Согласно годового плана отделения и отдела, Петрову, который занимался московской творческой интеллигенцией, имеющей выходы на интересных иностранцев, должен был завербовать двух агентов по этой линии, одного содержателя явочной квартиры (пенсионера и коммуниста), реализовать ДГОР (дело групповой оперативной разработки «Шакалы»), по которому работал агент «Виктор», и провести в Польше встречу с агентом — сотрудником «Голоса Америки», который прибудет туда в гости к родственникам.
Рабочая неделя начинается с совещания всех агентуристов у нач. отделения п/пка (подполковника) Николаева, который просматривает и утверждает их планы на неделю, передает указания нач. отдела, быстро разбирается с провинившимся (сорвавшим вербовку, например) офицером, высказывает свою неудовлетворенность результатами работы подразделения. В КГБ было принято говорить на совещаниях только о недостатках, позитив и награждения шли только в конце года и это психологически было очень неправильно.
После совещания и до обеда Петрову надо было интенсивно поработать, поскольку на 4 часа дня была назначена встреча с агентом «Виктором» (Высоцким В. С.), в связи с чем Петров опечатает сейф и больше в УКГБ в этот день не вернется: встреча будет часовая, затем на я/к (явочная квартира) придет любовница на час, а к семи вечера Петров должен быть уже дома, где его ждут любящая супруга и дети.
Офицер начал свою работу с запросов из территориальных органов — они могут месяц подождать, а вот на бумагу за подписью нач. 5-го Управления КГБ Бобкова надо было ответить немедленно, для чего требовалась еще одна, короткая, встреча с агентом УКГБ, известным актером Михаилом Козаковым на я/к «Семенов» недалеко от «Мосфильма». Петров доложил нач. отделения и тот захотел провести контрольную встречу с источником. Это было чревато не только долгими посиделками, но и расходами, поскольку и шеф, и агент любили хороший коньяк, кофе и «Мальборо». Все пошло по обычной схеме: Петров купил французский коньяк и сигареты, а на встрече с другим агентом, рангом пониже он возьмет расписку, не выдав денег, которые якобы нужны для подготовки операции с участием источника в будущем.
По возвращении со встречи Петров тут же оформил агентурное сообщение, показал начальнику, тот доложил генералу, а после дал указание подготовить ответ на имя Бобкова за подписью нач. УКГБ.
Отобедав в столовой УКГБ, которая особыми деликатесами не отличалась, Петров стал готовиться к встрече с Высоцким и просмотрел последние сообщения из его рабочего дела по «Шакалам». Агенту следовало бы отработать задание по Андрею Вознесенскому, которого придется все же выпустить в тур по русским эмигрантским «подзаборным» общинам США. Неожиданно Петрова опять вызвал нач. отделения и сообщил, что теперь уже нач. 5-го отдела лично хочет провести контрольную встречу с Высоцким, поскольку ДГОР на «Шакалов» находится на контроле лично у Председателя КГБ СССР Ю. В. Андропова. Петров знал, что Высоцкому очень не нравятся встречи втроем, поскольку агент воспринимает их как перекрестный допрос, но ничего поделать не мог. К 4-м часам они подъехали на я/к «Степной», где принимался только Высоцкий.
Встреча с агентом затянулась на 3 часа, поскольку готовилась реализация ДГОР на "Шакалов" и потребовалась информация об антисоветской деятельности не только лидеров, но и всех сообщников рангом пониже — Аксенова, Алешковского, Арканова, Ахмадулиной, Баткина, Битова, Вахтина, Вознесенского, Горенштейна, Ерофеева, Искандера, Карабчиевского, Кожевникова, Кублановского, Липкина, Лиснянской, Попова, Ракитина, Рейна, Розовского, Сапгира, Тростникова, Боровского, Мессерера.
Агент «Виктор» обладал феноменальной памятью, знал абсолютно все об объектах, поэтому сообщение заняло два десятка страниц. Нач. отдела тактично удалился перед тем, как Петров с источником стали составлять оперативный документ. Процесс был стандартным: Петров внимательно выслушивал агента, делая короткие пометки, а затем полностью диктовал текст сообщения. Иногда приходилось «накручивать» сообщения, особенно если планировалось заведение ДОП (дела оперпроверки), ДОР (разработки) или ДГОР (групповой разработки), но в данном случае информации было более, чем достаточно.
Петрову очень хотелось расспросить Высоцкого о предстоящей поездки в США по линии ПГУ, но эта тема была закрытой. В семь часов вечера Петров был дома — он, увы, не мог рассказать ни жене, ни матери о своей встрече с Высоцким, потому что это была гостайна, увы…».
И вновь вернемся на квартиру Высоцкого на Малой Грузинской, где над сценарием корпит Эдуард Володарский. По его словам:
«Занятый работой, я даже не подумал, что Володя за это время спал меньше меня, почти все время был на ногах, ездил на репетиции, на спектакли, варил кофе, подбодрял, подталкивал меня и при всем этом был весь поглощен сценарием, который мы сочиняли. У меня раньше бывали моменты большого подъема сил, когда, так сказать, волшебное вдохновение посещает тебя, — я мог работать по двенадцать, четырнадцать часов кряду, но работать сутки напролет… не смыкая глаз… и при этом чувствовать себя как рыба в воде, быть жизнерадостным, агрессивным, напористым… Просто дьявольская работоспособность была у этого человека. Словно в один день своей жизни он умудрялся прожить пять, если не больше. Такое сумасшествие продолжалось пять суток.
