— СИДИ НЕПОДВИЖНО, — велел внутренний голос. — НЕ ПЫТАЙСЯ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ.
Гарион, оцепенев, наблюдал, как подвигается всё ближе плоская голова.
Маас раздул капюшон; чёрный язык нервно мелькал в открытой пасти. Медленно наклонясь вперёд, он коснулся носом серебряного амулета, висевшего на шее юноши.
Сверкнула яркая голубая молния. Гарион ощутил знакомый толчок, но теперь уже более напряжённый, сосредоточенный в одной точке. Маас отпрянул, но в амулете вновь сверкнула молния и, шипя, ударила в нос гада. Глаза змеи провалились, из ноздрей и пасти повалил пар.
Потом искры исчезли, а тело мёртвой рептилии, извиваясь в конвульсиях, сползло на полированные камни зала.
— Маас! — взвизгнула королева. Евнухи разбегались по сторонам, опасаясь попасть под бешено бьющийся хвост.
— Моя королева, — прошептал бритоголовый придворный, появившийся у входа, — наступил конец света!
— Что? — ахнула Солмиссра, с трудом оторвав взгляд от издыхающего змея.
— Солнце исчезло! Сейчас полдень, а на улице непроглядная тьма. Город обезумел от ужаса.
Глава 29
Не обращая внимания на суматоху, поднявшуюся после слов придворного, Гарион спокойно восседал на подушках у трона Солмиссры, напряжённо прислушиваясь к наставлениям внутреннего голоса.
— СПОКОЙНО! НИЧЕГО НЕ ГОВОРИ И НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЙ.
— Немедленно зовите моих астрологов! Я желаю знать, почему меня не предупредили об этом затмении! — приказала Солмиссра.
— Это не затмение, моя королева! — завопил лысый придворный, пресмыкаясь на полированном полу рядом со всё ещё извивающимся Маасом. — Тьма накрыла город словно огромным занавесом. Надвинулась чёрная стена — ни дождя, ни ветра, ни грома. Поглотила солнце без единого звука Он начал отчаянно рыдать.
— Мы никогда, никогда больше не увидим солнца.
— Немедленно прекрати, идиот! — крикнула Солмиссра. — Вставай! Сэйди, убери этого сумасшедшего дурака и посмотри на небо. Возвращайся быстрее. Мне нужно знать, что происходит!
Сэйди отряхнулся, как собака, выходящая из воды, и с трудом оторвал зачарованный взгляд от мёртвой застывшей ухмылки на морде Мааса. Потом поволок что-то бессмысленно лепечущего придворного к двери.
Солмиссра наконец вспомнила о Гарионе.
— Как ты сделал это? — требовательно спросила она, показывая на подёргивающееся тело змея.
— Не знаю, — пробормотал он, по-прежнему не в силах думать отчётливо.
— Сними амулет, — велела она. Гарион послушно потянулся к медальону, но рука внезапно замерла в воздухе, отказываясь двигаться.
— Не могу… — беспомощно сказал он.
— Забери у него это! — приказала королева одному из евнухов.
Тот, бросив перепуганный взгляд на мёртвого змея, покачал головой и весь сжался от ужаса.
— Делай что велено! — резко вскрикнула королева.
Откуда-то из глубины дворца донёсся раскатистый треск, потом скрежет гвоздей, выдираемых из толстого дерева, и гул надвигающейся лавины — оглушительный, зловещий грохот рушащихся стен. Издалека из какого-то полуосвещённого коридора раздался вопль смертельной муки.
Бесстрастный голос в мозгу Гариона снова ожил:
— НАКОНЕЦ-ТО, — прошептал он с явным облегчением.
— Что здесь происходит?! — вспылила Солмиссра.
— ПОЙДЁМ СО МНОЙ, — велел голос. — МНЕ НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ.
Гарион, подложив под себя руки, попытался встать.
— НЕТ. НЕ ТАК.
