Он не успел услышать ни скрипа, ни шороха — ничего, предупреждающего об опасности: кто-то схватил его, заломил руки назад и прижал ко рту и носу мокрую тряпку. Гарион попытался вырваться, но безуспешно, а тяжёлая ткань не давала высвободить голову и позвать на помощь. От тряпки шёл какой-то странный запах, навязчивый, омерзительно сладкий и очень сильный. Голова его закружилась, а ноги и руки внезапно ослабели. Гарион сделал ещё одно, последнее усилие вырваться, но тьма надвинулась, окутала его; юноша потерял сознание.
Глава 27
Они оказались в каком-то длинном коридоре. Перед глазами Гариона плыл вымощенный брусчаткой пол. Его несли лицом вниз, голова немилосердно болталась, во рту пересохло, в ноздрях всё ещё стоял густой сладковатый запах. Он чуть повернул шею, пытаясь осмотреться.
— Приходит в себя, — заметил тащивший его за руки человек…
— Наконец-то, — пробормотал кто-то. — Ты слишком долго держал тряпку у него на лице, Иссас.
— Я знаю, что делаю, — возразил первый. — Отпустите-ка его.
— Можешь стоять? — обратился Иссас к Гариону.
На бритой голове найсанца пробивалась щетина, ото лба к подбородку через пустую глазницу шёл рваный шрам. Одежда его была грязной, покрытой пятнами.
— Вставай! — шипящим голосом приказал он, ткнув Гариона сапогом.
Гарион попытался подняться. Колени тряслись, пришлось опереться о влажные камни стены, покрытые плесенью.
— Несите его, — велел Иссас остальным.
Те, подхватив юношу под руки, поволокли его по сырому коридору в какое-то помещение без окон, походившее не столько на комнату, сколько на темноватый сводчатый погреб. Огромные колонны, покрытые резьбой, поддерживали высокий потолок; маленькие масляные лампы, подвешенные на длинных цепях или стоявшие на каменных полочках, вырубленных в колоннах, бросали неверные отсветы на стены и пол. Люди в многоцветных одеяниях беспорядочно перемещались с места на место в каком-то блаженно-бессознательном состоянии.
— Ты! — рявкнул Иссас пухлому молодому человеку с сонными глазами. — Пойди скажи Сэйди, главному евнуху, что мы схватили мальчишку.
— Пойди и скажи сам, — тоненьким голоском проверещал толстяк. — Я не подчиняюсь приказам таких, как ты, Иссас.
Тот, коротко размахнувшись, отвесил юноше звонкую пощёчину.
— Ты ударил меня! — завопил толстяк, схватившись за щеку. — И раскроил губу, видишь, кровь!
Он сунул окровавленную ладонь под нос Иссаса.
— Если не будешь делать что велено, перережу твоё жирное горло, — не повышая голоса, пообещал Иссас.
— Я всё скажу Сэйди, вот увидишь!
— Беги скорее, да не забудь сообщить, что мы поймали мальчишку, которого требовала королева. Пухлый юноша поспешно удалился.
— Евнухи! — презрительно сплюнул один из тех, кто держал Гариона за руку.
— Такие, как они, тоже нужны, — ответил другой с грубым смехом.
— Ведите мальчишку! — велел Иссас. — Сэйди ждать не любит.
Они потащили Гариона из залы. На полу сидело несколько оборванных грязных мужчин с нечёсаными длинными волосами и бородами, скованные длинной цепью.
— Воды! — прохрипел один из них. — Пожалуйста!
И умоляюще протянул руки.
Иссас остановился и с изумлением оглядел раба.
— Почему у этого язык на месте? Не успели отрезать? — обрушился он на стоящего рядом стражника. Тот пожал плечами.
— Ещё не успели? Если кто-нибудь из жрецов услышит, что они разговаривают, тебя вызовут на допрос. Вряд ли тебе это понравится.
— Я не боюсь жрецов, — ответил стражник, нервно озираясь.
— Перед ними всегда лучше жить в страхе, — посоветовал Иссас. — И не забудь напоить этих животных, ведь за них деньги плачены.
Он было зашагал впереди державших Гариона мужчин, направляясь к погружённому в темноту проходу между: двумя колоннами, но опять остановился и громко приказал:
— Убирайся с дороги!
Что-то зашевелилось, зашуршало, и Гарион с отвращением увидел, как поблёскивает чешуя огромной змеи.
— Иди к остальным, — велел гадине Иссас, показывая на полуосвещённый угол, где копошилась бесформенная зеленоватая масса, из которой время от времени показывалась узкая треугольная голова.
Гарион услышал шорох трущихся друг о друга сухих чешуйчатых тел. Змея, загородившая дорогу, высунула раздвоенный язык, громко зашипела и уползла в указанном направлении.
— Когда-нибудь тебя ужалят, Иссас, — предупредил один из мужчин. — Они не любят, когда вот так приказывают!
Иссас равнодушно пожал плечами и продолжал путь. У широкой полированной двери их встретил давешний евнух.
— Сэйди желает поговорить с тобой, — злобно ухмыльнулся он. — Я рассказал, как ты меня ударил. Маас тоже там.
— Прекрасно, — кивнул Иссас, толкнув створку.
— Сэйди! — громко окликнул он. — Скажи своему другу, что это я. Не желаю, чтобы он ненароком ошибся.
— Он знает тебя, Иссас, — донёсся чей-то голос. — И никогда не ошибается.
Иссас вошёл, плотно притворив за собой дверь.
— Ты можешь идти, — сказал толстому евнуху один из стражников, схвативших Гариона.
— Мне приказывает только Сэйди, — фыркнул тот.
