Когда Адриан принёс ужин, Авалон принял трапезу вместе с Авророй.
Тёмный господин поглощал пищу неторопливо и не глядя в сторону серебряной девы, что позволило запечатлеть его образ в мельчайших деталях. Как говорится – зуб за зуб, он на неё вчера целые сутки таращился, пришло время отыграться.
Холодный взгляд серых глаз скользил по лицу Авалона, подмечая детали. Его губы стали алыми от острой пищи, но щеки оставались бескровными, нетронутыми румянцем. Он ел, чуть склонившись к столу, при этом старался держать спину ровно – видимо, частое общение с Адрианом и визиты в клан Неба оставили аристократический след. Когда Авалон заметил на себе продолжительное внимание, то мимолётно взглянул на Аврору из-под опущенных ресниц, чем вынудил её отвернуться.
Так как серебряная дева и тёмный господин оказались заняты трапезой, какое-то время они пребывали в мире и гармонии, отчего Адриан, рассевшийся на кровати, облегчённо выдохнул. На самом деле, если Авалон и Аврора не разговаривали, то могли дружелюбно жить на одной территории, но стоило открыть рты и эти двое обязательно начинали спорить. Это происходило не потому, что мнения молодых господ сильно разнились, а потому, что они намеренно задевали друг друга, дабы насладиться воцарившимся хаосом.
После ужина ребята завели непродолжительный разговор, в котором Адриан справился о состоянии Авроры, задал несколько вопросов Авалону, после чего сообщил, что ему пора уходить. Тёмный господин по привычке отправился провожать друга, а Аврора разлеглась на покрывалах и в ожидании уставилась в потолок.
Когда Авалон вернулся, он молча выудил ночные одежды из шкафа и удалился в умывальную комнату. Вчера юноша не омывался и Аврора предположила, что Найт привёл себя в порядок за стенами замка, там же и поел, но сегодня он решил отужинать вместе с ней, а также принять ванную в этом месте – видимо, весь день был завален делами.
Аврора валялась на кровати, наигрывая что-то на лире. Благо она успела принять ванную пока тёмный господин шлялся вне дома, потому сейчас была чиста, как горный ручей.
Омывался Авалон, казалось, целую вечность, Аврора даже почувствовала стыд от того, что сама затратила в два раза меньше времени. «Может, он просто в водичке плещется как дитя?» – подумала она и насмешливо хмыкнула.
Серебряная дева доиграла незатейливую мелодию и, поднявшись с кровати, кое-как допрыгала до письменного стола. Положив на него лиру она поскакала обратно, вот только покачнулась в самый неудачный момент – когда раскрылась дверь в умывальню, – и завалилась на бок, падая в объятия полуголого, всё ещё мокрого юноши.
Крепкие руки поддержали за талию, подсобив в возвращении равновесия. Сама Аврора растерялась, а взгляд её заметался, бегло цепляясь за очертания человека, спасшего от падения. На его поясе болтались атласные чёрные штаны, по светлой коже стекали капли воды, на запястье была повязана алая лента, а иссиня-черные пряди густым туманом укрывали плечи.
Аврора тут же отстранилась, когда Авалон саркастично произнес:
– Что-то ты припозднилась с идеей составить мне компанию, я уже закончил.
Мун встрепенулась, как птичка, и живенько поскакала в сторону кровати.
– Составить компанию? Мечтай! Это просто неудачное совпадение, чтоб я и ты… фу!
Авалон хыхыкнул в ответ, не ожидая услышать от серебряной девы что-то иное. Он вальяжно прошёл за спиной скачущей собеседницы и уселся на циновку, разложенную возле стены.
Авалон и Аврора за всё время ни разу не спали в одной кровати. Вместо этого юноша проводил ночь в медитации, что, в принципе, заменяло ему полноценный сон.
Аврора забралась на покрывало, покосилась на тёмного господина и сказала:
– Время же ещё раннее.
Авалон ответил, не открывая глаз:
– Чем дольше медитирую, тем лучше себя чувствую.
– И не лень тебе по десять часов так сидеть?
– Предлагаешь мне забраться в кровать?
Аврора захлопнула рот, осознавая ошибку. Если не медитация, то сон, а где ему спать? Только на кровати! Но на кровати спит серебряная дева, которая очень против пускать к себе посторонних.
Аврора брезгливо поморщилась.
– Ну уж нет, сиди на своей циновке и не вздумай ко мне приближаться.
Авалон приоткрыл один глаз, лукаво спросив:
– А если приближусь? Покусаешь меня? Или, может быть, прибегнешь к духовной силе?
Аврора хитро сузила взгляд.
– Всё-то ты хочешь на мои способности посмотреть, когда уже угомонишься? Я ведь сказала, что у меня всего лишь тьма в душе, не более.
Авалон ухмыльнулся и протянул:
– Ну да, да. Конечно.
Вечером следующего дня серебряная дева уже могла ходить, скрывая хромоту. Повреждённая кость болезненно ныла, отдавая в колено, но, по крайней мере, Аврора могла вернуться в свой клан. Айзек должен был приехать со дня на день и если он узнает, что молодую госпожу не видели в замке несколько дней, то перевернёт всё вверх дном.
В этот день еды ей оставили с запасом, потому Аврора не чувствовала голода и не огорчилась, когда Авалон вернулся на закате с пустыми руками.
