Оказавшись на вершине, Мун сначала не обратила внимания на "влюблённую парочку", нескромно обжимающуюся у всех на виду, но когда кинула короткий взгляд, то испытала шок. Аврора какое-то время стояла поодаль. Прищурившись, она пыталась разглядеть лица тех, кого видит перед собой.
«Да быть не может… – думала серебряная дева, бесшумно и крадучись направляясь в сторону целующихся. – Вот это… мда-а…»
Аврора остановилась и сухо кашлянула, привлекая внимание.
Рейла во хмелю проигнорировала посторонний шум, Авалон же, напротив, сразу понял, кто стоял у него за спиной. Он спокойно прервал поцелуй и вальяжно повернулся к Авроре.
– Как проходит твой вечер, дражайшая супруга? – тон его голоса звучал беззаботно, словно он не целовал её лучшую подругу только что.
Аврора смерила Найта оценивающим взглядом и с натянутой улыбкой ответила:
– Мой неплохо, твой, смотрю, тоже, – она глянула на Рейлу, лицо которой медленно косило от стыда.
Авалон холодно усмехнулся.
Рейла пролепетала:
– Это… это не то, о чем ты…
Аврора перебила, не дав подруге закончить:
– Хорошего вечера. – Она отвела взгляд и с ледяным выражением лица оставила "друзей".
Глава 33. Бал. Часть 4
Большую часть свободного времени на балу Айзек провёл в светских беседах со старшим поколением, наблюдавшим за подростковым исступлением со стороны. Юноша изначально не намеревался предаваться веселью, он расценивал бал как возможность наладить необходимые связи.
Безупречные серебряные одеяния придавали Айзеку торжественный и величественный облик. Тёмно-серые штаны были заправлены в такого же цвета сапоги, а щиколотки украшали две блестяще-белые тонкие цепочки. Поверх светлой рубашки серебряный господин надел тонкий сюртук платинового оттенка и застегнул на несколько пуговиц; укороченный спереди до линии талии, сзади он имел длинные фалды, доходящие до сгиба колена. Средней длины волосы юноши были уложены назад, тонкая прядь ниспадала на лоб, кончиком касаясь брови.
Айзек отошёл в сторону к своим закадычным друзьям, которые сопровождали его всегда и везде. Юноши выглядели не хуже своего господина и о чём-то чуть слышно беседовали, держа в руках по бокалу с вином. Айзек как раз слушал их рассуждения касательно власти и политики клана Солнца, когда краем глаза заметил девушку в алом платье.
Юви стояла поодаль от всех и держалась особняком. Её локоны лежали на плечах, стекая подобно проточной воде. Передние пряди были заколоты на затылке и открывали миловидное круглое лицо. Алое платье идеально сидело на стройной фигуре, подчёркивая и скрывая нуждающиеся в этом изгибы. Золотая нить извивалась вдоль красной ткани, превращаясь в незамысловатые узоры, напоминающие очертания ветви цветущей сакуры. Губы Юви, благодаря тонкому слою помады, приобрели оттенок киновари, а также больши́й объём и чёткие контуры. Взгляд Айзека замер на этих губах, чуть приоткрытых, не решающихся вымолвить слово.
Он безмолвно шагнул в сторону девы солнца. Его друзья, казалось, поняли всё без слов, хотя Даниэль бросил в спину короткое:
– Я в тебя верю!
Юви не видела серебряного господина, потому когда он направился в её сторону, девушка как раз развернулась спиной, решив осмотреть другой конец залы.
Айзек приблизился бесшумно. Руки его были заведены за спину, лицо искрилось привычным теплом, а уголки губ оставались неизменно приподнятыми.
Он остановился и, наклонившись вперёд, прошептал на ухо девы солнца:
– Чудесный вечер, не так ли?
Юви вздрогнула. Она с секунду безмолвствовала, но быстро признала обладателя голоса.
Дева солнца обернулась, оказавшись на мизерном расстоянии от Айзека, и поприветствовала:
– Серебряный господин… – Она робко окинула его оценивающим взглядом. – Выглядишь великолепно.
Айзек расплылся в кошачьей улыбке.
– Ты тоже. – Он протянул руку. – Соизволишь станцевать со мной?
Юви зарделась. Она робко кивнула и вложила руку в ладонь Айзека.
Серебряный господин мягко сжал девичьи пальчики и повёл спутницу в центр залы.
Они легко протиснулись сквозь толпу, которая будто бы расступалась перед серебряным господином. Айзек развернул Юви лицом к себе и приобнял за талию. Девушка опустила ладони ему на плечи и шепнула:
– На нас все смотрят.
– Пусть смотрят.
На них уставилось множество глаз. Серебряный господин за два часа не удостоил вниманием ни одну юную особу, а тут… не успела дева солнца явиться на бал – сразу пригласил на медленный танец. Юноши были поражены, а девушки сгорали от зависти. Почти все адепты знали Юви как вредную и заносчивую девицу без друзей, потому сейчас наверняка задавались вопросом, как ей удалось привлечь внимание Айзека?
Когда краска сошла с лица, Юви осмелилась поднять глаза и столкнулась со взглядом поблескивающих серебристых радужек. Этот взгляд вроде был тёплым, но одновременно холодным, словно металл.
