Раздумья Владимира в течение трех лет о выборе веры, а затем военный поход на греческий город позволяют нам предположить, что князь не только хотел ввести единую религию на территории государства, но и получить определенные политические выгоды как внутри государства, так и за его пределами.
Христианская православная церковь в X в. была раздроблена на ряд патриаршеств и митрополий. Однако все церковные иерархи находились в подчинении у византийских императоров, за которыми церковные соборы признали первенствующее положение в церковной иерархии и присвоили им чин «императоров-архиереев». Византийские василевсы поэтому могли назначать и смещать высших церковных сановников, определять участников соборов, утверждать решения этих соборов. Восточная православная церковь, как и Западная, стремилась к распространению своего влияния на нехристианские народы. Русь была для любой церкви «лакомым кусочком». Следовательно, принятие христианства от Византии неминуемо должно было привести к тому, что русские великие князья попали бы в вассальную зависимость от византийских императоров, которые через церковную организацию стали бы навязывать Руси свою волю. Естественно, православный вариант в таком виде не мог удовлетворить князя Владимира. Ему и его окружению нужна была такая церковь, которая бы полностью зависела от них и была бы проводником их собственной политики. В свое время таких отношений с Византией достигла Болгария. Опыт Болгарии и решил использовать Владимир. Ему, чтобы получить православную церковную организацию, независимую от Византии, необходимо было стать вровень с византийскими императорами, как это удалось сделать болгарским царям. Владимиру предстояло одержать убедительную победу над Византией и породниться с византийскими правителями.
Совершить поход на Корсунь у Владимира была и еще одна причина. И о ней мы уже упоминали выше. Правда, об этом умалчивают все русские летописи, но зато подробно говорят византийские и западноевропейские авторы.
Итак, вернемся еще раз к истории сватовства Владимира к греческой царевне Анне. Из византийских и западноевропейских документов мы узнаем, что в 987 г. в Киев нагрянуло великое греческое посольство с богатыми дарами и посланием от императора Василия II, в котором он слезно молил «царя руссов» оказать ему срочную военную помощь в подавлении восстания малоазийского сатрапа Варды Фоки, угрожавшего сместить Василия с престола. За эту услугу император обещал пойти на любые условия и уступки вплоть до признания Владимира «великим царем руссов», если только тот примет крещение.
И вот тут-то скорее всего в княжеском окружении возникла идея женитьбы Владимира на греческой царевне Анне, объявленной сестрой самого императора. Все выгоды такого брака были, что называется, налицо: Владимир становился шурином Василия II и мог, как равный ему, управлять не только своим государством, но и новой государственной церковью. Немалые преимущества мог он получить и в торговле со всем Причерноморьем, закрепившись на Азове, в Крыму и на Дунае. Русские изложили греческим послам свои требования. И тем ничего не оставалось, как проинформировать обо всем самого императора. Можно лишь удивляться тому, как скоро из Константинополя был получен положительный ответ. Владимир же, не медля ни дня, сформировал шеститысячный корпус и отправил его к Черному морю по Днепру, с ним же в Царьград отбыло и греческое посольство.
Вся зима 988 г. прошла в ожидании вестей из Константинополя. Наконец пришло известие о том, что войска Варды Фоки разгромлены и русские воины, сыгравшие в этом решающую роль, возвращаются домой. Империя и император были спасены, но о выполнении обещаний в Константинополе и не думали. Еще ранее было условлено, что Анна должна прибыть в Киев до начала лета того же года. Владимир, чтобы обезопасить ее путь от нападения печенегов, с дружиной отправляется к ней навстречу. Но принцесса так и не появилась.
Владимир, удостоверившись еще раз в лицемерии византийского императора, возвращается в Киев и объявляет о своем желании идти походом на Корсунь.
Корсунь со времени ее основания греческими колонистами в V веке до н. э. (греки называли колонию Херсонес), являлась полисом-крепостью, защищенным со всех сторон мощными оборонительными сооружениями. Стены крепости были сложены из каменных блоков, толщина которых достигала трех метров, к тому же город имел сложную систему земляных и каменных оборонительных поясов, пробиться сквозь которые без наличия мощных стенобитных орудий было просто невозможно. Эти стены выдержали не один приступ вражеских полчищ на протяжении многих предшествующих веков. Многонациональное население города все это время защищало свои порядки и свободы. В этом богатом торговом порту издавна селились мореходы, торговцы и ремесленники из многих земель, в том числе и из Поднепровья. Как всякий торговый морской полис, Корсунь превыше всего ценила свою свободу и независимость от какой бы то ни было деспотии. Ее правители (архонты) издавна избирались всем населением и присягали на верность своему городу, произнося клятву: «Не предам Херсонес!».
