«Только вернувшись домой, я понимаю всю серьезность аварии: весь перед смят, машины больше нет».
А. Демидова: «Переезд на гастроли в Ленинград. Высоцкий попал в аварию. За 70 километров до Ленинграда. Перевернулся. Сам, слава Богу, ничего — бок машины помят».
1 января 1980 года «Мерседес-250» на большой скорости, да еще на обледенелой дороге, врезается в трогающийся с остановки троллейбус. Два пассажира получают серьезные травмы, у Высоцкого только сильно поцарапано лицо. Бог, действительно, хранил или судьба берегла — для чего- то другого?..
Подъезжает патрульная машина ГАИ — составляется протокол о серьезном ДТП… И Высоцкому грозит уголовное дело… Друзья пытаются помочь… В.Абдулов: «Мы обращались к Владимиру Баеву — однокласснику Володи, — а он работал тогда зав. отделом кадров ГАИ СССР. Но и он не смог помочь — дело уже было передано в милицию. Да, когда у Володи отбирали права — это Баев всегда их возвращал».
В заключение еще один эпизод… Высоцкий вместе со своим другом Бабеком Серушем опаздывают в Шереметьево: «Володя начал гнать. И его останавливает сотрудник ГАИ — сразу узнал Володю:
— А — Высоцкий… Автограф!
— Мы опаздываем. Если сделаешь «зеленую волну» — дам автограф.
«Гаишник» передал по рации, и Володя гнал до аэропорта как сумасшедший».
28 июля 1980 года. Похороны Владимира Семеновича Высоцкого. Траурный кортеж от Театра на Таганке движется по Садовому кольцу. Работники ГАИ отдают честь и останавливают даже «олимпийские» автобусы. Последний путь — и снова: «зеленая волна».
Иван
Окружение Высоцкого последних лет — тема отдельной большой статьи, но об одном человеке следует рассказать особо. И по месту, которое он долгое время занимал в жизни В.В., и по роли — противоречивой, а в конце трагической — которую он сыграл в его судьбе…
Марина Влади в книге «Владимир, или Прерванный полет» довольно нелицеприятно пишет о друзьях-приятелях своего мужа: «Среди этих приятелей были: Иван — артист твоего театра — талантливый человек с неудавшейся судьбой…» (В этом же ряду Марина упоминает «предателя — Володарского» и еще одного приятеля — «электронщика, который торговал записями В.В.».) И продолжает: «Все эти люди были лишь лакеями, которых ты не сегодня — завтра «оставлял в тени забвения».
Только одного человека Марина Влади называет близким другом Высоцкого — Вадима Ивановича Туманова: «Володя с Ванькой дружил, когда они пили. Но Ванька довольно быстро выходил из этого состояния, а Володя нет. Я Ваньке наговорил после смерти Володи. В последний год они раздружились, не знаю почему.»
Есть и другие точки зрения на отношения Высоцкого и Ивана. Вспоминает Нина Максимовна Высоцкая: «О Ване Володя говорил, что ему с ним всегда интересно. Ваня часто бывал здесь, на Малой Грузинской». В.П. Янклович: «Ваня — это особый случай в жизни Володи. Володя с ним близко общался, находил в нем что-то близкое себе — помимо «черноты» и общей болезни. Я помню, как Ваня, кобенясь, не хотел уезжать в отпуск, а Володя заставлял его. Даже хлопотал, чтобы его кто-то принял на юге… Это было — куда от этого денешься». Ксения Ярмольник: «Ваня — человек эрудированный и интересный, действительно талантливый актер. В общем, личность. И когда Ивана не было, Володе чего-то не хватало — не знаю уж чего… Может быть, он давал Володе какой-то заряд? — Не знаю… Но был случай тяжелый и трагический, после которого мы стали врагами.»
Вот такие противоречивые сведения и оценки. А что же сам Иван? В трех книгах о Высоцком он опубликовал два текста воспоминаний и фрагменты писем В.В. к нему. Несколько цитат из воспоминаний: «Я очень горжусь, что он любил меня, был со мною на «ты», и тоже (?) ревниво отношусь к памяти о нем и перипетиям его короткой и страстной жизни». (1988 г.) «В близких отношениях — а я испытал на себе дружбу Высоцкого — он был очень внимательным и даже нежным. Причем о своих друзьях Володя должен был знать все, и я все знал о Володе». (1992 г.). И ни слова о противоречиях, конфликтах, а тем более — трагических ситуациях. Правда, факт ссоры в 1980-м году Иван признает: «Володя мне иногда говорил: «Ну если вот с этим поссорюсь (он называл фамилию), ладно. Но если с тобой — мне будет очень больно. И все-таки мы поссорились, примерно за год до его смерти. Не по-крупному, но поссорились, — обычные дела между друзьями. И я считал себя виноватым, но подойти, сказать — как-то не получалось: гордость заела. Мы продолжали часто встречаться и общаться, но ссора была» (1992 г.).
Да, дружба была, и было общение на самом высоком уровне, правда не очень часто. Озлобленный на Марину Влади и иногда переносящий неприязнь и на Высоцкого, Э. Володарский вспоминает такой эпизод: «Ваньку… обожал. Как-то Ваню прорвало, и он стал авторитетно, со знанием дела говорить о Серебряном веке. У Володи упала челюсть. Он долго слушал и спросил: «Ванька, откуда ты все узнаешь?» — «Ну как? — ответил Ваня. — У меня мама — кандидат наук, Серебряным веком занималась». У Володи почернели глаза от гнева: «Ваня, ты знаешь так много интересного, а сидишь и день за днем мне какую-то х…ню молотишь. Какая же ты сука!»
