Клан Родильного Ведра появился за час до рассвета. Их лазутчики внимательно наблюдали за всем тем, что происходило у соседей. Выспавшиеся, сильные, вооружённые и максимально сплочённые, они решили, что именно сегодня отличный день для того, чтобы перейти от коротких стычек к полному и тотальному истреблению врага. Пора положить конец этой войне. Пора убивать.
— Осторожно!
Не успели последние камни булькнуть в болоте, как клан Родильного Ведра всем составом выскочил из кустов. До начала резни оставалось десять, девять, восемь…
— А-ааа-ааа! — взревел Жабыч, схватил топор и рванул на неприятеля. Одну героическую смерть он сегодня уже упустил, но вот вторая-то теперь точно его.
…семь, шесть, пять…
Шампурелла сориентировалась быстрее прочих и уже успела на скорость отстрелять половину колчана.
…четыре, три…
Как ей и было велено, глава Инквизиции Розочка понеслась бить дубиной неверных. Пускай их больше, и пускай она в положении. Отныне именно такова её миссия, и миссию эту возложил на неё не кто-нибудь, а настоящий, всамделишный бог.
…два…
Малодушная часть клана уже рванула по болотам в противоположную от захватчиков сторону. Крики, оры, неразбериха и стойкий металлический запах страха в воздухе. Однако прямо здесь и сейчас нашёлся один гоблин, который по-прежнему сохранял спокойствие.
Сэр Додерик.
Пока весь клан Разящего Весла, — а для него это название отныне не было пустым звуком, — поддался панике, он не сомневался во Владыке ни на секунду. Торопливым шагом Кровопускатель подошёл к трону, упал перед ним на колени, сложил ладони, закрыл глаза и…
…один…
…начал читать молитву. Ту самую, которую оставил ему Харон и ту самую, которую он по какой-то необъяснимой причине запомнил. Запомнил с самого первого раза, хотя до сих пор никогда в жизни не учил стихов!
— Во-о-осемь-восемьсот, — прошептал Додерик. — Пять-пять-пять, три-пять, три-пять. Владыка, приходи, не то нас будут убивать…
Ф-ФФФ-ФУХ!!! — отклик был мгновенным. Чёрный смерч взвился там, где совсем недавно восседал Харон. Сама Тьма, — густая и осязаемая, будто чернила в воде, — прибыла на болота по первому же зову сэра Додерика. Пульсирующими рывками она разрасталась вширь и ввысь, пока наконец не сложилась в очертания тёмной фигуры с веслом.
— Владыка, — прошептал счастливый Додя и чуть не свернул себе шею, когда Тьма пронеслась мимо него в сторону захватчиков…
Глава 6
Только-только я зашёл домой. Только-только сполоснулся. Только-только раздвинул диван, расстелился по-человечески, залез под одеяло и начал проваливаться в сон, как вдруг…
— Во-о-о-осемь-восемьсот, — зов сэра Додерика оказался таким громким, что я аж подпрыгнул.
И сила молитвы потянула меня обратно на болота. Не против воли, само собой. Всё же я сам себе божество и могу проигнорировать собственные метафизические механики. То есть выбор у меня был: либо поддаться магии и посмотреть, что из этого получится, либо же обрубить «входящий» звонок.
Сказать, что я был зол — ничего не сказать. Первым же делом я подумал, что гоблин-жрец тупо решил поэкспериментировать и проверить молитву. Так что на зов я откликнулся сугубо с целью прописать этому маленькому уродцу люлей, чтобы больше так не делал. Думал, что перенесусь к нему в качестве бесплотного духа или что-то типа того, но…
Уф…
Локальное чудо. Даже маг, у которого и основной и вспомогательный дары телепортационные, не умеет перенестись на такое далёкое расстояние по щелчку пальцев. Я же в свою очередь едва поддался зову, как в следующую секунду оказался на троне.
Сам.
Во плоти.
И сразу же понял, что что-то тут не так. Зря я грешил на сэра Додерика; всё он правильно сделал. Сам-то он вот — стоит у подножия трона, а позади него уже разворачивается батальная сцена. И время как будто бы замедлилось. То ли это последствие магии, а то ли выплеск адреналина… скорее всего и то, и другое сразу.
А стенка вот-вот найдёт на стенку. Вон Жабыч бежит. Держится особняком, — чтобы случайно не зашибить топором своих же, — и уже замахивается на неприятеля. Вон по магической траектории, напрочь игнорируя законы физики, летит шампур. А вон Розочка. Уже опускает дубину на голову неизвестного мне гоблина и лыбится так, будто её с днём рождения поздравили.
Я же тем временем аж сочился Тьмой. Молитвенная энергия Доди каким-то образом миновала мои запасы, сразу же сжигалась и преобразовывалась в энергию магическую, — ту, которой пользуется тело. То есть этот остроносый звиздюшонок баффает меня в режиме реального времени, да притом так сильно, что меня буквально распирает от магии.
И выгляжу я сейчас, как Тёмное Злое Зло в доспехах из теней. Что очень удачно, по правде говоря, ведь из материальной одежды на мне сейчас только трусы с принтом из пивных кружек.
Ну…
Так! Ситуация проста, как и весь гоблинский уклад жизни. Один клан напал на другой клан. При этом один клан мой, другой чужой, и думать тут совершенно не о чем. Погнали!
