ание вынесло идеологический и организационный «приговор»: альманах был признан политической провокацией, направленной на поддержку антисоветской деятельности на Западе, а также попыткой узаконить самиздат. Пятерых составителей убеждали отказаться от задуманного, но они не отступили от своих позиций. «Предупреждаю вас, — заявил председатель собрания, — если альманах выйдет на Западе, мы от вас никаких покаяний не примем!»
Имя Высоцкого на этом заседании упоминалось дважды. Ф.Кузнецов сказал в самом начале: «А сейчас я вас ознакомлю с содержанием альманаха (читает нараспев и с выражением Высоцкого «Подводную лодку», «Рыжую шалаву»), А вот и образец политической лирики (читает «Охоту на волков»). Чувствуете, о каких флажках здесь идет речь?» И была реплика Я.Козловского: «А Высоцкий для чего? Пускай себе на пленках крутится».
Единственной уступкой, на которую пошли создатели альманаха, была отмена «вернисажа», запланированного на следующий после собрания секретариата день — 23 января. «Вернисаж-презентацию» альманаха — завтрак под звуки джаза с шампанским и калачами с красной икрой — организаторы решили провести в кафе «Ритм», что на Миусской площади. Пригласили человек триста художественной и нехудожественной интеллигенции, прессу: «New York Times», «Washington Post», «Le Monde», «Литературную газету», «Советскую культуру»... Хотя «вернисаж» и был отменен, 23 января кафе «Ритм», сдавшее помещение для этого мероприятия, было закрыто на «санитарный день», и весь квартал был окружен сотрудниками КГБ.
Чтобы быть «в ногу со временем», Ф.Кузнецов также пишет письмо в ЦК КПСС о сионистских мотивах альманаха и, проделав статистический анализ его национального состава, делает вывод о том, что евреи свили осиные гнезда в писательском Союзе и повсеместно его разлагают.
В день рождения Высоцкого (случайное совпадение) 25 января 1979 года в эфир вышла передача «В мире книг» радиостанции «Голос Америки», в которой было заявлено о предстоящей публикации альманаха в США. Это сообщение подхлестнуло власти на репрессивные меры против создателей альманаха.
Документы, обнаруженные позднее в различных архивах, свидетельствовали о том, что делом «МетрОполя» занимались ЦК партии (в курсе событий держали лично М.А. Суслова), КГБ (в лице Ю.В. Андропова, в то время председателя Комитета), и Союз писателей СССР — как его московское отделение, так и руководство СП в целом.
23 февраля 1979 года в газете «Московский литератор» под заголовком «Порнография духа» было опубликовано «мнение писателей», где приверженцы метода социалистического реализма осуждали содержание альманаха.
Только к 1999 году — юбилейному для «МетрОполя» — главный его громитель Ф.Кузнецов будет, оправдываясь, говорить о том, что переживал, чтобы писателей и поэтов альманаха «сильно не зашибли». Но в 79-м слова были другими: «...Натуралистический взгляд на жизнь как на нечто низкое, отвратительное, беспощадно уродующее человеческую душу, взгляд через замочную скважину или отверстие ватерклозета сегодня, как известно, далеко не нов. Он широко прокламируется в современной «западной» литературе. При таком взгляде жизнь в литературе предстает соответствующей избранному углу зрения, облюбованной точке наблюдения. Именно такой, предельно жесткой, примитивизированной, почти животной, лишенной всякой одухотворенности, каких бы то ни было нравственных начал и предстает жизнь со страниц альманаха «МетрОполь», — возьмем ли мы стилизованные под «блатной» фольклор песни В.Высоцкого, или стихотворные сочинения Е.Рейна, или безграмотные вирши Ю.Алешковского».
Начались репрессии, бившие почти по всем «метрОпольцам». Никого из них не судили, но их книги в метрополии выходили с трудом или вовсе не выходили, уже вышедшие изымались из библиотек, запрещались спектакли, их самих выгоняли с работы. И этот «карантин» выдерживался довольно долго. В.Ерофеева и Е.Попова исключили из Союза писателей. Тогда главные учредители альманаха: В.Аксенов, А.Битов, Б.Ахмадулина, Ф.Искандер, С.Липкин и И.Лиснянская — в знак протеста заявили, что, если секретариат не изменит своего решения, они выйдут из Союза. Секретариат не внял, но и не все шантажисты исполнили свою угрозу. Лишь Аксенов — он и так готовился к отъезду из страны — отправил в секретариат свой членский билет по почте, да И.Лиснянская и С.Липкин вышли из Союза, оказавшись в очень тяжелом положении — они фактически лишились почти всех средств к существованию. Это было с их стороны проявлением высокого гражданского мужества. Остальных мужество покинуло — возобладал трезвый расчет...
А.Вознесенский же со свойственной ему осторожностью опять ушел в тень: когда над авторами альманаха нависла угроза санкций, он каким-то чудом оказался не более и не менее как на Северном полюсе, о чем тут же напечатал целую полосу патриотических стихов в «Комсомольской правде».
В «New York Times» с протестом выступили виднейшие американские писатели Д.Апдайк, К.Воннегут, УСтайрон, Г.Миллер, Э.Олби. Все они угрожали отказом печататься в СССР.
