Медаль носили «на александровской ленте на левой стороне… При орденах и иных знаках отличия медали эти (должны подвешиваться) левее таковых, непосредственно вслед за жалуемыми правительством медалями».
Чеканились они по «распоряжению Главного управления Российского общества Красного Креста», и при выдаче их с награждаемых удерживали в пользу Главного управления Красного Креста «заготовительную стоимость ее».
26 сентября 1906 г. были учреждены бронзовые кресты «Государственного ополчения Сибирского военного округа и дружин, сформированных по военным обстоятельствам на Дальнем Востоке…».
Эта награда представляет собой крест с уширенными концами, в розетке которого под короной изображен вензель императора Николая II. На концах его, вдоль окантовки по всему периметру, мелкие бусы и надписи: на левом – «ЗА», на верхнем – «ВЪРУ», на правом «ЦАРЯ» и на нижнем в две строки – «ОТЕЧЕСТВО».
На основании «Правил», утвержденных 26 сентября 1906 г., жаловался он «в знак памяти о службе в Государственном ополчении Сибирского военного округа, и равно в других дружинах, сформированных во время Русско-японской войны по военным обстоятельствам, представляется генералам, штаб- и обер-офицерам и работникам, состоявшим на службе в названных ополчениях и дружинах». На основании того же «высочайшего» административного циркуляра «право ношения ополченского знака распространяется также на тех ссыльнокаторжных, находившихся в составе дружин, сформированных на Дальнем Востоке, кои за время своей службы в дружинах были перечислены в крестьяне из ссыльных».
И в пункте 6 указывается, что «ополченский знак носится на левой стороне груди».
Во время Русско-японской войны было мобилизовано много судов частных морских компаний и отдельных предпринимателей.
Для экипажей этих кораблей был также учрежден специальный ополченский крест. По форме он идентичен кресту сухопутного ополчения, но в промежутки между концами креста были добавлены «оксидированные якоря».
Оба ополченческих креста имели с обратной стороны штифты для крепления к одежде.
В 1907 г. из Японии начали возвращаться русские военнопленные солдаты, матросы, офицеры, среди них и «цусимцы», участники Цусимского сражения, которые не могли претендовать на медаль «В память Русско-японской войны» и оставались без наград вообще.
Все понимали, что только сам 220-дневный переход 2-й Тихоокеанской эскадры через три океана в исключительно тяжелых условиях был подвигом. Но, к сожалению, мужество и героизм русских офицеров и матросов, отдельных кораблей эскадры в сражении не дали положительных результатов.
Цусимское сражение (14–15 мая 1905 г.) стало самым позорным эпизодом в истории Российского флота за три столетия его существования.
В нем погибли 18 русских кораблей: 7 эскадренных броненосцев, 4 крейсера 1-го ранга; 2 крейсера 2-го ранга, 5 миноносцев.
Позорно сдались японцам четыре эскадренных броненосца и миноносец «Бедовый» с вице-адмиралом З.П. Рожественским на борту. В том же 1905 г. все сдавшиеся корабли вошли в состав японского императорского флота. Три крейсера были интернированы в Маниле (Филиппины), миноносец «Бодрый» – в Шанхае. Во Владивосток прибыли только крейсер 2-го ранга «Алмаз», миноносцы «Бравый» и «Грозный». Личный состав 2-й Тихоокеанской эскадры до сражения составлял 16 170 человек. Из них были убиты либо утонули 5044 человека. Более 800 были ранены и контужены. Часть из них умерла в японском плену. Остались на интернированных кораблях 2110 человек. Прорвались во Владивосток 870 человек. Были отпущены из японского плена в Россию 540 человек. Причин поражения были десятки. Главная причина поражения – общая деградация системы управления государством и флотом, главный же виновник того и другого – император Николай II.
Однако, осознавая необходимость каким-то образом отметить участников Цусимского сражения, но не желая при этом упоминать роковое слово «Цусима», «государь император, в 19-й день февраля 1907 года высочайше соизволил повелеть установить, согласно прилагаемым при сем описанию и рисунку, медаль в память плавания вокруг Африки 2-й Тихоокеанской эскадры под командованием генерал-адъютанта Рожественского для ношения на груди офицерами и нижними чинами, находившимися на судах, совершивших этот переход».
В этом же документе дается ее описание: «Медаль из темной бронзы. Лицевая сторона медали – с изображением земного полушария и с обозначением пути следования эскадры. Оборотная сторона медали – с изображением якоря и цифр 1904–1905 гг.
Лента медали согласно прилагаемому при сем рисунку (бело-желто-черная)».
И, заканчивая рассказ о нагрудных медалях, отметим еще одну медаль, относящуюся к Русско-японской войне. Вот как об этой медали пишут в своей книге «Нагрудная медаль» А.А. Кузнецов и Н.И. Чепурнов:
«И последняя, покрытая тайной любопытная медаль периода Русско-японской войны, отдельные экземпляры которой хранят коллекционеры, – «ЗА ПОХОДЪ ВЪ ЯПОНИЮ». Имеются три ее разновидности – из серебра, светлой бронзы и белого металла.
