Глава 3«Иван Макарович»
После выхода на экран фильма «Вертикаль» к Высоцкому пришла всесоюзная известность. Всё чаще режиссёры хотели, чтобы в их фильмах звучали его песни. Не стал исключением и режиссёр Игорь Добролюбов, ставший впоследствии классиком белорусского кинематографа. Однако это произошло гораздо позднее, а в1967 году, когда И. Добролюбов приступал к съёмках фильма «Иван Макарович» (премьера фильма – 18 ноября 1968 года), он был начинающим режиссёром на счету которого было лишь два фильма.
«К сожалению, большой работы с Высоцким у меня не было, – сказал мне Игорь Михайлович Добролюбов. – Госкино вырезало сцену с песней Высоцкого. Сцена была отснята, но вырезана в Москве.
Я знал Высоцкого ещё по Москве, когда учился во ВГИКе, знал через его жену Людмилу Абрамову, с которой учились вместе. Потом как-то мельком встречались в Минске, и я его попросил написать песню для моего фильма. М. Ц. А как вы считаете, сцену вырезали из-за того, что песню написал именно Высоцкий или посчитали, что сцена не ложилась на канву фильма? И. Д. Это необъяснимо. Фамилию Высоцкого они, конечно, знали, но тогда ещё особого противостояния не было. Просто сцена такая, эшелонная… С детишками, битьём посуды. Эту песню мальчишка, главный герой, играл на гармошке. Но не вышло. Никаких объяснений, почему песню надо убрать, я, тогда начинающий режиссёр, естественно, не получил…» [1]
Песню «Полчаса до атаки» Высоцкий на выступлениях исполнил только один раз (во всяком случае существует только одна концертная фонограмма), а после исполнения рассказал зрителям следующее:
«Эта песня, которую я Вам сейчас спел – я её никогда не исполнял в концертах, просто почему-то она пришла мне сейчас на ум. Я её написал для фильма “Иван Макарович”. Это такая должна быть жалостливая песня, которую поёт мальчик под аккомпанемент гармошки. И когда мы снимали этот эпизод под Минском (там снимали эпизод базара, где он поёт эту песню), там стояли женщины, которые продавали молоко, – и они все плакали». [2]
На самом деле, Высоцкий во время съёмок того эпизода в Минске не был, просто не было необходимости ему приезжать тогда – ведь песня была записана в Москве. Как проходила съёмка этого эпизода на самом деле, рассказал звукооператор Семён Шухман:
«Съёмки проходили в Гродно (а не под Минском, как сказал Высоцкий. – М. Ц.) в конце лета – начале осени. Фонограмма песни, записанная на скорости 38, была получена из Москвы. И в Гродно мы копировали её прямо в Радиокомитете. Подгоняли тонваген и с комитетского магнитофона, так как своего студийного магнитофона не было, мы копировали песню сразу на широкоплёночный магнитофон. И затем при съёмке давали фонограмму Высоцкого.
Её изучил наш мальчик – герой картины, и пел. А он в этом эпизоде вёл за руку ещё и второго мальчика, младшего. Старшему было лет шесть, а другому – годика три, три с половиной. (Здесь некоторая неточность: детей в том эпизоде было трое. Старшему мальчику, герою картины Ване, было 12 лет. – М. Ц.) И как-то мы упустили во время репетиций и съёмок, что младший мальчик шевелил губами, повторяя песню. И когда затем посмотрели отснятый материал на экране, то я ужаснулся. Потому что если шестилетний ещё мог как-то спеть, то трёхлетний наверняка не повторит этого. Но всё же мы пригласили на озвучание этих детей, и они смогли спеть». [3]
Остаётся понять, почему же песня Высоцкого в картину не вошла. Авторы книги «Высоцкий и Беларусь» Виктор Киеня и Виталий Миткевич сомнений не имеют:
«Что же касается причин, по которым песня из фильма была выброшена, то тут особых сомнений не возникает… В глазах руководителей, призванных беречь идеологическую чистоту и непорочность советского народа, популярность барда приобретала всё более одиозный характер». [4]
В общем, это привычная точка зрения… Когда мы сталкиваемся с тем, что песня Высоцкого оказывается выброшенной из фильма или спектакля, мы сразу начинаем думать о происках властей. На самом деле так бывало часто, но не всегда. И в данном случае – так не было.
Исполнитель главной роли Виктор Махонин
Из материалов заседания художественного совета от 21 марта 1968 года:
«Повестка дня: Просмотр и обсуждение материала к/к “Иван Макарович”.
Максим Лужанин обращаясь к И. Добролюбову, говорит:
“Хочу ещё заметить о повторении материала: у Голуба в картине дети попрошайничают и поют и у вас”. (Обращаю внимание читателя: Максим Лужанин явно обращается напрямую к режиссёру.) Ему фактически вторит Владимир Корш-Саблин: “Меня как-то смущает, когда дети поют. Тема поющих сирот тянется из картины в картину”. Той же точки зрения придерживается и Гирш Смоляр: “Я согласен, что сцена с песней и молоком резко отрицательна всему материалу, я бы её выбросил”». [5]
Таким образом, мы видим, что во-первых, песня не вошла в фильм не потому, что её написал Высоцкий, а потому, что худсовет не согласился со сценой, в которой она звучала, а во-вторых, режиссёр И. Добролюбов, вопреки его утверждению, что он не получил объяснения по поводу изъятия песни, лично присутствовал на заседании художественного совета.