Вспоминает В.Аксенов: «Это было в конце 79-го года, когда антиметрОпольская свистопляска была в полном разгаре и все ожидали каких-то больших гадостей со стороны начальства. «Выкручивание рук» было пущено на полный ход. Настроение у всех было кислое... Вдруг пришел Высоцкий. Пришел с гитарой. И он сказал: «Давайте я вам спою, ребята». Вот это незабываемое воспоминание... Как он просто взвинтил своим пением. Там было человек 25 — битком набитая комнатушка... И Володя, держа одну ногу на стуле, гитара на колене, пел изо всех сил, на колоссальном подъеме. Он спел тогда две песни: старую про Джона Ланкастера и совсем новую «Мы больше не волки». Такой колоссальный творческий вихрь прошел сквозь нашу толпу. Все переменилось волшебно: волна братства и вдохновения подхватила нас. Мы все воспряли духом».
Еще до начала репрессий, убедившись в том, что издать альманах в своей стране не удастся, авторы дали согласие на публикацию альманаха на русском языке за границей. Два машинописных экземпляра альманаха были вывезены в США атташе по культуре американского посольства Р.Бенсоном и во Францию — славистом, сотрудником посольства Франции в СССР И.Аманом. Спустя некоторое время альманах вышел на французском в издательстве «Галлимар» и английском в американском издательстве «Ардис»...
На фоне разгрома «МетрОполя» и репрессий по отношению к друзьям опубликование впервые большого блока стихов прошло для Высоцкого без радости.
«МетрОполь» и особенно подборка произведений Высоцкого с восторгом были приняты в эмигрантской среде. 17 мая 1979 года в Париже эмигрантская газета «Русская мысль» опубликовала рецензию писателя В.Максимова «Метрополь и метропольцы», в которой особо выделен Высоцкий: «Высоцкий... Мятущийся, трагический, исступленный. Вместе с ним томится и перепадает наше сердце, когда замирает в нем душа от стиснувшего его землю холода («Гололед на Земле, гололед...»), вместе с ним лихорадочно ищем выхода из волчьего загона в лесу («Охота на волков»), вместе с ним задыхаемся от тоски («Лукоморья больше нет»), вместе с ним проходим, наконец, сквозь его собственный катарсис («Протопи ты мне баньку по-белому...»)».
Время расставило все по своим местам. В 1988 году еще молодые Ерофеев, Попов и престарелые Липкин с Лисянской по их просьбе были восстановлены в Союзе писателей, а в 1991, 1999 и 2001 годах альманах «МетрОполь» был официально издан несколькими издательствами книгой нормального формата.
16 октября 1978 года Папой Римским становится глава польской католической церкви архиепископ Краковский — Кароль Юзеф Войтыла, принявший имя Иоанн Павел II. Впервые за 450 лет Папа Римский не итальянец и впервые в истории — славянин. И хотя советскими католиками считаются только литовцы, избрание Иоанна Павла II ощущается отчасти и как общеславянское достижение.
Высоцкий пишет знаменитую песню «Лекция о международном положении»:
Церковники хлебальники разинули,
Замешкался маленько Ватикан,
Мы тут им Папу Римского подкинули —
Из наших, из поляков, из славян.
В мусульманском мире тоже произошли радикальные изменения — революция в Иране ликвидировала монархию, и к власти приходит аятолла Рухолла аль-Мусави аль-Хомейни. Персонаж, от лица которого поется песня, — человек, посаженный на 15 суток за мелкое хулиганство, — предлагает свой вариант решения кадровых вопросов при распределении важнейших в мире вакансий:
Шах расписался в полном неумении —
Вот тут его возьми и замени!
Где взять? У нас любой второй в Туркмении —
Аятолла, и даже Хомейни!
Высоцкий в этой песне сумел упомянуть практически обо всех важнейших политических событиях конца 1970-х годов. Каждая строфа его песни — злободневна, каждая фраза — остроумна. Голда Меир, Моше Даян, Аристотель Онассис, китайская «банда четырех», Жаклин Кеннеди (Жаки) — эти имена в то время были у всех на слуху, и потому исполнение песни сопровождалось гомерическим смехом слушателей. Подсчитано, что в период с конца марта 79-го по июль 80-го года Высоцкий исполнил эту песню более 50 раз.
В этом году Высоцкий делает несколько попыток выпустить диск с песнями, не вошедшими в фильмы и спектакли. На вопрос зрителей «выйдет ли когда-нибудь большая пластинка с вашими записями?» он ответил без уверенности в результате: «Не знаю, как мне это удастся. Некоторые люди обещали мне помочь в этом деле. Это будут песни, которых вы почти не знаете. Из «Робин Гуда», из «Арапа» — то, что не вошло. Если у меня будет такая возможность, я это запишу. А выйдет она или нет — я не знаю. Два моих больших диска лежат, лежат и лежат на студии».
Была осуществлена запись макета этого диска в домашней студии композитора-аранжировщика Алексея Зубова под аккомпанемент электрогитар. Однако дальше макета дело не пошло...
Достать билет в Театр на Таганке было невероятно трудно или очень дорого. Поэтому студенты геологического факультета МГУ уговорили своих комсомольских «боссов» организовать встречу с Высоцким у себя в университете.