Вскочив с трона, я метнулся мимо Додерика в самую гущу событий. Силушку не ограничивал, и с порога размозжил веслом пару неприятельских голов — без уловок, заигрываний и прочей эквилибристики. Мощно и наверняка.
Буква «Д» — деморализация. Как только вражеские гоблины увидели, что их месит нечто непонятное, численный перевес больше не играл никакой роли. Ублюдки испугались и побежали. Жаль только, что время сейчас такое… непонятное. Рассвет едва забрезжил. Солнца ещё нет, а факелы уже горят зазря. Тени жидкие и неуверенные, и никакого толку мне с них нет. Не могу схватить отступающих, гущи не хватает.
Уйдут…
Ну хоть проредить врага насколько это возможно — и то профит. Но! Нагибал я не в одиночку! Жабыч вот, например, тоже отличился. Заприметив меня, вождь вошёл в кураж и как давай ультовать — закружился с топором вокруг своей оси будто циркулярка, сбривая всех, кто зазевался. Шампурелла забила на главную заповедь стрелка, — держаться на расстоянии, — вгрызлась в самую мякушку боя и теперь стреляла в спины убегающим. А Роза…
Роза — это Роза. И ведь не одарена девка! Чисто на конституции тела и природной дури вывозит. Ух! Мне бы ещё десяток таких Роз для Инквизиции найти, и культ ждёт просто феноменальный успех…
Итак. Битвы на уничтожение не случилось. Клан Родильного Ведра позорно бежал, оставив на нашем болоте порядка двадцати трупов. Мох окрасился в бурый, и кувшинки уже вовсю жадно хлебали кровь.
Нашим тоже досталось. Увы и ах, Разящее Весло сегодня потеряло пятерых гоблинов, включая бабку-старейшину и того товарища с тесаком вместо руки. Жаль, конечно. И жаль, что переправа пока ещё не улавливает души последователей, иначе я бы похлопотал об их перерождении лично. Ну… Что ж. Яйца разбились не просто так — яичница уже в процессе.
И худо не обошлось без добра.
Как только всё стихло, я вернулся на трон. Развалился и вырубил теневые доспехи, чтобы клан видел именно меня, а не чёрную бабайку. От разгорячённого тела клубами валил пар, а я сидел в пивных трусах и пытался отдышаться. Молчал. Ждал, когда гоблины сами сделают правильные выводы.
А те покамест медленно собирались полукругом у трона. Почти как ночью, во время моего первого появления, но это «почти»… в нём очень многое. На рожах вместо дерзкого недовольства то ли удивление, а то ли благодарность. И нет у них больше сомнений. Ни в силе моей, ни в том, что сила эта клан Разящего Весла оберегает.
— Владыка, — как и подобает вождю, Жабыч взял первое слово. — Мы… Э-э-э… Ну мы короче…
— Кто это был? — спросил я, избавив гоблина от неловкости.
— Родильное Ведро.
— Знаешь, где у них стоянка?
— Знаю, Владыка.
— Отлично, — сказал я, и в тот же момент первые лучи солнца коснулись верхушек деревьев. — Не будем ждать до завтра. Пойдём сегодня же ночью. Додерик!
— Да, Владыка?
— Ты молодец.
— Спасибо, Владыка.
— Прикрути мне к трону черепа тех ублюдков, — попросил я и на всякий случай уточнил: — Черепа! Не головы. Понял?
— Очень понял, Владыка.
— И ещё! Принесите мне какую-нибудь одежду…
Жаль, но после отработки молитвенного вызова я не портировался обратно. Будь у меня шагомер — я бы его за прошлые сутки точно из строя вывел. Это же, блин… это сколько же я итого прошёл⁈
Туда.
Потом туда-сюда, и снова туда. Итого двенадцать часов ходьбы! С поправкой на лесную чащу, всё равно километров сорок сделал, не меньше!
Сейчас оно, конечно, не во вред, — есть что обдумать по дороге, — но в дальнейшем надо бы найти какой-то способ перемещения. Поставить на велосипед колёса от фэтбайка, что ли? Так ведь ветки по роже хлестать будут, да и того гляди в трясине увязну.
М-м-м…
Ладно. Что-нибудь придумается. Сейчас же я заново размышлял о том, сколько открытий чудных готовит мне моё новое житие-бытие. Уникум я всё-таки. Бог, подвязанный к телу. Обладатель собственной переправы, который проживает девяносто девять процентов времени в материальном мире — это ведь что-то нереальное.
Никогда ни о чём подобном не слышал. Все механики работают совершенно не так, как я привык, и даже сама концепция божественности рушится. А ещё непонятно… я от этого слабее «обычных» богов? Или же наоборот сильнее?
Только эмпирическим путём проверять теперь.
И кстати! Не без усилия, но я сделал ещё один шажок к… э-э-э… к чему-то. Хрен даже знает, как это обозвать, минуя заумные термины. Короче, я смог перенестись на свою переправу прямо на ходу; как будто бы одним глазком подсматривал что творит тело и не войдёт ли оно случайно со всей дури в дерево.
Ну а там, на переправе, меня уже ждали гоблины из Родильного Ведра. Аж шесть штук — то есть те, которых я угандошил собственноручно. Уехать на кабинке в закат без моего разрешения эти черти не могли — ждали. Пыточной локации у меня пока что нет, — как бы не хотелось напоследок сорваться на этих ублюдков, — и разговаривать мне с ними не о чем. Как и договариваться, ведь все шестеро были неодарёнными.