— Уы-ы-ыыыыы!!! — ещё один рывок.
Бревно, которое по самое не балуй вколотили в землю специально для того, чтобы вождю было обо что опереться, уже начало подводить.
— Уы-ы-ы-ыыыы!!!
Жабыч почувствовал, как по груди течёт что-то тёплое. Кровь. Верёвка, на которую он наваливался всем весом, врезалась в плечо и пилит плоть. И как только не лопнула до сих пор? А ублюдки тем временем уже совсем-совсем рядом!
— Вы что, не видите⁈ — заорала Шампурелла, и чуть ли не пинками погнала мужчин в сторону вождя. — Помогите ему!
— Уы-ы-ы-ыыыы!!! — и ещё раз всей толпой. — Уы-ы-ыыЫЫ-ЫЫ-АААА!!!
Есть контакт!
В один момент, — в самый нужный момент! — из трясины поднялись заострённые колья. Хитрая система верёвок и дурь Жабыча сделали своё дело. «И что, они настолько дураки, что сами себя насадили на кол?» — скептически спросит человек, который никогда не присутствовал на полномасштабном гоблинском побоище.
Насадили. Ещё как насадили.
Бег по болоту вообще занятие экстремальное — ты бежишь определённым маршрутом, по определённым кочкам, и места для манёвра у тебя не просто мало. У тебя его нет. И даже если ты успел среагировать, увидел выскочившие колья, успел затормозить и не нанизал себя сам, то тебе непременно поможет твой товарищ. Он ведь следом бежит, теми же самыми кочками. И он обязательно со всей дури воткнётся тебе в спину и толкнёт дальше. А даже если ты и тут оказался не промах; даже если ты извернулся и прыгнул в сторону, то наверняка угодил прямиком в трясину. Да, не утонул. Да, тебя вытянут. Но на это нужно какое-то время, а тебя ведь уже добивают камнями.
Короче.
Радушный приём был оказан сполна. Волна авангарда разбилась о частокол, а следующие за ним гоблины уже превозмогали град камней и точечные выстрелы Её Благородия баронессы Шамурской.
План таков: сейчас Разящее Весло отстреляется и без потерь отойдёт на второй рубёж. Прочь с болот, и под лесную крону. Там уже готовы заранее подпиленные деревья, которые лягут перед вражиной баррикадами. Ну… либо лягут на вражину, что более предпочтительней.
Дальше, пока копчёные будут перелезать через брёвна, грянет второй залп камней, ну а за ним уже и «честный» бой начнётся. Надеюсь только, что к этому времени с нашим численным перевесом.
Моя же роль — очень дерзкая и очень благородная. Как и я сам, впрочем, ага. А заключается она в том, чтобы уравнять шансы и отрезать шаманов от основного войска. Держать одарённых ублюдков подальше от поля боя, чтобы те не могли помочь. Сперва разведать их способности, а дальше действовать по обстоятельствам. Либо же угандошить прямо на месте, — в том случае, если силёнок хватит, — либо же увести за собой в ловушку.
Так вот. Пока что я со своей ролью отлично справляюсь.
— Э-э-ээх!
Бах! Мимоходом уработал одного уродца веслом, резко затормозил и перегородил колонне путь. Правда колонной её теперь не назовёшь — вытянулась и поредела. Все основные силы уже там, у меня за спиной, а этих я…
— Э-э-э-эх!
Бах!
…этих я, получается, отрезал.
Всё! Больше никто никуда не бежит. Основная толпа за мной, и это теперь дело клана. А передо мной остались главнюки и где-то дюжина обычных гоблинов. Которые, внезапно, решили поиграть в личную охрану шаманов. Плотненько так взяли их в оцепление и стоят. В атаку, что характерно, не прут.
Так…
Смотрим. Примечаем. Анализируем. Сейчас что-то будет.
— Ты Харон⁈ — крикнул краснокожий.
— Я Харон.
— Конец тебе, Харон!
И всё. И весь диалог. А я и не против, ведь мне совершенно не нужны словесные прелюдии перед боем. Я ведь потом могу с вражиной спокойно на переправе поговорить. И узнать то, что мне нужно, и поглумиться лишний раз…
— Тебе конец, слышишь⁈
С тем Огонь зло оскалился, дёрнул за поводок и обратился к напарнику:
— Давай!
Раз дёрнул, два дёрнул, три дёрнул. Повелитель Кошмаров и без того выглядел хлипким, а тут его ещё и мотылять из стороны в сторону начало, будто лист на ветру. Чуть не упал, бедолага. Упёрся на эту свою клюку, голову повесил, еле держится.
— Давай! — повторил Огонь и недолго думая зарядил другану с ноги в жбан.
Пыром. По лбу. Метился: не сильно бил, но явно что больно.
— Давай же!
Тут Кошмар, — называть его «Повелителем» после увиденной сцены у меня теперь язык не поворачивается, — отдуплился. Понял, что от него хотят, и принялся за волшбу. На трясучей руке он вытянул вверх свою лампу, и принялся что-то бормотать.
Хм-м-м…
Так. Дальше может произойти всё, что угодно, — догадок пока никаких! — и лучше бы мне спешиться.
— Рудик, ну-ка подвинься, — я отогнал оленегатора с кочки, чтобы хоть какое-то место для драки было.
А лампа Кошмара тем временем… нет, не засветилась. Наоборот, она стала темнеть. Внутри что-то замельтешило, зажужжало, затем дверца колпака отворилась и наружу вылетел…
— Комаро-о-о-ов, — протянул я и хлопнул себя по лбу. — Повелитель комаров!
