Я прожил долгую жизнь. Нет, прожил не то слово. Я существовал долгое время. Я видел разные души, поэтому пирсинг для меня не был в новинку. Но раньше он меня никогда не привлекал. Не так, как сейчас.
Как две маленькие штанги могли вызвать у меня такую мучительную эрекцию?
— Блядь, — прохрипел я, наклонившись над ней, чтобы вытащить одну из них.
Ее губы раздвинулись в вздохе.
— Да, мой господин. Еще, пожалуйста. Мне нужно больше.
Нужно. Не хочу. Нужно.
Мои мышцы напряглись, а челюсть сжалась, когда я уставился на нее, пытаясь осмыслить эти слова. Мой разум не мог понять, что эта женщина умоляла меня во сне. Нуждалась во мне. Магия заставляла ее мечтать обо мне, но поступки под действием заклинания были ее собственными.
И вот так, тьма внутри меня взяла верх. Я оседлал ее верхнюю часть тела, так что ее плечи уютно прижались к моим бедрам, зажатые между моих ног. Я засунул большой палец в узел шнурков своих штанов и развязал их. На следующем прерывистом вздохе я достал свой член.
Я собирался плюнуть в ладонь, чтобы использовать слюну в качестве смазки, но остановился. Запах ее возбуждения пронизывал всю комнату. Она была такая влажная. Одной рукой все еще сжимая свой член, я протянул руку за спину и провел пальцами по ее мокрым складкам, собирая ее влагу.
Она заскулила, извиваясь подо мной. Я размазал ее смазку по своему члену и начал двигать рукой вверх и вниз, легко скользя ладонью по плоти.
Я застонал, подняв свое лицо к потолку.
Ее смазка на моем члене была как наркотик, проникающий в мое тело, стремительно достигнув мой мозг, делая меня диким. Я слишком долго ждал этого. Я был едва существующей тенью самого себя. Призраком среди заблудших душ.
Смерть, влюбившаяся в жизнь, была сказкой, старой как мир. Меня предупреждали. Много раз. Я не мог ничего поделать. Это была моя слабость. Она была моей слабостью.
Как только я почувствовал, что достиг предела, я снова сосредоточился на ней и засунул пальцы ей в рот.
— Откройся для меня, любимая. Прими то, что я тебе даю.
Ее губы раздвинулись, и я поднес головку своего члена к ее открытому рту.
В следующий момент я изверг густую струю спермы. Она стекала по ее губам, окрашивала язык и скапливаясь на темных ресницах.
Она была в ужасно прекрасном состоянии. Моя маленькая зверушка выглядела так чертовски красиво, забрызганная семенем смерти.
Мое действие, должно быть, идеально совпало с заклинанием сна, потому что она тяжело вздохнула и облизнула губы.
— Спасибо, мой Господин.
— Не благодари меня. Ты будешь моей погибелью, а я стану твоей, маленькая воровка.
Я засунул свой обессиленный член обратно в штаны, а затем снял маску с лица. Никто никогда не видел этого лица, кроме Катрин. Но я мог снять маску, пока она спала. Пока она погружена в сон, мы могли быть кем-то другими. Кем-то, отличающимся от монстра с разбитым сердцем, склонного к страданиям, и одинокого маленького человека, отчаянно желающего вернуться в дом, который, как я сомневался, был домом вообще.
Я провел языком по ее лицу, слизывая последние капли моего семени, прежде чем нежно поцеловать ее своими изуродованными губами. Она вздохнула под ними, дыша тяжело и удовлетворенно.
Поправив ее ночную рубашку, я укрыл ее одеялом и снова надел маску. Затем я встал с кровати, взял книгу из своей обширной коллекции и сел у камина, делая вид, что был там все это время.
И после этого моя маленькая спящая красавица проснулась.
Глава 11
Рэйвен
Пот покрывал все мое тело, а во рту стоял странный привкус. Как будто я съела нечто запретное, как Ева, укусившая яблоко змея. В памяти всплыла Хольга и слива. Не подсыпала ли она что-то в еду?
Голова кружилась. Я чувствовала себя будто под кайфом. Она меня отравила?
Я хотела разозлиться. Но тот сон… Черт возьми. Я только и мечтала вернуться, и снова пережить ту встречу с Владыкой Костей.
— Приснился сладкий сон?
Незнакомый голос заставил меня резко сесть. Цепь натянулась и дернула ошейник на моей шее, перекрыв дыхание.
У камина, в кресле, сидел мужчина с книгой в руках. Он был одет в старомодную черную рубашку, такую обычно носили сексуальные мужчины на обложках старых любовных романов, и в облегающие темные брюки с тяжелыми кожаными сапогами. Он мог бы сойти за пирата, если бы я не подняла взгляд выше его плеч.
Лицо скрывала черная маска. Простая, без особых деталей, но идеально подчеркивающая резкие линии подбородка и изгибы орлиного носа.
Я бы подумала, что он человек, если бы не неистовая сила, исходившая от него волнами… и не рога, пробивавшиеся из его спутанных черных волос. Они были украшены серебряными цепочками и подвесками, которые сверкали в свете огня.
В дополнение к украшениям на рогах, в ушах покачивались серьги в виде кинжалов.
— Ты до смерти меня напугал, — прохрипела я, зачарованная его странной внешностью.
— Надеюсь, все же нет. Это моя кровать. Хотя, похоже, ты уже успела испортить простыни.
