— Да ну? — протянул капитан, переходя на альпиранский. — Может, скажешь еще, что читала «Песни золота и праха»?
— Разумеется.
«И даже почти знакома с их автором».
— Где находится сердце разума?
— В знаниях. Но лишь тогда, когда знания сочетаются с милосердием.
«Надеюсь, ты понимаешь, о чем это слово», — подумала она.
— Воларский знаешь? — спросил капитан на языке Королевства, сузив глаза.
— Да.
— Читаешь и говоришь?
— Само собой.
— Ну-ка, поднимите ее на борт, остальные мне не нужны.
— Нет! — крикнула Лирна. — Возьмите всех! Если вам нужны мои умения, я буду работать на вас, но заберите нас всех.
— Ты не в том положении, чтобы торговаться, моя поджаренная красавица, — со смехом возразил капитан. — Но могу продемонстрировать свое великодушие: захвачу еще и девчонку.
Один из матросов, который стоял рядом с ними, вдруг закричал, показывая куда-то. Лирна оглянулась и увидела знакомую акулью голову, показавшуюся в волнах ярдах в пятидесяти от них. Чудище легло на бок и раззявило острозубую пасть. Капитан отдал короткий приказ, и мельденейцы бросились к снастям, сам же он изумленно уставился на Лирну. Она поставила ногу на борт лодки.
— Всех нас, — повторила она. — Или я спрыгну.
Всех, кроме Лирны, отвели в трюм. Илтис и Харвин не желали отдавать свои цепи, но пришлось подчиниться, когда они увидели обнаженные сабли. Лирну капитан втолкнул в свою каюту — тесную каморку, заваленную рулонами карт и разнообразными сундуками. Капитан поднял один из сундуков, поставил его на низкий, привинченный к полу стол, с трудом отпер замок и откинул крышку. Вытащив свиток со сломанной печатью, протянул Лирне:
— Читай!
Она развернула пергамент и пробежала глазами по строчкам. Смысл она поняла сразу, но решила не торопиться — у этого человека, похоже, был слишком острый глаз.
— «Командующему Двенадцатым корпусом Воларской императорской армии генералу Реклару Токреву от советника Арклева Энтриля, — медленно, как бы с трудом начала она. — Приветствую, любезный зять. Полагаю, мне следует поздравить вас, хотя полный отчет о вашей великой победе еще не достиг наших ушей. Прошу вас, передайте наилучшие пожелания моей почтенной сестре…»
— Хватит! — рявкнул капитан, забрал свиток и достал из сундука небольшую, переплетенную в кожу книжицу. — Теперь давай это.
Лирна перевернула несколько страниц и сделала вид, что озадачена, пряча невольную улыбку.
— Какая-то бессмыслица, — сказала она.
— Почему? — Глаза капитана превратились в щелочки.
— Буквы вперемешку с цифрами. Наверное, это тайный шифр.
— А ты и в шифрах разбираешься?
— Мой отец был купцом. Ему приходилось пользоваться секретным письмом, чтобы конкуренты не пронюхали про его дела и…
— Разобрать сможешь? — оборвал он ее.
— Постараюсь, но потребуется время, — пожала плечами Лирна.
— Вот что я тебе скажу, сухопутная крыска, — он подошел так близко, что она почувствовала его дыхание на своей щеке, — такой роскоши, как время, у тебя нет.
— Но мне надо подобрать ключ.
— Ключ?
— У любой тайнописи есть ключ, который открывает ее смысл. Зачастую им владеют очень немногие…
Он взял Лирну за локоть, потащил из каюты на палубу и дальше к трюму. Они прошли мимо ее товарищей по несчастью, скорчившихся в тени паруса и окруженных матросами. Мюрель проводила ее испуганным взглядом. Капитан, сжимая книгу, подвел Лирну к закрытой дверце в кормовой отсек, рядом с которой стоял вооруженный часовой.
— Отопри! — приказал ему капитан.
Пахнуло тяжелым смрадом, внутри тошнотворно воняло экскрементами, мочой и застарелым потом. Лирну замутило, но капитан с силой втолкнул ее туда. В углу темной каюты сидел мужчина. Волосы пленника были длинными и грязными, обрывки форменной одежды запачканы его собственными нечистотами, а запястья и щиколотки скованы кандалами.
— Врежь ему, если только пошевелится, — рявкнул капитан матросу. Тот поднял дубинку и подошел поближе. — Он быстр, как змея. Выхватил из сапога стилет и метнул в глаз моему матросу — единственному, кто говорил на его свинячьем языке. — Капитан ткнул пленника носком ботфорта, тот застонал, а хозяин корабля отступил в сторону и кивнул Лирне. — Если кто тут и знает треклятый ключ, то только он.
Присев, Лирна осторожно пододвинулась к узнику, затылком чувствуя близость охранника — из сапога у него торчала, поблескивая в полумраке, рукоятка кинжала. Пленник покосился на Лирну. Насколько она могла судить, маска из запекшейся крови скрывала молодое симпатичное лицо.
— Теперь они пытаются запугать меня всякими уродками, — пробормотал он.
— Как вы сюда попали? — спросила Лирна на его языке.
