механика штамповочного производства. После этого, согласно биографической справке, Фрадков, как один из лучших студентов, в течение года учился в спецгруппе по углубленному изучению иностранных языков. Английским языком Михаил Фрадков владеет в совершенстве. Будущий премьер хорошо знал и испанский язык.

В 1973 году молодой Фрадков направлен на работу в Индию, в аппарат советника по экономическим вопросам при посольстве СССР. Для молодого специалиста такое назначение в 1970-е годы было признаком очень высокого доверия со стороны тех служб, которые должны были давать согласие на работу и назначения в заграничные учреждения СССР. Именно внешняя торговля стала специальностью Фрадкова. В 1981 году он закончил Академию внешней торговли. До 1991 года работал на различных должностях в Государственном комитете по внешнеэкономическим связям СССР и в Министерстве внешнеэкономических связей СССР.

После распада СССР Михаил Фрадков недолго работал в российских представительствах при ООН и ВТО в Швейцарии. В 1992 году он назначен на пост заместителя министра внешнеэкономических связей. Это было время «чикагских мальчиков», на посту министра по внешней торговле люди менялись быстро. Здесь поработали Петр Авен, Олег Давыдов, Сергей Глазьев. Но требовались и хорошие профессионалы, которых министры из правительства Егора Гайдара должны были брать себе в заместители. Фрадков работал «постоянным заместителем» министра пять лет и в марте 1997 года был назначен министром внешней торговли.

Через год, формируя новое правительство, Сергей Кириенко упразднил МВЭС, объединив его с Министерством торговли РФ. Михаил Фрадков перешел на несколько месяцев в компанию «Ингосстрах». В июне 1999 года в кабинете Сергея Степашина Фрадков занял пост министра торговли, который сохранил и при премьере Владимире Путине. В мае 2000 года, при изменении структуры правительства, Министерство торговли упразднили. Михаила Фрадкова назначили первым заместителем секретаря Совета безопасности РФ, то есть заместителем Сергея Иванова.

Еще через год Сергей Иванов занял пост министра обороны РФ, а Фрадков возглавил Федеральную службу налоговой полиции. Когда в марте 2003 года функции этой службы были переданы МВД, Михаил Фрадков получил назначение на пост полномочного представителя России в ЕС. И вот теперь этот опытный, но не публичный политик, о котором даже в Интернете мало что можно было найти, выдвинут на второй по значению пост в политической структуре России.

Он приехал в Москву только к середине дня 2 марта и сразу направился в Кремль, в кабинет президента Владимира Путина.

Комментарии российской печати были, как и следовало ожидать, очень различны. Большинство газет признавало, что Фрадков — это очень опытный исполнитель и управленец, который должен хорошо знать коридоры власти. Даже из краткой биографической справки видно, что к моменту назначения на пост премьера Фрадков имел за спиной гораздо больший опыт и знания, чем такие выдвиженцы Бориса Ельцина, как Гайдар, Черномырдин, Кириенко или Степашин. Наиболее опытным премьером-политиком являлся, несомненно, Евгений Примаков, но в чиновнических делах и в практической работе за границей Фрадкову не было равных среди российских премьеров.

Некоторые вопросы, связанные с назначением Фрадкова и его деловой и личной биографиями, привлекли наибольшее внимание и в российской, и в западной прессе. Первое: не работал ли Михаил Фрадков, как и Владимир Путин, в советской разведке? Он не служил в армии, но полковник запаса. Не носил ли он пиджак поверх погон? Не изучал ли он английский язык на специальных курсах при Лубянке? Сообщая о том, что оба сына Михаила Фрадкова окончили Академию ФСБ, «Комсомольская правда» предполагала, что связи Фрадкова со спецслужбами идут еще со времен его работы в торгпредстве в Индии. «Биография Фрадкова, — писала в газете “Московские новости” Ольга Крыштановская, — выглядит как биография “негласного кадрового сотрудника”. Никогда не работал в органах, но работал в структурах, которые называются обычно “аффилированными” с КГБ/ФСБ. И поскольку структуры эти сосредоточивались на международных аспектах деятельности государства, то и присутствие там спецслужб было значительно выше, чем во всех прочих организациях. Конечно, доказать, что Фрадков — разведчик, невозможно. Но оснований так считать более чем достаточно. И неважно, был ли он кадровым офицером разведки. Главное — он свой, ему доверяет президент»[302].

Почти никого не интересовала идеология или взгляды будущего премьера. Было очевидно, что он не либерал и что он будет блюсти в первую очередь интересы страны, государства именно так, как это принято в государственных и прежде всего в силовых структурах. Многие из газет писали о «странных» или даже незаконных сделках, которыми была богата история российской внешней торговли в 1990-е годы. В этой связи упоминали бывшего министра МВЭС Петра Авена, а также Егора Гайдара, Анатолия Чубайса, разные компании и корпорации, но не Михаила Фрадкова. Гораздо большее внимание и западной, и российской печати вызвала родословная М. Е. Фрадкова: его отец происходил из еврейской семьи. Об этом, хотя и с разными акцентами, писали и российская националистическая, и израильская пресса.

«Итак, Фрадков Михаил Ефимович, 1950 года рождения, еврей, — писала газета “Завтра”, — будет премьером России. Выбор Путина далеко не случаен. Скажи мне, кто твой премьер-министр…»[303]

«Выбрав Михаила Фрадкова, чьи предки с отцовской стороны были евреями, Путин по-настоящему ошеломил наблюдателей, — писала газета “Хаарец” из Тель-Авива. — Но это был блестящий политический ход. Теперь уже никто не обвинит Путина в антисемитизме. К тому же Фрадков педантичен в работе, он уважает и соблюдает законы и его репутация безупречна»[304].

Немалое внимание печати вызвал и вопрос о том, где и при каких условиях познакомились Владимир Путин и Михаил Фрадков. Одна из газет предполагала, что Путин и Фрадков могли познакомиться еще в 1980-е или даже в 1970-е годы. Владимир Путин сам внес ясность в этот вопрос: он познакомился с Фрадковым, когда он, Путин, руководил в Санкт-Петербурге Управлением внешних связей питерской мэрии.

Отдавая дань компетентности и деловым качествам Фрадкова, Владимир Путин указал в первую очередь на его бескорыстие. Будучи заместителем министра внешней торговли, Михаил Фрадков определил одного из своих сыновей в Петербургское суворовское училище, направив его на не престижную в те годы военную службу. Фрадков без возражений ушел в начале 2000 года с поста министра торговли. Позднее не возражал он и против решения Путина о ликвидации налоговой полиции. «Это, — отметил Путин, — человек, который отличился в борьбе с коррупцией».

Третьего и 4 марта Михаил Фрадков провел серию консультаций и встреч в Государственной думе. 5 марта он выступил здесь с программной речью, а также ответил на немногочисленные вопросы. Он сказал, в частности, о том, что формирование кабинета будет происходить одновременно с административной реформой, что правительство будет меньшим по составу и числу министров и будет строиться на трех уровнях: министерства, федеральные службы и федеральные агентства. У премьера останется только один заместитель, и он, Фрадков, хотел бы видеть на этом посту Александра Жукова.

Подавляющим большинством голосов Дума утвердила Михаила Ефимовича Фрадкова на посту премьера. Уже на следующий день он занял главный кабинет в Белом доме и приступил к интенсивной работе по формированию кабинета министров. В этой работе принимал участие и Александр Жуков, а также главные деятели администрации президента. О результатах этой работы и о новом составе правительства мы узнали менее чем через неделю. Одновременно нам стало известно о существенной и очень быстро проведенной административной реформе, изменившей саму структуру нового правительства.

Предложения по персональному составу органов исполнительной власти готовились заранее в президентской администрации. Но все консультации на этот счет проводились в закрытом порядке. Во всяком случае, в печать не просочилось никаких сведений. О новом составе правительства мы узнали только 8 марта, когда в Кремле состоялось специальное заседание полного состава кабинета министров под председательством Владимира Путина.

Предложения о назначении новых министров вносил, обращаясь к президенту, премьер Михаил Фрадков. Каждый из министров, чья фамилия называлась, вставал с места — перед коллегами, перед президентом и перед телевизионными камерами. Уже на следующий день правительство провело в новом составе первое заседание.

* * *

Министром внутренних дел Российской Федерации был назначен генерал-полковник Рашид Нургалиев, который уже работал на этом посту с начала года. Нургалиев — чекист, и в прессе писали о нем как о «потомственном чекисте», так как его отец, как и Рашид, возглавлял в Карелии одну из исправительно-трудовых колоний. На работу в столичные структуры ФСБ Нургалиев перешел в 1995 году, возглавив один из отделов в Управлении собственной безопасности. В 1998 году он перешел в администрацию президента, возглавив один из отделов Главного контрольного управления. Руководителем этого управления был в то время Владимир Путин.

В 2002 году Рашид Нургалиев был назначен на должность первого заместителя министра внутренних дел. Новый гражданский министр Борис Грызлов нуждался в заместителе из опытных профессионалов. Теперь Нургалиев сам возглавил МВД.

Министром по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям был снова назначен Сергей Шойгу. Предлагая эту кандидатуру, Михаил Фрадков заметил, что Шойгу не нуждается в каком-то особом представлении. Сергей Шойгу возглавляет свое ведомство с 1991 года. Он также генерал-полковник.

Министром иностранных дел был назначен Сергей Лавров. Это опытный профессиональный дипломат, который еще в 1992–1994 годах стал заместителем министра иностранных дел РФ, а затем в течение десяти лет занимал пост постоянного представителя Российской Федерации при ООН. От имени России он принимал участие в работе Совета Безопасности ООН.

Бывший российский министр иностранных дел Игорь Иванов переведен Путиным на пост секретаря Совета безопасности России. Министром обороны РФ остался, как и следовало ожидать, Сергей Иванов, занимающий этот пост с весны 1991 года. Сохранил пост министра юстиции и Юрий Чайка, возглавивший это министерство еще в августе 1999 года.

Федеральную службу безопасности России, как и в прежние годы, возглавил Николай Патрушев. Не изменилось руководство и других служб и агентств президентского блока — Государственной фельдъегерской службы, Службы внешней разведки, Службы по контролю за оборотом наркотических средств, Федеральной службы охраны, а также Федерального агентства по управлению специальными программами Президента РФ и Федерального агентства по управлению делами Президента РФ.

Предложение возглавить Министерство здравоохранения и социального развития Российской Федерации получил Михаил Зурабов, который работал еще с 1999 года главой Пенсионного фонда. В состав этого министерства вошли Федеральная служба по труду и занятости, Федеральное агентство по здравоохранению и социальному развитию и Федеральное агентство по физической культуре, спорту и туризму. М. Зурабов по профессии — экономист-кибернетик, окончил в 1975 году Московский институт управления имени Орджоникидзе. Более пятнадцати лет М. Зурабов работал в качестве инженера и начальника лаборатории монтажной технологии. В 1990-е годы он возглавил большую московскую страховую компанию МАКС, потом занимал посты заместителя министра здравоохранения РФ и советника Президента РФ.

Совсем новым человеком в составе исполнительной власти и в мире высшего чиновничества стал Александр Соколов, ректор Московской консерватории. Он был назначен на пост министра культуры и массовых коммуникаций Российской Федерации. В состав этого министерства вошли федеральные агентства по культуре и кинематографии, по печати и массовым коммуникациям и Архивное агентство.

А. Соколов окончил музыкальное училище по классу скрипки и историко-теоретический факультет Московской государственной консерватории. В 1990-е годы он работал проректором этого прославленного учебного заведения, а в 2001-м был избран ректором Московской консерватории. Он доктор искусствоведения. Коллеги характеризовали А. Соколова и как блестяще образованного человека, и как умелого менеджера.

Также новым человеком в составе исполнительной власти стал Андрей Фурсенко, которому предложили возглавить Министерство образования и науки Российской Федерации. Фурсенко — физик, доктор физико-математических наук, в 1991 году занимал пост заместителя директора знаменитого среди ученых Ленинградского физико-технического института имени А. Ф. Иоффе. В этом же году он ушел из дирекции института и возглавил Региональный фонд научно-технического развития Санкт-Петербурга. Еще в 2001 году А. Фурсенко перешел на работу в Минпромнауки РФ и некоторое время выполнял здесь обязанности министра. Теперь его обязанности и круг деятельности очень расширились. В состав министерства вошли как Федеральное агентство по науке, так и Федеральное агентство по образованию. В структуре министерства работают федеральные службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам, а также по надзору в сфере образования и науки.

Внимание многих наблюдателей и прессы вызвало назначение губернатора Пермской области Юрия Трутнева главой Министерства природных ресурсов Российской Федерации. Уже по структуре этого министерства нетрудно судить о его полномочиях и ответственности. В состав министерства вошли Федеральная служба по надзору в сфере экологии и природопользования и федеральные агентства водных ресурсов, лесного хозяйства и недропользования. «Я наведу порядок с природными ресурсами», — заявил Юрий Трутнев почти сразу после вступления в новую должность.

По образованию Ю. Трутнев горный инженер, он вышел из семьи нефтяников и сам поработал несколько лет помощником бурильщика и оператором по добыче нефти и газа. В 1990–1994 годах он занимался частным бизнесом, но вскоре был избран депутатом Пермского Законодательного собрания, а затем и мэром города Перми. В декабре 2000 года Ю. Трутнев избран губернатором Пермской области и быстро стал в своей области популярным человеком, проявив немалые организаторские способности и ораторские дарования.

Министерство промышленности и энергетики Российской Федерации возглавил Виктор Христенко, человек в правительстве не новый. Как руководитель или чиновник В. Христенко начинал в Челябинской области, где окончил политехнический институт по специальности «инженер-экономист». Он учился затем в Московском институте управления, а также в Академии народного хозяйства при Правительстве РФ. Дипломированный экономист и управленец, В. Христенко накопил немалый опыт в разных структурах власти в Челябинске и в Челябинской области. В Москву В. Христенко приглашен в 1997 году на должность заместителя министра финансов РФ. При Сергее Кириенко он стал одним из вице-премьеров. При Е. Примакове Христенко вернулся в Министерство финансов, но в кабинетах С. Степашина и В. Путина он опять занял пост вице-премьера и сохранил его в кабинете М. Касьянова.

В подчинении у В. Христенко оказались Федеральная служба по точному надзору и Федеральное агентство по атомной энергии, Федеральное космическое агентство, Федеральное агентство по промышленности, Федеральное агентство по энергетике и Федеральное агентство по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству. Технологический надзор и техническое регулирование, а также метрология также оказались в ведении В. Христенко. По общему объему проблем в экономике это было самое крупное из министерств.

Министерство сельского хозяйства РФ было поручено возглавить Алексею Гордееву. А. Гордеев занял пост министра сельского хозяйства и продовольствия еще в 1999 году. Теперь в состав этого министерства вошли не только Федеральное агентство по сельскому хозяйству, но и Федеральное агентство по рыболовству, а также Федеральная служба по ветеринарному и санитарному надзору.

