Потемкин продолжал рассказывать про альву, атрибуты и прочую занимательную химию, творящуюся в телах магов. Но ни слова о кодексах он больше не проронил.
Через полчаса весьма интересной, но в целом бесполезной для меня лекции я уже начал думать, что зря поддался на уговоры Софьи, как Потемкин произнес фразу, мгновенно приковавшую мое внимание.
— … маг получает колоссальный объем альвы благодаря кодексу.
— Погодите, — машинально произнес я. — То есть как — получает, от кодекса что ли? А как же все те ужасы, которые происходят с человеком от избытка альвы в теле? Вы же сами сказали…
Я осекся: Софья уставилась на меня так, словно я сказал какую-то ересь.
— Очень интересный вопрос, сударь, — улыбнулся Потёмкин. — Всё дело в работе системы кодекс-маг.
— Вы имеете ввиду, кодекс-гримуар-маг? — снова вклинился я, навострив уши.
Он сощурился, пристально глядя на меня.
— Какая интересная поправка. Сударь имеет ввиду две ипостаси кодекса, — Потемкин обратился к аудитории, но я чувствовал, говорил он именно мне. — Кодекс-книга и кодекс-астральное существо. В Европе книгу называют гримуаром, а существо — эманатором, в Азии — манускриптом или свитком, у нас же это кодекс. Как ни назови, суть у него одна.
Он нарисовал на доске три точки, связанные линией.
— Отвечаю на ваш вопрос, сударь. Маг получает альву благодаря кодексу. Приведу грубое сравнение. Представьте, что альва — это вода. И для неё у нас есть два сосуда. Первый — аквариум на десять литров, внутри тела мага, и он уже заполнен наполовину. А второй сосуд — бассейн на двести кубов.
Он подписал обе крайние точки на доске и остановился на точке посередине.
— Оба связаны трубой с краном. Если открыть его слишком сильно, то напор воды разорвет аквариум. Но если настроить кран и постоянно тратить из аквариума воду, то получаем стабильный поток альвы.
— Значит, кодекс это кран? — спросила Софья.
— Увы, нет. Кран — это и есть гримуар. Кодекс же — бассейн с альвой. И её подачу вы своей волей регулируете через гримуар-кран. Но с одной лишь волей кран не откроется. Для этого нужно кое-что ещё.
— Контракт, — неслышно прошептал я.
— Истинную связь кодекса и мага нельзя объяснить такой грубой аналогией, она куда глубже и сложнее. Без мага кодекс не сможет существовать в реальном мире. Кодекс — манифестация воли мага, если угодно. А взамен он дает магу колоссальные силы и огромный объем альвы.
— Позвольте, — взбудораженная даже больше меня, Софья вскочила с места. — Откуда тогда кодекс берет столько энергии?
Потемкин строго посмотрел на девушку.
— Из другого мира. Мы называем это «океан альвы».
Казалось, вся аудитория замерла в этот миг. Я услышал, как Арсеньева тихо сглотнула.
Выдержав паузу, Потёмкин произнес.
— Эта теория будет в следующих лекциях. Не сейчас. Сядьте.
Софья пристыженно опустилась, сжимая карандаш. Он вернулся к доске, указывая на две крайние точки.
— А гримуар, — его палец уперся в среднюю точку, — регулирует ток альвы от кодекса к магу… и обратно. Энергия постоянно циркулирует между ними, проходя через стигматы на теле мага. Чем их больше, тем сильнее связь, тем больше мощь.
— Симбиоз, — снова произнес я под нос.
— Кодекс получает от мага жизненные силы, но ровно столько, чтобы не навредить магу и поддерживать свое существование в реальном мире. Кроме того, кодекс безусловно подчиняется магу, следуя правилам, прописанным в его гримуаре.
— А если…
— Все вопросы — после лекции, сударь, — Потёмкин жестом остановил меня. — Я и так отвлекся от темы, отвечая на ваш вопрос.
Поймав строгий взгляд Софьи и других слушателей, я кивнул. После, так после.
Весь следующий час я сидел как на иголках, проматывая по кругу в голове один и тот же вопрос. Едва раздался долгожданный звонок, я подхватил сумку и мы с Софьей поспешили за профессором. Тот привычно ретировался из аудитории, но на этот раз не успел далеко уйти.
— Профессор!
— В чем дело, Вайнер? — заметив меня, он остановился.
— Вы говорили про связь кодекса и мага, ну тот пример с краном. Но не упомянули, что для этого нужен контракт между ними, верно?
— Верно, — кивнул он, щурясь. — Откуда вы знаете о контракте, сударь?
— Отец рассказывал, — соврал я. — А что будет, если маг не заключит контракт с призванным кодексом? Что тогда?
— Что будет? — он усмехнулся уголком рта. — Последствия. Контракт нужен кодексу, чтобы существовать в нашем мире. Маг для него — точка привязки, якорь, если угодно. Но даже без контракта кодекс связан с тем, кого он выбрал. Без точки привязки в нашем мире сперва он сожжёт свою альву, после чего будет вытягивать жизненные силы мага и уже его альву, поскольку сам не может поддерживать своё тело. Для мага же последствия будут катастрофическими.
Потёмкин приблизился и заговорил. Вкрадчиво и негромко, но меня пробрали зловещие мурашки.
