— Сюда, капитан, — сказал он, заводя лошадь под низко нависшие ветки, чтобы хоть как-то уберечься от дождя.
Толнедриец кивнул и последовал за человеком в сером плаще.
— Было ли у вас время обдумать моё предложение? — спросил мерг.
— Я считаю — всё это одни догадки, — пожал тот плечами. — Мы даже не знаем; находятся ли иноземцы именно в этом округе.
— Мне донесли, что они пробираются на юг, капитан, — настаивал мерг. — Будьте уверены, они где-то здесь.
— Но какая гарантия, что мы их найдём? И даже в этом случае будет весьма трудно сделать то, что вы предлагаете.
— Капитан, — терпеливо пояснил мерг, — самое главное — безопасность принцессы. Если она возвратится в Тол Хонет, сторонники Вордью её убьют. Вы же читали привезённые мной документы?
— Боруны не дадут её в обиду, а Вордью не осмелятся вторгнуться в Южную Толнедру, — возразил капитан.
— Боруны возвратят её отцу. Вы сами из семьи Борунов. Неужели осмелитесь выказать неповиновение императору?
Капитан встревоженно нахмурился.
— Единственной надеждой на спасение принцессы может стать семья Орбитов, — настаивал мерг.
— Но каковы гарантии, что с ней там ничего не случится?
— Самая лучшая гарантия — это политика. Орбиты делают всё, что в их силах, лишь бы не допустить Великого герцога Кэдора на трон. И поскольку тот сделает всё, чтобы убить принцессу, Орбиты, естественно, будут стремиться защитить её.
Это единственный способ обеспечить безопасность её высочества, а вы, кроме того, ещё и разбогатеете.
Он многозначительно позвенел деньгами в тяжёлом кошельке. Но капитан с сомнением покачал головой.
— А если мы удвоим сумму? — почти промурлыкал мерг.
Капитан судорожно сглотнул:
— Только ради её благополучия.
— Конечно.
— Я ведь не предаю дом Борунов?
— Вы патриот, капитан, — заверил мерг с холодной улыбкой.
Тётя Пол крепко держала руку Се'Недры, пока путешественники, затаившись в зарослях, слушали разговор. Лицо девчушки было искажено гневом, глаза пылали.
Не успели легионеры скрыться из виду, как принцесса вскочила.
— Как они смеют! — взорвалась девушка. — И ещё за деньги!
— Типично толнедрийская политика, — пояснил Силк, продираясь сквозь густой кустарник.
— Но ведь он Борун, — запротестовала Се'Недра, — член моей семьи.
— Лучший друг толнедрийца — его кошелёк, — ухмыльнулся Силк. — Удивлён, что вы ещё этого не поняли, ваше высочество.
Спустя ещё несколько дней они поднялись на вершину холма и увидели простирающийся до самого горизонта, темнеющий, словно огромная туча, лес Дриад.
Дождь давно прошёл, яркое солнце весело струило лучи на весеннюю травку.
— Как только доберёмся до леса, мы в безопасности, — сказала принцесса. — Легионеры побоятся идти туда.
— Но что их остановит? — удивился Гарион.
— Договор с дриадами. Ты разве не знаешь?.
Гарион неприязненно отвернулся.
— Поблизости никого нет, — кивнул Хеттар. — Можно ехать помедленнее или подождать до темноты.
— Лучше поспешим, — решил Волк. — Я уже устал от этих рыщущих повсюду патрулей.
Путешественники спустились с холма по тропинке, ведущей к лесу.
На опушке совсем не было обычной поросли кустиков и молодых побегов, служащих границей между полями и лесной чащей. Сразу у края поля начинались высокие деревья, и, когда Волк повёл друзей по тропинке, впечатление было такое, словно они очутились в доме. Невероятно древний лес окружал их. Огромные дубы простирали поросшие лишайником ветви, настолько густые, что сквозь листву не просвечивало ни клочка неба. Прохладная земля поросла мхом, но почтой нигде не валялось ни листика, ни сучка. Гариону казалось, что и он, и друзья уменьшились в размерах, превратились почти в карликов; вокруг царила атмосфера неземного спокойствия и тишины, только звенели цикады, да откуда-то издалека доносилось пение птиц.
— Странно, — удивился Дерник, осматриваясь. — Совсем не видно дровосеков.
Ни одного!
— Дровосеков?! — охнула Се'Недра — Здесь? Они и шагу не осмелятся сюда сделать.
— Этот лес неприкосновенен, Дерник, — объяснил господин Волк. — Семейство Борунов заключило договор с Дриадами. Ни один человек не прикасался к здешним деревьям вот уже тысячи лет.
— Интересное место, — заметил Мендореллен, поёживаясь. — Кажется мне, что чувствую вокруг некое присутствие… недружественного духа…
— Лес этот живой, и не очень-то любит чужаков. Но не беспокойся, Мендореллен, тебе ничего не грозит… пока ты со мной, конечно, — с заметным самодовольством объявила Се'Недра.
— Уверен, что патрули не последуют за нами? — спросил Дерник господина Волка. — Джиберс знал, что мы сюда направляемся, и, конечно, сообщил Борунам.
— Боруны ни за что не нарушат договора с дриадами, — заверил Волк. — Это для них плохо кончится.
— Никогда не встречал толнедрийца, который не постарался бы обойти любое соглашение, если впереди маячит выгода, — недоверчиво хмыкнул Силк.