Но не только откровенные разговоры, интеллектуальное общение и выпивка, которая некоторое время для некоторых актеров Таганки была образом жизни, — но и еще одно печальное обстоятельство, связывало Высоцкого и Ивана… Наркотики. В последнее время вокруг В.В. сложился круг людей — очень узкий, — которые так или иначе были связаны с наркотиками. Врачи, которые все «понимали» — и «помогали» (спасали, но и доставали). Администраторы, которые тоже знали, но их знание было таким: без наркотиков концерты могут не состояться…
Каково же место и, так сказать, позиция Ивана? В одном разговоре, записанном на диктофон, он мне признался, что Высоцкий мог уговорить кого угодно. «Даже меня уговорил уколоться. Я поплыл.» Иван пытается представить это единичным случаем, но это, конечно, не так. Врач-реаниматолог Анатолий Федоров вспоминал: «Это было поздней осенью 75-го года. Вадим Туманов вызвал Олега Филатова — моего друга, а Олег позвонил мне:
— Высоцкому очень плохо. Ты не можешь приехать?! Я же не реаниматолог.
А Олег по специальности — травматолог. Но было понятно — что-то серьезное. И мы с Олегом поехали. А там (на Малой Грузинской. — В.П.) Володя был с Ваней — уже прилично «заквашенные». Да еще накололись какой-то дрянью, и у них температура подскочила «за сорок». Я посмотрел- посмотрел: ну, этих ребят уже ничему учить не надо…».
Прекрасно осведомлен об этом В.П. Янклович, один из самых близких людей последних лет жизни В.В.:
— Насколько я понимаю, у них с Иваном все это началось в Болгарии. Они там были осенью 1975 года.
— Мне говорили, что у Высоцкого была какая-то вина перед Иваном?
— Да, я помню, что Володя какую-то вину чувствовал перед Ванькой… Но почему и по какой такой причине, не знаю».
В кругу друзей последних лет практически все утверждали, что Высоцкий «посадил на иглу» Ивана в начале 1976 года. Вот и источник чувства вины: В.В., как совестливый человек, все прекрасно понимал, хотя в 77-м году можно говорить еще о привыкании, а не о болезни.
В 1995 году Иван публикует письма Высоцкого к нему. В одном из них есть загадочная фраза: «Гофманиада продолжается…» (июль 1977 г.). Иван пишет в примечаниях: «Накануне отъезда Володи за границу нас познакомили с врачом-наркологом по фамилии Гофман». Что это? Попытка лечиться? Очередное снятие наркотической абстиненции? Или — временный источник наркотиков?
А теперь о «ссоре друзей»… По свидетельству четырех человек, Ваня «взял» у Высоцкого из номера ампулу с наркотиком. Это было во время гастролей Театра на Таганке в Польше. Учитывая, что Высоцкий прилетел в Варшаву после тяжелейшего курса лечения в парижском госпитале «Шарантон» и что каждый спектакль давался ему с большим трудом, — можно представить, что значила для В.В. каждая ампула «лекарства». В.П. Янклович: «Ванька у Володи в Польше «свистнул» наркотик — вот и поругались…». К. Ярмольник: «Ваня в Польше вытащил у него из шкафа ампулу. Подвигал, подвигал помаленьку — думал, что Володя не заметит…». Об этом мне также рассказывали В. Гольд- ман и В. Баранчиков.
Труппа Театра на Таганке. 1968 год
Можно вспомнить еще один — трагический эпизод. Гастроли Театра на Таганке во Франции — 1977 год. Знаменитый «Гамлет», сыгранный в Марселе. («Володя играл гениально». — Ю.П. Любимов.) А перед спектаклем Высоцкий «сорвался», «ушел в пике» — исчез, растворился в незнакомом городе. Его искали и нашли Марина Влади, Давид Боровский и Ю.П. Любимов… Все так, но ведь никто не упоминает человека, с которым Высоцкий «путешествовал» по марсельским ресторанам и кабакам. Все тот же Ванька… А во время спектакля В.В. рвало кровью, а за кулисами дежурили врачи…
И, наконец, два очень близких к В.В. человека почти напрямую называют Ивана виновником последнего запоя Высоцкого. В.И. Туманов: «Все началось с Ивана — это мне точно рассказали. А если это начиналось, то остановить Володю было очень трудно. Теперь, конечно, никого винить нельзя, но я Ваньке при людях наговорил тогда.» Ксения Ярмольник: «Это было 21 или 22 июля. Тогда мы Володю почти полностью вывели из запоя. И тут приезжает Ваня…».
В.П. Янклович: «Они же с Ванькой так нажрались 21-го. Володька орал! А Ванька ржал: «Орешь? Ну, ори — ори!» Мне Ксения рассказывала. Она мне позвонила: «Приезжай!» Но вечером я приехать не смог…».
Ксения Ярмольник: «…Я поняла, что они запьют. И прикинулась «дохлой лисой», говорю, что у меня заболело сердце. И уехала. Я думала, что Володя поедет за мной, но он не поехал».
Иван остается ночевать на Малой Грузинской: «Утром Володя посылает меня: «Надо бы где-нибудь достать…». Я сходил, принес две бутылки. А в последнее время ему совсем немного надо было. Тут приехала Оксана и устроила истерику — одну бутылку вылила в раковину. — «Уходите, вы нам не друг!». А потом наглоталась димедрола. Я ушел».