В полной тишине над дуэльной площадкой разнесся его голос.
— Пора заканчивать, Вайнер.
Ярослав замер — и в ту же секунду облако пуль сорвалось с места. Уши заложило от канонады и треска защитного барьера, отделяющего трибуны от арены. Площадку заволокло клубами пыли, скрывшими Вайнера за серо-коричневой пеленой.
Софья в ужасе застыла у ограждения, стиснув пальцами стальные прутья и ища взглядом в мутной пелене знакомый силуэт. Все взгляды, включая Кирсанова, сейчас были прикованы к ней.
— Вот и всё, — Потёмкин издал горький смешок. — Он уже проиграл.
Пытаясь разглядеть соперника, Егор шагнул вперёд. И в этот миг из клубов пыли вырвался смазанный силуэт.
Мгновенно отпрыгнув, Егор залпом выстрелил навстречу — но тот буквально растворился в воздухе.
— Что за?..
Мгновение — и мир потускнел, окрашиваясь бледно-фиолетовым. Словно на глаза упал фильтр, искажая окружающее пространство. Я проследил взглядом, как каменные пули одна за другой прошли сквозь мою руку и, не причинив вреда, вылетели сзади.
Квантовое пространство не позволяло двигаться так же быстро, как в ускорении, но мне это и не потребуется.
Сжав холодную, жесткую рукоять меча, я неумолимо шёл навстречу Кирсанову.
Скачок.
Мир снова приобрел привычные цвета и звуки, в нос ударила едкая, сухая пыль.
— Ты чертов мошенник! — крикнул Егор, стреляя снова. — Ты!..
Скачок.
Мир потускнел, а а я прошел еще несколько шагов, едва вынося жгучую боль во всем теле: альва пылала словно костер инквизиции. Сглотнув кровь, я вышел из квантового мира. Доля секунды — скачок.
Кирсанов пятился. В его взгляде, еще миг назад самодовольном и уверенном, плескался страх.
— Назад, сука!..
Он ударил в то место, где я был миг назад — и через долю секунды я вышел из пустоты в другом месте. Новая атака — и все повторилось.
Шаг за шагом я был все ближе, пока не вынырнул из квантового мира в метре от него. Он в отчаянии взмахнул мечом, воздух заискрил — но вместо каменной пули в меня полетела лишь жалкая песчинка. Его меч поднялся — и с жалобным лязгом улетел в стороны, выбитый моим ударом.
Сжав зубы, я рубанул по каменной коже, мгновенно покрывшей тело Кирсанова. Ещё удар, и ещё — выбивая снопы искр, я молниеносными ударами крушил его панцирь, пока броня не пала.
Развернув меч, я крутанулся на носке — и сокрушительным ударом кулака по морде швырнул Егора на землю.
Вложи я чуть больше сил и ударь под другим углом, Кирсанову сломало бы шею. Но он лишь перекатился по земле, наглотавшись пыли. Хрипя от боли, он вспомнил про кольцо Орлова на пальце — и судорожно вскинул руку.
Но я был быстрее.
Моя стопа с хрустом придавила его кисть к земле. Егор замер, косясь на лезвие меча, упершееся в его шею, и поднял глаза на меня.
— Не стоит, Егор, — тихо произнес я, качая головой. — Мой меч быстрее, чем альва-кольцо Орлова.
Даже если он его использует, Кирсанова тут же скрутят опричники. А объяснять, откуда у него взялось запрещенное альва-кольцо, ему придется очень долго.
Похоже, и он это понял.
Егор с горькой усмешкой опустил руку и, откинув голову назад, с зажмурился.
— Я проиграл. Черт возьми, все слышали? Вайнер победил, черт его дери!
Трибуны сперва затихли — а потом взорвались гулом аплодисментов и криков.
Я устало улыбнулся, окидывая взглядом трибуны. Взгляд быстро нашел мою секундантшу — раскрасневшаяся девчонка прыгала от радости и что-то кричала. Дурочка, её же так снова приступ накроет, а перекричать всю эту беснующуюся толпу было бесполезной затеей.
Но черт возьми, как же приятно. Словно гора упала с плеч.
Я отбросил меч и протянул руку Егору.
Он в замешательстве посмотрел на меня и протянул свою руку навстречу, но в последний миг скривил брови — и шлепком отбросил мою ладонь.
— Сам справлюсь, — буркнул он и, кашлянув, поднялся на ноги.
Трибуны снова затихли, а к нам вышли наши секунданты. Не без удовольствия я отметил мрачное выражение на роже Орлова. Софья же напротив, светилась как новогодняя игрушка.
Остались последние формальности.
Дождавшись, пока ребята на трибунах немного утихнут, Егор повернулся к ним и заговорил.
— Этот уб… кха! Он победил, — его палец уперся в меня. — И, как благородный дворянин, я публично приношу свои извинения Ярославу Вайнеру и всей его семье за оскорбление их чести. Вы — благородный человек и достойный дворянин, сударь.
Он нехотя протянул мне руку — и я деликатно пожал её, закрепляя результат.
При условии, что подобные дуэли могли кончиться и смертью, мы оба легко отделались.
— Ну что, теперь доволен?
— Еще не всё, — я улыбнулся в ответ. — По закону Империи, как победитель, я вправе потребовать компенсацию от рода Кирсановых. Скажем, мм… двести тысяч рублей. Меня вполне устроит.
Софья негромко присвистнула: сумма была внушительной для небогатых родов, но у Егора с этим не должно быть проблем.