Юви занервничала, но по другому поводу:
– Владыка должен прийти с минуты на минуту…
– Он всё еще не представил тебе того генерала?
Юви покачала головой, тело её напряглось, а движения стали скованными.
Айзек склонился к уху девы солнца:
– Всё будет хорошо. Я могу подождать тебя на поляне, если захочешь поговорить.
Юви кивнула не раздумывая.
Айзек промурлыкал:
– Договорились.
Он закружил её в танце так умело, словно являлся лучшим артистом всех времён и народов.
Айзек рос разносторонним и одаренным человеком, потому тяжело найти что-то, чего он не знал или не умел делать. Юноша с детства обладал небывалой страстью к познанию, потому повзрослел очень рано. Когда Авроре исполнилось три года их мать умерла, а шестилетний Айзек занял её место в глазах сестры. Если точнее, он занял место обоих родителей, посвящая воспитанию и обучению Авроры всё свободное время. Душа их отца, владыки Луны, после смерти жены раскололась, отчего тот вполовину перестал испытывать чувства, а также до́лжно заботиться о детях, отдав всего себя клану и политике.
Айзек рано научился принимать решения, нести ответственность, а с четырнадцати лет вовсе начал посещать светские мероприятия в качестве правой руки владыки. Несмотря на уничтоженное детство он не думал винить в этом отца, судьбу или кого-то ещё. Всю жизнь серебряный господин находил утешение в объятиях сестры, а её любовь говорила о том, что всё, над чем он трудился, не напрасно.
Что касается романтических отношений – Айзек никогда не тратил время на девушек. Вокруг него вертелись разные особы, но ни с одной он не задерживался дольше, чем на сутки. Пока все люди стремились к общности и семье, Айзек грезил о мире между кланами и равноправии. Он был рождён, чтобы заботиться о других, но не о себе.
Когда музыканты прервались к Юви подошёл один из слуг, пригласив проследовать за ним. Девушка неуверенно взглянула на Айзека, боясь отпустить его руку.
– Иди, – серебряный господин наградил её ласковой улыбкой.
Юви поджала губы и, коротко кивнув, последовала за слугой.
Айзек проводил спутницу взглядом, после чего, не став топтаться на месте, вернулся к компании закадычных друзей.
Теодор отметил:
– Это было изящно. Вы хорошо смотритесь в паре.
Даниэль задумчиво хмыкнул:
– Я думал, что дева солнца избалованная ворчунья, но она вон как раскраснелась подле тебя, словно невинный цветочек.
Теодор кивнул, с чинным видом отпив вина.
– Айзек, ты определенно ей нравишься.
Даниэль хохотнул:
– Ой, покажи мне того, кому он не нравится!
Сет вклинился в беседу:
– Я слышал, Юви выдают за генерала?
Теодор кивнул:
– Да, я тоже слышал.
Айзек подтвердил, наконец подав голос:
– Это так.
Даниэль поинтересовался:
– И что, ты ничего не сделаешь?
– Нет.
– Но она же единственная, кого ты подпустил к себе!
Теодор лениво-насмешливо протянул:
– Да-а, Айзек и "подпустил к себе девушку" – это взаправду что-то невероятное, редчайшее событие.
Даниэль взглянул на Тео:
– И посмотри, он ничего с этим не делает! Айзек, неужели тебе всё равно?
Серебряный господин не ответил, словно не слушал. Он стоял безмятежно, глядя куда-то в сторону, будто душа его давно освободилась от мирских сует.
Даниэль шепнул товарищам:
– Он совсем безнадёжен.
Теодор кивнул:
– Полностью согласен.
Сет поддакнул:
– Абсолютно безнадёжен.
Только трём этим юношам позволялось открыто выражать своё мнение в диалоге с серебряным господином. Даже Аврора не смела раздавать брату откровенные советы или дерзко подшучивать над ним. Окружающие – маленькие и взрослые, – все одинаково уважали Айзека и лишь трое закадычных друзей были небольшим исключением. Безусловно, они возвышали его, но в первую очередь относились как к другу, брату, товарищу, равному, потому и диалоги складывались соответствующие.
Айзек ещё постоял, краем уха слушая разглагольствования друзей. Тема их диалога наконец оставила Юви и переключилась на комментирование торжественных образов, которые повстречались на балу. Фразы вроде "Она красива", "А как тебе вон та?" звучали со стороны Теодора, когда Даниэль передразнивал его, говоря: «Тот парень… как он тебе?», а Сет хранил молчание, редкими кивками демонстрируя причастность к беседе. В конечном итоге Теодор взбесился на Даниэля из-за его непрекращающихся издёвок, потому тема обсуждения чужого внешнего вида сошла на нет.
Айзек к этому моменту уже покинул бальный зал и отправился на поляну. Он отошёл в тень, подальше от гудящей толпы и, заведя руки за спину, возвел глаза к небу, обратив взор к звёздам. Юноша стоял неподвижно, погруженный в свои мысли он анализировал отрывки диалога с друзьями, размышляя о том, стоит ли сделать шаг?
Юви неожиданно дёрнула Айзека за рукав, вынуждая вернуться в реальность. Лицо серебряного господина просветлело, а уголки губ приподнялись, но не от радости встречи, а по привычке.