— Я довольно поверхностно знаком с Десятикнижием, как ты понимаешь, однако у меня есть друг, который знает его от буквы до буквы. Посмотрим, получится ли у меня. — Он прикрыл глаза, вспоминая одну из многочисленных цитат Ривы. — «Да не потерпят любимые Тьмы. Ибо не может человек знать Отца и знать Тьму. Познав Тьму, он отрекается от своей души».
Он взглянул на пленника и почувствовал то, на что рассчитывал: стыд.
— Ты смотрел в его глаза и видел чужого, — продолжал он. — Кем он был раньше?
Пленный отвернулся, взгляд затуманились, все его чувства словно притупились. «Стыд и осознание». Узник зарычал, замотал головой, пытаясь выговорить слова искалеченным ртом. Слюна так и летела во все стороны, когда он вновь и вновь повторял одно и то же исковерканное слово, пока оно не сделалось понятным:
— Лорд.
— Посадите его на баркас, идущий на север, — приказал Ваэлин Адалю, выходя наружу. — Пусть его там отведут в лес и отпустят с луком и колчаном стрел.
— Зачем? — в замешательстве спросил Адаль.
— Он охотник. Глядишь, повстречается с медведем, — ответил Ваэлин, направляясь к своей палатке.
Там он обнаружил Норту со Снежинкой и Алорнис. Та почесывала кошке живот, а зверюга мурлыкала от удовольствия, будто домашняя кошка.
— Какая же она красивая, — сказала Алорнис.
— Это точно, — кивнул Норта. — Жаль у нас нет подходящего кота, чтобы появились такие же красивые котята.
— Ну, где-то же есть, — возразила Алорнис. — У них наверняка есть дикие предки.
— Даже если и так, поди сыщи их во льдах, — проговорил Ваэлин, принимая от Норты чашку воды.
— Пленник что-нибудь сказал? — поинтересовался Норта.
— Куда больше, чем хотел, но меньше, чем хотелось бы мне. — Аль-Сорна покосился на мешок Норты, заметив прислоненный к нему меч.
— Подарок госпожи Дарены, — объяснил брат. — О котором я ее попросил. Мужчине, который идет на войну, нужно оружие.
— Война больше не твоя забота, учитель. Не помню, чтобы я посылал рекрутеров на мыс Нерин. Ты принадлежишь своей семье.
— Моя жена считает, что наша семья будет в безопасности, только если мы окажем помощь общему делу.
— Вы?
— Идем. — Норта хлопнул его по плечу. — Ты должен кое с кем познакомиться.
На краю лагеря их ждали четверо, одного из них Ваэлин узнал. Плетельщик стоял, опустив глаза, его пустое, но добродушное выражение лица сменилось глубокой досадой, а руки машинально подергивались.
— Зачем ты его притащил? — спросил Ваэлин у Норты. — Не создан он для войны.
— Да никого я не тащил, он сам пришел и, сколько мы его ни увещевали, уходить не желает. Только надо ему дать немного льна или бечевки, чтобы мог что-нибудь плести.
— Ладно, добудем.
— Это — Кара, — представил Норта худенькую кареглазую девушку лет шестнадцати, стоявшую рядом с Плетельщиком. При взгляде на нее Ваэлин вспомнил девчушку, выглядывавшую из-под отцовского плаща в разрушенном городе.
— Милорд, — тихо проговорила она, глядя в сторону. Несмотря на ее застенчивость, песнь крови свидетельствовала о стойкости. «Не знаю, в чем ее дар, но он наверняка силен», — понял Ваэлин.
— А это — Лоркан. — Норта как-то неуверенно кивнул на молодого мужчину. Парень был на несколько лет старше Кары, такой же худощавый, но с куда более открытым лицом.
— Это большая честь для меня, милорд. — Лоркан низко поклонился, сверкнув улыбкой. — Никогда не думал, что такая козявка, как я, сможет встать бок о бок с самим Ваэлином Аль-Сорной. Моя дорогая матушка разрыдалась бы от гордости, узнай…
— Ну-у, пошло-поехало! — прервал говоруна Норта. — Языком трепать он мастер, но человек полезный.
Последним и самым впечатляющим из четверки был крупный седобородый мужчина, похожий на медведя.
— Я — Маркен, милорд, — представился тот. Говорил он с нильсаэльским акцентом.
— Он вполне способен помочь, — сказал Норта, — если тебе нужны сведения.
Тела отнесли в палатку на окраине лагеря. Немногочисленные ценности, которые нашли у них, раздали солдатам, кому выпал скорбный жребий: похоронить мертвецов по кумбраэльскому обычаю. Маркен осмотрел один из трупов: коренастый мужчина, какими часто бывают лучники — на лице, разорванном когтями боевой кошки, застыла гримаса ужаса. Жуткое зрелище, похоже, не произвело на Маркена особого впечатления. Он спокойно опустился на колени, положил руку на лоб покойника, прикрыл глаза, потом отрицательно покачал головой.
— Сплошная каша. Он сошел с ума задолго до того, как до него добралась Снежинка.
И пошел дальше, по очереди касаясь каждого тела рукой и на мгновенье замирая. Наконец задержался около четвертого, судя по морщинам — самого старшего из всего отряда.
— А вот этот подойдет, — проговорил он. — Все затянуто красным, но он был в здравом уме… на свой манер, конечно. — Маркен поднял глаза на Ваэлина. — Может быть, милорд желает узнать что-то конкретное? Тогда мне было бы легче.