Я с усмешкой заметил, как за его спиной Орлов буквально позеленел от злости. Но даже возмутиться он не мог — законы чести непоколебимы, и я был в своем праве.
— Хах, двести? — Егор усмехнулся и кивнул. — Хорошо. Не будем тянуть, дуй за мной.
Мы молча вышли с арены под гром аплодисментов. Замедлив шаг, я пристроился за Егором и наконец-то позволил себе проглотить противный сгусток крови, все это время стоявший в горле.
Никто не должен был видеть, какой ценой мне дался этот бой на самом деле. Я украдкой посмотрел на часы — у меня оставалось меньше суток, чтобы отдать деньги Епископу.
Потерпи еще немного, сестрёнка. Я почти закончил.
Шикарный японский седан домчал нас до поместья Кирсановых меньше чем за час. О том, что это именно их поместье, я понял сразу: громадная территория, сплошь обнесенная кованой оградой, была засажена цветущими вишнями.
Машина плавно заехала в автоматически открывшиеся ворота и стремительно покатила к громадному особняку. Я невольно поёжился: наше фамильное поместье казалось старой лачужкой рядом с этим дворцом. Белоснежный фасад был украшен скульптурами и барельефами, стилизованными под японские мотивы.
Было заметно, что хозяин неровно дышит к культуре восточного соседа.
Обогнув роскошный фонтан с упитанными карпами, мы остановились напортив широченных дубовых дверей.
— Приехали, — недовольно буркнул Егор, отворачиваясь от окна. Красота снаружи явно не приводила его в восторг.
Пожав плечом, я вышел первым.
Дверь перед нами распахнули две горничные и с любезными поклонами проводили внутрь. Егор небрежно кинул ближайшей свой портфель и, махнув мне рукой, направился вглубь особняка.
— Я к отцу, он — со мной.
Сунув ноги в тапки, как есть, не снимая ботинок, он затопал дальше. Я наспех переобулся и поспешил за ним через просторную залу в рабочий кабинет.
Внутри дворец Кирсановых был еще роскошнее. Вдоль стен, отделанных лакированным дубом и благородными сортами дерева, ровными рядами шли вазы, манекены в доспехах, элегантные стойки с огромными веерами, мечами и прочей затейливой мелочью. Не было сомнения, все это — оригиналы, привезенные из Японской Империи. О том, сколько все это стоило, я старался не думать. Даже трети этих музейных экспонатов хватило бы выкупить не только Есеню, но и еще пару-тройку дворянских наследниц.
Пройдя через весь зал до массивной двери, Егор небрежно пнул её, открывая настежь, и вошел в рабочий кабинет.
— Здаров, отец. Тут такое дело, я на дуэли проиграл, и теперь мне нужно выплатить ему двести тысяч компенсации.
Он лениво кивнул на меня, отходя в сторону.
Глава рода сидел на диване возле широкого рабочего стола. Высокий, не меньше двух метров роста, широкоплечий и подтянутый, с острым лицом и внимательным взглядом. Отложив планшет, в котором что-то читал минуту назад, он принялся изучать меня строгим, пристальным взглядом.
Пётр Кирсанов даже бровью не повёл, но я четко ощутил в воздухе такую мощную вибрацию альвы, что стало откровенно не по себе. Предо мной был глава одного из самых влиятельных и богатых родов Империи. Генерал, руководивший армией в совместной русско-японской операции, а затем и управлявший целой провинцией. Маг, известный как «Стальная крепость».
Помедлив мгновение, я вытянулся и прижал ладонь к виску в армейском приветствии.
— Здравия желаю, ваше высокопревосходительство. Позвольте представиться, Вайнер Ярослав Андреевич.
— Компенсации? — он одобрительно приподнял бровь и снова смерил взглядом сперва меня, а потом, нахмурив брови, — своего сына.
— Позволь узнать, почему я только сейчас слышу об этом, Егор?
— А какое тебе дело до моей жизни? — фыркнул он.
— Ты — мой сын, наследник нашего рода, — чеканя слова, по-военному строго ответил тот. — Естественно, мне есть дело. И твои выходки не соответствуют твоему высокому положению. Сколько ты еще собираешься вести себя так?
— Как? — с вызовом ответил Егор. — Независимо?
— Эгоистично. Своевольно и вызывающе. Только тебя это, похоже, совсем не волнует. Мне надоело постоянно слышать, что ты позоришь меня и наш род.
— Ну так отошли меня куда-нибудь подальше, как отослал мою мать. Ты же так обычно разбираешься с теми, кто тебе надоел? Избавляешься, как от ненужного хлама.
Я застыл на месте: вклиниться в семейный конфликт мне хотелось меньше всего. Но останавливать их было поздно.
У Кирсанова-старшего дернулся глаз.
— Не говори о том, чего не знаешь. Я…
— Не смей врать, я видел всё своими глазами! Как ты притащил домой эту суку, и…
— Закрой свой рот.
Кирсанов-старший взвился на ноги, а я ощутил, как на нас с Егором надавила просто невыносимая аура альвы. Казалось, стоит хоть одному из нас открыть рот — и нас раздавит о стены в ту же секунду.
Глава рода смерил сына тяжелым, как чугунная плита, взглядом.
— С меня хватит твоих выкрутасов, Егор! Почему ты не можешь вести себя как положено благородному дворянину? Почему я должен всякий раз вытаскивать тебя из очередной глупой переделки? По