По образованию А. Гордеев инженер железнодорожного транспорта. Однако еще с 1981 года он работал на самых разных должностях в управлении сельским хозяйством, пройдя путь от заместителя директора большого подмосковного агропромышленного комплекса «Москва» до заместителя министра сельского хозяйства.

В Указе от 9 марта 2004 года говорилось о создании в составе правительства нового объединенного Министерства транспорта и связи РФ. Однако уже через несколько недель стало ясно, что такое объединение связи и транспорта под одной крышей ошибочно. Без больших споров было восстановлено прежнее Министерство связи РФ, а его руководство поручено Леониду Рейману, который уже занимал пост министра связи с 1999 года, а в 1994–1999 годах работал первым заместителем генерального директора АО «Петербургская телефонная сеть». Рейман — один из «питерцев», которые пришли в правительство вместе с В. Путиным. На пост министра транспорта РФ назначен новый в правительстве человек — профессиональный военный и одновременно крупный менеджер Игорь Левитин. Это офицер железнодорожных войск, который окончил в свое время не только училище военных железнодорожников, но и Высшую военную академию тыла и транспорта. И. Левитин работал в 1970 — 1990-е годы на многих железных дорогах, несколько лет был военным комендантом одного из участков на БАМе. В 1998–2004 годах он занимал пост заместителя генерального директора АО «Северстальтранс». Он специалист по военным и грузовым перевозкам, а также кандидат политических наук.

Пост министра финансов РФ сохранил Алексей Кудрин, который лишился при этом статуса вице-премьера. Алексея Кудрина считают не только членом команды Владимира Путина, но и одним из лидеров «питерских либералов». Он окончил еще в 1983 году экономический факультет ЛГУ, несколько позже — аспирантуру Института экономики АН. Он кандидат экономических наук. Еще в самом конце 1980-х годов А. Кудрин вошел в образованную А. Чубайсом группу разработчиков Ленинградской зоны свободного предпринимательства. Этот проект стал одним из наиболее любимых проектов Анатолия Собчака, но его удалось воплотить в жизнь лишь в очень малой части. В ленинградском правительстве, а потом и в мэрии Санкт-Петербурга А. Кудрин последовательно занимал посты в руководстве Комитета по управлению зоной свободного предпринимательства, Комитета по экономическому развитию и инвестициям, Финансового комитета, начальника Главного финансового управления мэрии, первого заместителя мэра города по экономике и финансам. Все эти годы главным авторитетом для Кудрина оставался даже не Анатолий Собчак, а Анатолий Чубайс, и Кудрин в 1990-е годы выказал себя одним из наиболее верных последователей либерализма по Чубайсу. Алексей Кудрин не преуспел в Санкт-Петербурге, так же как Чубайс не преуспел в Москве. После поражения на выборах А. Собчака Кудрин остался не у дел, и А. Чубайс, занимавший тогда пост руководителя администрации президента, пригласил его в свой аппарат на пост начальника Главного контрольного управления Президента РФ. Когда А. Чубайса назначили в 1997 году министром финансов, А. Кудрин стал его первым заместителем. В сообществе российских экономистов мало кто считает А. Кудрина сильным экономистом. Финансовые проблемы он знает хорошо, но он скорее аппаратчик, чем экономист. Кудрин не продуцирует новых идей и концепций, это не лидер, а исполнитель. Он не проявил особых административных талантов. Финансовая ситуация в России в последние годы была очень хорошей, но не благодаря работе Министерства финансов. Нельзя не отметить, что, хотя статус А. Кудрина снизился, объем полномочий у него возрос. В состав Министерства финансов вошли не только Федеральная служба финансово-бюджетного надзора и Федеральная служба по финансовому мониторингу, а также Федеральное казначейство, но и Федеральная служба страхового надзора, а также Федеральная налоговая служба, которая составляла в прежнем составе кабинета отдельное и очень влиятельное министерство.

Пожалуй, в самом сложном и трудном положении в составе нового кабинета оказался Герман Греф. Он также утратил статус вице-премьера, хотя полномочия Министерства экономического развития и торговли РФ, которое возглавил Г. Греф, были расширены. В состав этого министерства вошли Федеральная служба государственной статистики, федеральные агентства по государственным резервам, по управлению федеральным имуществом и по кадастру объектов недвижимости. В подчинении у Г. Грефа оказалась и Федеральная таможенная служба. При этом вместо семнадцати прежних заместителей министра Грефу оставили только двух. Некоторые из прежних соратников Грефа все же сохранили место в структуре при более низком статусе, но некоторые ушли в другие структуры и в бизнес.

Герман Греф не экономист, а юрист по образованию. После окончания юридического факультета ЛГУ он работал юридическим консультантом в одной из районных администраций Санкт-Петербурга. В 1994 году Греф возглавил Комитет по управлению государственным имуществом в мэрии Санкт-Петербурга. Он занимался здесь приватизацией по схемам А. Чубайса и на этом поприще не снискал, естественно, никакой популярности. После поражения А. Собчака Герман Греф не ушел из питерской мэрии и при Владимире Яковлеве даже занял пост вице-губернатора. В 1998 году Г. Греф перешел на работу в Москву и также в ведомство государственного имущества.

Когда Владимир Путин возглавил российское правительство, Герман Греф стал главой Центра стратегических разработок. Предполагалось, что именно этот центр сумеет создать какую-то внятную и эффективную программу для продолжения и развития экономических реформ в России. Ожидания не оправдались. Программы грефовского центра ничем не отличались в лучшую сторону от множества других предложенных тогда программ, которые по многим параметрам были гораздо более основательными. Ничем не отличился Герман Греф и как министр в составе правительства Михаила Касьянова. Многие считали его высокомерным, капризным, но неэффективным руководителем нового суперминистерства, имевшего около двадцати крупных подразделений и семнадцать заместителей министра.

Еще одним министром нового правительства, хотя и без портфеля, был назначен недавний видный член администрации президента Дмитрий Козак, которого не без оснований считают одним из наиболее доверенных людей Владимира Путина. Именно Д. Козак руководил подготовкой административной реформы. Вместе с очень узкой группой лиц и под руководством самого В. Путина Д. Козак подбирал кандидатуры новых министров. Не удивительно, что именно он был назначен главой аппарата Белого дома. По своим реальным полномочиям положение Козака, как считали все осведомленные наблюдатели, должно быть близким к положению вице-премьера.

Дмитрий Козак также юрист, он окончил в 1985 году юридический факультет ЛГУ. Через шесть лет возглавил Юридическое управление мэрии Санкт-Петербурга, а в 1994–1996 годах стал не только председателем Юридического комитета мэрии Санкт-Петербурга, но и членом городского правительства. Козак не ушел из мэрии после поражения А. Собчака, он в течение трех лет занимал пост вице-губернатора Санкт-Петербурга. Когда Владимир Путин был утвержден на посту председателя Правительства РФ, он предложил своему давнему соратнику Дмитрию Козаку пост руководителя аппарата правительства. Этот же пост Путин предложил занять Д. Козаку и при премьере М. Фрадкове.

Об изменениях в администрации президента

В статье 83-й Конституции Российской Федерации при изложении главных обязанностей и полномочий президента страны есть и короткий пункт, обозначенный буквой «и»: «…формирует Администрацию Президента Российской Федерации». Администрация — это служебный аппарат российского президента, и функции этого аппарата состоят в том, чтобы помогать президенту в его работе, обеспечивать его информацией, помогать в принятии решений и контролировать их исполнение. Это не теневое правительство. Работники аппарата не имеют права давать какие-либо указания высшим должностным лицам из других ветвей власти, хотя они могут передавать им те или иные указания или советы президента. Функции администрации во многом схожи с теми функциями, которые выполнял при Политбюро и Секретариате ЦК КПСС аппарат ЦК КПСС. Это сходство подчеркивается тем обстоятельством, что администрация Президента РФ размещается на Старой площади в зданиях и помещениях бывшего ЦК КПСС. Здесь есть для такой работы вся необходимая инфраструктура. При слабом лидере, какими были в последние годы правления Л. Брежнев или Б. Ельцин, аппарат приобретал или присваивал себе очень большую власть. Но при сильных лидерах, таких, например, как Хрущев, Андропов или Путин, роль аппарата как органа власти снижается. Тем не менее она и в этом случае остается достаточно высокой, и поэтому изменения, которые произошли в администрации, заслуживают рассмотрения, пусть и не столь подробного, как изменения в Правительстве РФ.

Еще в конце октября 2003 года, когда пост главы администрации занял Дмитрий Медведев, стало очевидно, что в аппарате власти как до, так и после президентских выборов произойдут достаточно существенные изменения. Однако эти изменения оказались не слишком существенными и привлекли поэтому гораздо меньшие комментарии прессы и наблюдателей, чем изменения в правительстве. Не слишком большие перемены произошли и в структуре президентской администрации.

У руководителя администрации осталось только два заместителя. Один из них — давний сотрудник и соратник Владимира Путина Игорь Сечин. Он окончил в начале 1980-х годов Ленинградский университет по специальности «филолог-романист» и работал преподавателем, а позже и переводчиком с испанского и французского языков. Во времена М. Горбачева ему пришлось потрудиться в качестве переводчика в Анголе и Мозамбике во внешнеторговых структурах. В самом конце 1980-х годов И. Сечин работал в Ленсовете — у Ленинграда уже тогда было много городов-«побратимов», и Сечин отвечал здесь за связи с Рио-де-Жанейро, Барселоной и Миланом. В Бразилии в составе делегации от Ленсовета в 1990 году И. Сечин познакомился с В. Путиным, и с этого времени они были практически неразлучны. Лидером являлся Путин, а Сечин возглавлял его рабочий аппарат, и его пост в разное время назывался по-разному: начальник аппарата заместителя мэра, заместитель начальника отдела по работе с собственностью за рубежом, руководитель общего отдела Главного контрольного управления, консультант директора ФСБ. Когда Владимир Путин стал премьером, именно И. Сечин возглавил его секретариат. Когда В. Путин стал Президентом России, И. Сечин возглавил его канцелярию в ранге заместителя главы администрации.

Вторым заместителем главы администрации стал Владислав Сурков. Во второй половине 1980-х годов этот весьма способный молодой человек сумел окончить три института — Московский институт стали и сплавов, театральный факультет Московского института культуры и Международный университет в Москве. Он работал и токарем, и театральным режиссером, и переводчиком. С началом рыночных реформ он был и кооператором, и рекламным управленцем, и банкиром. В марте 1997 года он занимал пост первого заместителя председателя правления Альфа-банка, а в мае 1999 года стал помощником главы администрации президента, то есть Александра Волошина. Сурков успешно работал под руководством и Волошина, и Дм. Медведева. Новое назначение показало, что В. Сурков пользуется доверием Президента России.

Пресс-секретарем Владимира Путина и на новый срок остался Алексей Громов, а руководителем протокола президента — Игорь Щеголев. Среди помощников президента пресса неизменно выделяла Виктора Иванова, кадрового офицера КГБ/ФСБ, который был уволен в запас в 1994 году в звании генерал-полковника. В питерской мэрии он возглавлял Управление административных органов и ушел из мэрии в 1996 году после поражения на губернаторских выборах Анатолия Собчака. О доверии В. Путина к В. Иванову говорит тот факт, что после назначения Владимира Путина на пост главы ФСБ именно Виктор Иванов стал в этом ведомстве начальником Управления собственной безопасности. Когда В. Путин стал Президентом России, В. Иванов был назначен одним из заместителей главы администрации и, как считается, стал главным кадровиком в окружении Путина. Теперь его статус формально понизился, но влияние и функции остались, вероятнее всего, теми же.

Со времен Бориса Ельцина остался в администрации и Александр Абрамов, по образованию инженер-железнодорожник, а по опыту работы — комсомольский лидер, завершивший эту карьеру на посту первого секретаря Московского обкома ВЛКСМ. Вместе со своим другом В. Сурковым он работал в конце 1990-х годов в Альфа-банке и вместе с ним перешел в 1999 году в администрацию Кремля. Как способный чиновник он остался здесь и в 2004 году. Его главная обязанность — руководить подготовкой поездок Владимира Путина по стране.

С мая 1999 года работает в Государственно-правовом управлении президентской администрации и Лариса Брычева, юрист из Москвы, кандидат юридических наук. Еще раньше стала работать в администрации Джахан Поллыева, также юрист по образованию. Ее считали близкой знакомой Татьяны Дьяченко, дочери Б. Ельцина. Еще в конце 1997 года она возглавила группу спичрайтеров президента. Сейчас она снова утверждена в должности помощника президента. Ее функции расширились, но она, как считается, продолжает отвечать за подготовку всех главных выступлений Владимира Путина, включая и ежегодные послания президента Федеральному собранию.

Профессиональный дипломат Сергей Приходько был назначен на пост помощника президента по проблемам международных отношений. Он работал на этом посту и в 2000–2003 годах. Многие считали почему-то, что на второй срок В. Путин возьмет себе в помощники другого дипломата. Но Путин вновь назначил Сергея Приходько своим помощником по вопросам внешней политики. Он остается влиятельной фигурой, однако сообщения некоторых газет о том, что именно С. Приходько является основной фигурой, формирующей российскую внешнюю политику, и что роль МИДа в этом деле сводится только к исполнению решений, явно преувеличивают роль аппаратных структур Кремля. Формирует и направляет внешнюю политику России ее президент, используя справки, полученные и из МИДа, и из управления, которым руководит на Старой площади С. Приходько. В делах внешней политики Сергея Приходько дополняет на европейском направлении и такой известный дипломат, юрист и руководитель информационных служб, как Сергей Ястржембский.

Тридцатого марта 2004 года В. Путин назначил С. Ястржембского не только своим помощником в новой администрации, но и специальным представителем по вопросам развития отношений с Европейским союзом. Еще недавно этот пост занимал Михаил Фрадков. Остался помощником президента и Игорь Шувалов — опытный чиновник, занимавший в 1980 — 1990-е годы многие посты в разных отраслях бизнеса и управления. Начальником Контрольного управления в администрации в ранге помощника президента назначен уже после инаугурации Александр Беглов, бывший вице-губернатор Санкт-Петербурга. Считается, что этот управленец исполняет функцию некоей внутрикремлевской спецслужбы. Владимир Путин сам занимал эту должность в 1997–1998 годах и подбирал кандидатуру на нее до конца мая 2004 года.

В качестве отдельного подразделения администрации функционирует Управление делами президента, или УДП, которое подчиняется непосредственно Владимиру Путину. По положению УДП осуществляет «материально-техническое, транспортное, социально-бытовое и медицинское обслуживание» администрации президента, правительства, парламента и высших судов. Соответствующие управления и группы в министерствах подчинены УДП. Еще в январе 2000 года В. Путин назначил начальником УДП Владимира Кожина, инженера-электротехника по специальности и своего давнего соратника по работе в питерской мэрии. В. Кожин был очень активен и в управлении огромным имуществом «кремлевского сектора», и в коммерческой деятельности — с целью самофинансирования и хозрасчета. Во времена Ельцина значительная часть имущества УДП подверглась разграблению, а около тысячи гектаров «президентских» земель в Одинцовском районе Московской области вдоль Рублево-Успенского шоссе были незаконно проданы частным компаниям под коттеджное строительство.