— Здесь дело другое, — покачал головой Волк. — Дриады отдали в жёны одну из своих принцесс молодому аристократу из рода Борунов. Она стала матерью первого императора династии Борунов. Удача и благосостояние Борунов зависят от выполнения условий договора. Рисковать счастьем и благополучием Боруны не станут. Не будут.
— Но кто такие дриады? — вмешался Гарион.
Странное ощущение постоянной насторожённости, сознания того, что за ними следят, вызывало желание громко говорить, лишь бы заглушить это давящее, зловещее молчание.
— Небольшое племя, — ответил господин Волк. — Очень добрые. Мне они всегда нравились. Конечно, дриады не люди, но это, в общем-то, неважно.
— Я — Дриада! — довольно гордо объявила Се'Недра. Гарион ошеломлённо уставился на неё.
— Формально она права, — кивнул Волк. — Многие женщины из племени дриад выходят замуж за мужчин семейства Борунов. Вот поэтому те и боятся нарушить договор: никому не хочется, чтобы их жёны и матери в один прекрасный день исчезли неизвестно куда.
— Но она выглядит совсем как человек, — возразил Гарион, всё ещё не сюда глаз с принцессы.
— Дриады такие близкие родственники людей, что различия совсем ничтожны, — кивнул Волк. — Этим, возможно, и объясняется то, что они не обезумели, подобно другим чудовищам, когда Торак расколол мир.
— Чудовища?! — вознегодовала Се'Недра.
— Прошу прощения, принцесса, — извинился Волк. — Это алгосы так называют всех не-людей, которые помогали Гориму в Пролгу, когда тот встретился с богом Алом.
— Разве я похожа на чудовище? — вспылила она, сердито вскидывая подбородок.
— Неудачно выразился, — пробормотал Волк. — Простите меня.
— Вот именно! — прошипела принцесса.
Волк пожал плечами.
— Здесь недалеко ручей, если я правильно помню. Остановимся там и подождём, пока весть о нашем прибытии не дойдёт до королевы Ксанты. Нехорошо вторгаться на принадлежащую дриадам землю без разрешения королевы. Могут причинить немало неприятностей, если их разозлить.
— По-моему, ты сам сказал, что они добрые, — напомнил Дерник.
— Относительно, — кивнул Волк. — Но лучше не раздражать существ, которые дружат с деревьями, особенно если сам находишься в лесной чаще. Может произойти несчастный случай.
Он неожиданно нахмурился.
— Кстати, хорошо, что я вспомнил. Убери-ка подальше топор. Дриады очень не любят топоры, да и огонь тоже. Особенно огонь. Придётся раскладывать маленькие костры, и то только для приготовления пищи.
Въехав под исполинский дуб, гордо поднимавший ветви над сверкающим ручьём, извивающимся между поросшими мхом валунами, они спешились и раскинули шатры.
После обеда Гарион пошёл слоняться по окрестностям, изнывая от скуки. Господин Волк прилёг и задремал, а Силк соблазнил остальных засесть за игру в кости.
Тётя Пол усадила принцессу на пенёк и смывала с её волос фиолетовую краску.
— Если нечем заняться, Гарион, — бросила она, — почему бы не пойти искупаться?
— Искупаться? Но где?
— Наверняка здесь поблизости есть какой-нибудь пруд или озерцо, — ответила она, старательно намыливая волосы Се'Недры.
— И ты хочешь, чтобы я купался в холодной воде? Не боишься, что простужусь?
— Ты крепкий мальчишка, дорогой, только очень грязный. А теперь беги умывайся.
Гарион неприязненно посмотрел на тётю, но всё же, порывшись в тюках, достал чистую одежду, мыло и полотенце и, ворча себе под нос, пошёл вверх по ручью.
Оказавшись один, он ещё острее ощутил чьё-то незримое присутствие, хотя и не видел ни одной живой души. Казалось, сами дубы неусыпно наблюдают за ним, сообщая друг другу о каждом движении, каждом жесте тайными знаками, неразборчивым шёпотом, непонятным языком. Гарион не чувствовал ни злобы, ни враждебности, только постоянное бдительное внимание.
На некотором расстоянии от палаток он нашёл довольно большой пруд, где вода скатывалась с лежащих наверху валунов, разбрызгиваясь радужным водопадом.
Вода была настолько прозрачной, что Гарион видел цветные камешки на дне. Мимо проплыла большая форель, насторожённо глядя на Гариона. Попробовав воду пальцами, он вздрогнул и хотел уже было обойтись умыванием на скорую руку, но передумал. Всё равно тётя Пол не даст покоя и потребует вымыться как следует.
Сокрушённо вздохнув, Гарион принялся раздеваться. Первое прикосновение ледяной воды оглушило, но через несколько минут он обнаружил, что немного привык, а под конец даже почувствовал себя превосходно. Хорошенько смыв мыло под водопадом, Гарион понял, как приятно ощущать бодрость и чистоту во всём теле.
— Какой ты ужасный шум поднимаешь, — раздался за спиной голос Се'Недры, стоявшей на берегу и спокойно разглядывавшей юношу.
Гарион немедленно нырнул с головой, но, не будучи рыбой, не смог, естественно, оставаться под водой долго, и уже через секунду высунулся наверх, кашляя и задыхаясь.
— Что это ты делаешь? — удивилась Се'Недра.
На ней были только короткая белая туника без рукавов, подпоясанная у талии, и открытые сандалии с ремешками, перекрещивающими ноги и завязанными под коленом. В руке девушка держала полотенце.