Белорусские высоцковеды Валерий Шакало и Александр Линкевич разыскали двоих музыкантов из ансамбля, с которым Высоцкий записывался осенью 1969 года в минском Доме радио. По словам руководителя ансамбля Бориса Фёдорова, первоначально песни для фильма звучали в исполнении популярного в те времена эстрадного певца Владимира Макарова, но на сдаче фильма все убедились, что исполнение Макарова не соответствует характеру фильма.
«Ближе к концу месяца (речь идёт о ноябре 1969 года. – М. Ц.) Виктор Туров находит меня, – рассказывает музыкант. – Он сообщает, что надо будет срочно записать Владимира Высоцкого… После монтажа и прослушивания все, даже редакционная коллегия, убедились в слабости исполнения. (Имеется в виду предыдушая запись. – Ред.)
…На всю подготовительную работу мне дали один день! Вы представляете – расписать аранжировку для ансамбля, а потом без репетиций сразу же делать запись! Виктор Туров тут же меня предупредил, что времени ни у него, так как его поджимают сроки сдачи картины, ни у Владимира Высоцкого, который уезжал завтра в Москву, нет». [4]
В конечном счёте всё закончилось благополучно. Работа над записью началась в 9 вечера и к утру была закончена. Правда, возникает вопрос: если ансамбль уже записывал те же самые песни в исполнении Макарова, зачем же было делать новые аранжировки? Похоже, Б. Фёдоров немного преувеличил цейтнот, в котором находились музыканты. Участвовавший в записи гитарист Юрий Мариновский подтвердил мои подозрения на этот счёт:
«На записи мы сначала репетировали свою музыкальную часть по нотам, которые были заранее расписаны. Аранжировки были такие же, что и на записи с Макаровым. Только с Макаровым приходилось делать несколько дублей, а с Высоцким всё записывалось практически сразу, с листа. Высоцкий, выслушав наши аранжировки, делал отдельные замечания. Например, был проигрыш музыкальный – он говорил, что убрать, какую сделать концовку. Это всё происходило по ходу записи, а писал он с нами синхронно». [5]
В главном тем не менее оба музыканта согласны: все песни, прозвучавшие в фильме, были записаны за несколько часов ночью. Как сказал Б. Фёдоров, «в моей памяти осталась эта ночь, единственная ночь, когда абсолютно не хотелось спать, а хотелось играть, музицировать. Так хорошо у нас складывалось с Владимиром Семёновичем».
Глава: 22Фильм: Белый взрывДата: 1970
В картине режиссёра С. Говорухина «Белый взрыв» (премьера – 3 августа 1970 года) Владимир Высоцкий исполнил крошечную эпизодическую роль капитана. Теперь этот эпизод – единственная причина, по которой довольно-таки неудачный фильм иногда демонстрируют по телевидению, хотя вся сцена с участием Высоцкого занимает меньше половины страницы режиссёрского сценария.
«В укрытии, над нависающей скалой, покрытой кустарниками и цепкими, растущими в трещинах деревьями, сидел на патронном ящике пожилой капитан и в раздумье тёр небритые щёки. Слышались разрывы снарядов, выстрелы – рядом шёл бой. Перед капитаном стояли лейтенант Артём и шофёр. Шофёр курил, слушал с безразличным видом. “Альпинисты, – медленно повторял капитан. – Где ж я тебе их достану? Может, у Савельева в роте?” Он повернул голову вглубь укрытия, где сидел политрук с забинтованной головой и чистил пистолет. “Там вроде нету”, – ответил политрук, не поднимая головы.“Немцы закрыли перевал”, – сказал Артём. Капитан недоверчиво посмотрел на него, но понял, что лейтенант не шутит. “Н-да. Когда они?” – “Сегодня утром”. – “Слышал, политрук?” – капитан снова повернулся к политруку. Тот спокойно продолжал чистить пистолет, а потом, не отвечая на вопрос, сказал: “Кажется, есть один. Шота Илиани, сван. Если и не альпинист, то всё равно горы знает, вырос тут…” “Спичкин!” – крикнул капитан… И через секунду в укрытие влетел молодой двадцатилетний солдат с припухлыми, ещё мальчишескими губами. “В роту Пилипенко! Шота Илиани – ко мне”». [1]
Изначально всё планировалось иначе: Высоцкий не должен был появиться на экране даже в эпизоде, но в картине должны были звучать его песни.
Вспоминает С. Говорухин:
Станислав Говорухин
«В августе 69-го – я как раз валялся в постели после вертолётной аварии, – от него (Высоцкого. – М. Ц.) пришло звуковое письмо. На магнитофонной ленте были записаны две песни. Первая показалась мне несколько иллюстративной.
И когда шёл бой за перевал, —
Чтобы не был ты врагом замечен, —
Каждый камень грудью прикрывал,
Скалы сами подставляли плечи.
Вторая же понравилась безусловно. И простотой мысли, и простотой формы, и запоминающейся мелодией.
И пусть пройдёт немалый срок —
Мне не забыть,
Что здесь сомнения я смог
В себе убить.
Почему-то ни одну из этих песен я в картину не вставил. Сейчас жалею. Но тогда мне показалось, что песни не могут органично войти в фильм и вообще снижают драматизм происходящего на экране.
