Тревога в городе поднялась мгновенно: со всех сторон в направлении порта спешил вооруженные люди. Первые стрелы полетели нам навстречу, падая у кораблей.
— Лучники, огонь, — скомандовал Гау, и около тридцати стрел с «Варяга» и столько же с «Акулы» полетели на врага, сея смерть. Бомбометы не отличались скорострельностью. Проходило не меньше двух минут между выстрелами. После третьего залпа практически вся территория порта горела. По кораблям приказал не стрелять, надеясь использовать эти плавсредства в дальнейшем.
— Давай вниз, вдоль берега.
Тиландер ударил в гонг, и «Варяг» двинулся вдоль берега, продолжая осыпать врага стрелами. Над портом клубился черный дым, в некоторых местах огонь добрался до деревянных частей строений и теперь пожирал их.
Отчётливый колокольный звон несся из города, по крайней мере, звон весьма походил на колокольный. Как разбуженный муравейник, город спешил на защиту, со всех сторон видны люди, бегущие в сторону порта и набережной. На «Варяге» стрелы на излете ранили двоих гребцов. Амонахес далеко не трусы. Они выскакивали на береговую линию, посылая в нас стрелы, и падали, сраженные моими лучниками. Несколько десятков трупов отмечали траекторию движения наших кораблей, но Амонахес упорно лезли под убийственный огонь моих лучников невзирая на потери. О высадке не могло быть и речи, уже сейчас численность врага как минимум втрое больше. Нести тяжелые потери сойдясь в рукопашной не входило в мои планы.
«Варяг» достиг западной конечности города и совершил разворот, ложась на обратный курс. Мой взгляд не отрывался от дворца Зикура, в окне надеялся увидеть сигнал, что дворец в наших руках. Прошло уже полчаса, а Амонахес все прибывали, теперь уже среди воинов можно увидеть горожан, вооруженных палками и копьями. Очень надеялся минимизировать потери, Алолихеп предстояло править этими людьми.
— Макс Са, стрелы заканчиваются, — Гау дышал как взмыленная лощадь.
— Бомбы тоже на исходе, — Тиландер на минуту замолк и добавил, — у нас осталось всего десять штук. Тем временем Амонахес изменили тактику: теперь они прикрывались от стрел подручными средствами. В ход шли вытащенные из домов столы, циновки и прочие вещи. Укрываясь за самодельной защитой, лучники постреливали в нашу сторону, все реже попадая под стрелы моих лучников. Город горел в нескольких местах: часть выстрелов попадала в стену домов и не приносила большой пользы: нефть догорала, огонь гас не найдя себе пищи.
— Наверное, у Бера проблема, — американец озвучил мои страхи, времени у него хватало, чтобы взять дворец. — Давай пробиваться к дворцу, чтобы спасти моего сына и жену:
— Высаживаемся! — гребцы моментально изменили траекторию движения, и оба корабля пошли на сближение с землей, где наш ждал многократно превосходящий силой противник.
— Лар, твои копейщики должны создать стену щитов, чтобы могли высадиться все остальные. Гау, прекратите стрелять, продолжите, когда начнут высаживаться копейщики. Герман, пусть корабль выскакивает прямо на берег, у нас есть только один вариант, победить. — Это все, что я мог сказать в этот момент. Неприятельская стрела чиркнула по кирасе и отрикошетила в сторону, и в этот момент «Варяг» носом ткнулся о песчаный берег, не дойдя до порта около сотни метров.
— Вперед! — Лучники по команде Гау открыли бешеный неприцельный огонь, заставляя противника спрятаться. Первые копейщики уже выстраивались в линию подняв щиты. За ними выстраивалась вторая шеренга, и с корабля на берег уже высаживались все подряд, сразу забегая за защиту копейщиков с щитами. Боковым зрением увидел, как в десяти метрах на берег выскочила «Акула», и второй штурмовой отряд начал десантирование.
Амонахес, обрадованные прекращением стрельбы, ринулись в атаку. Но что могут сделать простые мечники, против стены щитов и вооруженных длинными копьями воинов в кирасах? В первую минуту атакующие понесли просто ужасные потери: волна атакующих наткнулась на копья и прицельный огонь лучников. Около сотни воинов, что первыми пошли в атаку, поняли, что нас так не взять, но едва ли треть оставшихся в живых смогла это осознать. Атакующие отступили в проход между домами, приглашая нас преследовать.
— Стоять, стена щитов, — взревел Лар. Его приказ продублировали, и два штурмовых отряда замерли на узкой полоске пляжа, держа строй. До ближайших домов, откуда изредка стреляли лучники Амонахес, оставалось метров тридцать. Стоя на носу «Варяга», я видел всю картину боя. К двум отступившим под защиту домов основным отрядам Амонахес, слева и справа тянулось подкрепление. Казалось, что ручеек воинов, спешащих к месту боя, неиссякаем.
— Лар, один отряд должен связать боем врага, второй тем временем должен пробиться к дворцу и помочь Беру. Ты пойдешь в атаку с первым отрядом и будешь биться, отвлекая на себя основные силы. Я со вторым отрядом пробьюсь на помощь Беру. — В момент, когда Амонахес отступили, и наступило временное затишье, порыв ветра донес звуки сражения в городе. Слышались крики и звон стали: это Бер дорого продавал свою жизнь и жизнь своих людей. Дома не давали разглядеть, что творилось в глубине города, но звуки сражения шли со стороны дворца.
