«Я играю фон Корена. Он увлечён маниакальной идеей спасения цивилизации путём “улучшения человеческой породы”, уничтожения слабых. Эренбург в книге о Чехове писал, что, когда Гитлер ещё пешком под стол ходил, фон Корен уже высказывал его “идеи”. Мы не хотели изображать фон Корена как предтечу фашизма, но пытались показать его моральное поражение. Дуэль с Лаевским оказалась для фон Корена победой его последовательной жизненной философии и в то же время его нравственным поражением». [8]
С Анатолием Папановым
За создание образа фон Корена Высоцкий получил премию «За лучшую мужскую роль» на Международном фестивале в Таормине (Италия) в 1974 году. Как писал И. Хейфиц, Высоцкий так об этом никогда и не узнал. Мне всегда это казалось маловероятным – неужто никто из знакомых киношников не сообщил Высоцкому об этом? С другой стороны, ни на одном концерте Высоцкий о своём призе не упомянул, притом что о призах, полученных спектаклем «Гамлет» в Югославии и Франции, сообщал зрителям регулярно. Но всё-таки о награде он знал.
«Володя сам мне об этом говорил, но как-то вскользь, он не особенно этим кичился, хотя, наверное, это была его единственная кинонаграда», – сказала мне Л. Максакова. [4]
Почему же Высоцкий ни разу не рассказал зрителям о призе на международном фестивале? Вопрос, на который у меня нет ответа…
Глава: 29Фильм: Черный принцДата: 1973
Песни, предлагаемые Высоцким в кинофильмы, либо «вытягивали» откровенно слабые картины (как, например, это было с «Вертикалью» и «Ветром “Надежды”»), либо были гораздо выше уровнем, чем сами картины (например, «Разбойничья» и «Купола российские», написанные для фильма «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил»). Один из немногих случаев, когда песня Высоцкого вошла в фильм, но ничего не добавила в него, так что картина ничего не потеряла бы, если бы песни Высоцкого там не было вовсе, произошёл на картине «Чёрный принц» режиссёра Анатолия Бобровского.
Фильм был снят в 1972 году, вышел на экраны в 1973-м (премьера 25 июня).
О том, как песня Высоцкого появилась в «Чёрном принце», вспоминает композитор Исаак Шварц, написавший музыку на текст Высоцкого:
«Вторая (встреча с Высоцким. – М. Ц.) – я имею в виду деловая, – состоялась в картине Анатолия Бобровского “Черный принц”. Толя был влюблен в Высоцкого, я – тоже, а тут вдруг появилась маленькая возможность протащить – я подчеркиваю это слово, – именно протащить для миллионного зрителя что-то написанное Высоцким. Редчайшая возможность. Мы решаемся на это. И тут происходит осечка: Володя вновь пишет слова в несвойственной ему манере. И думаю, что ему эти слова тоже не нравились. В общем, эти слова – если бы текст принадлежал кому-то другому, не Высоцкому, – были, конечно, прекрасными. Я бы сам с удовольствием их взял и делал песню. Но все дело в том, что писал-то их Володя, а это сразу меняет отношение к тексту. Я уже настроился на его волну, а тут предлагается нечто другое. Причем было впечатление, что это какая-то даже несколько автобиографическая песня. Чувствовалось, что написана она скорее от души, чем по велению разума.
Исполняла песню Валентина Толкунова. В то время она как певица еще только начиналась. Пела она хорошо, и песня, я считаю, получилась не то чтоб слишком хорошая, но и нельзя сказать, что плохая, – нормальная песня. Другое дело, что мы заранее были обречены на неудачу. Песне в картине нашли самое неудачное место: в момент, когда она звучит, все внимание зрителей отвлечено на сюжет – там в это время ловят преступника. И получалось, что певица только мешает, раздражающе действует на зрителя, отвлекая его от динамики сцены. И я считаю ошибкой моего друга Бобровского то, что он ее в это месте вставил. Я сказал ему об этом. Он ответил: – Ты знаешь, ее больше некуда ставить… Хотя сама по себе, повторяю, песня получилась неплохая. Просто в картине она, что называется, не прозвучала». [1]
Композитор, конечно, прав, хотя дело не только в том, что песня звучит в неудачном месте, но и в том, что она никоим образом не связана с детективным сюжетом картины. Совершено ограбление, которое расследует опытный сотрудник милиции полковник Зорин. Его внимание привлекает полное отсутствие отпечатков пальцев в ограбленной квартире – за исключением отпечатков на бутылке. Дактилоскопия определяет, что отпечатки принадлежат бывшему вору, который покончил с преступным прошлым. Как это частенько бывало в советских детективах, все улики указывали именно на этого человека, но опытный следователь заподозрил неладное и отыскал настоящих преступников, а заодно и похищенный бриллиант «Чёрный принц».
С экрана же зритель слышит:
Неужели мы заперты в замкнутый круг?
Неужели спасет только чудо?
У меня в этот день все валилось из рук
И не к счастию билась посуда.
Ну пожалуйста, не уезжай
Насовсем, – постарайся вернуться!