Отдельной структурой, примыкающей к администрации президента, является и Совет безопасности Российской Федерации, статус которого, согласно Конституции РФ, «определяется федеральным законом». Влияние Совета безопасности во многом зависит от влияния того лица, которое занимает пост секретаря Совета безопасности, так как председателем этого совета является сам президент. В 2001–2003 годах во главе Совета безопасности стоял такой известный деятель из окружения Бориса Ельцина, как Владимир Рушайло. В конце марта 2004 года Рушайло был перемещен на пост исполнительного секретаря СНГ, а секретарем Совета безопасности стал недавний министр иностранных дел Игорь Иванов. «Я вас всех поздравляю с этим назначением», — сказал Владимир Путин, представляя аппарату Совета безопасности нового начальника.

Из числа полпредов президента в федеральных округах не был утвержден в прежней должности генерал-полковник Виктор Казанцев, отличившийся во время второй чеченской войны, но оказавшийся малопригодным на посту руководителя Южного федерального округа. Его место ненадолго занял Владимир Яковлев, бывший губернатор Санкт-Петербурга, а потом и вице-премьер по проблемам ЖКХ. Никакой другой должности В. Казанцеву предложено не было. Летом 2004 года, проводя перестановки в силовых структурах, Владимир Путин освободил Анатолия Квашнина от должности начальника Генерального штаба, но назначил его полпредом Сибирского федерального округа — на место Леонида Драчевского. Сохранили свои посты Сергей Кириенко (Приволжский ФО), Илья Клебанов (Северо-Западный ФО), Петр Латышев (Уральский ФО), Георгий Полтавченко (Центральный ФО), а также Константин Пуликовский (Дальневосточный ФО). Все эти назначения и перемещения показывали, что Владимир Путин очень дорожит как эффективностью, так и стабильностью своего аппарата. Способный, добросовестный и порядочный чиновник высшего ранга всегда может рассчитывать на поддержку президента и на то, что его работа будет замечена. Малоспособным, а тем более коррумпированным людям, которых так много пришло во власть в 1990-е годы, следует держаться подальше от президентских структур власти.

* * *

Вторая инаугурация президента В. В. Путина прошла 7 мая 2004 года по тому же точно сценарию, что и первая.

На торжественной церемонии вступления Владимира Путина в должность Президента Российской Федерации 7 мая 2004 года Бориса Ельцина не было. Конечно, его пригласили, но стоять он должен был не на подиуме рядом с Владимиром Путиным, а в центральной части Андреевского зала рядом с Патриархом. Ельцин предпочел остаться дома, сославшись на нездоровье. Рядом с Алексием II стояла только супруга первого президента Наина Ельцина. Не решились уклониться от приглашения в Кремль Михаил Касьянов, Александр Волошин и Татьяна Юмашева-Дьяченко.

Специальный экземпляр Конституции Российской Федерации и Знак Президента Российской Федерации были доставлены в Большой Кремлевский дворец гвардейцами роты Почетного караула. После этого Владимир Путин стал подниматься по парадной лестнице, на которой выстроились гвардейцы Кремлевского полка. После принесения присяги Знак Президента вручил Владимиру Путину председатель Конституционного суда Российской Федерации Валерий Зорькин. Затем с Кремлевской набережной раздались тридцать залпов артиллерийского салюта.

Новые атаки международного терроризма против России

В 2004 году международный терроризм усилил и расширил террористическую войну против России. Мы рассмотрим ниже лишь некоторые из наиболее дерзких террористических атак против нашей страны и их последствия.

Утром 9 мая 2004 года в воскресенье, в День Победы, на грозненском стадионе «Динамо» во время праздничного парада отрядов МВД Чеченской республики в результате террористического акта были убиты президент Чечни Ахмат Кадыров и несколько человек из руководства этой республики. Взрывное устройство было заложено прямо под правительственной трибуной, взорвано с помощью дистанционного управления — непростительная оплошность сил безопасности и группы охраны первого президента Чечни, которые возглавлял его 27-летний сын Рамзан Кадыров. Исполнителей этого террористического акта не обнаружили.

Владимиру Путину доложили об убийстве Кадырова через 20 минут, когда в Москве на Красной площади уже заканчивался традиционный парад по случаю Дня Победы. Его лицо стало мрачным, но он должен был довести все праздничные церемонии до конца. Днем В. Путин заслушивал доклады руководителей всех силовых ведомств, ближе к вечеру в Кремль прибыли премьер Чечни Сергей Абрамов и сын А. Кадырова Рамзан, который был в спортивной одежде и говорил мало. Абрамов выглядел растерянным и напуганным, его голос срывался и дрожал. Сразу же перед всеми возник вопрос и об организаторах преступления, и о том, кто может заменить в Чечне такого человека, как Ахмат-хаджи Кадыров, которому доверяли и бывшие боевики, и Владимир Путин. Президент России и бывший муфтий Чечни давно уже были на «ты».

А. Кадырова похоронили 10 мая в его родном селе Центорой в присутствии тысяч людей из всех районов Чечни. Сюда прибыли духовные лидеры и главы всех регионов и республик юга России. На следующий день неожиданно для многих рано утром Президент России прилетел в Грозный. Он встретился с семьей Кадырова, провел в Доме правительства в Грозном совещание с главными лицами республики, посетил в госпитале тяжело раненного генерала Валерия Баранова. Владимир Путин побывал в казармах 46-й бригады внутренних войск. На вертолете Ми-8 Путин облетел все еще полуразрушенный город, и впечатления у него были не самые лучшие. «Необходимо вернуться в практическом плане к восстановлению Грозного, — сказал он членам чеченского правительства. — Хотя кое-что делается, но с вертолета это выглядит ужасно».

Информационные агентства сообщили о поездке В. Путина в Чечню только тогда, когда он вернулся в Москву и собрал в Кремле членов российского руководства. На этом совещании он говорил главным образом о проблемах восстановления Чечни. Убийство А. Кадырова стало тяжелым ударом для Путина и для всей российской политики в Чечне. Весь 2003 год прошел здесь под знаком активного политического урегулирования, в центре которого стояла фигура А. Кадырова. Еще весной 2003 года в Чечне на референдуме была принята новая Конституция республики. В октябре здесь прошли президентские выборы, на которых Ахмат Кадыров и был избран президентом Чечни. В течение всего года продолжала налаживаться экономика республики, работали школы, вузы, больницы, создавались чеченская милиция, отряды внутренних войск, силы безопасности, судебная система. В Чечню вернулись почти все беженцы из Ингушетии. Шла выплата компенсаций за разрушенное жилье. Все это было теперь поставлено под угрозу. Однако уже к концу мая стало ясно, что ситуация в Чечне и после убийства А. Кадырова остается под контролем законных властей. В Чечне были назначены на конец августа 2004 года новые выборы президента, и в них должны были принять участие как ближайшие соратники А. Кадырова, так и некоторые его оппоненты из московской чеченской диаспоры. В апреле 2004 года в столице Ингушетии городе Магасе было совершено дерзкое покушение на жизнь президента этой республики генерала ФСБ Мурата Зязикова. Террорист-смертник, сидевший в начиненной взрывчаткой автомашине, врезался в кортеж президента. Погибли несколько сотрудников президентской охраны, но сам Зязиков остался жив; его спасла крепкая броня специального «мерседеса». Это был уже не первый террористический акт в соседней с Чечней республике, и многое свидетельствовало о том, что и в Ингушетии образовалось террористическое подполье, тесно связанное с более крупным чеченским подпольем. Однако в небольшой республике, где почти все жители знают друг друга, никаких нитей, ведущих к более крупному заговору, обнаружено не было.

В ночь на 22 июня (даты терактов в данном случае не были случайными) несколько групп боевиков общей численностью не менее 250 человек и под руководством самого Шамиля Басаева напали на Ингушетию. Основной удар был нанесен по бывшей столице и самому крупному городу республики Назрани. Боевики атаковали, однако, еще несколько станиц и поселков. Удар наносился в первую очередь по отделениям МВД, блокпостам, зданию погранотряда. Были захвачены несколько складов с оружием и атакована, но не захвачена местная тюрьма. Бандиты надели российскую военную форму, но говорили между собой и по-чеченски, и по-русски, и по-ингушски. Очевидно, это нападение готовилось давно и очень тщательно. Лжепатрули легко ориентировались в ночном городе и на дорогах. Ингушские правоохранительные органы почти не оказывали сопротивления, они были захвачены врасплох. В разных местах погибло более девяноста работников милиции, прокуратуры, включая главных лиц МВД республики и прокуратуры Назрани и Назранского района. Боевикам достался большой арсенал разнообразного оружия, они смогли даже снять видеофильм о своей победе, в кадрах которого можно было видеть и Басаева.

Это свидетельствовало о разгроме и провале правоохранительных органов Ингушетии. На территории этой республики до этого не размещались военные части федеральной армии, отсутствовали здесь и какие-либо специальные подразделения внутренних войск. Только к шести часам утра к Назрани были стянуты подразделения пограничников из соседнего Ставропольского края, а также спецподразделения 58-й армии, дислоцированной на Северном Кавказе. Но противник уже исчез. Никто не мог сразу оценить даже численность нападавших. Всего в республике атакам подверглось почти 20 объектов, главным из них было здание МВД, которое пытались захватить не менее восьмидесяти боевиков. Эксперты оценили численность отряда Басаева в 250 человек, но кое-кто из местных деятелей говорил даже о 1500 боевиках. У страха, как известно, глаза велики.

Утром 22 июня в Назрань прибыли высокопоставленные лица из Генеральной прокуратуры и МВД РФ, а также руководители Южного федерального округа. Днем в тот же день неожиданно для многих здесь появился и Владимир Путин вместе с министром внутренних дел Рашидом Нургалиевым. Путин провел совещание с руководством Ингушетии и прибывшими в Назрань чиновниками и силовиками. «Я думаю, всем понятно, — сказал президент, — что здесь происходит. Это очередная попытка запугать ингушей, запугать руководство республики и дестабилизировать ситуацию на юге России, на Кавказе в частности. Судя по тому, что здесь происходит, Федеральный центр пока недостаточно делает для защиты республики. Необходимо в кратчайшие сроки найти всех участников нападения, искать всех столько, сколько потребуется времени, пока не найдем!» Однако по горячим следам найти участников нападения на Ингушетию не удалось. Было принято решение разместить в Ингушетии на постоянной основе полк внутренних войск.

В самом конце июля небольшая группа чеченских боевиков была уничтожена в городе Кизляре (Дагестан). В штурме здания, где укрылись хорошо вооруженные бандиты, участвовали как дагестанская милиция, так и бойцы антитеррористической группы ФСБ «Альфа», срочно прибывшие в Кизляр. Из захваченных документов было ясно, что после успешного нападения на Ингушетию Ш. Басаев начал готовить и масштабное нападение на город Грозный. В Дагестане были арестованы несколько пособников Басаева, а также вербовщиков в его отряды. Они предлагали новобранцам «зарплату» в тысячу долларов и выше в месяц — для бедного Дагестана это большие деньги.

О готовящемся нападении на Грозный Служба безопасности Чечни узнала от одного из своих агентов. Были известны как численность готовившихся к этому нападению боевиков, так и их цели: они стремились нанести удары по отделениям грозненской милиции. Объявить тревогу, разослать предупреждения по всем подразделениям МВД означало просто сорвать операцию боевиков, которые остались бы в своем подполье и в горных лесах и ущельях. Было принято трудное решение — готовиться тайно и нанести удар по бандитам уже на улицах города из засад. Все знали по прошлому опыту, что в чеченской милиции да и в подразделениях Службы безопасности Чечни есть агентура противника. О положении дел у Рамзана Кадырова Басаев знал больше, чем Рамзан Кадыров знал о положении дел у Басаева. Замысел удался. Отряды боевиков, ворвавшиеся в ночь на 22 августа 2004 года в Грозный, встретили мощное сопротивление и были рассеяны. Более шестидесяти боевиков были убиты, остальные отступили. Однако город не был предупрежден, отступавшие боевики открыли стрельбу по всем, кого видели вокруг, в результате погибло не менее ста мирных жителей. В российской печати подробности этого нападения на Грозный не сообщались, а на телевизионных каналах информация полностью отсутствовала. В Чечне в воскресенье 29 августа должны были пройти выборы нового президента республики. Фаворитом считался генерал милиции Алу Алханов, министр внутренних дел Чечни и близкий соратник А. Кадырова. Кроме того, 23 августа был днем рождения Ахмата Кадырова, и его предполагалось отметить многими мероприятиями; именно в этот день с кратким визитом в Чечню прибыл и Президент России Владимир Путин. В сопровождении Кадырова-сына В. Путин возложил букет красных гвоздик на могилу Кадырова-отца. Он не счел нужным скрывать, что поддерживает Алу Алханова. Он отметил, что ни убийство А. Кадырова, ни нападения боевиков не смогли сорвать процесса нормализации в республике.

* * *

Вечером 24 августа на автобусной остановке на Каширском шоссе в Москве на маршруте, ведущем в аэропорт «Домодедово», прогремел взрыв. Взрывное устройство сработало всего через 10–20 секунд после того, как от остановки отошел очередной автобус. Были раненые, но большого ущерба взрыв не нанес, и в первых сообщениях об этом происшествии в вечерних и ночных новостях говорилось не о теракте, а о «хулиганстве».

Поздно вечером в тот же день в российском небе с разницей всего в сорок секунд прогремели два взрыва и на землю рухнули два самолета, вылетевшие из аэропорта «Домодедово». Один из лайнеров — Ту-154 авиакомпании «Сибирь» — начал полет в 21 час 35 минут по маршруту Москва — Сочи. Другой лайнер — Ту-134 авиакомпании «Волга — Авиаэкспресс» — начал полет в 22.15 по маршруту Москва — Волгоград.

Первый самолет упал в Ростовской, а второй — в Тульской области. Обломки второго самолета были обнаружены через двадцать минут после катастрофы, обломки первого — в одном из районов Ростовской области к восьми часам утра. Расположение обломков да и сам характер этой двойной катастрофы свидетельствовали о террористическом акте, о взрыве каких-то устройств с часовым механизмом.

Однако в течение всего дня 25 августа и после первого анализа обломков и тел погибших (всего погибло 89 человек: 73 пассажира и 16 членов экипажа) и власти аэропорта, и власти, которые начали расследование, не выдвигали версии теракта как главной. Говорили и писали о технических неисправностях, о некачественном бензине, которым якобы заправляются самолеты в Домодедове, и т. д. Генеральная прокуратура возбудила на следующий день уголовное дело по части 3 статьи 263 УК РФ, где говорилось о нарушении правил эксплуатации воздушного судна, повлекшем смерть двух и более лиц.

