— Не бросит!
— Много ты знаешь, — хмыкнула Варвара. — Отец родной бросил, а княжич, чужая кровь, нет? Ты — слуга, мещанка, а он — благородных кровей, поняла? Они — маги, приближенные ко двору. Они даже богу другому молятся, не как мы. Так что ты это…
Поля вздрогнула всем телом.
— Отец, может, и бросил, а Андрей Николаевич — нет! Ничего ты не знаешь!
— А ты Андреем Николаевичем мне не тыкай, его светлости нет уж давно. Добрейший человек был, — Варвара поджала губы и жалобно шмыгнула. — Ни разу слова дурного слугам не говорил, а пел-то как… Даже тебя, непутёвую, с улицы подобрал, отмыл-одел, в школу пристроил… а ты — в постель к сыну его. В благодарность, видимо.
Девушка обиженно отвернулась, издав тихий всхлип.
— Ну-ну, не реви, — поняв, что перегнула палку, Варвара переступила с ноги на ногу. — Давай-ка лучше поднимайся, хозяйка велела обед большой готовить. Говорит, сейчас князь Балашов приедет.
— Опять он?
— Опять, — вздохнула старшая служанка. — Ещё одна напасть на наши головы. Всё к княгине тянет свои жабьи лапы, тьфу ты, давно бы его уже отвадила…
Поля боязливо покосилась на комод.
— Варя, а если у нас обыск будет…
— Ой да брось ты, — усмехнулась женщина. — Кто полезет в ящик с бельём какой-то служанки? Для виду пошурудят в кладовой, а потом с княгиней и договорятся. Пойдем, на кухне поможешь.
Поля резво поднялась и поспешила за старшей служанкой, скрывшейся из виду.
— И столы поди протри сейчас же! — донеслось из коридора.
В обеденный перерыв я пошел в парк на территории университета. Оставаться в аудитории было невозможно: нервозность одногруппников начинала раздражать.
О предстоящей дуэли гудел уже весь университет. Это означало одно: кому-то было выгодно привлечь к ней как можно больше внимания. И кто бы это ни был, поднять шум ему удалось: студенты обсуждали её всюду. Одни делали ставки, другие спорили и прикидывали, как пройдет предстоящий бой. Третьи, как Софья, не находили себе места от волнения, требуя чуть ли не отменить дуэль.
А ещё Егор… Этот заносчивый козёл стал совершенно невыносимым. В каждом слове он загонял шпильки в адрес меня или Софьи, и это стало откровенно раздражать.
Мне было плевать, но вот девчонка, явно не привыкшая к такому, реагировала остро и поддавалась на его провокации. А ещё, рано или поздно, это даст ему уверенность, что от слов пора переходить к делу. Конечно, дуэль могла решить этот конфликт раз и навсегда, но что-то подсказывало мне — Кирсанову фиолетово на традиции и честь. Такие, как он, не погнушаются и в дерьмо залезть, лишь бы сделать хуже другому.
Мысли об этом раздражали и сбивали концентрацию. Так что пришлось сбежать от лишнего шума в парк.
А до дуэли оставалось меньше часа.
Я примостился в сторонке от спортивной площадки, под одним из молодых дубов, и взялся за нехитрый обед из местной столовой: макароны с мясом и сосиску в тесте. Кормили здесь не так шикарно, как в нашем поместье, но сейчас мне хватило бы и армейского сухпайка. Голода перед боем я не ощущал, и все же твёрдо помнил слова наставницы: в бой голодным ходят только один раз.
Только вот еда никак не лезла в горло. Отвратительное чувство тревоги жгло изнутри, делая обед безвкусным. Мысленно я снова и снова проматывал слова Потёмкина, пытаясь придумать хоть один надежный способ победить.
А ведь Лили была права, предлагая помощь. Ситуация складывалась довольно паршивой.
С одной стороны, против меня был Кирсанов с атрибутом земли, ощутимо снижавшим мои шансы на победу. С другой стороны, добавляло проблем неослабевающее жжение в груди — правда, сейчас я его почти не ощущал из-за волнения. Непонятно, как кодекс отъедала мою альву, но сил в себе я чувствовал меньше, это точно.
Дерзкая девица явно что-то скрывала, но в её словах я не чувствовал фальши. Она искренне говорила про два-три дня. Ровно как и то, что не хотела искать мне замену.
Те же два дня оставались у меня, чтобы заплатить епископу за сестру.
— Куда ни кинь, всюду клин…
Кое-как запихав в себя порцию макарон, я с отвращением глянул на румяную булочку. От волнения вкус еды совсем не ощущался.
— Мда… съем, когда все закончится.
Смяв упаковку от завтрака, я швырнул ее в урну. Поднялся и, отряхнув одежду, пошел к выходу из парка, как заметил возле раскидистого дуба вдали знакомую рослую фигуру.
Кирсанов устроился под деревом, так же, как я десять минут назад. А возле его ноги сидела трехцветная кошка.
Егор молча жевал бутерброд, держа его одной рукой, а второй гладил мохнатую гостью, с аппетитом доедавшую котлету из его обеда.
Хоо… ну хоть с животными он ладит. Даже улыбается, хоть и кривовато, явно с непривычки.
— Лопай, лопай, — долетел до меня его голос. — Котлета что надо. Не то постное дерьмо, которое готовит потаскуха моего отца.
Вот, значит, как… это многое объясняет.
