Что из этого следует?
А то, что через пару поколений люди уже не будут воспринимать эльфов как Проклятых, бесправных изгоев. И легко примут в качестве владыки Древнюю, что при их дедах вернула миру знания и прогресс, объединила враждующие народы и решила проблему церковников.
В том, что с этим у неё особых проблем не возникнет, Стриж не сомневался. За границами империи магов технический прогресс не успел шагнуть достаточно далеко, чтобы хоть в ближайшие сто лет сравниться с технологиями Древних.
И на смену славной императорской династии Кречетов придёт новая Владыка. Может даже без всякого насилия, хватит и ультиматума. Без дракона и его чешуи все самые передовые разработки окажутся «обесточены», а потому бесполезны.
Что это значит для пустотников?
А хрен его знает.
По идее, их дело тут — сторона. Небольшая популяция пришельцев из другого мира совершенно точно будет занята попыткой воссоздать технические достижения Земли и далёких планет будущего. В теории, они станут той самой силой, что не зависит ни от дракона, ни от магии Дану.
Не сочтёт ли она их конкурентами?
Опять же, хрен его знает.
Слишком много неизвестных, слишком много переменных. Паранойя требовала убить Древнюю прямо сейчас, от греха подальше, пока есть шанс. Но здравый смысл возражал: без её знаний этот мир обречён на дальнейшую деградацию. А без смены власти пустотников рано или поздно разоблачат и истребят. Скорее рано, чем поздно, потому о технологическом рывке можно будет забыть.
Сейчас Лёха даже немного завидовал своим лишённым воли, а значит и проблем, землякам. У них-то головы не болели от вопросов без ответов.
И лишь взглянув на шедшую рядом Мию устыдился. Она, действительно прошедшая через привязку с подавлением воли, шутку бы не оценила.
— Плетение не повреждено! — донёсся из-за поворота полный восторга голос Дану. — И всё ещё работает! «Драконий глаз» не иссяк!
Пустотники прибавили шаг и через пару секунд уже стояли у огромного, метра три в диаметре, круглого люка в стене.
Массивная стальная дверь, за которой, как утверждала Древняя, хранился зародыш дракона, вызывала ассоциации с культовыми фильмами про приключения спецагентов. Обычно так киношные злодеи хранили своё супероружие, с помощью которого хотели захватить или уничтожить мир.
Сейчас ситуация во многом напоминала сюжет такого боевика.
— Почему никто за все годы так и не открыл эту дверь? — задала резонный вопрос Миа, внимательно глядя на то, как Дану работает с золотыми прожилками плетения.
— Потому, что я заперла её своей кровью, — охотно пояснила Древняя, меняя черты магического рисунка.
— И никого из работавших в этой лаборатории не смутил тот факт, что вы фактически запечатали хранилище только для себя? — недоверчиво прищурилась Миа.
— Всем известно, что прикасаться к «яслям» могут лишь самые доверенные управленцы от Великих Домов и «наездники». Никто особенно не вглядывался в плетение, которым я запечатала собственность Дома Кречетов. Им-то всё равно заказан путь в хранилище.
Золото плетения ярко вспыхнуло и угасло, а могучая дверь откатилась в сторону, освобождая проход в довольно тесную комнатушку. Большую её часть занимало устройство, вроде тех, в которых пустотники находили останки полудемонов. В мутной жиже плавало небольшое, размером с кошку, животное. Эмбрион дракона выглядел не особо впечатляюще — просто свернувшаяся в клубок длинношеяя ящерка с недоразвитыми крыльями.
Рядом покоился уже знакомый пустотникам «тигель жизни».
Дану прошипела что-то сквозь зубы. Слова был незнакомые, но по тону Стриж догадался, что это ругательства.
— «Глаз» почти опустошён, — в ответ на молчаливые взгляды пустотников пояснила Древняя. — Для дозревания дракона в яслях и «запечатления» с всадником необходимо больше энергии.
— Перенесём ясли к артефакту Кречетов, — предложил очевидное решение Лёха, прикидывая, что артефакт вполне пройдёт через все дверные проёмы и зеркало портала.
— Если мы отключим ясли от питающего их «глаза дракона» даже ненадолго — заключённый в них плод погибнет.
Миа озадаченно нахмурила лоб.
— Почему его оставили в столь уязвимом состоянии вместо того, чтобы поместить на хранение уже жизнеспособную особь?
Древняя помедлила с ответом.
— Связь с «наездником» устанавливается ещё до рождения дракона, — наконец произнесла она так, будто речь шла о некой сакральной тайне.
Хотя, может так оно и было. Вряд ли Великие Дома распространялись о тонкостях работы особо ценным живым ресурсом.
— И что теперь? — мрачно спросил Лёха.
— Отыщем достаточно мощный источник энергии и доведём задуманное до конца, — сверкнула золотыми глазами Дану. — Уверена, под завалами в одной из разрушенных крепостей могло сохраниться что-то подходящее. Нечто, что просто не успели использовать.
— Достаточно размытая перспектива, — кисло заметила Миа. — Наугад разгребать вековые завалы — занятие не на один год.