Даже ФСБ успела днем 25 августа заявить, что признаков теракта обнаружено не было и что главной версией случившегося считается «нарушение правил пилотирования». Власти и в данном случае очень не хотели думать о террористах, которые столь дерзким способом демонстрировали свои возможности и свою силу.

Владимир Путин получил, вероятнее всего, более полную и точную информацию. Он прервал свой отпуск в Сочи и утром 25 августа вылетел в Москву. Днем он заслушал в Кремле доклады «силовиков». 26 августа указом президента страны был объявлен днем траура.

Официальное сообщение о том, что два российских лайнера взорваны террористами, а не погибли из-за каких-то технических неполадок, передали из ФСБ в СМИ лишь вечером 26 августа. Позднее следствие установило много нарушений и злоупотреблений и при продаже авиабилетов, и при проверках самих пассажиров и их багажа. Террористки приобрели билеты в самые последние минуты перед окончанием регистрации пассажиров, и не в кассах с предъявлением паспорта, а у билетных спекулянтов. За взятку была ускорена и упрощена и процедура прохождения в самолет. Террористки даже не стали маскироваться и прошли на борт самолетов в черных платьях и черных платках.

Гибель двух самолетов в результате террористического акта почти не взволновала российское общество. В Чечне нормально прошли выборы нового президента республики. Им стал, как и ожидалось, Алу Алханов, генерал милиции. За Алханова проголосовали более 70 процентов из числа тех 80 процентов избирателей, которые пришли на избирательные участки. Наблюдателей из Европы на выборах в Чечне не было, и эти выборы заочно объявили в западной печати не вполне демократическими. Но присутствовали наблюдатели из мусульманских стран, из стран СНГ, от некоторых правозащитных организаций. Однако никто не успел прокомментировать и проанализировать выборы в Чечне. 31 августа вечером, в 20.17, у входа на станцию метро «Рижская» в Москве прогремел мощный взрыв. Взорвалась террористка-смертница. Погибли на месте девять человек, десять получили тяжелые ранения. Еще около двадцати человек получили легкие ранения, многие из них от госпитализации отказались. Следствие почти сразу установило, что взрыв планировался в самом метро, видимо, в вагоне поезда. Но при входе в метрополитен наряд милиции проверял документы и сумки. Нервничая, женщина-шахидка развернулась и оказалась между двумя автомашинами. Здесь и произошел взрыв. У многих сложилось впечатление, что взорвались сами машины. Позднее было высказано предположение, что женщину-террористку подорвал наблюдавший за ее действиями «руководитель», или «контролер», с помощью дистанционного взрывателя.

Беслан. Самый кровавый теракт в истории Европы

Утром 1 сентября 2004 года в осетинском городе Беслан, расположенном недалеко от границы с Ингушетией и в тридцати километрах от столицы Северной Осетии города Владикавказа, во дворе школы № 1 заканчивалась торжественная линейка, посвященная началу учебного года. Во дворе школы находились ученики всех классов — от первого до одиннадцатого, учителя и немалое число родителей. Некоторые пришли сюда семьями, и общее число людей на линейке явно превышало тысячу человек.

Неожиданно к школе подъехали три автомашины — грузовая ГАЗ-66, микроавтобус УАЗ и легковая машина марки «москвич». Из машин выскочили люди в черных масках. Почти у всех мужчин были бороды, находилось среди бандитов и несколько женщин, также в масках. Почти у всех в руках — автоматы и гранатометы. У входа в школьный двор стоял милиционер, еще два работника милиции находились во дворе. В короткой перестрелке один из бандитов был убит, но также пострадал один из милиционеров. Его товарищ бросился в отделение милиции за помощью.

Ворвавшись во двор школы, бандиты, стреляя и разбрасывая дымовые шашки, стали загонять всех, кто там был, в здание школы. Однако не менее сотни старших школьников, а также многие взрослые сумели разбежаться. Остальных загнали в здание школы, а там — в спортивный зал. Всем приказали сесть на пол и поднять руки.

Пока в отделении милиции думали, что делать, террористы быстро собрали подготовленную заранее взрывную цепь и развесили ее по периметру зала. Затем, используя старшеклассников и взрослых мужчин, они выбили все окна и двери и забаррикадировали проемы мебелью.

Бандиты действовали быстро и ориентировались в большом здании школы легко и умело. Все здание школы по периметру было также заминировано, на крыше и в проемах окон расположились снайперы. Мины установили и при входе в спортзал, на лестнице и в других местах. Когда группа из бесланской милиции, местного ОМОНа и СОБРа подоспела к школе, атаковать ее было уже нельзя, не рискуя жизнью всех заложников.

Еще раньше к школе подбежали родители, чьи дома находились совсем рядом. Некоторые из осетинских мужчин были вооружены, но чем попало. Женщины пытались прорваться к школе, но их остановил огонь террористов; некоторые из тех, кто рвался к школе, были убиты или тяжело ранены. Первых раненых доставили в городскую больницу уже через полчаса: к школе направили около десяти машин «скорой помощи». Примерно через час в здании городской администрации начал работать оперативный штаб МВД и УФСБ Северной Осетии, который возглавил генерал ФСБ Валерий Андреев.

Но никакого единого командования и плана действий не было. Школу уже превратили в неприступную крепость, и никто не мог подойти к ней ближе, чем на 50 метров. К тому же вокруг школы собралось не менее тысячи родственников, которые руководствовались главным образом эмоциями. Они негодовали по поводу действий бандитов, но заявляли, что не допустят никакого штурма школьного здания.

К десяти часам утра в оперативный штаб прибыл президент Северной Осетии Александр Дзасохов. Он стал здесь главным лицом, но и он не знал, что делать. К школе стягивались подразделения внутренних войск, милиции, отряды из состава 58-й армии. Сюда прибывали сотрудники МЧС, ФСБ, прокуратуры, врачи, люди из руководства республики.

Антитеррористическое подразделение «Альфа» подняли по тревоге в 10 часов 15 минут. Часть этого спецподразделения находилась в Чечне на военной базе в Ханкале. Эти офицеры вылетели в Беслан немедленно. Московская группа «Альфы» также получила приказ лететь в Беслан, но она могла занять боевые позиции у школы только после 12 часов дня. Получило приказ о немедленном вылете в Беслан еще одно спецподразделение ФСБ — «Вымпел».

Владимиру Путину доложили о захвате террористами школы в Беслане минут через 40–45 после начала этой страшной драмы. Президент находился на борту своего лайнера, который летел из Сочи в Карачаево-Черкесию, где он должен был присутствовать на церемонии открытия в этой небольшой кавказской республике новой школы. С утра 25-го до вечера 27 августа Владимир Путин находился в Москве в связи с гибелью двух самолетов, но затем решил возобновить свой рабочий отпуск в президентской резиденции Бочаров Ручей.

Но теперь Путин должен был опять менять все свои планы, в том числе и намеченный на первые дни сентября визит в Анкару, первый в истории России визит главы государства в Турцию. Президент распорядился развернуть самолет на Москву, но ему доложили, что горючего на такой полет не хватит, и президентский лайнер был вынужден сесть в аэропорту Минеральных Вод. Владимир Путин внимательно выслушал по телефону все сообщения с места событий, которые ему передавал главным образом Александр Дзасохов.

Положение было крайне сложным, и ситуация развивалась на многих направлениях стихийно. В первой записке, которую террористы выбросили из окна, было только одно слово — «ждите». В следующей записке содержалось требование о выводе всех федеральных войск из Чечни и освобождении задержанных участников нападения на Ингушетию 22 июня. Речь шла примерно о двадцати ингушах, которые были арестованы в результате следствия в июле и августе. В тексте записки говорилось, что террористы будут вести переговоры только с тремя лицами: президентом Северной Осетии Александром Дзасоховым, президентом Ингушетии Муратом Зязиковым и московским доктором Леонидом Рошалем.

Президентский лайнер приземлился в правительственном аэропорту «Внуково-2» около 12 часов дня. В здании аэропорта Владимира Путина уже ждали глава МВД Рашид Нургалиев, глава ФСБ Николай Патрушев, генеральный прокурор Владимир Устинов и начальник войск пограничной охраны Владимир Проничев. Заслушав сообщения и обсудив ситуацию, Владимир Путин определил и главные направления действий спецслужб в сложившейся обстановке. В отличие от драмы с заложниками на Дубровке в октябре 2002 года, когда главным с самого начала был определен максимально жесткий силовой вариант, в Беслане этот вариант как главный исключался.

Речь шла о переговорах и максимально возможных уступках террористам. Владимир Путин не возражал против освобождения арестованных ранее и находящихся под следствием боевиков. Пусть террористы, захватившие школу в Беслане, забирают кого угодно из своих сообщников и уходят куда угодно. Можно для них открыть коридор, дать автобусы, если надо, и самолет прислать в соседний аэропорт.

Из аэропорта «Внуково-2» В. Путин отправился в Кремль, а Н. Патрушев и Р. Нургалиев тут же вылетели в Беслан. К трем часам дня, когда Патрушев и Нургалиев докладывали об обстановке в Беслане уже с места событий, положение дел в школе и вокруг нее оставалось настолько неясным, что принимать какие-то определенные решения было просто невозможно.

Во второй половине дня боевики убили в школе несколько взрослых заложников и выбросили их тела во двор школы со второго этажа. Один из заложников — местный бизнесмен Аслан Кудзаев, который пришел в школу с дочкой, сумел бежать, выпрыгнув из окна школьного кабинета на втором этаже. Еще раньше террористы отпустили несколько детей. Их свидетельства были малоутешительными. Никому из заложников не давали не только есть, но и пить. Везде мины. Продолжались и расстрелы взрослых заложников. В одной из записок бандиты сообщили номер своего мобильного телефона, но попытки А. Дзасохова выйти с ними на контакт не имели успеха.

Около восьми часов вечера в Беслан прибыл детский врач Леонид Рошаль. Он сразу же начал переговоры по телефону с террористами, но эти переговоры не были успешными. Бандиты отказались принять для заложников медикаменты, продукты, даже воду. Они отказались пропустить врача в школу. После нескольких трудных попыток контакта Л. Рошаль пришел к выводу, что с этими людьми разговаривать бесполезно. «Эти хуже, чем бараевцы в октябре 2002 года на Дубровке. Там мне удалось нормально разговаривать», — сказал Леонид Рошаль на короткой встрече с журналистами.

В три часа дня в Беслан прилетел бывший президент Ингушетии Руслан Аушев. Он прибыл сюда по просьбе МЧС и ФСБ на самолете ФСБ. Террористы согласились на встречу с ним. Отправляясь к школе, Р. Аушев сказал председателю Законодательного собрания Осетии Мансурову, двое детей которого оказались среди заложников: «Хочешь, я заберу и твоих детей?» Но Мансуров отказался: «Только вместе со всеми».

Руслан Аушев пробыл в школе недолго. Террористы соглашались отпустить вместе с ним 11 женщин с пятнадцатью грудными детьми. Аушеву передали листок из ученической тетради с требованиями террористов. Адресованы эти требования были «Его превосходительству Президенту Российской Федерации Владимиру Путину от раба Аллаха Шамиля Басаева». Басаев требовал остановить войну в Чечне и начать вывод федеральных войск. Он обещал, что Чечня останется в рублевом пространстве и вступит в СНГ. Этот листок Аушев передал в оперативный штаб в Беслане.

Конечно, об этих требованиях немедленно доложили Владимиру Путину. Но кто и как мог бы даже обсуждать подобного рода требования?

В ночь со 2 на 3 сентября в Беслане также почти никто не спал. Никаких изменений в обстановке вокруг школы не произошло. Бандиты часто открывали огонь по территории вокруг школы и на все попытки вступить с ними в переговоры не реагировали. Только утром 3 сентября штаб в Беслане сообщил, что число заложников может быть большим, чем 900 человек. Но уже утренние газеты в Москве писали, что число заложников, вероятнее всего, превышает 1100 человек.

Около 12 часов дня террористы сами предложили властям забрать тела убитых заложников, которые они выбрасывали еще 1 сентября из окон школы. В Осетии в это время стояла очень жаркая погода, и начавшееся разложение трупов раздражало самих бандитов. Все стекла в школе были выбиты, террористы боялись применения газов. Переговоры о порядке эвакуации тел погибших заложников завершились в 12 часов 40 минут. Вскоре к школе подъехал грузовик ГАЗ-53. Из кузова выпрыгнули четверо бойцов МЧС в синих комбинезонах с белой надписью «МЧС России». Навстречу им вышел боевик в черной майке и профессионально обыскал поднявших руки бойцов МЧС. Затем спасатели начали грузить в машину тела расстрелянных заложников, лежавшие у фасада школы.

Неожиданно в 13 часов 5 минут внутри школы раздались один за другим два мощных взрыва; почти сразу со стороны школы началась и стрельба. Бойцы МЧС упали на асфальт между трупами заложников. Один из них был убит снайпером, другой тяжело ранен. Еще через несколько минут из школы начали выбегать заложники, дети и взрослые, многие из них были в крови. Им в спину террористы открыли сильный огонь.

В 13 часов 21 минуту в школе раздался третий взрыв, который обрушил часть крыши над физкультурным залом. Перестрелка усилилась и шла теперь с обеих сторон. Над зданием школы появился военный вертолет, перед зданием — танк. Первыми на спасение детей бросились осетинские ополченцы, стреляя по окнам школы из автоматов, карабинов, охотничьих ружей и разного рода винтовок старого образца. Начали стрельбу, прикрывая детей и ополченцев, бойцы «Альфы» и «Вымпела». Многие из них бросились спасать детей. Не все бойцы спецподразделений были в бронежилетах. Этим ожесточенным боем никто не управлял.

Эмоциональное описание этого стихийно развернувшегося штурма содержалось во многих газетах и журналах, корреспонденты которых наблюдали за всеми событиями с близкого расстояния. «Первыми на штурм пошли отцы захваченных детей» (Юрий Спирин, «Известия»). «Когда начался прорыв детей из взорванной террористами школы и шквальный огонь бандитов в спины разбегающимся заложникам, милиционеры и ополченцы первыми бросились навстречу. Многие тут же погибли. В нескольких метрах от школы снайпер убил двух ополченцев в светлых рубашках» (Тимофей Борисов, «Российская газета»).

Сообщения о жертвах среди заложников менялись 3 и 4 сентября много раз. Официальные цифры, опубликованные в газетах 7 сентября, свидетельствовали о гибели 338 заложников, из которых 12 скончались в больницах. Число раненых достигало почти 600 человек. Общее число заложников определялось Министерством народного образования Северной Осетии в 1181 человек.

