Константин Кедров: Высоцкий был советским человеком по своим взглядам. У него не было призывов, что нужно сменить власть или еще что-нибудь в таком роде. Он любил Советский Союз, но желал «советской новой формации»: хотел перемен к лучшему, чтобы народ процветал, чтобы не было подлости, чтобы «все было по-честному». Высоцкий имел абсолютно патриотически настрой. Назвать его западником просто смешно. То, что он жил с Мариной Влади? Так она была членом французской компартии. Там вся парижская русская эмиграция, да и парижская интеллигенция были марксистами, имели насквозь прокоммунистические взгляды. Вспомните: коммунистическая партия Франции была партией интеллигенции. Это же все коммунисты известные: Сартр, Камю, Пикассо!
Хотя тут возникает резонный вопрос: если Высоцкий был «выразителем» официальной государственной идеологии, тогда почему его так упорно «не пущали» в широкие массы. Свидетельств о том, что Владимира Высоцкого если и не подвергали гонениям напрямую, то, как минимум, относились к нему и к его творчеству «весьма настороженно» — более чем достаточно.
Илья Рубинштейн: Мало кто знает, что Высоцкого даже в Союз кинематографистов СССР приняли только лишь с третьего раза! У него в активе уже было много ролей в кино, в том числе и главных, но его долго не хотели туда принимать. Причем одна из формулировок отказа звучала: «за аморальное поведение». В одном из посвящений Высоцкий даже подтрунивает над собой, подписываясь, как «вечный кандидат в Союз кинематографистов».
И это при том, что указанные кинематографические роли доставались Владимиру Семеновичу очень большой кровью!
Александр Цуркан: Высоцкий должен был играть Бориса Савинкова, в фильме 1972 года «Петерс», но его сняли с роли. Председатель Госкомитета по кинематографии Филипп Ермаш, который просто ненавидел Высоцкого, сказал тогда: «Какой Высоцкий?! У вас где голова? Вы что делаете? Вы антисоветчину затеяли!..» Эту историю мне сам Сергей Тарасов, режиссер фильма, рассказывал. Ермаш просто поставил тогда режиссеру ультиматум: «Или будет другой актер, или фильма не будет вовсе!» А Высоцкий как раз уже написал пару песен для этого фильма: о белых, об эмиграции… И он звонил режиссеру, спрашивал: «Что не звонишь? Я уже понял, что не утвердили…» Тарасов ему ответил: «Ну ты же понимаешь все. Но я уже придумал: следующий фильм будет про Робина Гуда, и для тебя там будет роль шута». Высоцкий воодушевился: «Да ты что? Я, может, баллады напишу?» И он написал девять баллад за полтора месяца: «Баллада о ненависти», «Баллада о любви», «Баллада о времени» и другие из этого известного ряда. Он принес и все отдал им. И опять утверждение, и Высоцкого снова не утверждают. Помню, Тарасов говорил мне: «Они буквально убивали Володю. Он в таком расстройстве ушел, когда ему не дали роль шута. Что для него этот шут, когда он уже и Гамлета играл на мировом уровне? В Белграде же был всемирный фестиваль, и Таганка выиграла с Высоцким, как лучшим Гамлетом Европы! А ему не дают какую-то роль шута и баллады его выкидывают!»
Действительно, странно. Тем более когда оказывалось, что те же песни Высоцкого нельзя вставлять в фильмы не «в принципе», (из неких идейных соображений), а именно лишь «в частности». Получается, исключительно, чтобы насолить их автору?
Александр Цуркан: Мне рассказывал режиссер Сергей Сергеевич Тарасов: «Позвонили в шесть утра, мол, можешь включать баллады Высоцкого в фильм. — Я говорю, чего ты в такую рань звонишь, в шесть утра? — А ты не знаешь, что ли, ничего? Высоцкий же умер! Этот разговор был про фильм «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго». Разрешили вставить баллады Высоцкого в фильм — но только после его смерти. А до этого — не разрешали, просто ни в какую!» Вот так уничтожали его, как автора: песни великие выплевывали, выбрасывали, выхаркивали из фильмов!
Примеров, когда те же песни Высоцкого, что понравились и режиссеру, и сценаристам фильма, выкидывали без объяснения причин, чуть ли не в самый последний момент, — более чем достаточно!
Сергей Жильцов: Для фильма «Антрацит» Высоцкий написал знаменитую песню «Черное золото», которая вышла потом на пластинке-миньоне еще при его жизни. Режиссеру, да и всей съемочной группе фильма, для которого Высоцкий и написал песню, все очень понравилось. С Высоцким составили договор, киностудия «Мосфильм» даже уже заплатила ему авторский гонорар. А дальше происходят чудеса — на худсовете вдруг сказали, что в песне есть блатные нотки! Да и сам, мол, голос Высоцкого совершенно в фильме не воспринимается. И в приказном тоне заявили режиссеру, Сурину: «Нужно срочно заменить песню!». В результате нашли какого-то певца, с таким откровенным суржиком, и засунули в фильм с каким-то совершенно дурацким текстом и мелодией. То есть песня в фильме выглядит просто убого — никак не звучит, да и просто идет в разрез с замыслом картины! Сурин, с его слов, специально такой ход придумал: мол, сейчас худсовет посмотрит, ужаснется и скажет: «Ну ладно, давайте уж лучше Высоцкого, потому что так оставлять — это просто отвратительно!» А худсовет постановил: Высоцкого убрать, оставить песню, которая там была. И это, к сожалению, не единственный пример. Режиссер Туров боролся за песни к фильмам «Война под крышами» и «Сыновья уходят в бой». Но тоже сказали — Высоцкого не брать! Он, мол, там под гитару поет, а не надо так — давайте под оркестр. И лучше, чтобы не Высоцкий, а Вуячич спел. И Турову пришлось крутиться, как ужу, и какие-то песни Высоцкого в результате совсем вылетели, а какие-то вошли лишь фрагментарно.