— А уродка, оказывается, разговаривает, — ответил он. — Передай этому псу, пусть лучше убьет меня сейчас, ибо как только наш флот обнаружит его лохань…
— Если хотите выжить, заткнитесь и слушайте меня, — оборвала его Лирна, стараясь говорить как можно спокойнее. — Будьте уверены, ваша жизнь мне безразлична: я буду хохотать, когда они скормят вас акулам. Вот только если мне не удастся убедить пиратов в вашем согласии на сотрудничество, вслед за вами за борт бросят и меня. Итак, как вы здесь оказались?
Пленник склонил голову, просчитывая все «за» и «против». Его высокомерная усмешка определенно скрывала живой ум. «Напоминает Дарнела, только с мозгами, — подумала Лирна. — Неприятная перспектива».
— Меня предали, — произнес он наконец. — Глупо обманули. Только дурак может поверить словам раба. Он пообещал мне клад, зарытый мельденейским пиратом, самым знаменитым из всех, когда-либо бороздивших моря. Остров все считали легендой, но у раба была карта, за которую он хотел выторговать себе свободу. Это место находился всего в нескольких днях пути от нашего курса, так что я не увидел большой беды.
— А когда вы высадились, то вместо сокровищ нашли пиратов.
Пленник устало кивнул.
— Это вы верно подметили, — сказала Лирна. — Только дурак поверит рабу.
Он дернулся было к ней, загремев цепями, но сдержался, когда охранник шагнул вперед и ткнул его дубинкой под подбородок.
— Я им ничего не скажу, — заявил воларец, яростно зыркнув на Лирну поверх дубинки.
— Он говорит, что согласен передать ключ в обмен на высадку в любом альпиранском порту, — сказала она на языке Королевства.
Капитан кивнул охраннику, и тот отошел, убрав дубинку.
— Ну что же. Я сегодня добрый, — сказал пират, оглаживая бороду. — Начну, пожалуй, с левой руки, буду отрубать по фаланге пальца за раз. Передай ему, что это единственная плата, которую он от меня получит.
— Вы и не должны им ничего говорить, — произнесла она на воларском. — Просто сделайте вид, что согласны. — Она склонилась поближе и показала книгу в кожаном переплете. — Они требуют ключ к этому коду. Если мы сможем их убедить, что вы мне его дали, я скажу, что в состоянии расшифровать тайнопись. Однако для этого потребуется время, за которое, вполне вероятно, ваш флот успеет нас обнаружить.
— Ты так горишь желанием сделаться рабыней?
— Я ей уже побывала. По сравнению с нынешним моим жребием не так уж и плохо. Из-за моего лица воларцы меня не трогали, а пираты, боюсь, не столь щепетильны.
— Что им помешает убить меня после того, как мы разыграем нашу маленькую комедию?
— Я скажу, что вас необходимо оставить в живых, поскольку код очень сложен и мне наверняка потребуется ваша помощь.
— Почему я должен тебе доверять?
— Хотя бы потому, что я до сих пор не сказала им, кто попался в их лапы. Ведь вы — сын советника. — Лирна выразительно посмотрела на его рваную красную рубаху, золотая вышитая эмблема на которой в точности повторяла рисунок печати на пергаменте, данном ей капитаном. — Отличный трофей, такой можно привезти на Острова. Как думаете, карьера вашего отца выдержит подобный позор? А ваша собственная?
— Кто ты, уродка? — Пленник поднял голову, пристально глядя на Лирну.
— Обыкновенная беглая рабыня, которая хочет выжить.
Некоторое время он злобно и молча смотрел на нее, но наконец справился с гневом и сказал:
— Покажи книгу.
Лирна открыла томик, наклонилась поближе и провела пальцем по первой строчке.
— Я слышала, — продолжала она, — что надевать красное разрешено только тем воларцам, которые владеют не менее чем сотней тысяч рабов.
— Все верно, — буркнул он, кивая, словно они обсуждали текст.
— Но вы слишком молоды, чтобы успеть накопить такое состояние. — Лирна приподняла брови, притворяясь, что пытается понять сказанное пленником.
— Это был подарок моего отца на совершеннолетие, — неохотно ответил воларец. — Треть его капитала. Кроме того, он разрешил мне самому выбрать рабынь для утех. — Парень бросил косой взгляд на ожоги Лирны. — Извини, если развею твои иллюзии, но для тебя у меня места нет.
Лирна кивнула, привстала с пола на корточки и захлопнула книгу.
— Благодарю вас, — ответила она.
— Я всего лишь выполняю взятое на себя обязательство, — сказал он ровным тоном.
— Нет-нет, я имела в виду то, что вы облегчили мою задачу.
Он нахмурился.
— О чем…
Лирна крутанулась, стремительно выхватила кинжал из сапога охранника и вонзила его в грудь воларца. «Меть в середину, — учила ее Давока. — Всегда бей в середину груди, и попадешь прямо в сердце».
Капитан швырнул Лирну на пол своей каюты, чуть не выбив из нее дух, и вынул кинжал:
— Ах ты, тварь подзаборная! — Пират поднял судорожно хватающую воздух Лирну, притиснул к стене и прижал к горлу кинжал. — И кто-то еще говорит, что моим людям нельзя доверять!
— Мне… вы верить можете, — задыхаясь и кашляя, прохрипела она.
— Чему верить? Что ты вонзишь нож в спину мне или кому-нибудь из команды? Верю.
— Вы можете довериться мне в том, что касается перевода книги.
— Чем докажешь? Все, что я видел, — как вы с ним поболтали на его свинячьем языке, а потом ты его заколола.