Служба ФСБ сообщила о гибели десяти сотрудников «Альфы» и «Вымпела». Это были самые большие потери за всю историю российских спецподразделений. О числе погибших и раненых ополченцев нигде почему-то не говорилось.

Сообщения о составе банды террористов также менялись несколько раз. Имелись сведения и о двадцати, и о пятидесяти бандитах. По данным МВД, ФСБ и Генеральной прокуратуры, опубликованным только 10 сентября, в банде, захватившей школу, состояло 32 человека, включая двух женщин-шахидок. Один бандит был убит утром 1 сентября в столкновении с постовыми милиционерами, еще один или два бандита расстреляны главарем банды 2 сентября — за неподчинение. Остальные убиты 3 сентября в разное время и в разных местах школы или вокруг нее. Несколько бандитов пытались скрыться, наспех сбрив бороды и натянув на себя одежды заложников. Они схвачены и убиты ополченцами и толпой на улице. Один из террористов долго стрелял в толпу, скрываясь за трубами на крыше. Он был убит выстрелом из танкового орудия.

Только один из террористов, 24-летний Нурпаши Кулиев, был захвачен живым и сразу же начал давать показания. Согласно экспертизе и следствию, в банде состояло пятнадцать чеченцев, девять ингушей, трое арабов, двое осетин и трое лиц славянской внешности. Сходные данные приводились и в более позднем заявлении Шамиля Басаева, переданном через Интернет. Главарем террористов, по данным следствия, был чеченский полевой командир Руслан Хучбаров по кличке «Полковник». Он находился в розыске еще с 1998 года. Установлены имена только половины террористов. Выяснилось, что банда пришла в Беслан из временного лагеря в Ингушетии. Позднее в одном из лесных массивов в этой республике было найдено точное место лагеря, остатки костров, колышки для палаток и другие следы.

* * *

Еще 3 сентября и утром 4 сентября некоторые из наиболее тенденциозных и ангажированных российских журналистов начали упрекать Путина за то, что он якобы молчит.

Владимир Путин, конечно, не бездействовал и не молчал, и страна это видела на всех телеэкранах. В ночь на 4 сентября он прилетел в Беслан, провел здесь совещание со всеми руководителями и силовиками Осетии и Южного округа. Потом он посетил местную больницу.

Во второй половине дня 4 сентября Владимир Путин выступил по телевидению с обращением к стране. Это было эмоциональное, но внятное и четкое заявление. После слов сочувствия и сопереживания, обращенных к людям, потерявшим своих детей, родных и близких, Путин сказал: «В истории России было немало трагических страниц и тяжелых испытаний. Сегодня мы живем в условиях, сложившихся после распада огромного, великого государства. Государства, которое оказалось, к сожалению, нежизнеспособным в условиях быстро меняющегося мира.

Но, несмотря на все трудности, нам удалось сохранить ядро этого гиганта — Советского Союза. И мы назвали новую страну Российской Федерацией.

Мы все ожидали перемен. Перемен к лучшему. Но ко многому, что изменилось в нашей жизни, оказались абсолютно не подготовленными. Почему?

Мы живем в условиях переходной экономики и не соответствующей состоянию и уровню развития общества политической системы. Мы живем в условиях обострившихся внутренних конфликтов и межэтнических противоречий, которые раньше жестко подавлялись господствующей идеологией.

Мы перестали уделять должное внимание вопросам обороны и безопасности, позволили коррупции поразить судебную и правоохранительную сферы.

Кроме того, наша страна — с некогда самой мощной системой защиты своих внешних рубежей — в одночасье оказалась не защищенной ни с запада, ни с востока. На создание новых, современных и реально защищенных границ уйдут многие годы и потребуются миллиарды рублей. Но и здесь мы могли бы быть более эффективными, если бы действовали своевременно и профессионально.

В общем, нужно признать, что мы не проявили понимания сложности и опасности процессов, происходящих в своей собственной стране и в мире в целом. Во всяком случае, не смогли на них адекватно среагировать. Проявили слабость. А слабых — бьют. Одни хотят оторвать от нас кусок пожирнее, другие им помогают. Помогают, полагая, что Россия — как одна из крупнейших ядерных держав мира — еще представляет для кого-то угрозу. Поэтому эту угрозу надо устранить.

И терроризм — это, конечно, только инструмент для достижения этих целей.

Мы, как я уже многократно говорил, не раз сталкивались с кризисами, мятежами и террористическими актами. Но то, что произошло сейчас, — бесчеловечное, беспрецедентное по своей жестокости преступление террористов. Это не вызов президенту, парламенту или правительству. Это вызов всей России. Всему нашему народу.

Это нападение на нашу страну.

Террористы считают, что они сильнее нас. Что они смогут запугать нас своей жестокостью, смогут парализовать нашу волю и разложить наше общество. И, казалось бы, у нас есть выбор — дать им отпор или согласиться с их притязаниями. Сдаться, позволить разрушить и растащить Россию в надежде на то, что они в конце концов оставят нас в покое.

Как Президент, глава Российского государства, как человек, который дал клятву защищать страну, ее территориальную целостность, и просто как гражданин России я убежден, что в действительности никакого выбора у нас просто нет. Потому что стоит нам позволить себя шантажировать и поддаться панике, как мы погрузим миллионы людей в нескончаемую череду кровавых конфликтов — по примеру Карабаха, Приднестровья и других хорошо известных нам трагедий. Нельзя не видеть очевидного. Мы имеем дело не просто с отдельными акциями устрашения, не с обособленными вылазками террористов. Мы имеем дело с прямой интервенцией международного террора против России. С тотальной, жестокой и полномасштабной войной, которая вновь и вновь уносит жизни наших соотечественников. Весь мировой опыт показывает, что такие войны, к сожалению, быстро не заканчиваются. В этих условиях мы просто не можем, не должны жить так беспечно, как раньше.

Мы обязаны создать гораздо более эффективную систему безопасности, потребовать от наших правоохранительных органов действий, которые были бы адекватны уровню и размаху появившихся новых угроз.

Но самое главное — это мобилизация нации перед общей опасностью. События в других странах показывают: наиболее эффективный отпор террористы получают именно там, где сталкиваются не только с мощью государства, но и с организованным, сплоченным гражданским обществом».

Далее Владимир Путин сказал, что в ближайшее время и в полном соответствии с Конституцией России будет подготовлен комплекс мер, направленных на укрепление единства страны, на более эффективное руководство и контроль за ситуацией на Северном Кавказе и на новые подходы к деятельности правоохранительных органов. «Сегодня мы должны быть вместе. Только так мы победим врага». Этими словами президент закончил свое обращение. Большая часть этого обращения, как мы узнали позже, составлена лично Владимиром Путиным.

Многие граждане с вниманием слушали, а на следующий день и смогли прочесть обращение президента. Его слова встретили понимание и поддержку большинства населения России. Но само выступление было поддержкой для многих из нас, оглушенных трагедией в Беслане. Впрочем, у некоторых политиков и журналистов обращение Путина вызвало не только возражения, но и состояние, близкое к истерике.

Особенно вздорные и крикливые отклики появились в газете «Московский комсомолец». «Произошло событие гораздо более редкое, чем теракт. Президент обратился к народу. Он сделал это впервые, а значит, это очень важно. Сразу скажем, мы услышали не экспромт. Это обдуманная, коллективно выработанная и написанная речь. Значит, это речь не личности, а Власти. По смыслу — это явка с повинной или прошение об отставке. Это признание полного банкротства силовых ведомств, на которые делалась ставка в последние годы при решении всех проблем. Признав банкротство, Власть провозглашает: создадим! подготовим! потребуем! А раньше-то? С какой стати люди, провалившие все и вся, справятся с ситуацией, которая стала хуже, чем когда они пришли к власти. Что сделала эта команда за пять лет с 1999 года? Хаос и пустота. Президент должен был выйти к народу не с жалкими словами, а с головой Басаева в руках. А за ним должны были стоять силовики с головами других убийц с узнаваемыми лицами»[305].

Эта демагогия, перемешанная с прямой ложью, принадлежала Александру Минкину, журналисту, который давно уже сделал своим главным делом предельно развязную и глупую критику Президента России. Конечно же Путин обращался к народу не в первый раз и он говорил в данном случае не только и не столько от имени власти. Употребляя слово «мы», он имел в виду все общество, включая и прессу, а также всех тех, кто претендовал и продолжает претендовать на влияние в обществе.

Я не хочу даже цитировать те грубые и оскорбительные слова, которые Минкин сказал здесь же о самой Чечне, о чеченцах и об их новом президенте. Газета лишь раздувала вражду, помогая тем самым закулисным организаторам террора.

В откликах на события в Беслане присутствовало много обвинений в адрес президентов Осетии и Ингушетии Александра Дзасохова и Мурата Зязикова. Были требования об их немедленной отставке. В Осетии под этими лозунгами прошли небольшие, но очень воинственные манифестации. «Что они сделали вообще, эти президенты Зязиков, Алханов, Дзасохов, Кокоев и другие? Ведь на них лежит вся полнота ответственности за теракты на их территориях. Они трусы, они прячутся во время народных трагедий. Каждая эпоха имеет свои родимые пятна. Эпоха Брежнева — это циничный маразм. Эпоха Ельцина — кидай дальше, бери больше. Эпоха Путина — это эпоха трусости. Вы только посмотрите, кто при нем». Так писала в «Новой газете» известная своей размашистой демагогией и ложью Анна Политковская[306].

Александра Дзасохова мы видели каждый день на экранах наших телевизоров. Все дни трагедии он находился рядом со школой, фактически возглавляя оперативный штаб. Он поддерживал связь и с Москвой, и с соседними регионами, с неофициальными лидерами возникшего стихийно народного ополчения и с другими родственниками заложников. Он был против штурма и против силового решения, но он не мог контролировать всю ситуацию. От него требовались огромные усилия, чтобы удержать осетин от необдуманных действий и мести. Да, он не явился «по вызову» террористов к школе. Не было никаких условий и никаких гарантий. И что могло измениться, если бы к огромному списку заложников прибавились еще и имена Дзасохова и Зязикова? Решать проблемы было бы много труднее.

Это означало бы капитуляцию, на которую Дзасохов пойти не мог и не имел права. Он нес ответственность за сотни тысяч жителей своей республики. Мурату Зязикову в чем-то было еще труднее. Он просто не знал, что ему делать. В составе банды, как об этом говорили или предполагали многие, находилось немало ингушей, да и вся банда пришла в Беслан из Ингушетии. Но события развертывались на территории Северной Осетии, где хозяином был А. Дзасохов и где появление М. Зязикова могло оказаться неуместным. Да и что Зязиков мог здесь сказать? Руслан Аушев мог идти в школу к террористам, и они его готовы были принять. Но Зязиков этого сделать не мог; за ним самим давно уже шла охота. И М. Зязикову, и только что избранному в Чечне на пост президента А. Алханову надо было в первую очередь обеспечивать порядок и спокойствие в своих республиках.

Почти никто не критиковал действия спецподразделений «Альфа» и «Вымпел», которые сделали в сложившейся ситуации все что могли и понесли большие потери. Но в целом на российские специальные службы обрушилась волна критики. Как смогли более тридцати вооруженных с ног до головы боевиков приехать в Беслан и захватить школу? Почему их никто не задержал, даже не заметил? Почему никто не смог предсказать или предотвратить столь чудовищный террористический акт? Что делали в Беслане Рашид Нургалиев и Николай Патрушев? Почему в течение двух дней страна не знала даже приблизительного числа захваченных бандитами заложников? Почему в России уже с весны 2004 года террористы начали действовать с легкостью, которая граничит с издевательством? Почему до сих пор не пойман или не убит Шамиль Басаев? В чем причина бессилия российских спецслужб?

Несомненно, в критике спецслужб, которая звучала со всех сторон после Беслана, было много справедливого. Вопиющую халатность проявила милиция Беслана и всей Северной Осетии. На Северном Кавказе все еще продолжал действовать 1 сентября 2004 года усиленный режим службы, введенный здесь в связи с выборами президента Чечни. Но на дорогах, ведущих в Осетию, самовольно убрали все патрули и наряды. После Беслана из правоохранительных органов Северной Осетии и Ингушетии уволены более сорока сотрудников, в том числе и старших офицеров. Но проводить столь же массовые увольнения в руководстве всех российских спецслужб не было никаких оснований. Значительная часть критики в их адрес была огульной, и она в ряде случаев сознательно направлялась не на совершенствование, а на разрушение работы российских спецслужб.

Ни для кого не секрет, что после распада СССР и краха КПСС система советских спецслужб была сознательно и планомерно ослаблена и частично разрушена. На эти спецслужбы смотрели, и не без оснований, как на силовую составляющую всевластия КПСС. Советский Союз являлся идеологическим государством, и это, естественно, отражалось на структуре и содержании работы специальных служб. Однако при разрушении СССР были существенно ослаблены и многие важные государственные организации общего назначения, включая и эффективную пограничную службу. Утрачена большая агентурная сеть, работавшая на иной идеологической основе. После августа 1991 года и после октября 1993 года существенно ослаблены и все антитеррористические структуры, включая группы «Альфа» и «Вымпел».

Работа по восстановлению и развитию специальных служб началась только с осени 1999 года и продолжалась в последующие годы. Нет никаких сомнений, что и Владимир Путин, выходец из разведки, немало содействовал в последние пять лет развитию и укреплению специальных служб. Сделано, как мы могли убедиться, еще далеко не все, чтобы Россия могла эффективно противостоять новым угрозам. Но может ли укрепить спецслужбы расправа с нынешними руководителями силовых ведомств, к которой так яростно призывали многие из оппонентов В. Путина?

В октябре 2002 года во время захвата заложников в театральном центре на Дубровке спецподразделения ФСБ, а также вся система спецслужб и МВД действовали очень эффективно. Впервые в истории подобных операций использован усыпляющий газ. Уничтожены все террористы, которые принимали участие в захвате заложников. Но не были ликвидированы ни центры международного терроризма, ни такие лидеры, как Шамиль Басаев.

Террористические организации также строятся и работают как особые или специальные службы. Они тщательно изучают и свои собственные успехи и неудачи, и возможности спецслужб России и других стран мира. Это война, и по большей части тайная война.

Российским спецслужбам до сих пор было неизвестно расположение штаба Басаева, а также штаба Аслана Масхадова. Только после событий в Беслане российские власти назначили вознаграждение в 300 миллионов рублей за точное указание места, где скрываются Масхадов или Басаев. Американские спецслужбы применяют такого рода методы давно, им удалось за немалую плату поймать некоторых ближайших сподвижников Усамы бен Ладена, а также многих иракских генералов, даже самого Саддама Хусейна.

На Кавказе существовала система руководства боевиками, которая строилась по национальному и региональному принципам. Есть общее руководство. Военными делами и организацией террористических акций здесь руководил Басаев, а представительские функции осуществлял до своей гибели Масхадов. Контроль за финансовыми поступлениями из-за границы находился в руках Хаттаба, после его гибели — в руках некоего Абу аль Валида, а после уничтожения и этого арабского представителя здесь должен был появиться какой-то новый эмиссар.