И не только песни «слетали», но и уже утвержденные роли. Такое впечатление, что Высоцкий попал под чей-то очень жесткий прессинг! Какая-то «темная сила» буквально испытывала его на прочность! Как тут не сломаться после всего подобного?
Илья Рубинштейн: Представьте: когда именно тебе предлагают роль, когда ты прошел все пробы, понравился режиссеру. Более того — когда даже сама роль «под тебя» и написана, как, например, произошло с фильмом «Я — Шаповалов Т. П.», где сценаристы Юлий Дунский и Валерий Фрид видели в роли главного героя исключительно Высоцкого! Эти же сценаристы, когда работали над фильмом «Красная площадь», даже специально вывели отдельного персонажа, «матроса-анархиста Володю» — также именно под Высоцкого, буквально списав с него характер героя. И опять Владимиру Семеновичу отказывают в роли — без всякой мало-мальски веской причины! Представьте, его сначала зовут в какой-то фильм: мол, роль специально под тебя. Например, роль Крестовского в фильме «Земля Санникова», на которую его очень хотели взять режиссеры фильма. Высоцкий готовится, пишет специально для этой роли замечательные песни, в том числе такие известные, как «Баллада о брошенном корабле» и «Кони привередливые». А затем, когда тебя представляют на художественном совете киностудии «Мосфильм» — получает категоричное: нет, Высоцкого в этом фильме не будет! Причем, без объяснения причин. Заметьте, все происходит на самом низовом уровне: даже до уровня Госкино не дошло это обсуждение. Просто «зарезали» — и все! Интересно, что в поддержку Высоцкого писали письма даже космонавты, но ответ был неумолим: «Высоцкого в фильме не будет!»
Тут, признаюсь, я был сильно заинтригован: как же так? Так было указание о запрете? (Пусть даже о «негласном запрете»?) Или что — некое «цензурное указание» звучало как-то уж совсем экзотически: «не брать песен при жизни автора»?! Начинаешь даже понимать сказанное «в сердцах» восклицание эксперта.
Алексей Певчев: В финале повести Валентина Каверина «Два капитана» есть такая фраза главного героя, капитана Татаринова: «Горько мне думать о всех делах, которые я мог бы совершить, если бы мне не то, что помогали, а хотя бы не мешали!» Применительно к Высоцкому — это тот самый случай!
Можно было бы снять все дальнейшие обсуждения, если имелась возможность просто списать все на «свирепствующую» в то явно непростое время идеологическую цензуру. Тем более что данный инструмент партийного «идеологического контроля» в наши дни не пнул разве что ленивый. Увы, оказывается, все не так просто. И цензура как таковая тут вообще ни при чем!
Вячеслав Огрызко: У Главлита СССР существовали особые списки: что именно запрещено к печати. Есть интересный исследователь советской цензуры, Арлен Блюм, опубликовавший уже в наше время все эти документы. Важно, что никаких упоминаний Высоцкого в этих списках нет! Существовали еще Постановления ЦК КПСС, которые вводили запрет на те или иные упоминания. Там Высоцкого тоже нет! В справках отделов ЦК КПСС, которые сейчас обнародованы — также не видим Высоцкого. Хотя все эти справки, заключения отделов ЦК КПСС — сохранились в партийных архивах. Например, в ЦК КПСС шло донесение: «Такое-то произведение является идейно неправильным, идеологически вредным. Предлагаем запретить к обнародованию!» И в ответ появлялось заключение Отдела ЦК КПСС: «Автора пригласить на беседу… Автору указать на недопустимость…» Но не с Высоцким! Хотя по другим авторам мы можем найти много подобных дел: например, по повестям Владимира Тендрякова, по пьесам Михаила Шатрова — целые баталии шли в ЦК КПСС! Было даже постановление Секретариата ЦК КПСС, по повести о школе, написанной Разумовской. Это где-то 1983-й или 1984 год, кажется. И к Юрию Любимову были претензии в ЦК КПСС — также выносились постановления на этот счет. Но Высоцкий всего этого избежал! В Советском Союзе не было прямых указаний на запрет упоминания Высоцкого, или его отдельных песен. При этом согласен: те или иные произведения других авторов — действительно входили в цензурные списки.
То есть в высших государственных кабинетах (партийных ли, или, скажем, «кегэбэшных») Высоцкого не числили ни диссидентом, ни антисоветчиком, ни еще каким-либо «культурным деятелем нон-грата».