— Сперва появится боль и жжение от стигматы на его теле. Она появится, едва он призовет кодекс. Потом начнется выгорание альвы и разложение тканей, генерация альвы пойдет скачкообразно, перегружая нервную систему и всё тело.
От его слов по спине начал расползаться холодок, а в груди усилилось жжение. А Потёмкин продолжал.
— Затем начнется лихорадка. Боли будут такие, что вы будете готовы сорвать с себя кожу вместе со стигматой, лишь бы она прекратилась. Затем начнется кристаллизация тканей, потеря рассудка, галлюцинации. И, в зависимости от потенциала и силы, маг может превратиться в альва-зомби, или в монстра крайне высокого уровня.
Он с ухмылкой отстранился от меня и посмотрел на бледную, как бумага, Софью, стоявшую рядом.
— Ещё вопросы, господин Вайнер?
— … да. Вы сказали, что на силу мага влияют три вещи. Но не упомянули четвёртую, — я осклабился в ответ. — Могу я рассчитывать, что в следующий раз вы будете более точны? Спасибо за лекцию, профессор.
Софья остолбенело уставилась в спину уходящего сокурсника. Его слова просто в голове не укладывались! Как он мог подвергнуть сомнению авторитет и знания профессора?
— А вам не пора домой, боярышня Аксеньева?
— А! Ой, да, — спохватилась она. — Эм, господин профессор, простите его, если он ошибся.
— Не ошибся, — хмыкнул Потёмкин. — Должен признать, ваш одногруппник снова меня удивил.
— Так получается… — Софья куснула губу. — Что это за четвертая вещь?
Потёмкин посмотрел ей в глаза и улыбнулся.
— Боярышня, если я верно помню, у вашего отца внушительный боевой опыт, больше двадцати лет в армии. Вы когда-нибудь слышали от него о валькириях и эйнхериях?
Я бежал через всю территорию института к воротам. От обилия информации болела голова, а мне бы еще поговорить с Лили. Профессор явно что-то начал подозревать, это было видно по его взгляду. Да ещё цесаревич так некстати нарисовался.
Со всех сторон обступили. Уверен, люди Императора теперь глаз с меня не спустят. Им же надо знать, с кем водится царственный отпрыск. А раз так, узнать о моем маленьком секрете для них — вопрос времени.
Нужно скорее вернуть гримуар и отдать его цесаревичу от греха подальше. Лили выбрала его, а не меня. Это он призвал её.
И своим спонтанным предложением дружбы Роман только усложнил мне задачу. Сделать род Вайнеров дважды предателями я не могу, книгу нужно вернуть, во что бы то ни стало. Только так и можно защитить честь дворянина. Честь семьи. Если бы только отец был жив, он бы сделал именно так.
Вот только, будь у него сила кодекса, сперва он бы спас Есеню…
Я остановился: рядом послушались знакомые голоса… и звуки, знакомые еще с кадетского училища. Глухие, влажные удары чьих-то кулаков по телу.
Тяжело дыша, я вдохнул прохладный воздух и прислушался: откуда? Рядом были второй учебный корпус, тренировочная площадка и спортзал. Голосов было двое или трое.
— … подставил нас! — донеслось издали. Я машинально обернулся к спортзалу и рванул к приоткрытой двери.
Внутри, на дощатом настиле лежал человек, а над ним стояли трое и остервенело били его ногами. В запыхавшихся студентах я сразу узнал Орлова с компанией, а на полу лежал…
— Кирсанов, — прошептал я.
— Сука, из-за тебя мы должны кучу денег Густлаву! Слабак хренов, я же сказал, убей урода Вайнера! Ты хоть понимаешь, что теперь будет?
Сжавшись на полу, Егор прикрывал голову руками. Его щегольская рубашка была изорвана, на грязных брюках отпечатались следы ботинок всей компании, а сквозь рваную ткань виднелись кровавые синяки, густо усеявшие крепкое тело здоровяка.
Бегло взглянув, я понял, что парень не дался им без боя. Соперникам тоже досталось, но сколь бы Егор ни был хорош в драке, против трех магов он не выстоял. И теперь они методично и жестоко добивали его, не сдерживая сил.
В голове пронеслось: это не мое дело. Он заслужил, чёрт возьми. Мы даже не друзья, чтобы я за него заступался!
Стиснув челюсти, я уже хотел отойти от двери, как изнутри донесся полный боли крик Егора.
— К-кто-нибудь! Помогите!
— Да черт тебя дери! — шикнул я. — Вот точно ведь пожалею об этом.
Скрипя зубами, я пинком открыл дверь и влетел внутрь.
Глава 13
Я метнулся внутрь, на ходу сбрасывая сумку с книгами. Тело, ещё не отошедшее от боёв на арене, быстро вспомнило, что нужно делать.
Один против троих. Такой себе расклад, на Егора вообще рассчитывать не приходилось.
Помог бы фактор внезапности, но до противников я бы смог добежать секунд за шесть, и любой опытный боец заметил бы меня ещё у входа.
Но Орлов с товарищами слишком увлеклись избиением Егора. За что и поплатились.
Какой у меня был план драки?
Да никакой.
На полной скорости подлетел к ним и ударил ближайшего ногой в голову. Кинетической энергии хватило, чтобы самый крепкий парень из всей троицы улетел в сторону и с хриплым хрюком вонзился мордой в пол.