Ниже находится командование отдельных зон — «джамаатов». Есть несколько джамаатов в самой Чечне, есть «ингушский джамаат», есть «дагестанский джамаат», «карачаево-черкесский джамаат», «кабардино-балкарский джамаат» и т. д., — всех этих структур мы, вероятно, не знаем. Весьма вероятно, очень важные структуры этой системы базируются в Панкийском ущелье в Грузии. Есть подпольные группы в Баку, в Белоруссии, в самой России, в том числе в Москве и Московской области. Это могут быть и очень небольшие группы.

У штаба Басаева были конечно же свои агенты во всех чеченских службах, а возможно, и в других структурах на Кавказе. Под тайным контролем боевиков находились некоторые поселения в горной части Чечни, особенно в Веденском, Шалинском и Шатойском районах. Это работа для России на многие годы. Где-то собиралось время от времени и правительство подпольной Ичкерии («шура»). Считается, что в нем работают не менее десяти человек по разным направлениям: информация, пропаганда, снабжение, лечение. На зимние месяцы вся эта система сжималась, летом расширялась.

С финансированием дело обстояло, как можно судить, достаточно хорошо. По данным российских спецслужб, большая часть денег на нужды Басаева и Масхадова шла от спонсоров из арабского мира. И опытные боевики, и новобранцы, а также помощники, пособники и агенты должны получать деньги, и это главным образом наличная валюта (доллары). Но только часть лидеров имела счета в каких-то европейских, американских или азиатских банках. Поэтому в горные районы Чечни, Ингушетии и Грузии шли курьеры с 50 — 250 тысячами долларов. Их тропы пролегали из Турции через Закавказье, но они могли идти окружными путями — через Казахстан или Ставрополье, через ту же Осетию.

В этих потоках немалая часть денег — это доходы от наркоторговли, сюда идут и фальшивые деньги. Спецслужбы считали, что чеченское подполье в России связано и с другими преступными кланами, боевикам нужны не только деньги, но и оружие, боеприпасы и снаряжение. Даже подросткам за установку фугаса кто-то платил 300 долларов. Но откуда берутся все эти фугасы? Многие из них покупаются с российских же складов и в воинских частях. Все это предмет для тщательного расследования.

Все, кто следил за событиями в Беслане, обратили внимание на очень хорошее вооружение и тщательность подготовки боевиков. Только часть террористов вошла в группу в самые последние дни, и они играли роль рядовых бойцов, не зная общего замысла. Остальные были подготовлены более основательно. Террористы принесли с собой восемь камер наружного наблюдения и установили их на всех направлениях возможной атаки спецподразделений. Изображение с камер транслировалось на телеэкран в учительской, которая стала штабом для террористов. В учительской расположили и устройство, с помощью которого можно было взорвать основные заряды, размещенные в спортивном зале и в других местах.

Террористам не только хорошо платят за их «работу». Все они проходят и тщательную подготовку. Их учат формам и методам минирования, стрельбе из всех видов оружия, ведению нелегальной работы и разведки, то есть всему тому, чему учат и бойцов российских спецподразделений. Смертников и смертниц также учат по специальной методике, сюда входит и религиозно-психологическая подготовка. Все эти методики разрабатывались и продолжают совершенствоваться в каких-то центрах международного терроризма.

Во время первой чеченской войны в 1994–1996 годах о террористах-смертниках, о шахидах и шахидках мы не слышали. Теперь это одно из наиболее жестоких, но и наиболее эффективных средств террора. Это также лишнее доказательство того, что боевики Басаева и Масхадова стали частью общих структур международного терроризма с радикальным исламским оттенком — у террористов из баскских или корсиканских радикальных групп другие методы. В террористических акциях на территории России стал доминировать почерк «Аль-Каиды».

Критикуя спецслужбы, и по большей части вполне обоснованно, граждане любой страны обращают мало внимания на число предотвращенных терактов, а их было немало в России. В Израиле число предотвращенных терактов намного превышает число совершенных, но граждане страны хотят, чтобы все террористы были обезврежены заранее. Пока идет тайная война, сделать это почти невозможно.

К сожалению, у террористов есть и некоторые преимущества по сравнению со спецслужбами. Террористы являются нападающей стороной, они выбирают место и время удара, которые спецслужбам, как правило, неизвестны. Далеко не все учения по отработке методов борьбы с террористами выигрывает спецназ, и профессионалы это хорошо знают. Еще в начале 1980-х годов в СССР проводились большие учения. Хорошо подготовленная диверсионно-разведывательная группа из десяти человек получила задание — найти и уничтожить атомный научный центр, известный под условным названием «Арзамас-16». И хотя этот центр имел сложную и многочисленную систему охраны, он был «условно» выведен из строя. По итогам этих учений изменили всю систему охраны атомных центров. Но многое ли можно поменять в охране десятков тысяч школ по всей России?

Еще после нападения на Ингушетию в июне 2004 года Владимир Путин принял решение о создании — на первом этапе во всех регионах Южного округа — хорошо подготовленных, мобильных и автономных антитеррористических групп. Во главе каждой группы стоит полковник спецназа, который в первые же минуты критической ситуации может задействовать отряд в 70 человек. Этот полковник является формально одним из первых заместителей главы региона, но после начала операции он не подчиняется никому и может отдавать приказы всем вооруженным группам, расположенным в регионе. Не надо будет ждать, пока из Москвы прилетят «Альфа» или «Вымпел».

Все 13 полковников спецназа для Южного округа представлены Владимиру Путину и назначены им на свои должности. В Дагестане одна из таких групп уже провела во второй половине сентября боевую операцию, уничтожив отряд террористов из четырех человек. Этой группой оперативного управления (ГОУ) командовал полковник Валерий Ленинский. Ему был подчинен и помогал министр внутренних дел Дагестана Адильгирей Магомедтагиров. Один из уроков Беслана состоит в том, что надо действовать против террористов очень быстро и наделять реального командира, который находится близко к возникшему очагу опасности, самыми большими полномочиями.

* * *

Обращаясь 4 сентября к населению страны, Владимир Путин не сказал ни слова о Чечне или о чеченских террористах. Напротив, все, кто выступал в сентябре против В. Путина или против российских спецслужб, упорно и намеренно связывали не только террористический акт в Беслане, но и все террористические акции в России в 2004 году с войной в Чечне или даже с войной России и Путина «против Чечни», которая жаждет независимости и готова идти ради этой независимости на крайние меры.

…С такими же точно тезисами выступали, комментируя драму в Беслане, и все ведущие газеты и журналы западных стран. «Путин наказан за свою неуступчивость в Чечне». Такой заголовок британская газета «Файнэншл таймс» дала первой большой статье о захвате террористами школы в Беслане. Обвинение было адресовано в первую очередь не бандитам, а Президенту России.

Но подобного рода толкование событий в Беслане неправомерно, и оно противоречит основным фактам и урокам последних десяти лет. Война против чеченского сепаратизма и «за восстановление конституционного порядка на территории Чечни», которую, с другой стороны, можно было бы назвать и войной за независимость Ичкерии, закончилась в конце августа 1996 года, и закончилась поражением России и победой чеченских сепаратистов.

Акт о капитуляции, который только формально имел вид соглашения о перемирии, подписан в дагестанском Хасавюрте полномочным представителем Президента России генералом Александром Лебедем, а также бывшим полковником советских Вооруженных сил Асланом Масхадовым, который в 1994–1996 годах командовал вооруженными силами самопровозглашенной республики Ичкерия.

На коротких переговорах по этому поводу и главных процедурах, связанных с ними, присутствовали почти все полевые командиры, включая и Шамиля Басаева. Через несколько месяцев фактический мирный договор между республикой Ичкерия и Россией подписали в Кремле Президент России Борис Ельцин и исполняющий обязанности президента Ичкерии Зелимхан Яндарбиев. Еще через несколько месяцев в Чечне провели выборы нового президента и эти выборы выиграл Масхадов.

Из Чечни были выведены все российские войска — до последнего солдата, и Чечня могла жить в течение трех лет так, как хотели этого ее лидеры. Именно в эти три года там возобладал радикальный ваххабизм. Именно тогда в Чечне стали создавать свои филиалы главные центры международного терроризма, в том числе и «Аль-Каида». Образовался союз радикального сепаратизма, международного терроризма и ваххабизма, который создавал все большую и большую угрозу для России. Россия, однако, терпела, и это терпение кончилось только тогда, когда крупные отряды Басаева и Хаттаба напали на Дагестан, развязав вторую чеченскую войну — на этот раз не за независимость Ичкерии, а за господство ваххабитов на всей территории мусульманского Северного Кавказа.

Вторая чеченская война также уже закончилась, и на этот раз победой России над агентурой международного терроризма. Нынешняя Чечня и ее народ не выступают за независимость от России. Среди населения этой республики нет и 5 процентов граждан, которые готовы поддержать сегодня лозунги об отделении. Да, в Чечне еще сохраняется трудное экономическое положение, но более 300 тысяч чеченских граждан получают хотя бы пособие по безработице. Еще около 300 тысяч чеченцев получают пенсии по старости и пособия по инвалидности. Чеченские дети учатся в школах, молодежь может учиться в вузах и училищах. В Чечне есть электричество, газ, тепло, водопровод, все виды связи. Здесь работает транспорт, железные дороги, воздушное сообщение. Восстанавливаются жилые дома, предприятия, нефтяные промыслы, торговля, все виды услуг.

Есть перспективы и надежды, которых чеченский народ не хочет лишиться. В Чечне создана система власти, в органах которой работают сами чеченцы — от управления районом до управления всей республикой. О каком отделении от России в этих условиях может идти речь? Военные подразделения Российской армии в Чечне есть, и они здесь останутся на постоянной основе. Они охраняют здесь не только общероссийские интересы, но и интересы самого чеченского народа, которые все еще надо защищать от нескольких тысяч бандитов, которые скрываются в глубоком подполье, в труднодоступных горных пещерах и за границей. Но это уже не война с Чечней. Это война с международным терроризмом или война международного терроризма против России.

Что означает в такой реальной ситуации совет оппонентов В. Путина в России и на Западе начать переговоры с «умеренной частью» чеченского сопротивления и заменить силовое воздействие политическим урегулированием? Еще осенью 1999 года премьер Владимир Путин начал проводить интенсивные переговоры с умеренными кругами чеченского общества и с теми религиозными деятелями этой республики, которые были недовольны насаждением в ней радикального ваххабизма. Речь шла не только о переговорах с муфтием Чечни Ахматом Кадыровым, но и о переговорах с другими влиятельными тейпами и кланами, включая, например, братьев Ямадаевых, вооруженные отряды которых контролировали Гудермес, второй по величие город Чечни. Переговоры шли и с другими деятелями и группами, включая видных представителей чеченской диаспоры в Москве. Это и было политическое урегулирование, которое сочеталось конечно же и с силовым давлением.

Успех пришел не сразу, но он сегодня очевиден. В Чечне сформировалось дееспособное руководство республики, которое не было поколеблено и после убийства самого А. Кадырова.

Кого в нынешней Чечне представлял до своей гибели Аслан Масхадов, которого оппоненты Владимира Путина старались навязать ему в качестве партнера для новых переговоров? Масхадов был влиятельным лидером боевиков в 1994–1996 годах не только благодаря военному опыту, но и потому, что он выглядел тогда более умеренным. Он не являлся фанатиком и не участвовал ни в похищениях людей, ни в захватах заложников, ни в террористических акциях тех лет. В 1997 году он был избран президентом Чечни. Граждане Чечни отдали ему больше голосов, чем другим кандидатам, включая и Зелимхана Яндарбиева, именно потому, что Масхадов считался более умеренным лидером, и многим жителям Чечни казалось, что он будет ладить с Россией.

Но Масхадов не смог получить реальную власть в республике, он не смог взять под свой контроль главные отряды боевиков в Чечне, включая в первую очередь отряды Басаева и Хаттаба. События 1999 года происходили в Чечне и в Дагестане без участия, а нередко даже без ведома Масхадова. Реальная оппозиция ваххабитам и радикалам оказалась на стороне А. Кадырова или среди его союзников, а самая радикальная часть бывших полевых командиров и боевиков первой чеченской войны пошла за Басаевым.

Хаттаб вел за собой арабских наемников. Масхадов оказался слабой фигурой, не имеющей ни денег, ни влияния, но он был удобен как декоративная фигура и как прикрытие для экстремистов. В октябре и ноябре 1999 года он еще сидел в своем президентском кабинете в Грозном, но в полном одиночестве.

Через Интернет Масхадов иногда выступал с осуждением Басаева и некоторых других радикальных боевиков. Он пытался отмежеваться и от нападения террористов на театральный центр в Москве в 2002 году, и от нападения на школу в Беслане в 2004 году. Он неоднократно осуждал как действия Басаева, так и политику Москвы в Чечне, которая проводит якобы «геноцид чеченского народа». Но все это говорилось для слушателей на Западе, так как ни в Чечне, ни в России, ни в стане террористов Басаева все эти заявления Масхадова уже давно никто не принимал всерьез. Известно, что как 1 сентября, так и 2-го не только Александр Дзасохов, но и Руслан Аушев пытались связаться с Масхадовым, используя все известные им каналы связи.

Им удалось поговорить только с представителями Масхадова в Баку и Лондоне. Но из всего этого ничего не вышло, так как Масхадов от разговора с Дзасоховым или Аушевым уклонился. Лишь через несколько дней после трагической развязки Масхадов заявил, что он отдаст Ш. Басаева под суд за нарушение мусульманских законов — но только «после окончания войны». Масхадов и Басаев не были противниками. Они были союзниками, а по большому счету и соучастниками.

Для рядовых боевиков и для большинства полевых командиров в Чечне и в других джамаатах главным мотивом их действий являются не национальные или религиозные мотивы, а деньги. Для них, как и для профессиональных киллеров, это работа, за которую хорошо платят. Этот же мотив является главным и для наемников из арабских и из некоторых других стран. Для шахидов и шахидок-смертников движущей силой является месть или религиозный фанатизм. Общий бюджет террористической войны против России составляет, по подсчетам экспертов из спецслужб, до 100 миллионов долларов в год, из которых больше половины направляют сюда как «Аль-Каида», так и другие экстремистские и террористические организации — главным образом из арабского мира.

Эти группы думают не о чеченском народе и не об Аллахе, а о контроле над Северо-Кавказским и Кавказским регионами и о каспийской нефти.

Конечно, всякий разумный человек может оценить подобные планы как авантюризм. Однако мы хорошо знаем и не только по опыту XX века, что любая радикальная идеология крайне авантюристична и агрессивна.