Осторожно: не резко бокалы сближай, —
Разобьются!
Рассвело! Стало ясно: уйдешь по росе, —
Вижу я, что не можешь иначе,
Что всегда лишь в конце длинных рельс и шоссе
Гнезда вьют эти птицы удачи.
Ну пожалуйста, не уезжай
Насовсем, – постарайся вернуться!
Осторожно: не резко бокалы сближай, —
Разобьются.
Третьей строфы в фильме нет, вторая приглушена разговором, но и того, что зритель слышит, вполне понятно, чтобы сделать вывод о полном несоответствии сюжета фильма и текста песни. Режиссёр явно вставил песню просто из любви к Высоцкому. (Нечто подобное произошло в 1978 году, когда режиссёр Виктор Туров вставил в картину «Точка отсчёта» несколько песен, написанных Высоцким и исполненных им и Мариной Влади. Песни не имели ничего общего с сюжетом фильма и присутствуют там чужеродными вставными номерами.)
Об истории записи песни Валентина Толкунова рассказала высоцковеду Льву Черняку:
В. Т. Шварц хотел что-нибудь для меня написать. И тогда меня пригласили в фильм. А кто был режиссёром фильма?
Л. Ч. Анатолий Бобровский.
В. Т. Нет, с Бобровским я не разговаривала.
Л. Ч. А со Шварцем задолго до этого были знакомы?
В. Т. Нет, мы только познакомились с ним. Когда он услышал меня, он сказал: «Мне надо обязательно что-то для вас написать!»
Л. Ч. А кто вам предоставил текст песни, которую предстояло исполнить в фильме?
В. Т. Щварц и предоставил. И я сначала даже не знала, что это текст Высоцкого!
Л. Ч. А песню вы записывали на «Мосфильме»?
В. Т. Конечно. Но уже была фонограмма, минусовка. А я пришла и сделала наложение. Это всё было очень быстро сделано. Во всяком случае, и режиссёр, и Шварц были довольны. И буквально после записи я узнала, что это Володины стихи! Я очень удивилась: такие трогательные стихи, совсем не в стиле того Высоцкого, к которому мы привыкли. Оказалось, он такой лирик: «Пожалуйста, не уезжай насовсем, постарайся вернуться..» – такие слова, несвойственные ему. Но Шварц сказал, что здесь по фильму нужны именно такие слова и потому Володя написал такую песню лирическую. [2]
Валентина Толкунова
Как видим, в воспоминаниях В. Толкуновой по сравнению с рассказом Шварца есть один иначе поставленный акцент – ей запомнилось, что композитор был вполне удовлетворён тем, что песня получилась лирическая, и вовсе не сетовал на то, что текст написан в нетипичной для Высоцкого манере.
В целом же ситуация с появлением песни Высоцкого в картине сомнений не вызывает. И режиссёр, и композитор хотели помочь Высоцкому «протащить» песню на экран. Задача оказалась выполненной без труда (что в карьере Высоцкого случалось далеко не каждый раз), но сколько-нибудь заметным событием песня не стала.
Глава: 30Фильм: КонтрабандаДата: 1975
Фильм Станислава Говорухина «Контрабанда» снимался в Одессе в 1974 году, премьера состоялась 26 мая 1975-го. Для этого фильма Высоцкий написал две песни, обе они звучат в картине, где их поют сам Высоцкий и коллега Высоцкого по Театру на Таганке Нина Шацкая.
Нина Шацкая
«В съёмках говорухинского фильма “Контрабанда” поначалу участвовали я и Володя. Там должна была звучать песня на его стихи. И вдруг он предложил мне спеть эту песню дуэтом. Сначала мы поехали к композитору, и где-то часик я посидела, поучила слова. И после этого уже была поездка в Дом звукозаписи на улице Качалова. (Очень важная подробность: долгие годы среди коллекционеров считалось, что фонограмма делалась на Одесской киностудии. – М. Ц.) Всего было записано три варианта. В первом пел один Володя. Во втором – одна я. И в третьем – вместе. А он был очень деликатен. Он говорит: “Надо Нину поставить поближе к микрофону!” И получилось, что я прозвучала громче, а он ушёл на второй план. Мы спели красивое танго о любви двух океанских лайнеров, которое начиналось строчкой: “Жили-были на море”. А это было в дни, когда в Театре на Таганке случился один из юбилеев (23 апреля считается днём рождения Театра на Таганке. – М. Ц.). Мы готовили, накрывали столы, потом гуляли всю ночь. А утром надо было лететь на самолёте как раз на съёмку в другой город, где мы с Володей по сценарию поём на палубе это танго. Хорошо, мы молодыми были, здоровыми, утром я прилетела и только попросила режиссёра дать мне поспать два часика. А у Володи в это время был роман с Мариной Влади, и он уехал как раз на океанском лайнере с ней. И снялась только я. И в фильме я стою одна и пою двумя голосами. А кое-где только его голос. Кстати, Володе очень понравился наш дуэт. И он тут же, при записи первой песни, предложил мне записать вторую – “Сначала было слово”. И мы её действительно с ходу записали». [1]