– Ой, просто терпеть не могу! – смущённо улыбнулась Рива. Она держалась скованно, сцепив руки. Девушка то и дело забывала обращаться к королеве как подобает: было совершенно ясно, что она не имеет ни малейшего представления о дворцовом этикете. Впрочем, Лирна обнаружила, что все это её совершенно не волнует.
– Между тем ваш дядюшка был большим знатоком вин, насколько мне помнится, – заметила королева. – Ему достаточно было вдохнуть аромат напитка, и он тут же мог назвать год закладки, виноградник и даже положение склона, на котором произрастал виноград.
– Пьяница он был, вот и весь сказ. Но всё равно он – мой дядя, и я ужасно по нему скучаю.
– Особенно в такой вечер, как этот, наверное.
– Не, я к таким вечерам… – Рива хихикнула. – Ну, не привыкла, что ли. – Девушка внезапно нахмурилась и добавила: – Э-э-э… ваше высочество. Извините.
Лирна улыбнулась самым краешком рта и оглянулась на окно, за которым продолжался пир. Особой радости не ощущалось, гости тихо беседовали, подавленные воспоминаниями о недавней кончине близких. Тем не менее о вине никто не забывал, особенно Норта Аль-Сендаль. Он сидел на дворцовом крыльце, обняв за плечи брата Каэниса, и размахивал рукой так, что вино щедро выплёскивалась из бокала:
– Как же там здор-рово, брат! Бескрайние пространства, океан – до горизонта. А ещё… – Он лукаво подмигнул лорду-маршалу. – Ещё я каждую ночь ложусь в постель с самой красивой женщиной на свете. Каждую ночь, представляешь, братуха?! А ты всё киснешь в своём ордене.
– Мужчины такие зануды, – сказала Рива. – И когда трезвые, и когда выпьют.
– А этот к тому же довольно разговорчив для мертвеца, – хмыкнула Лирна.
Она оглядела других гостей. Сразу бросалось в глаза отсутствие Ваэлина. Он ушёл в свой лагерь всего через час после начала пира, отговорившись усталостью. Госпожа Дарена покинула дворец вместе с ним, и Лирна поняла, что её ревность, по всей видимости, была не по адресу и Рива тут ни при чем.
– Что случилось с лордом Ваэлином? – спросила королева.
На фарфоровом личике девушки появилось напряжённое выражение.
– Он всех нас спас, – неохотно ответила она.
– Это-то мне известно. Я не могу понять, почему в его душе остался такой болезненный след. Прошу вас, госпожа, расскажите, что с ним случилось!
Рива с присвистом выдохнула, вновь поморщившись, как если бы ей не хотелось об этом вспоминать.
– Он привёл в город лесной народ, и они перебили воларцев. Всех до одного, мы и моргнуть не успели. Эх, что стоило Отцу послать нам таких рубак пораньше! А Ваэлина я нашла на месте битвы. Он… У него отовсюду текла кровь, просто реки крови. Мы только перемолвились парой словечек, и он упал. Мне показалось даже… – Она замолчала и взглянула Лирне прямо в глаза. – Показалось, что он умер. Затем появилась госпожа Дарена. Она передвигалась как-то странно, с закрытыми глазами, но шла прямо к нему, не сворачивая. Она тоже была очень бледной… Подошла и упала ему на грудь. Я уж решила, что они оба померли. Тогда я принялась молиться, ваше высочество. Я умоляла Отца Мира, ревела и визжала, потому что это было ужасно несправедливо. И тогда… – Риву передёрнуло, она крепко обхватила себя за плечи. – Тогда они ожили.
– Кто-нибудь ещё это видел?
– Только лесной народ. И, по-моему, им это совсем не понравилось.
– Лучше будет, если это останется между нами.
– Как прикажете, ваше высочество.
Лирна ласково дотронулась до её руки и направилась обратно во дворец.
– А вы это серьёзно? – крикнула ей вдогонку Рива. – Ну, насчёт того, чтобы сжечь их страну.
– Абсолютно, – ответила Лирна, останавливаясь.
– Знаете, перед тем как все это приключилось, я тоже была абсолютно уверена, что поступаю правильно. У меня была священная миссия и благословение самого Отца Мира. А теперь… – Юная правительница потемнела лицом, внезапно став словно бы старше. – Мне немало пришлось совершить. Для того чтобы защитить город, я должна была сделать… много всякого. Тогда я полагала, что поступаю правильно, а теперь и сама уже не знаю. Всё время спрашиваю себя, не приняла ли я ярость за правоту, а убийства из чувства мести – за справедливое воздаяние.
– На войне это одно и то же, госпожа. – Лирна вернулась и пожала ладонь девушки. – Я тоже совершила много всякого – и по здравом размышлении повторила бы всё это снова.
– Я намереваюсь прогуляться, милорды, – объявила она Бентену и Илтису. – А заодно осмотреть свою новую армию.
Илтис, как обычно, с готовностью кивнул, тогда как Бентен едва подавил зевок.
– Думаете, что уже поздновато для прогулок, милорд? – спросила она его.
– Прошу прощения, ваше высочество, – пробормотал Бентен и постарался выпрямиться. – Я к вашим…
– Иди-ка ты спать, Бентен, – прервала она его взмахом руки.
Орина тоже, как и большинство гостей, по достоинству оценила вино из подвалов покойного владыки.
– Мы тоже пойдём с вами, ваше высочество, – несколько неразборчиво пробормотала она, и её взгляд поплыл. – Обожаю солдатиков.
