То, что никаких новых лиц в окружении Путина за последнее время не появилось, не появилось даже новых явных фаворитов, говорит об устойчивости команды президента РФ, постоянстве (консерватизме) его взглядов на «ближний круг».
Это также указывает на следующее: в условиях явного (маниакального) желания западного сообщества сместить Путина с поста президента РФ он не будет «форматировать» эту систему под давлением извне, чтобы избежать ее разрушения.
По сути, Вашингтон, Лондон и Берлин де-факто консервируют политическую систему России извне. Заслуга же Путина состоит в том, что именно он сохраняет ее подвижность (текучесть, изменяемость, модифицируемость) изнутри, делая функционал «текучим». Ротация происходит, как известно, раз в 4–5 лет.
Именно поэтому нынешняя политическая система пока успешно отвечает на внешние вызовы и, к удивлению внешних наблюдателей, даже готова не только к эскалации информационной (санкционной, «холодной» и т. д.) войны, но и к горячей фазе конкурентной борьбы.
Так что нынешний состав команды Путина формализован, фактически зафиксирован. Это позволяет сохранить лояльность, но, конечно, отражается на эффективности ее работы: отсутствие вызовов, фактической конкуренции порождает расслабленность и успокоенность, что может быть использовано оппонентами извне и способствует сохранению деструктивной, но слабой оппозиции внутри страны.
Такое положение вещей влияет на политическую систему, препятствуя ее обновлению и развитию, делая ее нежизнеспособной на перспективу.
Евразийство путина (идеология будущего)
В нынешней ситуации с «евразийством» мы имеем дело с зарождающейся идеологией, особой формой мировоззрения, которая может послужить для значительной части населения России способом определить свою национальную идентичность на новом историческом этапе развития41.
Понятийно определяя евразийство, заметим, что это – система взглядов на часть территорий Европы и Азии, объединенных исторически, что подразумевает их сбалансированное развитие.
Эта система взглядов зародилась в трудах ряда историков XX столетия (от Георгия Флоровского до Льва Гумилева), но не стала частью академической базы и уж тем более не вошла в советскую классическую историографию.
Необходимо сразу отметить, что первым идею евразийской интеграции высказал президент республики Казахстан Нурсултан Назарбаев, однако у этого суверенного государства не хватило возможностей для её практической реализации42. В дальнейшем, после усиления международных позиций России, эта реализация стала возможной, и «знамя евразийства», так сказать, подхватил российский президент Путин.
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и президент Российской Федерации Владимир Путин объявили о старте совместного проекта «Евразия», – под такими заголовками выходили новости 30 сентября 2014 года
Актуальность новой формы интеграции на постсоветском пространстве очевидна для участников процесса. После распада СССР, совершенного насильственно и вопреки мнению населения страны, была разделена и его экономическая инфраструктура, что привело к общему упадку хозяйств республик бывшего Союза и разрыву производственных цепей.
Дальнейшие действия западных стран лишь усугубляли ситуацию в России и вокруг нее (образование «Восточного партнерства» и т. п.). Именно поэтому с целью самосохранения и был начат обратный процесс экономической интеграции в виде Таможенного союза, повышения уровня национальной безопасности стран в виде ОДКБ.
Политическая интеграция, по понятным причинам, оказалась затруднена: руководство республик бывшего СССР с заметным беспокойством наблюдало за ростом влияния России на постсоветском пространстве, опасаясь полной или частичной потери суверенности. Однако гарантии от России, которые получили и получают руководители республик, не позволяют им оформить свои опасения в реальные политические претензии.
Западное сообщество в лице Хиллари Клинтон, на момент заявления бывшей главой Госдепа США, и Ангелы Меркель, канцлерин Германии, крайне нервно отреагировало на попытки организации интеграционных процессов на территории бывшего СССР в виде Таможенного союза и иных процессов в рамках «евразийского проекта». Это, впрочем, было дополнительным аргументом «за» для его инициаторов. Интеграционные процессы, как известно, идут быстрее под внешним давлением.
В результате, G8 превратилось в G7 (Россия была исключена из формата т. н. «большой восьмерки»), но оказалась фактически «страной с развязанными руками»для формирования своего собственного регионального центра влияния.
Помимо этого, вопреки распространившемуся мнению о том, что Россия оказалась, так сказать, «наказана», очевидным стало другое: страны G7 ограничили свое влияние на экономические и политические процессы на евразийском пространстве, стимулировав развитие другого формата – G2043.