Перед глазами Гариона неожиданно промелькнуло собственное, только раздвоенное изображение. Ни о чём не успев подумать, он напряг волю, чтобы сделать так, как приказывал голос, и внезапно перестал ощущать руки, ноги, тело, однако продолжал двигаться, а вскоре увидел себя со стороны — мальчишку, сидящего с бессмысленным видом на подушках у ног Солмиссры.
— ПОСПЕШИ, — велел голос, только теперь он звучал словно говоривший находился рядом. И в самом деле, Гарион, напрягая глаза, заметил смутную тень, бесформенную, но почему-то очень знакомую.
Туман, окутывавший разум Гариона, исчез, и он тут же насторожился:
— Ты кто? — спросил он у еле видного силуэта.
— На объяснения нет времени. Быстрее, нужно показать им дорогу, прежде чем Солмиссра опомнится.
— Кому показать?
— Полгаре и Бэйреку.
— Тёте Пол? Где она?
— ПОЙДЁМ, — настойчиво повторил голос.
Гарион и странное видение вместе прошли сквозь закрытую дверь так легко, словно вход в тронный зал прикрывала всего-навсего прозрачная занавеска; оказались в коридоре и, взмыв в воздух, полетели по тёмным переходам, бесшумно, незаметно, не вызывая даже лёгкого ветерка.
Через секунду оба оказались в большом зале с высокими потолками, куда Иссас привёл Гариона сначала, и тут, не спускаясь на землю, остановились.
Тётя Пол, сверкая огромными прекрасными глазами, излучавшими гнев и ярость, окружённая слепящим пламенем, широкими шагами пересекала зал. Рядом мчался огромный лохматый медведь, уже виденный Гарионом раньше. В злобной морде ужасного зверя лишь чуть виднелись черты лица Бэйрека. Маленькие глазки горели красным огнём безумия, в оскаленной пасти щерились острые жёлтые зубы.
Перепуганные стражники пытались отогнать медведя длинными пиками, но зверь переломил их, как тростинки, и накинулся на людей, сжимая их в железных объятиях и разрывая тела когтями.
Каменный пол на пути женщины и зверя был усеян изуродованными трупами и вздрагивающими лохмотьями окровавленной плоти.
Змеи, отдыхавшие по углам, извиваясь, скользили навстречу, но, встреченные яростным огнём, окружавшим тётю Пол, мгновенно издыхали, как Маас.
Тётя Пол словом и жестом продолжала уничтожать двери одну за одной. На пути встала толстая стена, и чародейка превратила её в груду щебня, словно стена была не из камня, а из паутины.
Бэйрек летел подобно урагану, оглашая дворец безумным рёвом, уничтожая всё на своём пути.
Вопящий евнух попытался было взобраться на колонну, но исполинский зверь вонзил когти ему в спину и стащил вниз. Визг тут же оборвался: фонтан крови и мозгов брызнул во все стороны, когда железные челюсти с тошнотворным хрустом сомкнулись на черепе евнуха.
— Полгара! — беззвучно воскликнула тень рядом с Гарионом. — Сюда!
Тётя Пол быстро повернулась.
— Иди за нами! Быстрее.
И тут Гарион и тень полетели назад по коридору к тронному залу, где оставались Солмиссра и одурманенное тело того, кого недавно покинула душа.
Позади следовали тётя Пол и разъярённый Бэйрек.
Гарион и его странный спутник прошли через тяжёлую закрытую дверь.
Солмиссра, вновь покрытая пурпурно-зелёными пятнами, только теперь уже не похоти, а гнева, стояла над сидящей у трона пустоглазой куклой.
— Отвечай мне! — требовала она. — Немедленно отвечай!
— Когда мы вернёмся, — приказала тень, — ничего не предпринимай. Я сам её успокою. Нужно выиграть время.
И тут всё вновь стало как прежде.
Гарион почувствовал, как вздрогнуло его тело, и обнаружил, что глаза его опять глядят на мир.
— Что? — зашевелились губы, хотя он не успел ни о чём подумать.
— Я сказала, это твоя работа?! — завопила Солмиссра.
— Какая работа?