– Я уложу её в постель, ваше высочество, – сказала Мюрель и, взяв Орину под руку, потащила к замку, не обращая внимания на её жалобное нытье: «Ха-а-чу са-а-лдатиков поглядеть».
– Недолго же длился её траур, – заметил Илтис вслед удаляющимся женщинам.
– Все мы скорбим по-разному, милорд. Ну так как, вы готовы? Идём!
Они покинули город, прошли дамбу.
– Мне надо кое-что сообщить вам, ваше высочество, – произнёс Илтис. – Насчёт лорда Аль-Сорны.
– Что именно?
– Дело в том, что я уже встречался с ним прежде. Даже дважды, если быть точным. Первый раз – в Линеше, где он наградил меня вот этим, – Илтис показал на свой перебитый нос, – а второй раз – несколько месяцев назад, когда я…
Лирна остановилась и посмотрела на него, приподняв бровь.
– Когда я пытался его убить, – закончил лорд-защитник. – Из арбалета.
Её смех далеко разнёсся над рекой, Илтис терпеливо ждал.
– Так вот, значит, каким образом вы оказались в тюрьме вместе с Фермином, – сказала она.
– Моё суждение о лорде Аль-Сорне было ошибочно. Уверяю вас, подобное больше не повторится. Моя приверженность Вере была страстна и беспрекословна. Я… А теперь у меня другая привязанность.
– Надеюсь.
И они отправились дальше. Прошли берегом реки, где в камышах ещё виднелись трупы, раздувшиеся и воняющие гнилым мясом. После дождя как-то сразу, не по сезону, похолодало: изо рта шёл парок от дыхания, а вокруг плавающих тел образовался тонкий ледок.
– Надо же, лёд, – заметила Лирна, присмотревшись. – Лето, конечно, на исходе, но все равно это странно.
– Никогда не видел ничего подобного, ваше высочество, – согласился Илтис, останавливаясь рядом. – Ни разу за всю свою жи…
В плечо ему впилась стрела. Илтис вскрикнул и упал на землю. Инстинкт, выработавшийся в последнее время, заставил Лирну рухнуть рядом. Следующая стрела просвистела над её головой и воткнулась в заледеневший берег. «Лучник где-то совсем близко», – поняла Лирна, прикинув расстояние по углу падения стрелы. Илтис в нескольких футах от неё нащупывал меч, стиснув зубы. Лирна отрицательно покачала головой и сделала знак не шевелиться, всматриваясь в заросли высокой травы. Илтис замер, прикусив воротник плаща, чтобы не стонать.
«Пусть он всегда будет при тебе». Вечером Лирна привязала кинжал к лодыжке – было бы странно, явись она на пир с оружием на виду. Вытащив клинок, она сунула его лезвием в рукав, чтобы их не выдал блеск, и стала ждать.
Из травы в двадцати шагах от них поднялись две фигуры, одна высокая, другая коренастая. Первый нёс натянутый лук, второй – топор. Они осторожно двинулись вперёд.
– Тебе стоит доверять мне больше, мой святой друг, – хохотнул коротышка. – Я же говорил, что Отец обязательно приведёт нас к ней.
Это был широкоплечий лысый бородач.
– Ваше высочество, а ваше высочество! Покажитесь! – весело скаля зубы, крикнул он. – Мы жаждем засвидетельствовать своё почтение.
«Давай, давай, подойди ближе». Лирна повернула руку, лезвие скользнуло в ладонь.
– Ну же, не надо упрямиться! – умолял бородач. – Мы очень хотим вам помочь. Неужели вы собираетесь прожить остаток жизни с такой рожей?
Илтис с рёвом вскочил на ноги и потащил из ножен меч. Лучник резко повернулся, прицеливаясь. Лирна увидела красивое узкое лицо, искажённое ненавистью.
Наверное, это был её лучший бросок. Кинжал, описав идеальную дугу, вонзился лучнику в горло, тетива щёлкнула, и стрела пропала в густой траве. Илтис бросился на коренастого, но сделал всего несколько шагов и рухнул на землю, крича от боли. Лирна кинулась к нему, но коренастый успел первым. Он вынул меч из обмякших рук лорда и взмахнул им. Зазвенела сталь, ударившись о лезвие топора. Что-то толкнуло Лирну в лицо, сбив её с ног.
– Какая же вы твердолобая, ваше высочество, – проговорил коренастый и, разминая пальцы, подошёл ближе. – Придётся набить чучело из вашей головы.
Усмехнувшись, он воздел над головой топор и вдруг выпучил глаза. Мелькнув у него над головой, шею обвила петля. Коренастый побелел, захрипел и повалился назад, топор выпал у него из рук, он вцепился в удавку. Лирна поднялась, выплюнула кровь и увидела кудрявого парня, который оттаскивал убийцу прочь, ловко перебирая верёвку мускулистыми руками. Ноги коренастого били по земле. Подтащив его к себе, юноша с безучастным, похожим на маску лицом поставил сапог ему на голову и дёрнул верёвку, затягивая петлю. Через короткое время судорожные подёргивания прекратились.
Лирна наклонилась к Илтису: тот был слаб от потери крови, но в сознании.
– Благодарю вас, солдат, – сказала она подходящему юноше. – Помогите мне, этому лорду требуется целитель… – и осеклась, потому что юноша все с тем же отсутствующим выражением лица молча приближался к ней. – Что такое?..
Он так быстро накинулся на неё, что не было никакой возможности увернуться. Сильные руки обхватили Лирну за плечи. Она глядела ему прямо в глаза, он же жадно смотрел на её шрамы.