Белка зло выдохнула. Еще раз оглядела схватку, в которой перворожденные явно проигрывали. Покосилась на сосредоточенное лицо Таррэна, что все еще был далеко отсюда, на юного Тира, на испуганно сжавшуюся в комок Милле, с надеждой посматривающую на застывшего рядом Элиара. На едва дышащего владыку, которой при всем желании не смог бы вмешаться. Затем наткнулась на ненавидящий взгляд умирающего эльфа, который в последние мгновения своей жизни осознал, что теряет бессмертие ради смертных. Проследила за тем, как его соседа накрыла зеленая волна, в зародыше загасив отчаянный, полный боли крик. А потом резким движением задрала голову вверх и, крепко зажмурившись, неожиданно выдала такой жуткий рык, что от него задрожали стены.
— Гр-раир-рэ!..
Чертоги недоуменно замерли, различив в ее зове нечто знакомое, неуверенно качнулись навстречу, на какое-то время позабыв про все остальное, но Гончая не обратила внимания. Поднявшись во весь рост, она зарычала снова, выдав нечто еще более непроизносимое. Ее губы приподнялись, обнажив заметно удлинившиеся зубы, руки сами собой сжались в кулаки, а из горла плавными волнами выкатывалось бархатистое рычание — рев охотящейся хмеры, призывающей стаю.
— Гр-раир-рэ! Тар-раз! Гер-ртэ!..
Сартас разрубил очередную корягу, вздумавшую испробовать на прочность его шею, и опасливо отодвинулся в сторону. Бездна! Так и поверишь, что Белик в действительности — сущее чудовище. Мало того что Гончая. Мало того что не простая, а самый что ни на есть вожак. А теперь вот выяснялось, что они многого о нем не знали! Вон как взревел! Даже сошедший с ума дворец неожиданно присмирел! Интересно, как малыш это делает? А главное, зачем?
Правда, Сартас быстро пришел к выводу, что не хочет просвещаться на эту опасную тему. И не хотел бы встретиться с Беликом ночью где-нибудь в глубине Проклятого леса, тем более — знать, чем аукнется потом эта встреча.
Едва отзвучало эхо страшноватого зова, Белка сорвалась с места, на ходу срывая со спины чехол из черного палисандра. Прямо в прыжке выхватила из ножен мечи и с ходу врубилась в ближайшую стену. Для чего и зачем, объяснить не соизволила. Просто пожалела времени. Зато чертоги жалеть не стала — взяв привычный темп и почти расплывшись в воздухе, она буквально врубилась в выросший перед нею кордон, безжалостно его кромсая, проламываясь сквозь него, как сквозь обычный валежник.
— Белка! — возмущенно ахнул Элиар, не рискуя далеко отойти от Мелиссы.
— Ты что делаешь?! — одновременно гаркнули Шранк и Аззар. — Вернись, Бел!
Она только раздраженно мотнула головой, упорно прокладывая себе дорогу в густом переплетении веток, листьев, корней и чего-то совсем уж непонятного, что чертоги рискнули выставить перед ней в качестве заслона. Гончая не замедлилась даже тогда, когда оттуда в нее двойным залпом ударили ядовитые шипы. Просто уклонилась, причем так быстро, что эльфы даже не сразу поняли, отчего ее путь оказался усеян острыми щепками. А Белка по-прежнему кромсала эльфийский дворец, да так, что уже проложила в нем настоящую просеку, внутри которой с бешеной скоростью мелькали удивительно узкие, изящные и потрясающе легкие клинки, которыми она действовала с абсолютной уверенностью.
— Боги… — прошептал Сартас, безошибочно узнав, что за мечи светились в ее нежных руках.
— Как это может быть? — вздрогнул Маликон, когда Гончая на миг застыла, позволив ему без помех рассмотреть родовые мечи Л’аэртэ, которые прямо у него на глазах окутались зеленовато-рыжим пламенем.
Чертоги тоже узнали эту магию. Беспокойно заметались, не зная, как быть, когда рядом звучат сразу два настойчивых зова крови. Кажется, на какое-то время даже растерялись и почти не сопротивлялись, когда жалящая сталь снова врубилась в их полуразумную плоть. От нового удара дворец почти вскрикнул: магия зачарованных клинков заставила его застонать и съежиться от боли. Родовые мечи Л’аэртэ требовали подчинения. Они красноречиво доказывали, что настоящий хозяин все еще здесь, живой, и ему невозможно было не подчиниться.
От очередного удара чертоги содрогнулись, а затем заплакали и, будучи не в силах больше противиться, со стоном распустили израненные ветви, по доброй воле открывая в стене проход и не смея больше перечить хозяину проклятых мечей.
«Оставь… пожалуйста, не надо… ты можешь идти…» — словно шептали они.
Однако Белка не ушла. Остановившись в проеме, она с силой вогнала полыхающие огнем мечи в стену, вынудив чертоги еще больше расширить коридор. Убедилась в том, что выход не закроется до тех пор, пока она не пожелает. Затем негромко, предупреждающе рыкнула, заставив дворец убрать свои щупальца от остроухих, и медленно обернулась. Спокойная, настороженная, как дикая кошка перед броском. Хладнокровно оценила произведенные разрушения, растерянных эльфов, усеянный обломками пол. Встретилась взглядом с хранителями знаний и сухо велела:
— Всем оставаться на местах. Чтобы ни звука от вас! Даже не дышите, потому что сейчас мне будет трудно.