— Нет, если воспользоваться всеми накопленными Поднебесниками знаниями. Часть руин они уже исследовали вдоль и поперёк, набрали множество записей эпохи большой войны. Уверена, там можно получить подсказку. Ну а несколько толковых магов справятся с разбором завалов.
Стриж же разглядывал причудливый артефакт, внешне действительно напоминающий вытянутый звериный зрачок. Две скреплённые драконьи чешуйки, если зрение не обманывает.
В голове крутились слова Дану, сказанные об этом артефакте. «Мощный источник энергии, способный питать крепость несколько месяцев. В Златом Граде на таких работают парящие замки, а в мирах демонов — экспедиционные лагеря».
Парящие замки! Чёрт, как он мог забыть об этом⁈
— Лаура успела рассказать о «ритуале истребления», во время которого нас забросило куда-то, где были ваши сородичи? — спросил он у Древней.
Та кивнула.
— Любопытный феномен. Великие Дома когда-то сотворили сотни гладиаторских арен, связанных с клановыми артефактами в узловых мирах. Многие находят занимательным наблюдение за смертельным поединком дикарей в борьбе за власть в крошечной песочнице, что кажется юным столь значимой. Особую пикантность зрелищу придаёт знание о том, что все они — кровные родичи.
Странно было слышать такое про беспощадную схватку, в которой в буквальном смысле кровь лилась ручьями, а от многих участников оставался только пепел. Хотя, вполне возможно, что и древние римляне находили схватки гладиаторов «пикантными».
— Но как это возможно, если наша гроздь миров изолирована от остальных? — судя по вопросу, обсуждение феномена между Древней и графиней проходило в отсутствии Мии.
— Любопытный феномен, — повторила Дану. — Насколько я понимаю устройство арен, за перенос гладиаторов отвечает один из «Навигаторов» в Златом Граде. Возможно именно поэтому в нашем, скажем так, пузыре, сохранилось несколько крошечных проколов. Очевидно, в Златом Граде так и не сумели как-то использовать этот факт для проникновения в нашу гроздь. Или…
Её губы растянулись в печальной усмешке.
— … или им просто наплевать.
— Как это? — изумилась от такого предположения Миа.
— Буквально, — усмешка Дану стала злой. — Очевидно за годы войны погибало достаточно клановой знати чтобы «ритуал истребления» состоялся не один раз. И в Златом Граде успели пообщаться с появившимися из нашей грозди гладиаторами. Что они узнали? Что в грозди поднялся мятеж против метрополии и началась кровопролитная война, которая ничем не угрожает Златому Граду.
— Они могли посулить выжившему невероятную награду за содействие, передать послание лояльным метрополии войскам… — начал загибать пальцы Лёха, перечисляя вполне логичные и очевидные ходы, но Дану его прервала.
— Может сперва так и делали, — отмахнулась она. — Но мы видим, что попытки не увенчались успехом. И в метрополии это увидели. А ещё они поняли в каком унизительном положении оказались мятежники, низвергнутые до роли дичи и сосудов для пустотников. Чем не наказание? Чем не урок?
— Вы хотите сказать, — медленно произнесла Миа, — что мы для них что-то вроде забавного зоопарка?
— Скорее банка с пауками, — холодным, полным скрытого гнева голосом уточнила Древняя. — И когда очередную группу людей перебрасывает на арену для смертельной битвы, зрители весело хохочут осознавая, что с каждым десятилетием Юные демонстрируют всё меньше магического искусства и всё больше лупят друг друга острыми железяками. А лишённые разума и достоинства потомки господ бродят за ними нелепыми куклами. Разве не поучительно?
Пустотники молчали, переваривая услышанное.
— И в Златом Граде просто так смирились с потерей целой грозди миров? — после паузы спросил Стриж, всё ещё отказываясь верить в описанную Дану картину мира.
— Не потерей, — поправила его та. — С временной изоляцией. Что такое пара тысяч лет для живущих вечно? Особенно учитывая то, что подобных миров у них хватает.
Стриж вспомнил надменные лица эльфов в золотых колесницах и их глумливый хохот при виде угодивших в рабство собратьев. Остроухие смотрели на людей, словно на дрессированных животных, ожидая потешного представления. Изоляция по факту одной из провинций их громадной империи действительно не воспринималась жителями метрополии как серьёзное происшествие. Скорее, даже забавляло положение, в котором оказались потомки взбунтовавшихся соплеменников. В этом эльфы ничем не отличались от людей.
— Даже если так, — упрямо мотнул головой Лёха. — Мы всё равно оказываемся там, на летающем острове. И я готов поспорить, что удерживает его в воздухе достаточно мощный источник энергии.
— Да, — подтвердила Древняя. — Для этого обычно используют «драконий глаз».
— Но после окончания ритуала мы вернулись без единого кусочка того места, — напомнила Миа. — Вспомни, тела вернулись размозжёнными, но без единого камешка из другого мира внутри.
Действительно, неудачливый претендент на графский титул, чьи перемолотые практически фарш останки висели на высохшем фонтане, вернулся лишь с уцелевшими фрагментами своих доспехов и одежды. Да и не только он. Все участники боя, живые и мёртвые, принесли из мира эльфов лишь пыль на подошвах сапог. Больше ничего. Ни камней, ни осколков керамики, угодивших в плоть при взрывах атакующих заклинаний.