Володя крепко обиделся. До этого обычно его песни выкидывало из фильмов кинематографическое начальство. А тут – режиссёр, товарищ… Помню наш разговор:
– Я знаю, почему ты не вставил мои песни.
– Почему?
– Хотел посмотреть, получится ли у тебя без меня.
Не уверен, имел бы фильм успех, будь там песни Высоцкого. Но без них он прошёл по экранам незаметно, никто его не помнит, кроме альпинистов». [2]
Таким образом, песен в картине не оказалось, но зато оказался сам Высоцкий, и произошло это в результате упомянутой С. Говорухиным вертолётной аварии. 26 июля 1969 года вместе с оператором Василием Кирбижековым и консультантом картины Леонидом Елисеевым они отправились на вертолёте к месту съёмок. При посадке пилот совершил ошибку, и вертолёт врезался в скалу.
«В Тырнаузской больнице нас обследовали, сделали рентгеноскопию, – вспоминал Л. Елисеев. – У Славы была повреждена ключица, сломаны два ребра и разорван мениск левой ноги; у меня нашли компрессионный перелом позвоночника. Вот этот случай и стал тем обстоятельством, которое привело Высоцкого в картину “Белый взрыв”. Из-за полученных травм мы со Славой в течение месяца не могли участвовать в дальнейшей работе в горах Кавказа, и было решено (чтобы не терять время и деньги) переместить экспедицию в Крым, где я хорошо знал все скальные объекты, пригодные для съёмок, не требующие больших и трудных подходов». [3]
Съёмки шли своим чередом, а Высоцкий вместе с Мариной Влади совершали круиз на теплоходе «Грузия» и, узнав, что С. Говорухин находится совсем недалеко, приехали к нему в гости в Алушту. Режиссёр предложил Высоцкому сыграть в эпизоде, тот согласился. Вот так, благодаря стечению обстоятельств, список кинофильмов, в которых снимался Высоцкий, стал на одну строку длиннее. Всё описанное до сих пор подтверждается документами и многочисленными свидетельствами. А вот дальше начинается череда забывчивости мемуаристов, фантазий и легенд, в которых следует разобраться, ибо задачей биографа как раз и является разбор противоречивой информации и поиск истины.
Художник-постановщик картины Михаил Заяц в разговоре со мной припомнил события, связанные со съёмками «Белого взрыва».
М. З. Я с Говорухиным работал на картине «Белый взрыв». Высоцкий приезжал к нам в экспедицию в Кабардино-Балкарию, где мы снимались, жил с нами. Мы там варили плов в горах…
М. Ц. Давайте уточним этот момент… Насколько я знаю, съёмки были в Крыму, в районе Алушты. Однажды там оказался Высоцкий, и Говорухин дал ему сыграть небольшой эпизод.
М. З. В Крыму снимались несколько эпизодов. Гурченко (исполнительница главной женской роли в картине. – М. Ц.) не могла сниматься в горах, климат ей не подходил, она боялась гор. Тогда я поехал и в Крыму нашёл места, где эпизоды с ней можно было снять. Мы солью там камни декорировали. Потом я подмонтировал, и все эпизоды с Гурченко, снятые в Крыму, пошли за милую душу!
М. Ц. Значит, потом съёмочная группа перебралась в Кабардино-Балкарию. А Высоцкий приезжал просто так, пообщаться?
М. З. Нет, не просто пообщаться. Он же там песню исполняет.
М. Ц. Нет, песни Высоцкого там нет. Он предложил туда две песни, но их в картине нет.
М. З. Правда? Я вот даже этого не знал. Но в любом случае – в Кабардино-Балкарии с нами он был. [4]
Это свидетельство не подтверждается ни С. Говорухиным, ни Л. Елисеевым. На всякий случай о возможном приезде Высоцкого в Кабардино-Балкарию я спросил кинохудожника Валентина Гидулянова, тоже работавшего на «Белом взрыве».
В. Г. Часть картины снималась на Кавказе, а потом мы поняли, что можно без особых физических затрат снимать и в Крымских горах. Я там сделал такую ледяную гору, и мы продолжали там снимать. Там удобно, там тепло.
М. Ц. Художник Михаил Заяц говорил мне, что помимо участия в том маленьком эпизоде в Крыму Высоцкий приезжал просто в гости к Говорухину на съёмки в Кабардино-Балкарию…
В. Г. Нет, я не помню этого. Я помню только его приезд в Крым. [5]
Таким образом, вопрос с другими визитами Высоцкого в гости к С. Говорухину во время съёмок «Белого взрыва», видимо, можно считать закрытым – их просто не было. Как ни странно, совсем простой вопрос – о том, каким образом Высоцкий и Влади оказались в гостях у С. Говорухина, – в литературе начинает обрастать фантастическими подробностями.
Вспоминает второй режиссёр картины Владимир Сенаткин:
«Доснимали фильм в Алуште. Сюда на огонёк к Говорухину заехал Высоцкий. По дружбе тот предложил ему крохотную роль политрука, на которую перед тем без проб уже был утверждён директор картины Галкин (военная форма сидела на Г