— Белик, ты что делаешь? — напряженно спросил Корвин.
Она быстро подняла голову и впервые за последние часы взглянула на недавних попутчиков в упор. Дико горящими, но абсолютно бешеными глазами, в которых светились насмешка, нетерпение и вместе с тем холод. Лютый холод приближающейся смерти. И это было так страшно, что даже Сартас невольно попятился.
— Что с ним? — дрогнувшим голосом выдохнул Корвин, но ни Маликон, ни Иттираэль не знали ответа.
И лишь Аззар схватился за голову и застонал, шаря по округе полубезумным взором, но его, разумеется, никто не слышал.
В это время темнота в проходе неожиданно сгустилась. Там что-то шевельнулось, царапнув острым когтем деревянные балки. Кто-то глухо заворчал. А затем над головой жутко улыбнувшейся Белки зажглась вторая пара хищно прищуренных глаз.
— Вовремя, — шепнула-рыкнула Гончая, когда огромная глотка с двойным рядом зубов аккуратно перехватила ее за талию и бережно подвинула в сторону. — Вы как раз к завтраку…
ГЛАВА 21
Карраш, негромко заурчав, стремительно выдвинулся из темноты, и перворожденные непроизвольно отшатнулись — взрослый мимикр был велик. Он громадной скалой возвышался над хрупкой фигуркой Белки и недобро смотрел на инстинктивно вжавшихся друг в друга эльфов, готовый в любой момент показать зубы.
— Молодцы, — шепнула Гончая, хлопнув по костяному боку, усеянному бронированными пластинами.
Карраш шумно выдохнул. Предупреждающе приподнял верхнюю губу и медленно ступил в зал, пугая одним своим присутствием больше, чем что-либо в этом мире. Он успел сделать всего один шаг, когда в темноте снова что-то шевельнулось, а потом…
Иттираэль судорожно вздохнул, когда из проема выскользнули три массивные серые тени — одна помощнее, не слишком уступающая в размерах Каррашу, и две поменьше, но тоже совершенно жуткие: еще не достигший расцвета сил желтоглазый самец и полностью готовая к бою самочка, на кончике хвоста которой угрожающе поблескивал острый шип. Все трое потерлись холками о плечо Гончей, зашипели, доказывая, что не снятся и не являются бредом. Затем вспороли острыми когтями землю и в мгновение ока прыгнули.
— Откуда они взялись?! — ахнула Мелисса, когда хмеры бесшумной смертью пронеслись мимо оцепеневших эльфов и умело взяли их в кольцо.
Самцы расположились слева от нервно озирающих остроухих, а грозно оскалившиеся самки — справа. Хмеры перекрыли все возможные входы и выходы и лишили остроухих шансов на спасение.
Линнувиэль только раз глянул на громадного самца и сразу понял: где-то он уже видел эту нагло ухмыляющуюся морду. И не мог не узнать эти подозрительно желтые радужки, которых не бывало у настоящих хмер. Да и зубы… Торк! Он точно их где-то видел! Где? Да у проклятой гиены, что так не вовремя поцарапала ему плечо! И у Карраша — тоже! Уж не с заставы ли сбежал этот монстр?! Но Белка не только не была удивлена, а, напротив, ждала именно их.
Хранитель обессиленно уронил руки, запоздало сознавая одну простую истину.
— Значит, это и есть твоя стая…
А он-то все голову ломал, для чего его заставили закрыть перед порталом глаза! Они же протащили через него всех! Для этого же откатом отговорились, ярких вспышек насоздавали, чтобы никто не увидел, кого молодой лорд рискнул привести в Темный лес! Боги, боги… они же не видны вторым зрением! У хмер не бывает аур! Потому-то и просил Таррэн смотреть именно так! Одной лишь магией, а не глазами! Белка прикрывала зверей и тщательно следила, чтобы бедный портал не лопнул от перегрузки! Вот отчего были удалены спутники Элиара, вот почему так стонали и плакали магические нити… Бездна! Ведь через них шли не только гаррканцы! Эти хмеры каждый день незримыми тенями следовали за отрядом — грозные, ловкие и абсолютно незаметные для эльфийского мага! И вот они здесь…
— Чего так долго? — вдруг пробурчал Шранк, уверенно выбираясь вперед. — Ты ж сказал: всего пятнадцать минут!
Гончая пожала плечами.
— Так получилось. Ночная пробежка по Темному лесу — это, знаешь ли, не самое приятное занятие. Да еще на глаза нельзя никому показаться, от хранителей нужно ауры прятать, встречных эльфов постараться не прибить по дороге, а их тут как собак. Потом стены эти дурацкие ломать, от стрел снаружи уворачиваться… между прочим, в лесу такой переполох поднялся! Подумаешь, задержались немного!
— На целых две минуты больше, чем планировалось.
— В следующий раз сам останешься снаружи и будешь пытаться добраться в чертоги за неполных полдня! Самому-то небось понравилось через порталы сигать, а моим малышам ножками пришлось, ножками, по травке да по деревьям!
Хмеры раздраженно рыкнули, подражая ворчанию Белки, встопорщили шипастые гребни на могучих холках, но почти сразу спрятали клыки. А потом опустили страшноватые морды к земле и убрали нервно подрагивающие иглы на хвостах — хозяйка не давала приказа нападать, и они не стали, а легли на землю. Да так слаженно, до того синхронно и быстро, что даже те эльфы, которые ничего не смыслили в магии, справедливо заподозрили неладное.