— Нет, Рэн Борун, — твёрдо ответила тётя Пол. — Се'Недра поедет в Райве.
Ты никак не можешь понять, что договор — простая формальность. Если именно твоей дочери предназначено стать женой короля райвенов, никакая сила на земле не воспрепятствует ей в назначенный день попасть в тронный зал райвенского дворца. Отец мой ничего не приказывает. Он только советует быть поосторожней с мергами для твоего же собственного блага. Остальное — дело твоё.
— Думаю, мы исчерпали все темы нашей беседы, — холодно заметил император.
Двое важных придворных в богатых одеждах вошли в сад и что-то сказали лорду Морину.
— Ваше величество! — почтительно начал седовласый камергер, — Министр торговли просит уведомить вас, что он заключил крайне выгодное соглашение с торговыми представителями Рэк Госки. Господа из Ктол Мергоса оказались весьма уступчивы.
— Рад слышать это, — ответил Рэн Борун, бросая многозначительный взгляд на господина Волка.
— Делегация из Рэк Госки желала бы засвидетельствовать вам своё почтение перед отъездом, — добавил Морин.
— Конечно! — согласился император. — Буду рад принять их здесь.
Морин, обернувшись, кивнул придворным. Те, переговорив за оградой с кем то, велели открыть ворота. В саду появились пять мергов, все в чёрных одеяниях из грубого сукна с откинутыми капюшонами. Из-под распахнутых воротов блестели кольчуги. Передний был немного выше остальных; гордая осанка ясно говорила о том, что он главный. Целый рой образов и воспоминаний пронёсся в мозгу Гариона при виде покрытого шрамами лица врага, которого юноша знал сколько помнил себя.
Гарион вновь ощутил странную молчаливую связь, существовавшую между ним и этим человеком по имени Эшарак.
Что-то напоминающее былое притяжение, совсем не похожее на прежнюю неодолимую силу, с которой Эшарак властвовал над ним тогда, в тёмном коридоре дворца Энхега в Вэл Олорне, легко коснулось глубинных струн души. Амулет под туникой стал очень холодным, но в то же время, казалось, жёг кожу.
— Ваше императорское величество, — начал Эшарак, холодно улыбаясь, — для нас большая честь быть допущенными лицезреть августейшего монарха. — И поклонился, звеня кольчугой.
Бэйрек цепко держал Хеттара за руку, пододвинувшийся Мендореллен схватился за другую.
— Несказанно рад вновь увидеться с вами, достойный Эшарак, — ответил император. — Мне сообщили, что соглашение достигнуто…
— Взаимовыгодное, ваше величество.
— Наилучший вид подобных договоров, — одобрил Рэн Борун.
— Top Эргас, король мергов, посылает свои приветствия. Его величество понимает всю важность укрепления дружеских связей между Ктол Мергосом и Толнедрой и надеется в один прекрасный день назвать ваше императорское величество братом.
— Мы уважаем мирные намерения и чтим легендарную мудрость Тор Эргаса, — с довольной улыбкой ответил император.
Эшарак бесстрастно оглядел собравшихся.
— Вижу, Эмбар, — обратился он к Силку, — фортуна вновь взглянула на тебя благосклонно с тех пор, как мы виделись в последний раз в конторе Мингана.
Силк невинно развёл руками.
— Боги были добры ко мне, по крайней мере, большинство из них.
Эшарак криво усмехнулся.
— Вы знаете друг друга? — слегка удивлённо спросил император.
— Встречались, ваше величество, — признался Силк.
— В другом королевстве, — добавил Эшарак и взглянул господину Волку прямо в глаза.
— Белгарат, — вежливо кивнул мерг.
— Чемдар! — ответил в тон мергу старик.
— Неплохо выглядишь.
– Благодарю.
— Видимо, только я один здесь чужой, — пожаловался император.
— Мы с Чемдаром давние знакомые, — пояснил господин Волк с недоброй искоркой в глазах. — Вижу, Чемдар, ты уже оправился от недавнего недуга.
Лицо Эшарака раздражённо дёрнулось; он быстро взглянул на лежащую у ног тень, будто боясь, что она вот-вот исчезнет. Гарион вспомнил, что сказал Волк в тот день наверху холма после нападения олгротов: невнятное напоминание о тени, возвратившейся окольной дорогой. По какой-то причине открытие, что мерг Эшарак и гролим Чемдар — один и тот же человек, не слишком удивило его. Двойной образ слился теперь в одно целое, как многоголосая мелодия, где какая-то нота выделялась фальшью, а теперь влилась в стройный хор, наконец-то представ в истинном свете, и осознание этого стало ключом, открывшим путь к правде.
— Когда-нибудь ты, надеюсь, покажешь мне, как это делается, — продолжал Эшарак. — Весьма интересный опыт. Хотя мой конь с трудом переносит подобные проделки.
— Извинись за меня перед ним.
— Почему мне кажется, что я ничего не понимаю? — осведомился Рэн Борун.
— Прошу прощения, ваше величество, — извинился Эшарак. — Белгарат Древнейший и я возобновили старую вражду. Редко представляется нам возможность поговорить вот так, соблюдая хоть видимость вежливости.
Обернувшись, он низко поклонился тёте Пол.
— Леди Полгара! Вы, как всегда, прекрасны, — процедил мерг, окидывая её многозначительным, оценивающим взглядом.
