– Мне нужен овёс, мальчик, – сказал Френтису мастер: он осматривал копыта одной из кобыл, приведённой в лагерь несколько дней назад. Некий воларский щёголь неосторожно отправился поохотиться на кабана, захватив с собой всего лишь нескольких охранников. Тридцать Четвёртый выяснил, что это – сын какого-то мелкого ренфаэльского аристократа. Единственной сколько-нибудь полезной информацией стали сведения о том, что Варинсхолдом теперь управляет лорд Дарнел.
– Это может сыграть нам на руку, – заметил мастер Греалин. – Владыка Дарнел знаменит чем угодно, только не своим умом.
– Не стоит его недооценивать, брат, – возразил Эрмунд. – Дикий кот, может, и не силен в философии, зато когти у него острые…
– Овса у нас нет, мастер, – покорно ответил Френтис: Ренсиаль требовал овса уже который день.
– Овёс растит мышцы, – безмятежно объяснил сумасшедший мастер, переходя к седомордому, но ещё сильному и мускулистому жеребцу, который принадлежал прежде какому-то вольному мечнику. – Боевым коням требуется зерно, одной травой тут не обойдёшься.
– Я постараюсь добыть овёс, – в очередной раз пообещал Френтис. – Вам нужно ещё что-нибудь, мастер?
– Да. Спроси у мастера Джестина, сможет ли он быстро изготовить с десяток подков – три штуки они уже потеряли. Когда исполнишь, рысью возвращайся сюда, надо будет почистить сбруи.
– Хорошо, мастер, – ответил Френтис, глядя, как Ренсиаль самозабвенно обихаживает жеребца.
Объезжая дозоры, Френтис задержался перекинуться словечком с бывшим капралом городской стражи, чей пост находился на южной стороне лагеря.
– Не вернулись?
– Нет, брат. А день-то уже к вечеру клонится.
Ещё с утра Крысятник и Дергач отправились на разведку, причём вызвались сами, что было не в их обычаях. Френтис подозревал, что они отправились за припрятанным где-то неподалёку от города заначкой, и решил, что никогда их больше не увидит. Они и так уже удивили его тем, что задержались в лагере, – и тем, что не прятались от опасности, участвуя в налётах на воларские обозы.
«Ну что ж, удачи им, – подумал он, так не дождавшись возвращения воров. – Ребята небось уже на полпути к Нильсаэлю».
– У нас осталось немного бренди с прошлого рейда, – сказал он капралу, поднимаясь на ноги, чтобы покинуть пост. – Приходите пропустить глоточек после дежурства.
Раздался короткий предупреждающий свист, и Френтис снова присел, всматриваясь в тенистые заросли. Несколько мгновений спустя оттуда послышалось натужное сопение и показался Дергач. Несколько недель скудной еды и тяжёлой работы благотворно сказались на жирдяе, но бегать ему было по-прежнему трудновато. Увидев Френтиса, идущего ему навстречу, вор рухнул на четвереньки, судорожно хватая воздух.
– Засада, – просипел он, схватил протянутую фляжку, плеснул в лицо и сделал несколько огромных глотков. – Нас застукали. Ублюдочные солдаты-рабы и парочка ещё каких-то уродов, судя по одежде – ренфаэльских ищеек.
– А Крыса где? – спросил капрал.
– Дык прикончили они его, ты че? И проделали енто с чувством, с толком, с расстановкой. Меня вот на десерт оставили, а я удрал.
– И как же ты удрал? – поинтересовался Френтис.
– Как-как… Верёвки ослабил и ушёл. Да кажный вор знает такие приёмчики, ты чё?
– Верёвки? То есть они тебя даже не заковали в цепи?
Дергач замотал головой.
Френтис прислушался к лесным звукам, ожидая, не донесётся ли… Вот-вот! Тихий, но отчётливо различимый лай. «Ренфаэльские волкодавы, а не воларские травильные псы».
– В лагерь, быстро! – скомандовал он, помогая Дергачу подняться. – Строимся на южном фланге. Убежать не успеем.
– Эх ты, недоумок! – обругал капрал Дергача, ковылявшего за ними. – Ты ж их прямо на нас вывел.
Френтис вихрем пронёсся по лагерю, выкрикивая приказы и созывая отряды. Они уже не раз так поднимались по учебной тревоге, но в глубине души Френтис надеялся, что до этого не дойдёт, что часовые успеют предупредить их заранее. Быстро оправившись от замешательства, бойцы похватали оружие и начали строиться.
– Арендиль! Госпожа Иллиан! А вы куда? – заорал он, увидев бегущих подростков: мальчишку с длинным мечом и девушку с арбалетом. – На сей раз нам предстоит сражаться с опытными воинами, у них нет ни гнева, ни страха. Лезьте на дерево и пристрелите оттуда всех, кого сможете. Арендиль, ты мне за неё отвечаешь.
Мальчик открыл было рот, но ему пришлось отложить спор и поспешить за Иллиан, которая уже бежала к деревьям.
– Вам лучше держаться в тылу, мастер, – сказал Френтис Греалину, подошедшему к ним с мечом наголо. – Организуйте место сбора – на случай, если они прорвут оборону.
Греалин лишь вопросительно поднял бровь и не тронулся с места. К ним подошли Эрмунд и Давока.
– Где дети? – первым делом спросила она.
– В безопасности, насколько это возможно, – ответил Френтис. – Держись рядом со мной, на подходе куритаи. Нам надо уравнять шансы.
