Едва в голове у Френтиса зародились слова приветствия, путы сдавили его горло. Женщина сочувственно улыбнулась, заставляя его отвернуться:
– Не время для братских объятий, любимый.
Таким образом, он лишился возможности наблюдать, как Каэнис ведёт Бегущих Волков, а никто из братьев не бросил случайный взгляд на оборванного, но крепкого бродягу в разношёрстной толпе.
Западный квартал остался почти таким, каким Френтис его помнил с детства. Ну, может, чуть почище. Улицы, закоулки и дома были все теми же, только как будто ужались в размерах. В детстве ему представлялось, что это – огромный лабиринт, в котором развлечения удалого воришки в один миг сменяются жестокой битвой между бандами. Путы позволили ему чуть задержаться у заколоченной конуры на Потешной улице. У женщины, когда-то жившей здесь, были длинные всклокоченные волосы и отупевший от злоупотребления красноцветом взгляд. С ней жил мужчина, вечно вонявший мочой и джином. Его в конце концов пырнули ножом и бросили истекать кровью на задах таверны, но Френтис был тогда слишком мал, чтобы запомнить его лицо. Вскоре женщина тоже куда-то пропала: говорили, что подалась в бордель. Другие утверждали, что она бросилась в реку. Наверное, у неё было какое-то имя, Френтис его не знал.
– Не надо страдать, любимый, – сказала женщина, погладив его по руке. – Все это вскоре исчезнет, и ничто не будет навевать моему мужу горькие воспоминания.
Она привела его к складам. Остановилась перед дверью с меловым знаком – круг в круге – и постучала. Им отпёр мужчина в одежде моряка, но по осанке и манере держаться Френтис узнал в нём куритая. Уважительно кивнув, но не кланяясь женщине так, как того требовали воларские обычаи, он пропустил их внутрь. Помещение оказалось забито бочками, лишь в середине оставалось немного места, где их ждали ещё десять куритаев – у каждого был наготове короткий меч. Все они поклонились женщине.
– Кто здесь Первый? – спросила она.
– Я, госпожа, – отозвался тот, который открыл дверь.
– Все ли готово?
– Да, госпожа.
– Какова ваша первая цель?
– Дворец. Мы нападём через час после вашего прибытия туда. Потом встречаемся у северных ворот и атакуем замок Шестого ордена.
– Сколько вас всего?
– Все наши лазутчики, госпожа, а с ними – вольные конники. Всего пять сотен.
– Маловато. – Женщина покосилась на Френтиса. – Когда высадится генерал, передайте ему, что силы должны быть утроены. Под мою ответственность.
– Да, госпожа.
– На этой помойке есть что пожрать? – поинтересовалась она, оглядываясь вокруг и морщась от затхлого воздуха.
Им дали овсяную кашу с ягодами – обычный рацион куритаев, хорошо известный Френтису по ямам. Несмотря на нарастающий страх, голод заставил его проглотить две полные миски. Он как раз выскребал остатки, когда в дверь застучали.
Женщина кивнула. Первый жестом приказал двоим солдатам вытащить мечи и встать по обеим сторонам дверного проёма. Вновь пришедший оказался высоким, хорошо одетым мужчиной с тонкими чертами лица, на котором отражался испуг и вместе с тем – решимость. Женщина поднялась ему навстречу, почтительно поклонилась:
– Милорд.
Мужчина кивнул и во все глаза уставился на Френтиса:
– Это действительно он? Король немедленно обнаружит самозванца.
– Уверяю вас, это действительно брат Френтис, бравый товарищ короля Мальция, восставший из мёртвых, как и было нами обещано.
– Какой рукой обычно пользуется король? – спросил мужчина, буравя Френтиса взглядом.
– Пишет – левой, а меч держит в правой, – не задумываясь, ответил тот. – Его отец заставлял мальчика подавлять естественную наклонность, опасаясь, что она повредит ему в бою.
Мужчина удовлетворённо крякнул, а женщина сказала:
– Зачем нам обманывать вас, милорд? Разве мы не сдержали все данные прежде обещания?
– Где ваш обычный посредник? – Мужчина проигнорировал её вопрос, обшаривая взглядом склад. – Тот, которого я знаю в лицо?
– Вы скоро его увидите. Когда город будет взят, а наше соглашение исполнено.
– У меня есть ещё одно условие.
Её губы дрогнули, брови приподнялись, и Френтис понял, что этот щёголь только что обеспечил себе быструю смерть.
– Условие, милорд?
Мужчина кивнул, нервно облизывая губы. Руки он прятал в складках отороченного соболем плаща, но Френтис мог бы поклясться, что они у него дрожат.
– В Варинсхолд возвращается принцесса Лирна. Король наверняка пожелает, чтобы она присутствовала на его встрече со старым боевым товарищем. её не должны ранить ни при каких обстоятельствах. Принцессу надо спасти и доставить под мою защиту. От этого будет зависеть моё дальнейшее сотрудничество с вами. Думаю, я выразился ясно.
– Принцесса Лирна славится своей красотой, – кивнула женщина. – С нашей стороны было бы невежливо отказывать вам в маленьком подарке.
– Но она ничего не должна узнать о моей роли во всей этой… истории. – Глаза мужчины злобно сверкнули. – Моё спасение и последующее возвышение должны выглядеть как мудрые решения практичного человека.
Женщина улыбнулась. «Медленная мучительная смерть», – подумал Френтис.