— Ты тоже почти не изменился, Чемдар, — мягко, почти дружески, ответила тётя Пол, но Гарион, прекрасно знавший её, сразу понял, какое смертельное оскорбление крылось во внешне учтивых словах.
— Очаровательно, — чуть заметно улыбнулся Эшарак.
— Это лучше всякого представления! — намеренно громко воскликнул император. — Вы просто исходите злобой. Хотел бы я видеть первый акт!
— Первый акт длился очень долго, ваше величество, — возразил Эшарак, — и зачастую наблюдать такое — довольно утомительно. Как вы уже успели заметить, Белгарат иногда бывает слишком ослеплён собственной мудростью.
— Уверен, что могу справиться с подобным недостатком, — слегка усмехнувшись, ответил господин Волк, — и обещаю, что последний акт окажется чрезвычайно коротким, Чемдар.
— Угрожаешь, старик?! Я думал, мы решили хоть раз держаться в рамках приличия.
— Не могу вспомнить, когда мы соглашались хоть в чём-то, — резко ответил Волк и обратился к императору:
— Нам пора. Рэн Борун, с твоего разрешения мы удаляемся.
— Конечно, — кивнул император. — Рад был поговорить, хотя, естественно, по-прежнему в тебя не верю. Понимаешь, я вообще не верю в богов и во все эти старые сказки.
— Очень рад этому, — ответил Волк и неожиданно озорно усмехнулся.
Рэн Борун расхохотался.
— С нетерпением ожидаю нашей следующей встречи, Белгарат, — вмешался Эшарак.
— На твоём месте я бы не хотел этого, — посоветовал Волк и, повернувшись, пошёл к выходу, сопровождаемый друзьями.
Глава 17
Когда друзья покинули дворец, было уже около полудня. Широкие газоны зеленели под тёплым весенним солнышком; лёгкий ветерок чуть шевелил ветви кипарисов.
— Думаю, не стоит задерживаться в Тол Хонете, — заметил Волк.
— Уезжаем прямо сейчас? — спросил Мендореллен.
— У меня ещё одно дело, — ответил Волк, щурясь на солнце. — Бэйрек и его кузен пойдут со мной, а вы возвращайтесь в дом Гриннега и ждите меня.
— По пути остановимся на центральном рынке, — решила тётя Пол. — Я хочу купить кое-что.
— Мы не за покупками сюда приехали, Пол.
— Гролимы уже знают, что мы здесь, отец, — возразила она, — так что нет смысла как воры красться по улицам.
— Хорошо, Пол, — вздохнул старик.
— Я знала, что ты меня поймёшь, отец! — заключила она.
Господин Волк, беспомощно покачав головой, отправился куда-то вместе с Гриннегом и Бэйреком. Остальные поскакали вниз с холма, с каждой минутой приближаясь к сверкающему, как драгоценность, городу, его широким улицам, великолепным домам и тенистым деревьям.
— Здесь живут богачи и дворяне, — заметил Силк. — В Тол Хонете чем ближе ко двору ты живёшь, тем больше значишь в глазах людей.
— Подобное часто бывает, принц Келдар, — кивнул Мендореллен. — Богатство и положение часто нуждаются в близости власти и величия. Хвастаясь своей осведомлённостью и хорошими отношениями с монархом, мелкие люди часто забывают о собственном ничтожестве и пороках.
— Лучше даже я бы не сказал! — восхитился Силк.
Главная рыночная площадь Тол Хонета была очень просторной со множеством ярко раскрашенных лотков и киосков, где теснились товары со всего света. Тётя Пол, спешившись, вручила поводья чирекскому телохранителю и с решительным видом направилась к палаткам, покупая, как показалось мужчинам, всё, что попадалось на глаза.
Лицо Силка не раз бледнело при виде этих приобретений, поскольку платить приходилось именно ему.
— Может, хоть ты поговоришь с Полгарой, — умоляюще прошептал он Гариону. — Она меня с ума сведёт.
— С чего ты решил, что она меня послушает? — удивился Гарион.
— Мог хотя бы попытаться, — отчаянно прошипел Силк.
В самом центре рынка о чём-то горячо спорили трое людей в богатых мантиях.
— Ты безумец, Холдор! — возбуждённо воскликнул один из них, худой мужчина со вздёрнутым носом. — Хонеты до нитки оберут империю ради собственной выгоды.
Лицо говорившего раскраснелось, глаза вылезли из орбит.
— А что, Кэдор из Вордью намного лучше? — возразил коренастый, которого назвали Холдором. — Это ты не в себе, Реден. Если мы посадим Кэдора на трон, он раздавит нас, как яичную скорлупу. Уж слишком рвётся к власти.
— Как ты смеешь? — завопил Реден, угрожающе набычившись. — Великий герцог Кэдор — единственный возможный выбор. Я буду голосовать за него, даже если не получу за это ни гроша!
Он яростно размахивал руками, одно слово обгоняло другое, изо рта летели брызги слюны.
— Кэдор — свинья, — жёстко ответил Холдор, не сводя глаз с Редека, как бы желая увидеть, какое впечатление произвели его слова. — Наглая, высокомерная, жестокая свинья, у которой прав на трон не больше, чем у приблудной собаки! Его прадедушка лестью и подкупом пробрался в семью Вордью, и я скорее вскрою себе вены, чем склонюсь перед отпрыском мелкого воришки с доков Тол Вордью.
Глаза Редена чуть не выкатились из орбит от столь изощрённых оскорблений.