Конечно, ни Соединенные Штаты, ни страны Западной Европы не хотели бы создания на российском Северном Кавказе и на постсоветском пространстве какого-то ваххабитского халифата. Западу здесь не нужны ни Басаев, ни Усама бен Ладен. Но они хотели бы усилить здесь свой контроль, и это видно по действиям Запада в Грузии и по тому давлению, которое оказывалось и еще продолжает оказываться на Азербайджан.

Российские политики всех направлений осудили захват и убийство заложников в Беслане. Но выводы из этой страшной трагедии делались разные. Коммунистическая печать не только соглашалась с тезисом о том, что Басаев и Масхадов — это эмиссары международного терроризма и что их целью является ослабление российского влияния на Кавказе и общая дестабилизация российского государства, но и преувеличивала масштабы деятельности и возможности этих террористов.

Пропаганда российских либерал-демократов шла в прямо противоположном направлении. По их утверждению, в разгуле экстремизма и терроризма в России, включая и трагедию в Беслане, виновата политика самого Путина. Корни и причины всех террористических актов в России надо искать только в Чечне. Надо найти приемлемое соглашение с «умеренной частью» чеченского сопротивления, и все проблемы террора в России будут решены.

Захват школы в Беслане вызвал сильный отклик и множество комментариев в западной печати, но еще 2 сентября почти все крупные западные газеты совершенно отчетливо оценивали это событие как страшную драму чисто российского происхождения с российско-чеченскими, но не международными корнями и причинами. Ничего не говорилось даже о противоречиях и конфликтах между Ингушетией и Северной Осетией, обострение которых было несомненной целью террористов в Беслане. Все дело сводилось лишь к русско-чеченским отношениям и даже более узко — к слишком жесткой якобы политике Владимира Путина в Чечне.

Как мы уже говорили выше, редакционная статья большой британской газеты «Файнэшнл таймс» имела заголовок «Путин наказан за свою неуступчивость в Чечне». Подзаголовок же гласил: «Российский президент должен прибегать не только к силе, но и к диалогу». Эта статья начиналась словами: «Российский президент Владимир Путин несет серьезную ответственность за то, что он загнал чеченцев в такой угол, из которого они могут выйти только с помощью террора». Главные обвинения за страшный террористический акт в Беслане возлагались, таким образом, не на террористов, а на российского президента.

Конечно, политические лидеры западных стран сделали в дни бесланской трагедии много заявлений в поддержку Владимира Путина и с осуждением терроризма. В Германии было опубликовано совместное заявление канцлера ФРГ Герхарда Шредера и президента Владимира Путина, в котором, в частности, говорилось: «Чудовищный террористический акт в Беслане, направленный против ни в чем не повинных детей, это новое измерение угрозы, исходящей от международного терроризма для всего человечества. Мы едины в том, что с терроризмом нужно сообща бороться везде и повсюду».

В Соединенных Штатах Джордж Буш сразу же после драмы сделал заявление с осуждением террористов. Не ограничившись этим, президент США 12 сентября впервые в истории своей страны посетил российское посольство в Вашингтоне и сделал запись в книге соболезнований. После этого Джордж Буш обратился к послу и к журналистам со словами: «Я здесь для того, чтобы выразить сердечные соболезнования от моего имени и от имени нашей страны жертвам и семьям, которые пострадали от рук злобных террористов. США стоит рядом с Россией в борьбе с терроризмом, так же как мы плечом к плечу стоим, чтобы сделать мир более мирным и свободным».

Однако большая часть немецкой печати продолжала придерживаться в эти дни антироссийской и антипутинской риторики, а большая часть всей европейской печати даже не сообщила своим читателям о посещении Джорджем Бушем российского посольства и о сделанном им заявлении. Шредеру пришлось отбиваться от почти всеобщей критики и в адрес Кремля, и в свой адрес. Немецкие газеты охотно тиражировали разного рода заявления эмиссаров Масхадова, которые возлагали главную вину за гибель детей в Беслане на российские спецслужбы. Это была и раньше обычная тактика лидеров террористов.

Позднее один из журналистов составил список терминов, которыми западные СМИ называли в своих репортажах и статьях убийц и террористов в Беслане. В Британии преобладали термины «инсургенты», «нападавшие», «радикалы». В США писали о «бойцах», «вооруженных лицах», «повстанцах». Во Франции предпочитали термины «бунтари» и «коммандос». В Германии писали о «боевиках», «сепаратистах». Писали и просто об «активистах» и «лицах, захвативших школу». Были сообщения, что британская государственная телерадиокорпорация «Би-би-си» даже запретила говорить в своих передачах о террористах в Беслане и в России.

Французская газета «Либерасьон» писала о «безграничном одиночестве чеченского народа перед лицом жестокого и безжалостного российского империализма», «о мертвенно-бледном лице российского президента на телеэкране, который сознает катастрофу, но готов еще сильнее сжать кулак». «Если мы будем продолжать покрывать бесчинства его режима, мы только поощрим его к этому», — заключала газета. Эти высказывания западных газет, журналов и телевидения можно цитировать долго, но тенденция понятна.

* * *

Большая часть деятельности Президента РФ В. Путина в период до воскресенья 12 сентября прямо или косвенно связывалась с событиями в Беслане. Все его рабочие планы были изменены. Он отменил намечавшийся на 10 и 11 сентября визит в Германию на очередной саммит «Петербургского диалога». В день общероссийского траура 7 сентября в храме Живоначальной Троицы на Воробьевых горах священник отец Иоанн отслужил литию по погибшим в результате теракта в Беслане. На службе присутствовали Президент России, а также несколько прихожан. Владимир Путин поставил четыре поминальные свечи. В этот же день поздно вечером в резиденции российского президента в Ново-Огареве состоялась встреча Владимира Путина с иностранными журналистами и политологами, специализирующимися на России.

В сущности, именно эта встреча стала первой открытой для общественности политической реакцией российского президента на трагедию в Беслане после его обращения к нации 4 сентября 2004 года. Эта встреча не планировалась заранее. Еще в начале лета 2004 года независимая общественная организация — Совет по внешней и оборонной политике (СВОП) и РИА «Новости» приняли решение провести в Великом Новгороде в рамках дискуссионного клуба «Валдай» большую международную конференцию на тему «Россия на рубеже веков: надежды и реалии».

На конференцию были приглашены более сорока специалистов и ученых из США и стран Европы, которые профессионально занимаются политикой и экономикой СССР и современной России. Это политологи из американских, британских, французских и немецких институтов, профессора из разных университетов, работники некоторых фондов и журналисты. Почти все знали русский язык. Здесь же находились и советники как Джорджа Буша, так и Джона Керри.

Профессора, эксперты и журналисты прибыли на Валдай 1 сентября, а в пятницу 3 сентября здесь должны были пройти главные дискуссии. Предполагались и встречи с рядом ведущих деятелей российского правительства и президентской администрации. Однако внимание почти всех участников конференции было привлечено 3 сентября не к выступлениям коллег, а к экранам телевизоров — смотреть можно было не только НТВ, но и прямые репортажи из Беслана Би-би-си, Си-эн-эн, Евроньюс. 4 сентября все участники конференции смотрели и обсуждали друг с другом выступление Владимира Путина.

Владимир Владимирович Путин получал в эти дни самую подробную информацию о комментариях и реакции западной прессы на события в Беслане. Даже он был поражен истеричностью и необъективностью большинства западных СМИ.

В чем дело? Почему именно такая реакция возобладала в западных общественных, а во многих случаях и в официальных кругах? В. Путин решил задать этот вопрос западным специалистам, оказавшимся в России. Они не ждали такой встречи, которая продолжалась почти четыре часа и завершилась далеко за полночь. Показательным было и то, что на этой встрече отсутствовали российские журналисты. Владимир Путин хотел поговорить с западными экспертами откровенно, с глазу на глаз, но они оказались к этому не готовы.

В откликах на эту встречу ее участники уже на следующий день говорили о том, что «Путин был жестко и вежливо корректен и иногда шутил», что он «чувствовал себя уверенно», что «уязвимость не казалась тем качеством, на которое стоит рассчитывать». На вопрос журналиста Дж. Стила из британской «Гардиан» о переговорах с лидерами террористов Владимир Путин сразу же ответил, что «ни у кого нет морального права советовать нам говорить с убийцами детей». «Почему бы вам, — спросил Путин с сарказмом, — не встретиться с Усамой бен Ладеном? Почему бы вам не пригласить его в Брюссель или в Белый дом, не вступить с ним в переговоры, не спросить, чего он хочет, и не дать ему это, чтобы он оставил вас в покое? Почему вы этого не делаете?»

«Между российской политикой в Чечне, — пояснил Путин, — и событиями в Беслане отсутствует какая-либо связь. Просто представьте себе, что где-то на нашей планете приходят к власти люди, которые стреляют детям в спину. Просто задайте себе этот вопрос, и у вас не будет больше вопросов о нашей политике в Чечне. Чечня — это не Ирак. Она недалеко. Это жизненно важная часть нашей территории. Речь идет о территориальной целостности России».

Никто из приглашенных в Ново-Огарево не смог или не захотел отвечать на вопросы Путина, и в дальнейшем только он отвечал на вопросы западных политологов и журналистов. «Речь идет не о политических целях, — заметил Путин, — какими бы странными эти цели ни казались. Речь идет о средствах, которые абсолютно недопустимы и которые делают невозможным обсуждать сами цели. В конечном счете и Усама бен Ладен заявляет о том, что он борется за независимость Ближнего Востока и особенно родной ему Саудовской Аравии от влияния США и от королевской саудовской семьи. Он убивает людей в США и за пределами США не просто ради жажды крови. Он даже ссылается на Коран и заветы Пророка. Почему же никто на Западе не хочет вести с ним и с “Аль-Каидой” переговоры?»

Разговор западных экспертов с Путиным продолжался долго, и он отвечал на многие вопросы, не относящиеся к Беслану или Чечне, — о свободе прессы, о демократии в России и на Западе, о либеральной экономике, о распаде СССР, об отношениях с США и др. Комментируя свои впечатления об этой ночной встрече, французский журналист из газеты «Ле Монд» Даниэль Берне отмечал, что «атмосфера встречи в Ново-Огареве была достаточно неформальной. Ответы Путина на все вопросы были максимально прямыми. Это был первый раз, когда я видел Путина напрямую. На мой взгляд, он является человеком, который знает, что он хочет сказать и какое послание хочет отправить в мир»[307].

Еще более внимательно наблюдал за Президентом России американский эксперт с русской фамилией Николай Злобин, занимающий пост директора российских и азиатских программ Центра оборонной информации США: «Путин отвечал нам с ходу — без бумажек и подсказок, у него на столе ничего не лежало, цифрами и фактами он оперировал из головы. На каждый вопрос он отвечал основательно, с экскурсами в историю, в опыт других стран. Было видно, что он действительно думает над этими проблемами, что в голове у него все это есть, и, отвечая, он начинал раскручивать какую-то мысль. Это произвело очень благоприятное впечатление. Да, было видно, что он очень расстроен. Часто он с трудом сдерживал эмоции. Но он был очень деликатен, обращался исключительно тактично, ирония и шутки, которые он допускал, были, по-моему, к месту.

Еще меня удивило, что у него такой богатый образный язык при личной беседе. Я запомнил одну его фразу: «тормозной путь холодной войны». Красиво, понимаете. Видно, что это экспромты. В целом же у меня создалось впечатление, что у него много политической воли. И все эти разговоры, что президент в растерянности, — этого не видно. Паники никакой нет, но видно наличие воли и желания что-то делать. После четырех часов общения стало понятно, что у него в голове целостная картина происходящего. У него все сложилось в голове — все эти кубики, как он это видит. Бессмысленно оспаривать кусочки этой картины, потому что она именно целостная, все согласовано.

Путин уже развил свои идеи и концепции практически так далеко, что в полемике с ним нужен не просто позитив, а нужен цельный позитив. Нужна фундаментально иная альтернатива развития общества, а не спор по отдельным вопросам — о “ЮКОСе”, о свободе слова, о налогах или о чем-то еще. Потому что это все детали, уже сложенные в целую картину. И вот такой целостной картине в России сегодня никто ни интеллектуально, ни политически противопоставить ничего не может. Путин возвышается настолько, что равных партнеров на политическом поле у него тут нет. Да, Путин энергичный, волевой и уверенный в себе человек, который находится в политическом одиночестве, но чувствует себя в нем достаточно комфортно. Ясно, что у него нет команды в западном понимании этого слова. Но, находясь в одиночестве, добровольном или вынужденном, он не испытывает большого дискомфорта. У него есть свое видение, есть самодостаточная уверенность, что он в принципе может решить эти проблемы. Во всяком случае, паники от того, что ему не на кого опереться, я у него не заметил»[308].

Встреча Владимира Путина с западными экспертами и журналистами никак не повлияла на позицию западной печати, которая и в последующие дни придерживалась крайне тенденциозного и антироссийского направления. Среди разных причин такой позиции многие наблюдатели называли и общий рост антироссийских настроений на Западе. Мало кто из влиятельных людей в Западной Европе с удовлетворением наблюдал в последние несколько лет за укреплением России и ростом ее политической и экономической самостоятельности. С особым раздражением наблюдают за развитием России во многих странах Восточной Европы, которые только что вступили в НАТО и в Европейский союз, но которые продолжают находиться в крайне сложном экономическом положении. Европа не хотела бы стоять в центре борьбы с международным терроризмом. Она боится испортить отношения с мусульманским и арабским миром.

Новая Россия и новый лидер России раздражали Европу. Преодолеть этот национальный эгоизм очень трудно, а может быть, и невозможно. Во внешней политике России на восточном направлении таких проблем гораздо меньше. В конце сентября 2004 года антироссийская направленность публикаций в западной прессе даже возросла. Все та же британская газета “Файнэншл таймс” 22 сентября поместила почти на полстраницы карикатуру: Владимир Путин протыкает штыком и поднимает Чечню, а с карты Чечни капает кровь, образуя на земле большую лужу, на которой написано “Терроризм”.

Но и часть российской прессы была столь же тенденциозна и враждебна. Особенно развязный тон позволяла себе газета «Московский комсомолец», которая взяла под особый обстрел президентов и руководителей всех мусульманских республик Северного Кавказа, а также Дзасохова.

Между тем социологические опросы в сентябре и октябре показывали рост доверия граждан страны к Путину — по сравнению с июлем и августом. «В дни опасности, — комментировал этот факт один из социологов, — нация сплачивается вокруг своего лидера». «Путин сегодня — это единственная конструктивная политическая сила России, а это опасно. Без Путина не могут ни правые, ни центристы», — с сожалением писала «Независимая газета». «Путин на распутье», — заявляла газета «Аргументы и факты».

На самом деле Путин не стоял на распутье, и это было ясно видно из его выступления на большой международной конференции мэров больших городов и столиц почти из ста стран, которая прошла в конце сентября 2004 года в Москве. Да, конечно, война с международным терроризмом, начатая еще в 1999 году, оказалась более трудной и продолжительной, чем это могло показаться пять лет назад. Но из этого вовсе не следовало, что Россия повела себя неправильно. Россия укрепилась, эффективнее стали и ее силовые структуры. Но отчаяннее стало и сопротивление врагов России.