В 1970 году фильм «Иван Макарович» получил Гран-при «Серебряная Минерва» на XXII Международном кинофестивале детских фильмов в Венеции, но это уже не имело отношения к Высоцкому.
Глава 4«Двенадцать стульев»
Н. К. Володя пробовался со мной на роль Остапа Бендера. Пробовалась сцена обольщения, Володя пел мне романс. Кстати, единственный актёр, который пел абсолютно профессионально и обворожительно. Я себя очень хорошо чувствовала в этом романсе.
Я чувствовала, что Леониду Иовичу (Гайдаю. – М. Ц.) нравится. Потом я подошла к нему и сказала: «Вы знаете, мне Высоцкий очень нравится». Он мне: «Ну ладно, там посмотрим. «А потом говорит: «Мы сейчас вам покажем одну из экранизаций. Володя, Наташа – идёмте».
Мы пошли, сели в зал. Володя сел сзади меня. Потом Гайдай спрашивает: «Ну как?» А Володя ему: «Да я за Крачковский ничего не вижу». Я к нему поворачиваюсь: «То есть как не видишь?» А он: «Ничего не вижу! Вон ты сколько загораживаешь. Я уж и влево, и вправо…»
Я смеялась просто до слёз. Потом говорю: «Я тебе глаза повыколю, сразу всё увидишь!» А Володя: «Ну вот и поговорили».
М. Ц. Какой романс пел Высоцкий, не помните?
Н. К. Честно говоря, нет. Но это был какой-то старинный романс, не его песня.
Я волновалась перед пробой, не знала, как это всё будет выглядеть. Гайдай каждый раз требовал чего-то нового, это было сложно очень. Володя был прекрасным партнёром, он видел моё волнение. Он, конечно, тоже волновался, но у него было преимущество – у него в руках была гитара, а у меня не было ничего. И всё прошло хорошо, я чувствовала себя очень комфортно в этой ситуации, мне было удобно.
И кроме того, Володя… В нём было такое сильное мужское – «пойди сюда!», что это чувствовалось. Вот это ощущение у меня осталось, уж сколько лет прошло. Я и Гайдаю сказала: «Леонид Иович, в нём такое мужское начало!» Он говорит: «Да в Остапе-то это необезательно». А я говорю: «Да, по-моему, это в каждом мужике обязательно».
Проба Высоцкого на роль Остапа Бендера. В роли мадам Грицацуевой – Н. Крачковская
М. Ц. Леонид Гайдай потом вспоминал, что он хотел снимать Высоцкого в роли Остара Бендера…
Н. К. Да хотел, хотел. Его останавливало только то, что Володя был не очень высокого роста. То, что он был одного роста со мной, – это ради бога, Гайдая это не смущало, а вот то, что он уступал в росте другим… А может быть, это была просто отговорка, мне трудно сказать. Мне-то Володя нравился.
М. Ц. Леонид Гайдай писал, что Высоцкий запил перед съёмками, потому и не снялся.
Н. К. Я не знаю точно, но я не думаю, что это была причина, поскольку Гайдай и сам любил крепкие напитки.
Глава 5«Дорога домой» и «Антрацит»
М. Ц. Сохранились фотопробы Высоцкого для картины «Дорога домой», которую вы снимали в 1968 году (премьера картины 17 августа 1970 года. – М. Ц.). До этой картины вы с Высоцким знакомы были?
А. С. Знакомы были – но не более того. Мы не дружили, но у нас были приятельские отношения.
М. Ц. А какова была история неутверждения Высоцкого на роль?
А. С. Особой истории там не было, всё абсолютно технологично. На роль Николая Мальцева я пробовал довольно много актёров – человек восемь или даже десять. И всё – не попадало. Автором сценария был Эдик Володарский, он очень дружил с Володей. Эдик очень настаивал: «Ну почему ты не пробуешь Высоцкого? Попробуй его».
В конце концов он меня уговорил. Сделали ролик. Там был Володя и какая-то девушка, не помню уже, кто именно. Когда я посмотрел пробы, мне не понравилось. Я пригласил его ещё раз – и снова не понравилось. Здесь не было никаких привходящих обстоятельств. Не было приказов начальства, ничего. Это было целиком и полностью моё решение. Я вполне мог его утвердить.
Это был 1968 год, Володя был ещё не столь известен. Актёрская его судьба ещё совсем не сложилась. Была уже говорухинская картина («Вертикаль». – М. Ц.), но она не произвела на меня большого впечатления. Володя раскрутился, разыгрался только к концу своей жизни. Вот тогда он стал хорош как актёр. Он очень медленно раскрывался.
М. Ц. А «Служили два товарища»?
А. С. А это какой год?
М. Ц. 1967-й.
Фотопроба на роль Николая Мальцева для фильма