— Хорошо, Макс Са, — гигант спрыгнул и затесавшись в отряд, десантировавшийся с «Варяга», начал продвижение вперед. Присоединившись ко второму отряду под командованием Гора, в двух словах объяснил задачу. Мы двинулись вперед, пользуясь тем, что основные силы неприятели были связаны отрядом Лара. Пройдя первую линию домов, вышли на очень широкую улицу, вероятно служившей площадью. Серьезных сил против нас нет, и следовало поспешить. В это момент с противоположной стороны улицы вышел большой отряд.
— Боевое построение, — скомандовал Гор, когда я вмешался:
— Отбой, это наши. Это Бер и Алолихеп!
Навстречу торопливо, почти бегом, надвигался большой отряд, состоявший из воинов Бера и, кто бы поверил, воинов Амонахес, облаченных в бело-желтые туники. И посреди этого отряда величавой походкой шла Алолихеп, облаченная в тунику золотистого цвета.
Отряд Лара выдавил противника за первую линию домов, и они все вместе оказались на площади, метрах в ста слева от нас.
— Амонахес, стойте, — акустика на площади была что надо: голос Алолихеп на мгновение перекрыл шум боя, и воцарилось молчание. Я вышел вперед, чтобы обнять жену, оказавшуюся целой и невредимой. Бронированный кулак отряда Лара ощетинившийся копьями, и окружившие его Амонахес замерли. Алолихеп вышла в центр, рядом с ней Бер держал на копье голову человека.
— Я, Алолихеп Атонахеп Кахрамон Аталанта, а это, — она показала рукой на голову, насаженную на копье, — подлый убийца моего отца Зикур. Я вернула свое право сидеть в Священном ложе Ондона и от имени народа Амонахес присягаю на верность и послушание настоящему сыну Ра, — подойдя ко мне, Алолихеп опустилась на колени:
— Прими народ Амонахес под свое покровительство, о истинный сын Ра, Макс Са Дарб Канг У Ра!
— Встань, Алоли, — я помог ей подняться. Площадь, пару минут назад служившая местом кровавой бойни, стала заполняться людьми. Около десятка горожан выкрикивали непонятные мне слова.
— Они требуют доказательств, что ты настоящий сын Ра, — шепнула Алолихеп, прижимаясь ко мне. — Сейчас придут служители Ра, которые должны это подтвердить, я боюсь, — жена мелко дрожала.
— Не бойся, я с тобой, — произнес фразу я из старого фильма. На площади произошло оживление. Народ расступался, пропуская трех старцев в длинных белых балахонах с накинутыми на голову колпаками с прорезями для глаз. Шедший впереди держал в руках что-то похожее на книгу. Остановившись в двух метрах от меня, старик произнес пару фраз и вопросительно уставился.
— Служитель Ра говорит, что если ты настоящий сын Ра, то узнаешь предмет, который он хочет показать тебе, — перевела Алолихеп.
— Пусть показывает, — а чего время тянуть? Если я ошибусь, живыми нам не уйти, площадь просто забита воинами и горожанами. Думаю, здесь не меньше трех тысяч, мои сто пятьдесят воинов они просто перемелют.
Старец сделал знак, и двое других развернули ткань: на толстом пожелтевшем от времени фолианте выцветшими чернилами размашистым почерком на английском было написано «Atalanta ship's log».
— Atalanta ship's log, судовой журнал Аталанта, — скорее для себя перевел я вслух.
Старец напротив меня задрожал и скинул балахон с головы, я увидел необычайно светлый для этих мест цвет кожи.
— Прости нас, сын Ра, что посмели усомниться в твоих словах, — встав на колени, старик склонил голову, двое сопровождавших его также склонились в поклоне. И словно композиция из домино, волна встающих на колени и склоняющихся в поклоне разошлась по всей площади. На ногах остались только Русы, удивленно взирающие на это чудо. За секунду сотни мыслей пронеслись в голове, я никогда не слышал название «Аталанта», но, если это судовой журнал, смогу узнать о нем больше. Поскольку меня приняли за сына Верховного божества, значит, буду играть эту роль.
— Встаньте, дети мои, я пришел вам как Прометей, как спаситель, а не как узурпатор, — Алолихеп перевела мою фразу. Робко, боясь взглянуть мне в глаза, площадь стала вставать на ноги. Ошиблись они лишь в одном — я не сын Ра, я Прометей!
Глава 30. Аталанта
Через час весь Ондон вплоть до пограничных застав знал, что истинный сын Ра вернулся, как и было обещано много лет назад. Меня поразила фраза, сказанная старцем в балахоне: «Мы знали, что ты вернешься, об этом говорил старший из посланников Ра, что приедет время, и к вам прибудет сын Ра». Меня просто трясло от вопросов, но задавать их боялся — можно проколоться. Ответы содержались в судовом журнале, завернутом в ткань и бережно прижатом к груди старца.
Потребовался почти час, чтобы дойти до дворца Амонахес, где я надеялся получить ответы. Встреченные по пути горожане вставали на колени преграждая путь и истово голосили.
— Они просят твоего благословения, — Алолихеп держалась рядом, но даже она смотрела с благоговением.