Звуки, срывающиеся с губ, произносились вроде бы его голосом, но, прислушавшись, можно было уловить едва заметную разницу.
— Всё это! Темнота! Нападение на дворец!
— Наверное, нет. Как можно? Ведь я всего-навсего мальчик…
— Не лги, Белгарион! — настаивала королева. — Я знаю, кто ты. Кроме тебя, некому скрыть солнце! Предупреждаю, Белгарион, то, что ты выпил сегодня, — смертельный яд, уже начавший сжигать кровь в твоих жилах.
— Почему ты сделала это со мной?
— Чтобы удержать во дворце. Теперь ты должен постоянно пить это зелье — каждый день, всю жизнь, иначе умрёшь. Одна я могу дать его тебе! Ты мой, Белгарион, только мой!
Из-за двери донеслись отчаянные вопли. Королева змей в испуге подняла глаза, потом быстро повернулась к огромной статуе, отвесила ей странный церемониальный поклон. Руки Солмиссры задвигались, выписывая в воздухе сложные непонятные узоры. Голосом, не похожим на обычный, королева начала произносить заклинания на незнакомом Гариону языке, шипящем, с гортанными звуками, повторяя одни и те же слова в конце каждой фразы.
Раздался оглушительный грохот: массивная дверь взорвалась, разлетевшись в щепки. Среди обломков стояла тётя Пол; на лбу серебряным огнём сверкала белая прядь, выражение глаз вселяло ужас. Громадный зверь, с клыков которого капала кровь, а с когтей всё ещё свисали лохмотья дымящегося мяса, злобно ревел.
— Я предупреждала тебя, Солмиссра, — зловеще сказала тётя Пол.
— Стой где стоишь, Полгара, — скомандовала королева, не оборачиваясь.
Пальцы продолжали медленно двигаться. — Мальчишка умирает. Ничто не сможет спасти его, если ты нападёшь на меня.
— Что ты наделала? — властно спросила тётя Пол.
— Взгляни на него! Он выпил этал и колдисс. Даже сейчас их огонь бушует в его жилах. Очень скоро мальчишке понадобится новая порция.
Руки Солмиссры ни на миг не останавливались, лицо застыло, глаза уставились в одну точку. С губ вновь сорвались гортанные шипящие звуки.
— ЭТО ПРАВДА? — эхом отдался голос тёти Пол в мозгу Гариона.
— ПО ВСЕЙ ВИДИМОСТИ, ТАК, — ответил бесстрастный голос. — ОНИ ЗАСТАВИЛИ ЕГО ВЫПИТЬ СНАДОБЬЯ, И ТЕПЕРЬ ОН НЕ В СЕБЕ.
Глаза тёти Пол широко раскрылись — КТО ТЫ?
— Я ВСЕГДА БЫЛ ЗДЕСЬ, ПОЛГАРА РАЗВЕ ТЫ НЕ ЗНАЛА?
— А ГАРИОНУ ИЗВЕСТНО?
— ОН ЗНАЕТ, ЧТО Я ВСЕГДА С НИМ, ТОЛЬКО НЕ ПОНИМАЕТ, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ.
— ПОГОВОРИМ ОБО ВСЁМ ПОЗЖЕ, — решила она. — ТЕПЕРЬ СМОТРИ ОЧЕНЬ ВНИМАТЕЛЬНО. ВОТ ЧТО ТЫ ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ.
Перед внутренним зрением Гариона промелькнули странные спутанные образы.
— ПОНЯЛ? — спросила тётя Пол.
— КОНЕЧНО. СЕЙЧАС ПОКАЖУ ЕМУ, КАК.
— ЛУЧШЕ БЫ ТЕБЕ САМОМУ СДЕЛАТЬ ЭТО.
— НЕТ, ПОЛГАРА, — ответил бесстрастный голос. — МОГУЩЕСТВО ПРИНАДЛЕЖИТ ЕМУ, А НЕ МНЕ. МЫ ХОРОШО ПОНИМАЕМ ДРУГ ДРУГА Пока голоса переговаривались, Гарион ощутил невыносимое одино