Контртеррористическое наступление российских властей

С февраля по сентябрь 2004 года международный терроризм и его северокавказские филиалы наносили по России один за другим все более сильные и болезненные удары. Они хотели продолжить эту серию ударов в октябре и ноябре, задействовав свое подполье и в относительно спокойных в прошлом районах, например, в Кабардино-Балкарии.

Однако в это же время российские спецслужбы перешли в массированное контрнаступление, используя как новую структуру антитеррористических подразделений, так и новые методы агентурной работы. Публично и широко объявлено о крупных денежных вознаграждениях за помощь в поимке Басаева и Масхадова. Было решено, однако, выплачивать значительные суммы и за всякую ценную информацию о других лидерах боевиков и их группах. Агентурная сеть специальных служб таким образом существенно расширялась. Как известно, подобного рода методы для борьбы с терроризмом широко применяют не только американские, но и почти все другие специальные службы.

С ноября 2004-го и до весны 2005 года почти еженедельно российские СМИ сообщали об уничтожении очередной группы боевиков. Как правило, эти группы выслеживались в течение нескольких дней или даже недель, потом блокировались в квартирах домов, в частных зданиях, в лесу и уничтожались. Несколько таких операций проведено в Дагестане, в Кабардино-Балкарии, в Карачаево-Черкесии. Крупные операции подобного рода прошли в Ингушетии. Однако больше всего боевиков и их лидеров уничтожено в Чечне, в том числе и в Грозном. Многие из уничтоженных террористов являлись известными среди боевиков командирами. Сообщая о ликвидации таких полевых командиров, как Альви Тусуев или Ризван Читигов, как российская, так и выходящая в Чечне пресса одновременно подтверждала, что за информацию, приведшую к уничтожению этих террористов, будет выплачено вознаграждение.

Днем 8 марта 2005 года Региональный оперативный штаб на Северном Кавказе сообщил о задержании или ликвидации нескольких боевиков в разных районах Чечни. Однако около семи часов вечера информационные агентства начали выдавать «молнии»: «В Чечне уничтожен Аслан Масхадов». Он находился в одном из своих тайных убежищ в селении Толстой-Юрт недалеко от Грозного. Это был бетонный бункер, оборудованный еще несколько лет тому назад, и Масхадов пользовался этим убежищем не один раз. Представитель российского штаба не скрывал, что главную информацию о местонахождении Масхадова спецслужбы получили от захваченных накануне боевиков из его отряда. В подземный бункер вел только один лаз. Масхадов отказался сдаваться.

Бункер подорвали гранатами. Масхадов погиб, а двое находившихся рядом с ним боевиков сдались в плен. По другой версии, именно эти люди застрелили Масхадова по его просьбе. У Масхадова были с собой два пояса шахида, но он не хотел, чтобы двое находившихся с ним чеченцев, один из которых его племянник, погибли от взрыва. Об уничтожении А. Масхадова директор ФСБ почти немедленно доложил в Кремле лично Владимиру Путину.

Комментарии российских газет по поводу гибели Масхадова были сдержанными. Но и оппозиционные газеты и журналы излагали события в селе Толстой-Юрт без громкой критики в адрес властей. Приводились подробные биографии А. Масхадова и серии его фотографий. Журнал «Эксперт» писал, что после гибели Масхадова «уже никому не придет в голову требовать от Путина вести переговоры с боевиками. Более того, у чеченского сопротивления не осталось другой фигуры, которую можно предложить в качестве переговорщика-спасителя. И в этом смысле ликвидация Масхадова на самом деле наносит по чеченскому терроризму куда больший удар, чем ликвидация того же Басаева. На место Басаева быстро нашелся бы другой полевой командир. Масхадова заменить некем. Собственно, со смертью Масхадова проект “чеченского сопротивления” теряет смысл. Чеченская война боевиками проиграна, шансов победить у них не осталось. Однако это вовсе не значит, что угрозы терроризма больше не существует»[309].

Самыми резкими и наиболее неадекватными были отклики на смерть Аслана Масхадова со стороны французской печати и французских интеллектуалов. Философ Андре Глюксман, не раз встречавшийся с Масхадовым и заявлявший, что они любили друг друга, писал: «В конце своей последней повести “Хаджи-Мурат”, которая была его литературным и политическим завещанием, Лев Толстой описывает такую сцену: безвольному царю на подносе несут голову представителя чеченской знати. Аслан Масхадов убит вчера в деревне Толстой-Юрт. Чечня потеряла своего де Голля. Мы вновь потеряли честь» («Ле Монд»).

Гибель Масхадова не остановила интенсивной контртеррористической операции в Чечне и на всем Северном Кавказе. Несколько десятков групп боевиков — от трех до пяти человек в каждой — были уничтожены на Северном Кавказе в апреле — июле 2005 года. Одновременно были приняты масштабные меры по укреплению всех местных государственных структур. В течение года — с сентября 2004 года и до сентября 2005 года — не только на Северном Кавказе, но и по всей России боевики не смогли провести ни одного террористического акта. Однако террористическое подполье не было еще полностью разгромлено, и оно попыталось заявить о себе новой и неожиданной для многих атакой.

Нападение на город Нальчик

Для проведения новой и масштабной террористической акции центры международного терроризма вместе с полевым штабом Шамиля Басаева избрали город Нальчик, столицу Кабардино-Балкарии, которая считалась до тех пор относительно спокойной республикой. Город был атакован утром 13 октября группой примерно из 200 человек. Захват проводился по сценарию, которой был успешно использован при нападении на Ингушетию 22 июня 2004 года. Только теперь террористы решили начинать свою атаку не под покровом ночи, а утром в 9 часов 15 минут, когда многие жители города спокойно шли или ехали на работу на городском транспорте. Часть боевиков пришла из соседних лесов и с гор, но многие из них готовились к атаке в самом Нальчике, это были активисты ваххабитских групп, которые формировались из жителей Нальчика. Как показали следствие, а также профессиональная экспертиза, террористическая операция такого масштаба должна была готовиться не менее года. Ответственность за всю операцию и ее подготовку взял на себя через сепаратистский сайт в Интернете сам Шамиль Басаев, который утверждал, что в «штурмовой операции» участвует 217 моджахедов. Одновременно были атакованы все главные военные объекты города, то есть все места, где могло храниться оружие, — все центры ФСБ и МВД, погранотряд, спецназ ГУИН, полк ППС, ОМОН, аэропорт Нальчика, рота МО и бригада ВВ. Очевидно, первой задачей террористов было стремление убить как можно больше сотрудников правоохранительных органов и захватить как можно больше оружия. И в Нальчике, и в Кабардино-Балкарии в целом милиция и органы МВД считались крайне коррумпированной структурой, и у жителей города имелось много причин для недовольства собственной милицией.

Нет необходимости здесь подробно излагать ход событий в Нальчике с утра 13 октября. Хотя атака террористов и оказалась неожиданной, ни в одном из направлений этой атаки им не удалось добиться успеха. Нигде не возникло паники и растерянности, которые только и могли помочь террористам, ибо у них нигде не было численного превосходства. Как раз к осени 2005 года в Нальчике завершилась работа по созданию региональной группы оперативного управления — ГОУ, которые начали формироваться во всех субъектах Южного федерального округа. В условиях нападения эти группы должны действовать немедленно и им подчиняются все подразделения Минобороны, ФСБ, МЧС, милиции, внутренних войск — а это только в Нальчике и в его пригородах около 2500 человек. Еще более тысячи бойцов силовых структур были введены в город в течение дня 13 октября. Террористы пытались, но не смогли установить свой контроль на дорогах, ведущих в Нальчик, как это они смогли сделать в ночной Ингушетии 22 июня 2004 года. Не понадобилось вмешательство ни директора ФСБ или министра внутренних дел, ни самого Президента Российской Федерации. Уже вечером 13 октября руководители силовых структур России докладывали президенту В. В. Путину о разгроме боевиков. Из числа нападавших более девяноста человек было убито и около тридцати захвачено. Погибло около тридцати российских военнослужащих. Поражение должен был признать на своем сайте и Шамиль Басаев, хотя он существенно преуменьшил потери боевиков и преувеличил потери российской стороны. Из мирного населения города пострадало всего несколько человек. Поскольку большая часть боевиков была завербована в самом Нальчике, они имели приказ не стрелять по мирным жителям родного города. Это отметили первые журналисты, срочно прибывшие в Нальчик во второй половине дня. «Террористы явно сменили тактику, — писала одна из газет. — Бандиты в камуфляжной форме были подчеркнуто лояльны к гражданскому населению. В прошлом году в Беслане боевики сильно проиграли, потому что погибли дети». Однако имелись и другие данные. В случае успеха террористы намеревались привлечь на свою сторону часть населения Нальчика. Кроме захвата аэропорта они намеревались захватить и несколько имевшихся там самолетов. Еще за несколько дней до нападения на город террористы проводили здесь разведку и составляли план атаки.

Как показало следствие, среди боевиков примерно треть были профессиональными террористами и участвовали в разных прежних операциях. Остальные — это заранее подготовленные «ученики», которые лишь незадолго до операции получили оружие, боеприпасы, камуфляж и деньги — на каждого по 100 тысяч рублей. Шамиль Басаев признал и гибель в Нальчике руководителей как кабардино-балкарского, так и ингушского джамаатов. Среди убитых боевиков были опознаны и многие другие известные террористы, находившиеся в розыске.

Различного рода зачистки, обыски, даже перестрелки происходили в Нальчике 14 и 15 октября. Проводилось, естественно, и интенсивное следствие. В республике закрыли несколько мечетей, которые, как оказалось, являлись центрами подготовки ваххабитов. Владимир Путин не делал никаких специальных заявлений по поводу событий в Кабардино-Балкарии. Он только заметил на совещании с «силовиками», которое показали по телевидению 16 октября: «Плохо, что у нас еще возможны бандитские вылазки подобного рода». Никакого интереса к событиям в Нальчике не проявила и зарубежная печать. О чем писать? Бандиты были разгромлены, работников специальных подразделений похвалил президент Путин. Еще днем 13 октября немалое число журналистов подготовили материалы с грубой и огульной критикой российских спецслужб и особенно ФСБ. Часть этих статей была опубликована 14 октября. «Нас всегда застигают врасплох» («Газета»), «ФСБ проспала КБР», «Нальчик для битья» («Московский комсомолец»). Но уже на следующий день пришлось менять интонации и оценки, а потом эти же газеты просто перестали писать о Кабардино-Балкарии.

Кабардино-Балкария не считалась в прошлом «проблемной» республикой. Система власти здесь почти не менялась еще с советских времен. Президент Кабардино-Балкарии Валерий Коков являлся советским партийно-государственным деятелем, он еще в 1990 году избирался здесь первым секретарем обкома КПСС и Председателем Верховного Совета Кабардино-Балкарской АССР. На протяжении всего периода с 1990 и до 2005 года в республике почти не проводилось обновления кадров. Между тем уровень жизни населения в республике существенно снизился, появилась безработица, не развивались эффективные рыночные структуры, но росла коррупция, особенно в правоохранительных органах. В таких условиях протестные настроения и привели к появлению в Кабардино-Балкарии подпольных молодежных ваххабитских групп. В 2005 году Валерий Коков был уже тяжело болен и большую часть времени находился в Москве в ЦКБ. Когда надежды на его выздоровление исчезли, в Кабардино-Балкарии без больших проблем избрали нового президента Арсена Канокова. Он вступил в должность 11 октября 2005 года. Проблем для него в республике много, и он, как можно судить по итогам 2006 года, начал работать над их решением достаточно энергично при поддержке федеральных властей. Президент России Владимир Путин посетил Кабардино-Балкарию уже в ноябре 2005 года, и поводом для этой поездки были смерть и похороны Валерия Кокова.

Уничтожение Шамиля Басаева

После событий 13 октября 2005 года в Нальчике антитеррористическая активность ФСБ и всех других силовых структур возросла. Они раскрыли и уничтожили несколько десятков бандитских групп. Зимой и весной 2006 года наибольшее число таких групп было выявлено в Дагестане, где ваххабитские группы давно уже пытались вести войну против работников МВД, а также военнослужащих-пограничников. Около десяти раз приводились в действие в Дагестане группы оперативного реагирования — ГОУ или ГРОУ. Общая численность всего состава этих групп была доведена в Южном федеральном округе до 20 тысяч человек, причем при каждом руководителе ГРОУ круглосуточно находились 50 готовых к действию спецназовцев. Уже через 30 минут руководитель группы мог направить в любое место в зоне своей ответственности еще 200 бойцов. Однако не все нападения террористов удалось предотвратить. И в Дагестане, и в Ингушетии были убиты заместители министров внутренних дел. Для этих терактов использовались автомашины, начиненные взрывчаткой. Подрыв их производился в нужный момент с помощью радиоуправляемого взрывателя. Считалось, что это любимый метод или «почерк» Шамиля Басаева, Десятого июля 2006 года директор ФСБ Н. Патрушев лично доложил президенту В. В. Путину об уничтожении самого Басаева — «террориста номер 1» в России. В сообщениях информационных агентств 11 июля говорилось, что в ночь на 10 июля 2006 года в результате тщательно проведенной спецоперации в Ингушетии на окраине села Экажево близ Назрани взорвался или был взорван грузовик КамАЗ с фурой. Вместе с КамАЗом были уничтожены Шамиль Басаев и еще несколько боевиков. Лишь через несколько месяцев в российской печати появились сообщения, что за участие в ликвидации Ш. Басаева президент В. В. Путин наградил 26 сотрудников ФСБ, в том числе двух женщин. Из других сообщений в печати можно сделать вывод, что это была действительно очень тщательно подготовленная спецоперация. Крупную партию оружия более двадцати наименований закупили для Басаева за границей. С помощью этого тщательно подобранного арсенала можно было устроить еще несколько террористических актов по типу Беслана. Часть упаковок с оружием имела эмблему ВВС Саудовской Аравии. Органам ФСБ удалось внедрить или в окружение Басаева, или в цепочку по поставке оружия своих агентов и не только заминировать КамАЗ, имевший осетинские номера, но и провести опись и фотографирование всего оружейного арсенала. Получать этот «груз» явился сам Шамиль Басаев. От Басаева мало что осталось после взрыва. Однако сохранилась съемка, которая была сделана на мобильный телефон. По всей видимости, этот телефон принадлежал агенту, сумевшему войти и в окружение, и в доверие к Басаеву и давшему последний сигнал подрывникам. Когда-нибудь позже мы узнаем, видимо, все подробности этой успешной спецоперации.

После уничтожения Басаева в июле 2006 года в России не произошло сколько-нибудь заметных террористических спецопераций. В период с весны 2006 года и до конца весны 2007 года около тысячи боевиков добровольно сдались российским властям.

Глава двенадцатая