– Ещё какие-нибудь условия, милорд? Впрочем, не волнуйтесь: что бы вы ни пожелали, все будет так, как захотите. – Она проводила его до двери, и на её лице читалось только подобострастное выражение служанки перед добрым хозяином. – Корабль прибудет через день или два. Мы дадим знать, когда придёт время открыть личность брата Френтиса.
Она с почтительным поклоном придержала дверь. Лорд открыл было рот и, без сомнения, заработал бы сейчас дополнительные мучения, но он передумал говорить и торопливо ушёл.
– Ну? Что скажешь, любимый? – повернулась женщина мк Френтису. – Сжечь или освежевать?
– В Королевстве предателей обычно вешают, – ответил он. – Но я думаю, этому типу сожжение вполне подойдёт.
Ночью он смотрел на спящую женщину, заклиная Ушедших вернуть ему зуд в боку, но те не снизошли. Тогда, попросив у них прощения, Френтис взмолился всем альпиранским богам, каких только смог припомнить: Безымянной провидице, которой служил старик; богу моря Олбиссу; богу мужества Мартуалу, статую которого друг-каменщик Ваэлина высек в Линеше… Но и они остались глухи к его просьбам. Френтис оставил надежды достучаться до мира Вовне и решил обратиться к кумбраэльскому Отцу Мира: «Если ты есть, освободи меня, верни мне боль. Я оставлю Веру, оставлю орден и буду служить тебе всю жизнь. Только освободи меня!»
Но Отец Мира, как и прочие боги или души Ушедших, остался безучастен к бедам Френтиса.
Следующие два дня с началом утреннего прилива они забирались на крышу склада и наблюдали за портом. Корабли отплывали, приплывали, а женщина все не сводила глаз с горизонта.
– Моё предложение остаётся в силе, – на второй день сказал ей Френтис, ненавидя себя за умоляющий, как у нищего, голос. – Пожалуйста, прими его.
Она продолжала молча смотреть на море.
Парус появился после десятого колокола. Небольшое торговое судно в утренней дымке приближалось к берегу, на главной мачте развевался воларский флажок. Вид судно имело потрёпанный, паруса и обшивка потемнели. Судя по осадке, оно было тяжело нагружено.
– Пожалу… – вновь начал Френтис, но она больно стянула путы.
– Ни слова больше, любимый. – Женщина отвернулась от моря и направилась к лестнице у стены склада. – Время пришло.
Они оделись как портовые грузчики, спрятав лица под широкополыми шляпами, и отправились на пристань, где стали ждать корабль. Когда спустили трап, они немедля поднялись на борт. Матросы на палубе не обратили на прибывших никакого внимания. В трюме ждал хорошо сложенный мужчина средних лет, по его чёрному камзолу Френтис определил, что это капитан и владелец судна. Тот отвесил женщине глубокий поклон:
– Почтеннейшая гражданка.
Женщина на него и не взглянула: она рассматривала ряды людей, сидящих в трюме. Около трёхсот куритаев.
– Где флот? – спросила она.
– Ждёт за линией горизонта, – ответил капитан. – Они атакуют ночью. Все суда, которые нам повстречались в пути, были захвачены и сожжены вместе с командами. Так что идолопоклонники ничего не узнают о нашем прибытии.
– Нам требуется одежда, – сказала женщина, начиная раздеваться. – Что-нибудь вроде той, какую носят самые бедные из матросов.
Они переоделись в грязные штаны и рубахи, в которых выглядели немногим лучше, чем в прежних лохмотьях.
– Можете не церемониться, – сказала женщина капитану, перед тем как они поднялись на палубу.
– Убирайся с моего корабля, поганая сучка! – заорал тот, замахиваясь на них кнутом. – И забирай с собой своего паршивого кобеля!
Женщина прижалась к Френтису, пытаясь спрятаться от кнута в его объятьях. Вместе они опрометью бросились к трапу и сбежали на причал.
– Считайте, вам ещё повезло, что я не скормил вас акулам! – кричал им вслед капитан. – Именно так я поступаю с теми, кто тайком пробирается ко мне на корабль!
Они стояли на пристани, тесно прижавшись друг к другу. Несколько зевак остановились, ожидая продолжения спектакля. Френтис, будто не веря своим глазам, оглянулся вокруг:
– Варинсхолд! – воскликнул он.
– Мы добрались, Френтис! Наконец-то мы добрались. – Женщина повисла у него на шее, в её глазах стояли слёзы.
Высокий мужчина в отороченном собольим мехом плаще подошёл к собравшейся толпе. Наморщил лоб, словно припоминая.
– Парень, а ты случайно не… – Его глаза расширились от изумления, он подошёл ближе и вдруг низко поклонился. – Брат Френтис! – Мужчина выпрямился и обернулся к толпе. – Брат Френтис вернулся в наше Королевство!
Он знаком подозвал какого-то человека – судя по всему, слугу.
– Беги во дворец! Скажи гвардейцам, что я сейчас приведу к королю брата Френтиса.
– Слушаюсь, милорд. – Слуга склонил голову.
Толпа радостно загомонила, когда лорд Аль-Тельнар повёл их в город. Лица людей сияли радостью, а некоторые и благоговением. «Они считают меня героем», – понял Френтис, натянуто улыбаясь в ответ на их оклики. «Убейте меня!» – молил он, но и люди оставались глухи к его мысленной мольбе.