Но… О-ё-ха! Бомба лопнула над головой Е. С потолка и со стен ему на шапку и на стол, на лицо и на лысину полились потоки хлама Все вокруг в пыли. Е приподнялся в кресле, как на пружине, вскочил и, вытирая пыль и пот шапкой, стремглав выбежал из комнаты на своих крепких ногах лихого воина и опрометью помчался по двору. Е при этом почувствовал, какие у него еще молодые силы. Он испытал облегчение. Больше не было зова смерти, а было спасение от нее во всю прыть.
Глава 17. Бастионы могущества
Шел дождь, переходя временами в тропический ливень, приносимый ветром, возбужденные «бравые» и французы, а с ними не уступающие им в ярости бенгальцы и пенджабцы с еще большей решимостью сражались в хлещущих потоках воды и добивали «небесных» всех и всюду, мстя за своих отравленных газами и изуродованных товарищей. Это продолжалось и после боя, расправа шла в лавках, домах и в магазинах. Чин-чин сноровист, он скалится и норовит обмануть и зарезать острым оружьем, ему тоже строишь рожу и валишь его выстрелом или ударом штыка. С кем поведешься, от того и наберешься. Пока не схлынул жар битвы, ясно, что в плен не брали, их некуда девать, если брать, то может сдаться весь Китай, все захотят в плен; насмотрелись на сытые физиономии наших кули. Впрочем, не очень-то просятся они в плен, был момент, когда хлынула из города такая масса оборванцев, вооруженных чем попало, что даже опытные парни оторопели. Команды кораблей слишком долго поглядывали на богатый город и выслушивали благородные назидания капитанов и командования про гуманность.
Кули уносят наших раненых, спасают их от добивания кантонской чернью, сами бьют и убивают мародеров, а там, где на бастионах бой еще продолжается, – сбрасывают, сталкивают «небесных» братьев со стен. Английские китайцы подбирают брошенное оружие, подают припасы, подносят воду. Без них британские солдаты, как без нянек.
Стены Кантона взяты. Город в кольце союзных войск. На стены подняты пушки. Пыл боя стихает. Маринеры, пехотинцы и «синие жакеты» разбиты на отряды. Во главе каждого опытный офицер. Смит спешит в ямынь Е, с ним Вунг и команда красных мундиров. Эллиот уже там с ним неизменный сподручный и телохранитель «коксвайн»[66] Том и команда «синих жакетов», все уже в ямыне Е. С коммодором детективы из Гонконга, владеющие пиджин[67]. Несколько чиновников дают показания. Смит и Вунг поспешили на помощь.
– Где Е?
– Не знаем, – отвечал один из чиновников.
– Он тут был? – вмешался Смит.
– Нет, тут никого не было.
Ждать и толковать некогда. Смит оставил Вунга с Эллиотом, чтобы помог разобраться.
Смит в ямыне в первый раз, но он тут как у себя дома, знает все ходы и выходы. С планами и донесениями шпионов все сходится. С чиновниками пусть разбирается Эллиот с переводчиками и Вунгом. Смиту некогда. Он на острие бритвы.
Смит с солдатами без лишних поломок открыл запоры и решетки на дверях хранилища. Архив тут. Бумаг много. Какая поэзия и какое страдание для разведчика! Как все это охватить? Ведь тут могут быть драгоценности. Могут оказаться письма Путятина. Тут все доносы американцев и китайских шпионов из Гонконга. Тут государственные бумаги самих мандаринов. Тут можно узнать, как высшие властители Китая между собой переписываются и как они судят о нас. Сразу не разберешься. Но где же мои верные корреспонденты, мои друзья из Задней западной приемной? Без них и не найдешь сразу того, что срочно надо. Шпионили, писали, а когда надо – струсили и исчезли. Искать их? Может быть, их казнил Е? Не всех же. Смит чутьем улавливал, что его корреспонденты должны быть где-то поблизости. Если они живы, то трутся вперемежку с мандаринами, которые притворяются и врут, отвечая на вопросы Эллиота.
В ямынь Е прибыл командир корпуса китайских кули капитан Холл. У него на мундире нет ленты, как у его кули, с надписью по-китайски и по-английски, но иероглиф на груди: «Отец и наставник». С ним офицеры и старшины военных кули. Рядовые кули не входят, они ждут у входа, всегда у отца под рукой.
– Это не ямынь Е, – объяснил тем временем Эллиоту чиновник с усами.
– А что же это?
– Просто контора, – сказал молодой человек.
– Такая большая?
– Да.
– Они врут, – пояснил Вунг.
Коксвайн Том, уловив никому не заметный знак коммодора и делая вид, что ему самому надоело вранье, схватил молодого чиновника за косу. Из гуманных соображений обычно начинали бить молодых, а к старым переходили по мере необходимости. Коксвайн въехал своим кулачищем, похожим на боксерскую перчатку, в физиономию чиновника. Тот упал. «Синие жакеты» принялись его охаживать и не давали встать.
Чиновник катался по полу и закричал, что Е здесь. Просил больше не бить.
На крики пришел Смит.
– Он здесь. Но убежал. Сам убежал.
Смит поднял избитого и, отозвав в сторону, что-то тихо сказал ему.
– Да, это я, – ответил чиновник.
– Здорово же тебя разделали. Наш человек! Ну, так бывает. Свои обычно кажутся подозрительными. Привык притворяться и перестарался. В нашем деле приходится помнить, что свои же могут разделать под орех.
– Мы разберемся, сэр, – сказал Смит коммодору и увел своего шпиона с таким видом, словно намеревался его утешить.
– Е нет. Сокровища вывезены? – шел допрос.