Мне потребовалось пару секунд, чтобы понять, о чем он. Я засунула руку под одеяло и потрогала место между бедрами. Я была мокрая, и не только от пота. Меня тут же обдало жаром стыда, румянец разлился по коже, как лихорадка.
— Как ты…
— Я чую тебя отсюда, маленький человек, — он перевернул страницу. Либо он читал быстрее всех, кого я знала, либо просто делал вид, будто читает. — От тебя несет, как от сучки в течке.
Я прищурила глаза, стараясь изо всех сил притвориться, что его слова не задели меня до глубины души.
— Кто ты?
— Мое имя — Белиал.
— А я… Рэйвен…
Наконец он оторвал глаза от книги.
— Рэйвен, — сказал он, смакуя мое имя, как что-то сладкое. — Как твои волосы.
Мое сердце сжалось от того, как мелодичный тембр его голоса принял мрачный оттенок.
— Э-э, да. Как мои волосы.
Мои руки беспокойно скручивали покрывало на коленях.
— Так это твоя комната?
— Да. — Он снова уткнулся в книгу.
— Я боялась, что она принадлежит Владыке Костей, — сказала, вздохнув с облегчением.
— К счастью для тебя, это не так, — задумчиво ответил он. — Он бы уже разорвал тебя на куски. Я просто член его двора.
Его одежда была поношенной, но все же казалась немного нарядной для слуги.
— Так ты какой-то мертвый аристократ или как?
— Нет. Я уроженец этого царства. Технически, я психопомп. Своего рода демон, который переправляет души умерших из вашего царства в это.
Я с интересом подняла брови.
— Так ты перевозчик? Как Харон из греческой мифологии?
— Да, что-то в этом роде.
Напряжение в комнате было настолько сильным, что его темная магия излучалась от него, как ядовитый газ, проникая в мои легкие и заставляя голову кружиться. Я ждала, когда он заговорит, но он продолжал читать свою книгу.
Мне показалось, что он наслаждается напряжением, которое начало разъедать меня изнутри, как паразит.
— Почему он запер меня здесь? — затаив дыхание, ожидала ответа. Но его не последовало.
Единственными звуками, заполнявшими тишину, были потрескивание огня в камине и шелест пергамента, когда он переворачивал очередную страницу.
Проглотив комок в горле, я обратила внимание на что-то темное периферийным зрением. На подушке рядом с моей лежала пара черных кожаных перчаток. Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, были ли они там до того, как я заснула. Я снова посмотрела на Белиала.
— Это твои перчатки?
Я не могла видеть выражение его лица, но его удивление было настолько очевидным, что я чувствовала, как оно проникает в теплую атмосферу комнаты. Его удивление превратилось в раздражение, и он небрежно перевернул страницу в книге.
— Все в этой комнате принадлежит мне.
Глубокая боль пронзила меня и проникла в кости от его твердого, как сталь, голоса, обернутого бархатом.
— Ты хочешь сказать, что Владыка Костей отдал меня тебе?
— Ты задаешь слишком много вопросов, — он захлопнул книгу, положил ее на стол рядом со своим креслом, вскочил на ноги и бросил взгляд в мою сторону, медленно направляясь к кровати.
Господи.
Блядь.
До этого я ничего не замечала, потому что он сидел. Но теперь, когда он встал, я увидела. Выпуклость в его брюках была огромной. Его член, должно быть, был настолько велик, что я не удивилась бы, если бы он имел собственную гравитацию.
Мое дыхание участилось, когда я смотрела на то, как он потянул за шнурки рубашки. Весь воздух в моих легких застыл, когда он снял ее через голову и обнажил мускулистое тело.
У него было атлетическое телосложение, мощные мышцы играли под бледной, словно мертвой кожей, испещренной шрамами. Бросив рубашку у подножья кровати, он снял сапоги и направился ко мне.
— П-подожди, — я поползла назад по матрасу, пока не уперлась спиной в изголовье. — Что ты делаешь?
— Готовлюсь ко сну.
От мысли о том, что мне предстоит спать рядом с этим незнакомцем, во рту пересохло. С таким же успехом, Хольга могла завернуть меня в туалетную бумагу — настолько мало скрывала эта ночнушка. Ему бы не составило труда сорвать ее с меня, полностью обнажив.
Мои мысли путались. Владыка Костей вел себя так, будто я принадлежала ему, а теперь отдает меня какому-то незнакомцу из своей свиты? Почему?
— Ты собираешься спать здесь?
— Это моя кровать, — в его голосе явственно скользнула усмешка.
Я отбросила одеяло с ног и неуклюже выбралась из постели. Цепь с лязгом упала на пол.
— Я посплю в кресле у камина.
Дело не в том, что мне не нравилась идея спать рядом с этим психопомпом, или кем он там был. Проблема в том, что мне нравилось это слишком сильно. Во всем в нем было что-то притягательное. Он был как паук, втягивающий добычу в паутину.
Даже его запах был дурманящим и пугающе знакомым. Сладкий, фруктовый, как спелая летняя клубника…
И тут меня осенило. Он пах нитратом натрия — химикатом, который добавляют в шампуни, но также используют в бальзамировании. Я не часто встречалась с ним, большинство тел, которые я выкапывала, были слишком старыми, чтобы запах сохранялся, но этот аромат засел в моей памяти. Под сладким запахом ощущались ноты сосны. Как у свежевыструганного гроба.