Медаль эта не утвержденная, она, скорее всего, была выполнена по типу медали «ЗА ПОХОДЪ ВЪ КИТАЙ 1900–1901 гг.» и отличается от нее только надписью и мелкими деталями. На лицевой стороне ее, под императорской короной, крупное изображение витиеватого вензеля Николая II. На обороте, вдоль канта бортика медали, круговая надпись: «ЗА ПОХОДЪ ВЪ ЯПОНИЮ», внутри которой указаны даты: «1904–1905», а под ними на фоне вертикально стоящего якоря помещены скрещенная винтовка со штыком и шашка.
Некоторые знатоки считают, что несколько экземпляров этой медали являются пробными (проектными) образцами, отчеканенными в то время, когда правительство, ослепленное былой славой русского оружия, предполагало сбросить японскую армию в море, высадить десант на берегах Японии и, сокрушив врага, подписать мир не иначе как в японской столице. Об этом гласит и сама надпись на медали. Естественно, что лента для нее не была определена.
Русско-японская война породила еще одну интересную медаль – иностранную.
Французский народ, восхищенный стойкостью и мужеством русских солдат и офицеров – защитников Порт-Артура, по призыву газеты Lecho de Paris собрал деньги, и на эти средства частным образом были изготовлены специальные медали для награждения защитников Порт-Артура: серебряные с позолотой для офицеров, серебряные – для остальных защитников Порт-Артура.
Вместо традиционного ушка вверху гурта этих медалей сделана специальная подвеска в виде двух дельфинов со скобкой для ленты французских национальных цветов.
На лицевой стороне этой медали изображено: на переднем плане два русских солдата на фоне разбитых крепостных укреплений и поверженных орудий. Один из них – во весь рост с винтовкой, другой – с саблей в правой руке и опирающийся левой на щит с российским гербом; за ними – справа видна перспектива рейда со стоящими на нем русскими боевыми кораблями. Над фигурами солдат – аллегорическое изображение Франции в виде витающей женщины с лавровыми венками в обеих руках и у самого бортика круговая надпись: «Defense de Port-Arthur 1904».
На оборотной стороне ниже середины изображен щит с подвешенным на нем лавровым венком и надписью: «От Франции генералу Стесселю и его храбрым солдатам»; по бокам – орлы в профиль с развернутыми при взлете крыльями; над щитом – изображение гордо стоящего льва, «положившего свою правую лапу на корону и знамя».
Медали эти в количестве 30 тыс. штук были присланы в Россию и долгое время находились в Морском министерстве, где не могли решить, как с ними поступить. Ведь там упоминалось имя генерала-предателя Стесселя.
27 ноября 1907 г. в Санкт-Петербурге открыл свои заседания Верховный военно-уголовный суд, образованный по решению императора. Он должен был найти и наказать виновников «неслыханного в русской армии позора» – сдачи японским войскам крепости Порт-Артур.
Суд установил, что генерал А.М. Стессель самовольно, без ведома Военного Совета, не поставив в известность никого из руководства по обороне крепости, 19 декабря 1904 г. выслал к японцам парламентера с предложением о сдаче. Японское командование с удовольствием приняло это предложение. 20 февраля 1905 г. капитуляция Порт-Артура была подписана. Так трагически и бездарно закончилась героическая оборона крепости. Но высшее командование наступающих войск Японии ощущало горечь победы, т. к. крепость не была взята в бою, а сдана. Вот что писал об этом генерал Ноги в письме генералу Тераучи после сдачи крепости: «…Единственное чувство, которое я в настоящее время испытываю, – это и стыд, и страдание, что мне пришлось потратить так много человеческих жизней, боевых припасов и времени на недоконченное предприятие».
Фактически генерал Стессель совершил гнусную сделку. Он приказал войскам сдать все в полной исправности (вооружение, боеприпасы, продовольствие), японская сторона заверила, что офицеры, генералы под честное слово не воевать с Японией отправляются домой. В своем дневнике от 17 февраля Николай II записал: «Приехал Стессель – герой Порт-Артура и завтракал с нами. Много говорили с ним про осаду…» Судебные следователи подсчитали, что к моменту капитуляции в составе гарнизона было 32 400 человек (из них 5809 раненых и больных), 2994 лошади, 610 исправных орудий (из них 287 морских), 9 пулеметов, 207 855 снарядов различных калибров (не хватало только крупнокалиберных) и 8 миллионов патронов. Японцы, по их данным, захватили в крепости годных 357 орудий и 133 799 снарядов.
Остальные орудия русские артиллеристы испортили перед сдачей крепости. Чтобы не оставлять снаряды японцам, их сбрасывали в море, закапывали в землю, бросали в расщелины гор либо подрывали.
Инженерные средства обороны не были исчерпаны полностью – в хорошем состоянии были 2-я и 3-я оборонительные линии, а санитарная обстановка в крепости вообще была благоприятной – тиф и дизентерия с наступлением зимы ушли, солдат донимала только цинга.
Объем продовольствия позволял продолжать борьбу: сухарей и сахара – на 40 дней, сухих овощей – на три месяца. Для забоя содержалось 2,5 тысячи лошадей, а соли и чаю – еще на полгода.