Притопал пыхтящий Дергач с дубиной в руке, на лице вора написано было глубочайшее раскаяние.
– Прости, брат… – начал он, но Френтис его перебил:
– Рано или поздно это всё равно бы произошло. А заначку-то как, выкопали?
– Не-а, – сокрушённо развёл руками Дергач. – У тайника нас как раз и взяли. Десять полных склянок с красноцветом: мы подумали, он пригодится целителям.
Его физиономия выглядела совершенно искренней. «Никакой он больше не вор, – понял Френтис. – Просто воин».
– Присматривай за моей спиной, лады?
– Почту за честь, брат. – Дергач отсалютовал ему своей дубиной.
Френтис снял лук и наложил стрелу. На лагерь опустилась мёртвая тишина: все глаза, не отрываясь, смотрели в сторону леса.
– А может, они нас того, не нашли? – прошептал Дергач.
Подавив смешок, Френтис не сводил глаз с опушки. И враги не заставили себя долго ждать. Из-под полога ветвей показались первые рабы. Они бежали размеренно, не было слышно ни горнов, ни боевых кличей, лишь сотня невозмутимых молчаливых мужчин с мечами в руках. «Дорогое удовольствие – отправить столько куритаев против кучки партизан», – подумал Френтис.
– Лучники, огонь! – крикнул он, и те, показавшись из своих укрытий, дали залп.
Куритаи ловко уворачивались от стрел, подпрыгивали и перекатывались по земле. Прежде чем они добрались до первого ряда защитников, убито было не более дюжины. Френтису удалось подстрелить двоих, затем он отбросил лук, выхватил меч и кинулся вперёд.
Один из куритаев, вооружённый двумя мечами, обрушился на группу бойцов, безуспешно пытавшихся его остановить. Френтис перепрыгнул через упавшего воина, парировал удар левого меча и всадил свой длинный клинок в глаз врагу, действуя так быстро, что тот не смог его отбить. Тут же, словно из-под земли, появился второй – он держал мечи скрещенными, словно ножницы, и попытался «отстричь» Френтису голову, но мигом сложился пополам, когда копьё Давоки вонзилось ему в бок. Эрмунд прикончил его ударом двуручного меча.
Громкий крик заставил Френтиса оглянуться: позади него Дергач крутил над головой дубинку, а куритай пытался поднырнуть под неё и достать вора коротким мечом. Мастер Греалин, двигаясь со скоростью, которой Френтис от него не ожидал, вонзил остриё орденского меча в бедро раба, и тот свалился на землю. Дергач, победно заорав, кинулся на раненого, его дубинка поднялась раз, другой, третий, разбрызгивая кровь.
Френтис огляделся. Вокруг на земле лежали тела защитников, и слишком многие куритаи все ещё оставались на ногах. Оставшимся в лагере приходилось особенно тяжко: тесная кучка мужчин и женщин защищалась из всех сил, их атаковали со всех сторон.
– За мной! – крикнул Френтис Давоке, выхватил нож и метнул его в ближайшего врага.
Тот пошатнулся – нож вонзился в голое плечо. Куритай потянулся здоровой рукой, чтобы выдернуть лезвие, но она тут же была отрублена. Френтис убил ещё двоих. Его меч легко, словно стальной хлыст, парировал удары и атаковал, прокладывая ему путь. Бойцы подтянулись к своему предводителю, истошно вопя и размахивая разномастным оружием. Давока с Эрмундом дрались спина к спине, их меч и копьё без устали кололи и рубили неприятелей.
«Они не ощущают себя свободными, – понял Френтис, глядя на своих людей, сгрудившихся вокруг, в то время как куритаи уже обступили их. – Я не освободил их настолько, чтобы они стали настоящей армией».
Его внимание привлёк стук копыт, донёсшийся с тыла: из-за деревьев появился мастер Ренсиаль с мечом наголо, верхом на седомордом жеребце. Поразив в спину ближайшего куритая, он выдернул клинок и, перескочив через упавшее тело, уложил второго косым ударом в плечо – и тут же сбил с ног третьего: жеребец пронзительно заржал, когда раб покатился ему под копыта.
Один из куритаев кинулся наперерез всаднику, упал на колени, а другой, оттолкнувшись ногами от спины первого, прыгнул на безумного мастера, воздев мечи над головой. Ренсиаль с обычным своим безучастным лицом заставил коня свернуть, и раб, промахнувшись на какой-то дюйм, пролетел мимо. Приземлившись, он развернулся, готовый вновь атаковать, но свалился, сражённый в шею арбалетной стрелой, которая вылетела из кроны дерева. Давока с Эрмундом уже расправились с его товарищем, меч и копьё двигались слаженно, словно в танце.
Пустые глаза Ренсиаля встретились на мгновенье со взглядом Френтиса, а затем мастер галопом поскакал на плотную группу куритаев. Его меч описывал идеальные серебряные дуги, которые так редко удавались Френтису во время тренировок. Он увидел, как пали ещё двое рабов, прежде чем мастер исчез из виду.
Неожиданное появление Ренсиаля подарило им краткую передышку – пока куритаи перестраивались, горстка выживших собралась около Френтиса. Они не сводили глаз с сомкнутых рядов противника, который готовился вновь окружить их. «Зря я так долго ждал», – подумал Френтис, сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. В ответ почти тут же раздался хриплый лай, и из леса выскочили гончие, спущенные с поводков выжлятниками, они кинулись на куритаев. Завидев новую опасность, те бесстрастно заняли оборонительную позицию. Двигаясь с невероятной точностью, они бу