– Где Е?
Мандарины стали посговорчивей.
– Про сокровища знает Пей Квей. Он этим заведует.
– Где он?
– Близко.
– Идем… Где Е?
– Найдем человека, который знает.
– Кто пойдет? Ты…
– Я…
– Пошли!
Коксвайн и «синие жакеты» повели мандаринов под штыками. Усатый шел и вытирал кровь на лице рукавом халата.
– Прочь с дороги! – приказал Вунг у входа в ямынь гражданского губернатора. – Бросайте оружие!
Четверо маньчжурских солдат положили ружья.
– Открыть двери! – велел Эллиот. Он ждал у входа. С ним капитан Холл и лейтенант Артур, подошедший со своими матросами.
Смит не мог удержаться, чтобы не принять участия в подобном приключении. Он оставил своих шпионов под сильной охраной солдат и офицеров пятьдесят девятого полка, а сам с двумя красными мундирами прибежал, как легавая на дичь.
Смит, Вунг и отряд «синих жакетов» вошли первыми в просторную комнату ямыня гражданского губернатора, или, как называли британцы, лейтенант-губернатора. За ними вошел коммодор и офицеры. Прошли через анфиладу комнат. Пусто. А известно, что Пей Квей здесь.
– Где он? – взял мистер Вунг за ворот усатого чиновника.
– Здесь.
– Где здесь?
– Дальше.
Держа чиновников под приставленными к их спинам штыками, пошли дальше.
– Здесь!
Дверь торжественная, как священная скрижаль, как вход в сокровищницу империи, тяжелая и огромная, как ворота, вся в резьбе и золоте.
Оказалась толстая и заперта наглухо. Резьба полетела в щепы. Несколько ударов ломами и топорами, и дверь треснула и распахнулась. За столом сидел Пей Квей и кушал палочками рис. Перед ним стоял слуга и почтительно подливал соус в кушанье, а в маленькую чашечку ханшин.
– Лейтенант-губернатор Пей Квей? – спросил Смит.
Пей Квей что-то процедил сквозь зубы. Он вытер усы.
Пей Квей предложил садиться, поглядывая на изломанную дверь.
– Где генерал-губернатор Е Минь Жень?
– Разве он не у себя?
– Где?
– Там, где всегда. В губернаторском ямыне.
– Там нет никого.
– Он должен там быть.
– Нам сказали, что известно вам, где Е.
– Кто сказал?
Ему не ответили.
– Разве? Тогда он куда-то ушел, – с недоумением отвечал Пей Квей.
Губернатора допрашивали. Толку пока не было. Вокруг ямыня собралась толпа любопытных. Жители города начали успокаиваться и проявлять любопытство. Тут же сильная оборона Бить Пей Квея нельзя. Еще может пригодиться, Элгин велел не обижать высших администраторов. Как обычно, избивают тех, кто действует не своим умом, а исполняет.
– Мы напали на след, – сказал один из офицеров, прибывший с патрулем.
– Нашлись люди, которые знают… – подтвердил детектив, – но надо проверить.
Губернатор пояснил, что сам он ведает гражданской частью, что Е не сообщал ему заранее о своих намерениях. Гражданский губернатор заведует налогами, порядком в городе, тюрьмами…
Охранять гражданского губернатора оставили отряд красных мундиров с двумя офицерами.
– Вызовите слуг Пей Квея, – отдал распоряжение Эллиот переводчикам. Приказал позаботиться о доставке губернатору продовольствия. – Не лишайте его всех привычных удобств. Не спускайте с него глаз, – приказал он офицерам. – Держите в ямыне внешнюю и внутреннюю охрану. Пусть Пей Квей находится под строгим домашним арестом. Сюда уже доставили две пушки и артиллеристов.
– Тут неподалеку еще один ямынь, уверяют, что Е там… – докладывали Эллиоту.
Никто не чувствовал усталости. Когда шли по улице, в домах слышались вопли женщин и детей, оттуда выглядывали «синие жакеты» и при виде коммодора и офицеров или по свисту товарищей, предупреждавших об опасностях, выскакивали, приводя себя в порядок. Эллиот послал коксвайна с матросами наводить порядок. Он знал нравы «жакетов». Особенно рьяные успевают грабить во время схваток. Грабежи и насилия, без убийства или ранения, преступлениями у них не считаются.
– Нам сказали, что в этом доме прячется Е, – быстро входя в ямынь, сказал Смит, направляясь к столу, заваленному бумагами, за которым сидел молодой китаец с видом ученого.
– Да, это я.
– Вы… Вы? Это вы? – удовлетворенно и с оттенком злорадства воскликнул Смит.
– Да, это я… – с важной осанкой, разваливаясь в кресле, ответил ученый. Он не так молод, как показался на первый взгляд; в среднем возрасте.
– Вы генерал-губернатор, командующий армией и так далее. Но вы такой худой, щуплый. Как я рад. Я не узнал вас.
– Да, да!
– Вы мистер Е, ваше достопочтенное имя… Как я тронут! Как счастлив! Ведь я знаком с министром Е. А ну, встань! – зарычал Смит, выдвигая нижнюю челюсть, и, выводя ученого из-за стола, опять перешел на любезный тон. – Мне кажется, что вы не мистер Е… Отвечайте. Мистер Е очень толст, и он выше вас У него бычья крутая голова… Ах, как вы похудели. А ну, выйдите на середину комнаты! Джек, помогите ему, поддайте по заду. Да вы же совсем маленького роста по сравнению со мной. Что вы так смутились? Вы усохли, мистер Е? Что с вами?.. Смотрите, что-то летит прямо вам на голову.