— Ну да, если он свистнет, ты тут же танцуешь на задних лапках.
— Это наше дело — моё и Сэйди!
— Ведите его, — приказал Иссас, вновь открывая дверь. Стражники втолкнули Гариона в комнату.
— Мы подождём снаружи, — боязливо пробормотал один из них.
Иссас хрипло расхохотался, толкнул створку ногой и потащил Гариона к столу, на котором тускло горела единственная масляная лампа, почти не дававшая света. За столом сидел тощий человек с мертвенными глазами, осторожно поглаживающий длинными пальцами безволосую голову.
— Ты можешь говорить, мальчик? — спросил он Гариона необычно высоким голосом.
Юноша заметил, что его одеяние, сшитое из плотной пунцовой ткани, совсем не походило на полупрозрачную цветную одежду найсанцев.
— Нельзя ли хоть глоток воды? — прохрипел Гарион.
— Через минуту.
— Неплохо бы получить мои деньги, Сэйди, — вмешался Иссас.
— Как только мы убедимся, что это тот самый мальчик, — кивнул Сэйди.
— Спроси, как его зовут, — раздался из темноты свистящий шёпот.
— Сейчас, Маас, — с некоторым раздражением ответил Сэйди. — Не в первый раз допрашиваем.
— Слишком много времени тратишь…
— Твоё имя, мальчик? — обратился Сэйди к Гариону.
— Дорун, — поспешно соврал тот. — Очень пить хочется.
— Принимаешь меня за дурака, Иссас? — ощерился Сэйди. — Думаешь, любой мальчишка сойдёт, лишь бы денежки получить?
— Это тот парень, которого велено доставить, — настаивал Иссас.
— Значит, твои шпионы ошиблись — Говоришь, ты — Дорун? — повторил Сэйди.
— Да Юнга на корабле капитана Грелдика. Куда меня привезли?
— Здесь я задаю вопросы, мальчик, — предостерёг, Сэйди.
— Он лжёт, — вновь донёсся свистящий шёпот из-за спины Гариона.
— Знаю, Маас, — спокойно отозвался Сэйди. — Они всегда поначалу лгут.
— У нас нет времени, — донеслось из темноты. — Дай ему орит. Мне нужна правда немедленно.
— Как скажешь, Маас, — кивнул Сэйди и, поднявшись из-за стола, исчез во тьме. Послышался звон стекла и шум льющейся жидкости. — Только помни, это ты приказал. Если Она рассердится, я не желаю отвечать за мальчишку.
— Она поймёт, Сэйди.
— Возьми, мальчик, пей, — предложил Сэйди, выходя на свет и протягивая коричневую обливную чашку.
— Да… нет, пожалуй, спасибо, — отказался Гарион. — Не так уж я хочу пить.
— Хочешь или не хочешь, придётся выпить, — прищурился Сэйди. — Не послушаешь, Иссас будет тебя держать, а я волью это тебе в горло. Не бойся, больно не будет.
— Пей! — скомандовал шипящий голос.
— Лучше делай как велено, — посоветовал Иссас.
Гарион безвольно взял чашку. У воды оказался неприятно-горький привкус, язык и гортань заболели, будто обожжённые.
— Ну вот, уже лучше, — кивнул Сэйди, вновь усаживаясь за стол.
— Говоришь, тебя зовут Дорун?
— Да.
— Ты откуда?
— Из Сендарии.
— Из какого места?
— Недалеко от Дарины на северном побережье.
— Что ты делаешь на чирекском судне?
— Капитан Грелдик — друг моего отца, — начал Гарион, желая по какой-то причине всё объяснить подробно. — Отец хотел, чтобы я стал моряком, говорил, что такое занятие лучше, чем гнуть спину на ферме. Капитан Грелдик согласился взять меня в ученики, потому что я крепкий, никогда не страдаю от морской болезни, не боюсь взбираться по вантам на мачту и скоро смогу грести и…
— Как, говоришь, тебя зовут?
— Гарион… то есть, Дорун. Да, Дорун, и…
— Сколько тебе лет, Гарион?
— На прошлый Эрастайд исполнилось пятнадцать Тётя Пол говорит, что люди, родившиеся на Эрастайд, всегда счастливы в жизни, только пока я этого не заметил…
— Кто это — тётя Пол?
— Моя тётка. Когда-то мы жили на ферме Фолдора, но пришёл господин Волк и…
— Как называют её другие люди?
— Король Фулрах обращался к ней «леди Полгара» — это когда капитан Брендиг привёз нас в Сендар во дворец. Потом мы отправились к королю Энхегу в Вэл Олорн и…
— Кто такой господин Волк?
— Мой дедушка. Его имя — Белгарат. Раньше я этому не верил, но потом убедился, потому что он как-то раз…
— Почему вы покинули ферму Фолдора?
— Сначала я не знал, но потом услышал, что всё произошло из-за Зидара, который похитил Око Олдура с рукоятки меча в тронном зале райвенского короля, и мы должны возвратить Око, пока Зидар не успел доставить его Тораку и разбудить его и…
— Это тот мальчик, который нам нужен, — просвистело сзади.
Гарион медленно повернулся. В комнате, казалось, чуть посветлело, словно крошечное пламя стало немного повыше. В углу, лениво свивая и развивая кольца, шевелилась огромная змея с чересчур плоской шеей и красными мерцающими глазами.
— Теперь можно вести его к Солмиссре, — прошипело чудовище и поползло к Гариону. Сухой холодный нос ткнулся в ногу. Внутри мальчика всё задрожало, но он заставил себя стоять неподвижно, пока гадина медленно обвивала тело.