Утром 6 января сценарий был закончен. Конечно, это был еще только первый вариант, конечно же, над ним еще предстояло работать, отшлифовать, "доводить”, углублять, усложнять, но он был! Восемьдесят семь страниц, отпечатанных на машинке, лежали передо мной на столе. Еще громоздились везде чашки с кофейной гущей на дне, пепельницы были полны окурков, у Володи и у меня были красные от бессонницы глаза. Я упал на диван и проспал до одиннадцати вечера, а Володя в это время поехал на репетицию в театр, потом проводил Марину Влади в аэропорт Шереметьево, потом поехал на какой-то завод делать концерт, а оттуда — в театр на спектакль. И в начале двенадцатого вернулся домой. Ввалился в квартиру со словами:
— Эдька, ты меня просто потряс, за пять дней написал сценарий! Ну кто еще на такое способен, а?
И я совершенно серьезно ответил:
— Это ты, а не я…».
Как видим, сценарист ни словом не обмолвился о том, зачем же Высоцкому нужно было так спешить со сценарием? Мы эту тайну читателю открыли: Высоцкий собирался покорять США не только с музыкальной стороны, но и с кинематографической — хотел протолкнуть сценарий в Голливуде (перевести его на русский язык обещал Михаил Барышников). Под этот проект он собирался привлечь европейских звезд: француза Жерара Депардье, поляка Даниэля Ольбрыхского, а также себя и Влади. Написанный за рекордные сроки сценарий надо было отвезти в Америку, чтобы показать его заинтересованным лицам и начать медленное его продвижение в сторону его производства. Про эту американскую поездку знали немногие: Высоцкий с Влади, пара-тройка его близких друзей и… чекисты, которые, собственно, все это и затеяли и теперь должны были обеспечить Высоцкому прикрытие в виде двух паспортов — с французской и американской визами, а также уведомить советское посольство, чтобы было готово к неожиданному приезду барда и не особо «выступало». Короче, это была очередная тайная операция советских спецслужб с участием суперагента Владимира Высоцкого.
М. Крыжановский: «Вывод Высоцкого в США с последующей натурализацией и приобретением гражданства должен был состояться в 1980 году. Именно под это дело были подверстаны его концерты в США в январе 1979 года и попытка пробить сценарий в Голливуде. Но это была одна сторона тех событий. Другая сторона касалась непосредственно шпионажа. Именно поэтому та поездка была так тщательно залегендирована, была придумана целая детективная история с выездом, якобы обалдевшим Генкопсулом, ОВИРом и близкими друзьями Высоцкого. Речь шла об очень важной операции, связанной с наркотрафиком из Колумбии через Мексику в США, очень больших деньгах и встрече со сверхценным агентом КГБ. Там же состоялась встреча и с Марией Бергер — тогдашней любовницей главы Медельинского наркокартеля Пабло Эскобара, приставленной к нему никем иным как КГБ. Там же с Высоцким были Калманович (после ФРГ они вместе приехали в США) и Серуш. Речь шла о сделке не в один миллион долларов. Причем, была достигнута договоренность, а саму операцию планировали завершить в декабре 1979 года, когда Высоцкому снова пришлось туда ехать.
Своих друзей, включая диссидента и автора альманаха «Метрополь» Аксенова, о котором он писал агентурные сообщения, Высоцкий стал готовить к тому, что он выедет на постоянное жительство в США — это было громом среди ясного неба, о котором ВСЕ его связи предпочитали долгие годы помалкивать. С одной стороны, это была операция КГБ по выводу Высоцкого в США, с другой — перед всей страной Высоцкий показал бы себя предателем, хотя выезд был бы хорошо залегендирован очередными «гонениями», куда более серьезными, чем раньше («ижевское дело»)…».
Слова М. Крыжановского требуют более детального рассказа, что мы немедленно и делаем. Начнем с первого фигуранта — Марии Бергер:
М. Бергер родилась в 1956 году в Москве. Когда ей было 14 лет, ее родители погибли в ДТП. Девочка рано вкусила прелести взрослой жизни: еще учась в школе, она вела богемный образ жизни, хорошо знала многих московских актеров и художников. В 1973 году она убила художника Т. Байрамова после того, как он ее изнасиловал. Спасаясь от правосудия, Бергер сразу после этого выехала с тетей в Израиль. А уже оттуда перебралась во Францию, где чем только не занималась: была проституткой, играла на пианино в кафе. Познакомилась со многими художниками, музыкантами и актерами, в том числе и русского происхождения. В 1976 году познакомилась с Михаилом Шемякиным, а уже через него и с Владимиром Высоцким.
Тогда же Бергер была завербована КГБ как важный источник в богемной среде Парижа. По заданию Москвы она примкнула к левой «революционной» террористической группе, участвовала в ограблении банка. Из всех террористов и заложников спаслась во время штурма лишь она одна — соблазнив служащего банка, узнала у него ход из скрытого канализационного люка, а затем застрелила. В последующем она приняла участие в 16-ти терактах, была известна Интерполу как Мария фон Штефенберг, Ирма Кох, Джесси Симмонс, Лючия Малерба, Эльза Грюн, Эльвира Рохас.