За потаскуху на дуэли не дерутся.
Не замедляя шага, я прошел дальше. И лишь когда впереди замаячило здание главного корпуса, заметил, что ухмыляюсь уголком рта.
— Не будь он таким козлом, могли бы дружить.
Чем мне нравился университет, так это оснащенностью. Тренировочная площадка для старших курсов практически идеально подходила для нашей с Кирсановым дуэли и мало отличалась от подпольной арены подонка Бойчина.
Я вышел на край тридцатиметрового круга, обнесенного сеткой. Софья с ножнами в руках уже ждала меня. На другом конце арены показались Орлов и Кирсанов.
А снаружи, на многочисленных трибунах вокруг нашего мини-стадиона, обосновались сотни студентов. Здесь были ребята со всех курсов, кое-где виднелись и преподаватели, а в первом ряду виднелись желтые повязки службы безопасности.
Не люблю шумиху, но иначе было нельзя. Надеюсь, среди них хотя бы нет опричников — привлекать внимание этих молодчиков мне особенно не хотелось.
— Давай, Софья, — шепнул я девушке, оцепенело косившейся на трибуны. Ажиотаж приводил её в ужас.
Сглотнув, девушка покосилась на Кирсанова: Орлов как раз вручил ему меч. Я заметил, как он незаметно коснулся руки Егора — и на его пальце заблестело знакомое кольцо.
Значит, Орлов не шутил насчет моего убийства.
— Ярослав, ещё не поздно отказаться… — сдавленно прошептала Софья.
— Давай меч.
Стиснув ножны побелевшими пальцами, она выдвинула меч из ножен и протянула мне. Сталь клинка сверкнула на солнце.
— Пойдём, — скомандовал я.
Мы подошли к центру площадки, где нас уже ждали Егор и Орлов. На трибунах воцарилась мертвенная тишина.
Орлов с усмешкой взглянул на Софью и повернулся к трибунам.
— Согласно Имперскому Закону и правилам, Ярослав Вайнер сразится на дуэли с Егором Кирсановым, дабы защитить честь рода.
Выйдя из ступора, Софья хрипло вдохнула и произнесла свою часть.
— Дуэлянты выбрали магическую дуэль! Именем Императора и перед свидетелями, пусть два этих благородных мужа сражаются честно до победного конца, каким бы он ни был. Начало — с двадцати шагов.
— Да начнется поединок, — Орлов пронзил меня взглядом.
— Да начнется поединок, — вторила Софья — и отошла в сторону.
Мы с Егором коротко поклонились друг другу и пошли назад, на положенные двадцать шагов.
— Я буду наготове, — шепнула Софья и поспешила к выходу на трибуны.
Усмехнувшись ей, я сжал меч. Секунданты должны были попытаться решить вопрос миром, но в нашем случае это было невозможно. Кроме произнесения ритуальных фраз было еще одно — зафиксировать поражение одного из соперников… и, в случае гибели, доставить тело проигравшего его семье. Правда, биться насмерть сто лет как запретили, и дуэли давно велись до первой крови, но случалось всякое.
Аксеньева знала это.
И проигрывать я не собирался.
Тяжелые двери лязгнули за нашими секундантами, ушедшими на трибуны. Оставшись одни, мы с Егором развернулись друг к другу.
О да, он спокоен и уверен в себе. Всё, как мне и было нужно.
Именно поэтому я и выбрал магическую дуэль — чтобы он поверил в свое преимущество в магии передо мной. Это развязывало ему руки, и тогда мечи становились лишь формальностью.
А это был мой шанс на победу. Сделать то, что Кирсанов от меня не ждёт. Его магия сильнее, но моё мастерство меча — лучше. Им я и получу победу.
В подтверждение моих мыслей Егор опустил меч и с усмешкой вытянул руку.
— Ну же, Вайнер! Так и будешь стоять там, как трусливый щенок?
Я вовремя заметил движение — и метнулся в сторону. Позади с треском из-под земли вырвался острый каменный шип, осыпав землю вокруг осколками.
Меня бросило в жар, по спине табуном пробежались мурашки. Бой начался, и как это всегда бывало, все тревоги и мысли отошли на второй план. Чувства обострились настолько, что я кожей ощущал теплый весенний ветерок, а стопами — колебания земли, вздрагивающей от нового шипа, пробивающего дорогу наверх.
— Давай! — крикнул Егор, снова двинув рукой — и земля под ногами снова дрогнула.
Вбитые сотнями тренировок рефлексы сработали безотказно. Еще один бросок вперед! На этот раз Кирсанов бил на опережение — два шипа один за другим ударили слева и справа передо мной.
Перехватив меч, я на ходу разрубил один из шипов и метнулся вперёд.
Дуэль нельзя затягивать, у меня есть лишь пара попыток. Пока Кирсанов не измотал меня и не ударил всеми силами, нужно закончить её быстро!
Сжав зубы, я сконцентрировал альву — и использовал магию.
Мир вокруг замедлился, словно в один момент воздух превратился в густой кисель. Земля медленно растрескалась и вздыбилась, исторгая каменный шип. Медленно, словно бамбук, он потянулся вверх, преграждая мне путь. Птицы, пролетавшие над ареной, зависли в воздухе, едва взмахивая крыльями. Разрываемый криками с арены воздух тяжело завибрировал, а голоса учеников превратились в низкие, ревущие басы.
Лицо Кирсанова медленно вытягивалось от удивления.