— Я хочу знать о священнике. И еще — о лорде.
Маркен кивнул, приложил обе ладони к голове мертвеца и закрыл глаза. Некоторое время он оставался неподвижен, лишь неглубоко дышал, его бородатое лицо сохраняло безмятежность. Ваэлин задался вопросом, пребывает ли Маркен все еще в своем теле или, как Дарена, он уже где-то далеко, пусть даже при этом погружается в разум мертвого человека, а не парит над землей. Наконец Маркен со стоном открыл глаза, отодвинулся от трупа и осуждающе посмотрел на Ваэлина.
— Милорд мог бы и предупредить, какого сорта вещи я буду разыскивать.
— Прошу прощения, — ответил Ваэлин. — Это значит, вы их нашли?
— Волосы малость погуще на висках, — говорил Маркен Алорнис, пока та делала набросок. — А рот не так широк.
Алорнис добавила пару быстрых штрихов своим угольком, послюнила палец и растушевала несколько линий.
— Похоже?
— Да. — В густой бороде белозубо блеснула улыбка. — Госпожа очень талантлива.
— Это он? — спросил Ваэлин, когда сестра передала ему рисунок.
На нем был изображен широколицый, лысоватый, бородатый мужчина с узкими глазами. Ваэлину стало интересно, не подпала ли Алорнис под влияние мастера Бенрила, добавив в качестве художественной вольности жестокий изгиб губ.
— Настолько, насколько тот человек смог его запомнить, милорд, — ответил Маркен. — Это нынешняя маска той твари.
— Вы ее почувствовали, когда увидели маску в памяти мертвеца?
— Я увидел ее саму за маской. Мы видим больше, чем нам кажется, и оно навсегда остается тут. — Маркен постучал коротким пальцем по голове. — Особенно если видим нечто, что не в состоянии понять.
— А имя маски вы не узнали?
— Мой дар — видеть то, что попадалось человеку на глаза, милорд. — Бородатая физиономия скривилась в извиняющейся гримасе. — А то, что он слышит, — вне моего разумения.
Ваэлин добавил рисунок к другому, уже законченному. На нем был изображен молодой мужчина — довольно красивый, несмотря на то что сестра постаралась выразить все свое отвращение к нему, нарисовав нос и подбородок чуть более резкими штрихами.
— Это священник?
— Наверняка не скажу, но именно перед ним должны были отвечать тот мертвец и его товарищи. Если не считать вида нападающей Снежинки, разговор с этим типом был самым ярким воспоминанием. Они находились где-то в доках, вроде собирались взойти на борт.
Ваэлин долго всматривался в оба портрета в надежде на то, что услышит песнь крови, но безуспешно.
— Я отведу мастера Маркена туда, где можно поесть, хорошо? — спросила Алорнис, прервав его размышления.
— Да-да, конечно. Спасибо вам, мастер. — Ваэлин улыбнулся бородачу.
— Мы пришли, чтобы помочь вам, милорд. — Маркен с кряхтеньем поднялся на ноги, потирая спину. — Эх, и чего бы этой войне не начаться на несколько лет раньше?
Он нашел Норту на стрельбище, устроенном на берегу реки. Брат прихватил с собой собственный эорхильский лук, похожий на те, которыми они пользовались в ордене. Судя по всему, его мастерство с тех пор еще возросло: стрелы замечательно быстро и точно втыкались в мишень. Другие лучники стояли поодаль, любуясь спектаклем.
— У тебя, смотрю, появились поклонники, — заметил Ваэлин.
— Ага, есть немножко. — Норта покосился на зрителей и послал последнюю стрелу в самое яблочко. — Маловато лучников в твоей небольшой армии.
— И те в основном охотники, да еще несколько ветеранов королевской гвардии. Ты не хотел бы стать их капитаном? Можешь подобрать еще кого-нибудь из рекрутов.
— Как прикажет милорд.
— Я не приказываю тебе, брат. На самом деле я предпочел бы, чтобы ты отправился домой.
Норта помрачнел, поставил лук на землю и оперся на него.
— Видения-то были не только у Лорен, брат. Дочке просто приснилось, что ты сражаешься с лучниками, и это ее скорее развеселило. А вот Селле… Селле привиделось, что все мы мертвы. Я, Лорен, Артис, новорожденные близнецы. Что всех нас схватили и замучили до смерти на ее глазах, а весь мыс Нерин был в огне. Если бы ты слышал ее крики, ты бы понял, почему она меня послала сюда и почему я пошел, хотя никакого удовольствия от того, чем мы тут будем заниматься, не испытываю.
— А ты сможешь… — Ваэлин замялся. — Как думаешь, ты еще способен убивать?
Норта приподнял бровь, и бородатый учитель исчез, а на его месте возник въедливый юнец с острым языком.
— А ты сам? У меня есть новенький меч, блестящий, как серебро. Твой же лежит, завернутый в дерюгу и скрытый от мира.
«Наверное, я боюсь: если разверну сверток, потеряю гораздо больше, чем может разрушить вторгшаяся армия». Так и не сказав этого вслух, Ваэлин попытался сменить тему:
— Я хочу спросить о твоих товарищах. Я знаком с даром Плетельщика и видел, на что способен Маркен. А как насчет двух остальных?
— Кара умеет вызывать дождь, хотя советую тебе хорошенько подумать, прежде чем просить ее об этом. Сила… впечатляющая, но последствия непредсказуемы.