Он бесшумно закрыл дверь и обернулся, продемонстрировав невообразимо мрачное выражение лица.
Аврора сидела с лирой на полу в своих родных серебряных доспехах и поразилась состоянию Найта.
– Что случилось? – сразу спросила она.
Авалон огорошил с порога:
– Верховного мага обнаружили мертвым, – его голос звучал холодно, но с намёком на негодование, словно он не скорбел, а злился из-за того, что теперь не удастся выудить информацию.
Аврора резко вскочила на ноги, чуть поморщилась от боли и, выражая глубокое удивление, затараторила:
– Ч-что? Как? Когда? Это тот, который делал браслеты?
Авалон тут же поддержал девушку за плечи, рыкнув:
– С какого перепугу скачешь? Ходить научилась?!
Аврора соврала:
– Представь себе, научилась. Можешь отпустить.
Авалон плотно сжал губы, отчего те превратились в прямую бледную линию. Он убрал ладони с плеч серебряной девы и приказал:
– Сядь.
Аврора чуть вздернула носик и, стараясь не хромать, дошла до кровати, опустившись на край. Она уставилась на Найта с нескрываемым "видишь, я могу ходить" и произнесла:
– Не томи.
Авалон сделал вдох, направил взгляд янтарных глаз в сторону собеседницы и поведал:
– Со слов Адриана, Луи вчера пошел к магистру, но того не оказалось на месте. Принц начал расспрашивать окружающих и о его любопытстве прознал отец. Владыка пристал с расспросами и Луи ответил, что принёс магистру свой браслет, желая уточнить, почему руны на нём не закончены? Всё-таки ситуация сложилась нелестная, если бы сам наследный принц не смог телепортироваться в критический момент, это обратилось бы огромной трагедией. Признаю, ложь рыжего оболтуса вышла неплохой и оправдывала его поведение, владыке Солнца не к чему было придраться. Поверив сыну, Видор, сама забота, выразил беспокойство, мол: "Как это так, бракованный телепорт достался престолонаследнику?” и принял участие в поисках пропавшего магистра.
– И в результате поисков, магистра нашли мертвым?
Авалон кивнул.
– Оказалось, что вчера он отправился загород за редкими травами, но так и не вернулся. Владыка направил поисковый отряд и сегодня сообщили, что верховного мага убили, причем, разодрали в клочья.
– В клочья? – Аврора вскинула брови. – Что, если это тот мертвец?
– Не знаю… не уверен…
Аврора закатила глаза.
– Ты всё ещё сомневаешься? Я тебе говорю, он точно имел сознание и понимание происходящего! К тому же, явно кому-то подчинялся.
Авалон помассировал переносицу двумя пальцами, сказав:
– Во-первых, разорвать человека в клочья может не только мертвец, а почти любая хищная тварь. А во-вторых, если всё, что ты говоришь, было именно так и кто-то научился создавать "сознательных мертвецов", то встаёт вопрос "зачем?". Кланы живут в мире, к тому же, на кой нападать на тебя? Ну да, ты что-то скрываешь, но при этом как была неумёхой, так и осталась, за что тебя убивать? За нарушение правила о духовном балансе? Или ты что-то ещё натворила?
Аврора задумалась, до сих пор будучи неуверенной, стоит ли хоть на каплю посвящать тёмного господина в её мутные дела. Если бы она изначально рассказала ему всю правду, возможно, расследование бы принесло больше плодов, но Аврора не была человеком, который доверяет кому-то свои тайны. Она пыталась дружить с людьми, хотела общаться, но когда наступал переломный момент – шла на попятную, остерегаясь, боясь, как дикий зверь. Как бы она не хотела переступить через себя – против нутра не попрёшь, а нутро у неё было зажатое и недоверчивое.
Авалон уставился на глубоко задумавшуюся серебряную деву и, подозрительно сузив взгляд, спросил:
– Ты ведь знаешь возможную причину нападения на тебя, да?
Аврора буркнула:
– Не знаю.
– Знаешь, я же сказал, что ты что-то скрываешь и это что-то, возможно, послужило поводом для твоего убийства. Кто-то ещё знает о твоей тьме? Ты кому-то говорила?
Аврора поджала губы, неуверенная в желании развивать обсуждение на тему тьмы в её душе. С одной стороны, Мун хотелось поделиться отягощающей тайной с кем-то, кто не станет винить её и этим кем-то мог стать Авалон – человек, который сам утопает во тьме всю свою жизнь. Но несмотря на мимолётное желание довериться, Аврора сомневалась в этом юноше; всё-таки Найт стал её тюремщиком на несколько дней и вот хоть об стену убейся, но в голове это никогда не уложится. Его личная причина держать её здесь оставалась необъяснимой. У него тоже были свои секреты.
Тёмный господин произнёс, не стерпев затянувшегося молчания:
– Аврора, воду нужно проглатывать, а не держать во рту. Отвечай. Кому ты ещё сказала о своей тьме? – его тон звучал обеспокоенно, словно тёмный господин был готов пойти и убить человека, который знает правду о серебряной деве.
Аврора поразилась подобной реакции, неуверенная в том, искренняя ли она? Может быть, Авалон игрался, притворяясь заботливым, дабы вытянуть информацию? В общении с ним Мун мало в чём могла быть уверена. Она считала себя достаточно проницательной, но вот Авалона, к сожалению, всецело не понимала.