Попытки исключить Россию и из этого формата обнаружили существование устойчивого противодействия инициативам США и их партнеров по G7. По сути, Штаты, пытаясь снизить влияние России, создали себе проблему сами на ровном месте.
В качестве самозащиты страны начали формировать свои собственные финансовые транснациональные институты в противовес МВФ и Всемирному банку и дублировать функционал ослабевших в результате действий США международных институтов ООН.
При этом Россия стала рассматриваться международным сообществом в том числе и как страна, сумевшая сказать «нет» США, пытающимся удерживать доминанту над другими странами. По сути, Вашингтон добился прямо противоположного эффекта своими действиями, сформировав довольно устойчивую оппозицию своим устремлениям в виде разнообразных региональных союзов44.
Несмотря на попытки представить Россию страной преимущественно азиатской, европейское сообщество, тем не менее, признает ее своим основным партнером и, в общем, адекватно воспринимает ее европейскую идентичность. Однако расширение сотрудничества сначала со странами Европы, а затем со странами Азии является следствием не только интенсивного культурного обмена между странами, но и объективных трендов мировой экономики.
В настоящее время основной торгово-экономический партнер России – ЕС – демонстрирует низкие темпы экономического роста, стремление к диверсификации поставщиков энергоресурсов, активно инвестирует в энергосбережение и поиск альтернативных источников.
С другой стороны, Китай уже сейчас является крупнейшим в мире потребителем энергоносителей, спрос на которые в ближайшее время будет, скорее всего, увеличиваться, в частности, в рамках оригинального проекта «Новый шелковый путь».
Отметим, что в условиях мирного времени характер торгово-экономической переориентации России на восток был бы значительно более медленным и осмотрительным.
Расширяя сегодня сотрудничество со странами Азии, российское руководство решает несколько стратегических задач.
Во-первых, происходит укрепление экономической безопасности России с помощью диверсификации экономических связей.
Во-вторых, речь идет о развитии российского Дальнего Востока, природные ресурсы которого, согласно стратегическим документам, должны стать базой для реализации высокорентабельных проектов, для формирования новых крупных производств по переработке и созданию высокотехнологической продукции.
Шах.
Карикатурист Luojie
В-третьих, Россия и Китай, имея относительно близкое географическое положение, сталкиваются и со схожими геополитическими вызовами. Так, например, Китай заинтересован в обеспечении безопасности в относительно неспокойном Синьцзянь-Уйгурском автономном районе, а для России одним из приоритетов в сфере безопасности является обеспечение стабильности в странах Центрально-Азиатского региона, дестабилизация которых может негативно сказаться на безопасности её собственных границ. На фоне ожидаемого вывода контингента НАТО из Афганистана рассматриваемое направление сотрудничества приобретает особое значение. Сотрудничество России и Китая в военной сфере обеспечивается в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).
В-четвертых, после введения Западом ограничений на продажу высокотехнологичной продукции в России, некоторые российские компании, до недавнего времени активно закупавшие продукцию западных производителей, оказались на грани закрытия.
Выход на первом этапе – до импортозамещения – был найден благодаря расширению сотрудничества с азиатскими странами, прежде всего с Китаем, который достиг серьезных успехов в развитии технологий.
Сотрудничество с азиатскими странами в высокотехнологичных сферах смягчает для России последствия попытки её изоляции со стороны стран Запада. Соответственно, таким образом, может быть предотвращена угроза углубления технологического отставания.
В-пятых, особым фактором и одновременно механизмом расширения российско-китайского сотрудничества является альянс активно развивающихся стран БРИКС.
Впрочем, для того, чтобы достойно сотрудничать с КНР, России необходимо форсировано развивать свой собственный промышленный и торговый потенциал. Работа в этом направлении уже ведется. Так, после процедур налаживания экономического сотрудничества и создания зон свободной торговли (ЕврАзЭС и Таможенный союз) Россия, Казахстан и Белоруссия приступили к постепенной комплексной интеграции.
Эта тенденция весьма актуальна, так как экспансия КНР на рынки Казахстана приобрела весьма впечатляющие масштабы и вызвала опасения со стороны казахского руководства.
В комментариях основных участников процесса ситуация выглядит таким образом, что весь процесс евразийской интеграции следует рассматривать не только как экономическое сотрудничество, но как регион с общей историей и цивилизационной идеей. Однако и возможность создания действующего политического союза в ближайшей перспективе по ряду причин остается под вопросом.