Императорам приходилось считаться с таким положением города, так как его потеря нанесла бы серьезный удар и по экономике империи. Корсунь, занимая ключевое географическое положение, располагаясь на Крымском полуострове (р-н современного Севастополя) недалеко от устья Днепра, являлся важным, связывающим многие районы, торговым центром. Через Корсунь империя получала жизненно важные продукты, поставляемые из Руси: хлеб, рыбу, мед, воск. Поступали сюда и рабы. Тот, кто владел крепостью, обладал и мощным средством воздействия на стратегическую обстановку в обширном районе.
Кроме того, с незапамятных времен город являлся своеобразным плацдармом распространения христианской религии среди языческих народов. Именно отсюда, по свидетельству летописи, апостол Андрей «проплыл в устье днепровское, и оттуда отправился вверх по Днепру И случилось так, что он пришел и стал под горами на берегу И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам: «Видите ли эти горы? На этих горах воссияет благодать Божия, будет город великий, и воздвигнет Бог много церквей». И взошел на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии возник Киев…» Сюда римляне в первые века новой эры ссылали многих христиан. Например, в годы правления Траяна здесь отбывал заключение римский епископ святой Климент, работавший как простой раб в местных каменоломнях. В IX в. в городе возникли и первые русские церковные общины и церкви. Отсюда же пришли на Русь и миссионеры-христиане. Все это учитывал киевский князь, нанося удар по Корсуни.
Поход в Крым тщательно спланировали, учтя опыт многочисленных предыдущих походов. Многотысячное войско (по некоторым подсчетам около 30 тысяч) на ладьях и конях двинулось к своей цели. Однако на этот раз ему предстояло нечто новое – атаковать и захватить с моря и суши крепость, считавшуюся неприступной. Владимиру стало известно, что в Херсонесской бухте находится значительное число греческих боевых кораблей, охранявших подступы к крепости с моря. Это заставило князя высадить часть своего войска на берегу, чтобы атаковать крепость не только с моря, но и с суши. «И затворились корсуняне в городе», – повествует летописец. Началась длительная осада города. Однако гарнизон крепости оборонялся стойко. Смелость гарнизону придавало и то, что в городе имелись продовольственные запасы, по специальным трубопроводам поступала питьевая вода.
Владимир же упорно шел к своей цели, заявив жителям города: «Если не сдадитесь, то простою и три года». Но стоять на палящем южном солнце становилось все труднее. Тогда Владимир приказал своим воинам делать земляную насыпь к крепостным стенам. Однако корсуняне оказались смышленее. Они сделали подкоп под стеной и через него перенесли всю насыпанную землю в город. И так продолжалось не один день.
И вот однажды, пишет летописец, «Некий муж, корсунянин, именем Анастас (вероятно, церковнослужитель, ранее бывавший в Киеве, где встречался с Владимиром), пустил стрелу, так написав на ней: «Перекопай и перейми воду, идет она по трубам из колодцев, которые за тобою с востока». Владимир прочитал записку и приказал воинам перекрыть воду. Сам же, как сообщает летопись, «посмотрел на небо и сказал: "Если сбудется это, – крещусь!"» Отсутствие воды в городе вызвало смятение и страдания народа. Население сдалось, и князь вошел в город. В городе князь не разрешил дружине заниматься грабежами и убийствами, что было в традициях средневековья. Священники же благодарили Бога за сохранение жизней и за то, что победитель оказался добрым и милостивым, чего здесь никогда не бывало.
Владимир, окрыленный победой, посылает гонца с письмом к византийским императорам Василию и Константину, в котором говорится: «Вот взял уже ваш город славный; слышал же, что имеете сестру девицу; если не отдадите ее за меня, то сделаю столице вашей то же, что и этому городу». На это письмо императоры, как и раньше, заявили: «Не пристало христианам выдавать жен за язычников». Тогда князь заявил послам: «Скажите царям вашим так: я крещусь, ибо еще прежде испытал закон ваш и люба мне вера ваша и богослужение, о котором рассказывали мне посланные нами мужи». И снова ответ из Константинополя: «Крестись, и тогда пошлем сестру свою к тебе». Но Владимир стоит на своем: «Придите с сестрою вашею и тогда крестите меня». Можно предположить, что пока шли препирательства, в Корсунь стали приезжать представители различных стран. Одни, чтобы обсудить торговые дела, другие – чтобы склонить Владимира к принятию иной, не православной веры. Сюда пожаловали посланцы Болеслава Польского, Стефана Угорского, Андриха Чешского, императора германского Оттона III и Папы Римского Сильвестра II. Возможно, такое солидное представительство западноевропейских государств в Корсуни подтолкнуло византийских императоров к принятию решения: заключить мир и отправить Анну к Владимиру. Анна, конечно, сопротивлялась и не хотела покидать своих близких, уезжать в неизвестную ей страну. «Иду, как в полон, – заявляла она, – лучше бы мне здесь умереть». Братья, уже в который раз,