Разведчик у нас глуховат, видать. Менять надо.
Ну…
Ладно, смотрим дальше. Если на меня сейчас накинется этот мини-рой, я играючи отобьюсь при помощи той же самой магии смерти. Шарахну «аурой» по контуру тела, да и дело с концом. Другой момент, что мне пока что известен лишь один из даров товарища Повелителя, — связь с насекомыми, — и у комаров наверняка есть ещё какие-то свойства. Ну… от второго дара. Может они электричеством бьются? Или ещё чего похуже?
— Ах-ха-ха-ха! — заржал Огонь, опустил молот на землю и свободной рукой начал разгонять рой.
Комары действительно разлетелись, рассредоточились, вот только направились не в мою сторону. Не в атаку то есть, а совсем наоборот. Расселись по гоблинам и начали кусаться.
— Ах-ха-ха-ха!
Рыжеволосый ублюдок ржал как ни в чём ни бывало, а вот остальным явно было больно. Гоблины корчились. Гоблины дёргались. Руки их так и порывались машинально прихлопнуть кровососа, но зачем-то им нужно было всё это перетерпеть.
И тут, спустя несколько секунд, картинка сложилась окончательно…
Укушенные комарами Повелителя, гоблины волшебным образом прибавляли в массе. У уродцев наливались мышцы, взгляд становился уверенней, да и поведением они начинали напоминать пубертатных самцов гориллы. Кричат чего-то агрессивное, в грудь себя бьют.
О-хо-хо, блин!
— Моё почтение, — пробубнил себе под нос.
Такой комбинации я ещё не видел. Насекомые в ней — не основа. Насекомые в ней как раз-таки второй дар, а за основу взят баф животворящий. И это не круто, потому как Огонь теперь тоже будет усилен. На то и расчёт; потому он и таскает с собой другана на верёвочке.
— Взять его!
Рядовые гоблины как с цепи сорвались. Видать, слишком в себя поверили из-за бафа. Вот только мне один хрен не страшно. Они ведь сейчас будут нападать на меня поодиночке, как в плохом боевике, и выбора нет. Толпой никак не навалишься; мы же прямо посередь болота стоим и тропа тут одна.
Да и во всём остальном преимущество тоже за мной. У меня и весло длинное, и магия, и вообще я молодец.
Раз! — удар гребной лопастью пришёлся прямо по хлебалу нападавшему. Гоблин остановился и провёл по разбитой голове ладонью. Посмотрел сперва на кровь, потом на меня, и зловеще улыбнулся.
Ой, ну звиздец теперь. Да-да, чувак, я понял, ты усилен.
Два! — весло вернулось с другой стороны. Придурок снова выдержал, но весёлости в нём как-то резко поубавилось. После третьего удара в глазах появилась паника, от четвёртого он уже попытался прикрыться руками, ну а пятый таки отправил его в нокаут. Добил. Я бы даже сказал «додолбил».
Валяется вон теперь: жопа на кочке, а рожа по макушку в топь ушла. Булькает чего-то там носом, как свинья в корыто.
И это я его ещё пожалел — плоскостью бил. Но продолжаем весёлое месиво! Второго гоблина я сразу же сшиб с ног, перехватил весло, надавил рукояткой ему на глазницу, упёрся всем весом (если слишком жёстко: «упёрся всем весом рукояткой ему в брюхо») и как прыгун с шестом перемахнул на следующего.
И чуть на шею ему не сел.
Слегка оттолкнул малорослика, пнул ему в живот, взял за горло, поднял на вытянутой руке и врубил магию Смерти. Язычки чёрного пламени выбивались из-под моей ладони, а гоблин кряхтел, пучил глаза, сучил ножками и… слово «старел» тут не совсем подходит. Увядал он. Разлагался заживо.
Спешащих к нему на помощь друганов я удерживал на расстоянии тычками весла. Пускай хорошенько пронаблюдают, на что я способен. Оценят пускай, подумают. Ведь конкретно к ним у меня претензий никаких, и если вдруг передумают сражаться, то велкам в Разящее Весло!
— Кхееее-еее, — последний раз выдохнул гоблин и обмяк у меня в руке.
Итого минус три. Помимо шаманов осталось девять, но в этот момент Огонь накастовал себе подкрепление. Да-да, блин.
Рыжеволосый размахнулся и со всей дури ударил молотом по болотной жиже. Однако вместо мокрого шлепка раздался треск, полетели искры и рядом с ним из ничего начал вырастать его двойник.
Основной дар — клонирование. Второй — стихийный огонь. Сука, какие же они тут все интересные! Для коллекции — ну прямо идеально! Хочу-хочу-хочу!
— Ах-ха-ха-ха! — снова заржал рыжий.
Понятное дело, что его магическая копия состояла не из плоти и крови. То был угольный гоблин, весь в оранжевых прослойках-трещинах огня. Причём угли прогоревшие как будто, облетающие пеплом. На такие самое время шашлыки ставить, — у меня на это дело глаз намётан.
Бах! — ещё один удар шамана и ещё один «уголёк». Так! Минуточку… какого хрена⁈
А… Ну да, всё верно. Под бафом же, вот и сподобился второго заделать. Но вот в чём основная неприятность — клонам Огня не нужны были ни кочки, ни тропинки. Огибая рядовых гоблинов, оба очень бодро пошлёпали в мою сторону прямо по топи. Болотная вода шипела и вскипала под их ногами, валил пар, и теперь меня вот-вот зажмут с трёх сторон.
И что-то мне подсказывает, что пора отступать.