Стараясь не шуметь, я поднялся по скрипучей лесенке до люка и, изогнувшись, надавил плечом. Крышка поддалась. Медленно, одними пальцами приподнял её и выглянул наружу.
Слева — стена дома, оканчивающаяся проулком, в центре — тротуар, отгороженный от оживленной дороги справа сетчатым забором. И никого вокруг.
Скинув крышку, я быстро вылез наружу и огляделся. Вдали ревели сирены полиции, а в небе слышался рокот лопастей вертолетов. Столица стояла на ушах.
— Выходи, спокойно.
Вытащив Жанну, я поспешил к замеченному ранее проулку. Но стоило нам в него завернуть, как в дальнем конце показались трое в черных костюмах и с оружием.
— Назад!
Мы бросились обратно, но троица нас уже заметила. Юркнув за угол, я понял: скрыться мы уже не успеем. Другой конец улицы тянулся вдоль забора без единого переулка и выхода метров двести. Нас расстреляют как в тире. Выход один — защищаться здесь.
— Лезь назад в люк, прикрою! — велел я девушке, на ходу скидывая ремень с креплениями для ножен, и обернулся к углу дома. Обмотав ремень вокруг кулака, я поднял руку и влил максимум альва-энергии в тонкий барьер. Светящаяся пленка обволокла тело, создавая видимость защиты.
Сердце в груди бешено колотилось. Я сглотнул вязкую слюну и стиснул кулак. Ох, Всеотец, лишь бы эта обманка сработала!
Противники выскочили один за другим, вскидывая автоматы. Но, увидев мой барьер, настороженно переглянулись.
— Кольца, быстро! — крикнул третий, опуская оружие.
Не успел он договорить, как я метнулся к ближайшему из троицы, стоявшему справа. Короткий джеб в нос, пряжка ремня хлестко полоснула его по глазам. Боец выпустил автомат, с болезненным стоном пятясь назад.
Я развернулся и, пользуясь инерцией, врезал под дых бойцу в центре. Закашлявшись, он попытался достать меня и вскинул автомат. Ну уж нет! Я вцепился в его руку, отводя ствол в сторону, и добавил подонку коленом. Над ухом раздался грохот очереди, позади закричал первый боец. Похоже, задел своего.
Не выпуская рук горе-автоматчика, я прикрывался им как щитом от третьего и снова врезал ему коленом в грудину.
— Сука, отпусти, ты!..
— Да пожалуйста! — я пихнул его на третьего, цепляя носком за ногу. Взмахнув рукой, он упал на товарища, наконец-то решившегося использовать магию.
Кольцо вспыхнуло алым светом, выпуская струю почти белого пламени. Я зажмурился и прыгнул в сторону. Ноги обдало нестерпимым жаром, я перекатился по земле и развернулся, чтобы увидеть жуткое зрелище.
Горе-маг не рассчитал дистанцию и подпалил второго бойца. Тот с жутким воплем бросился прочь, пытаясь сбить пламя. Но магический огонь невозможно погасить, он сжирал всё, что горело. Пробежав несколько метров к переулку, живой факел рухнул как подкошенный и затих.
Я подскочил к третьему — тот лихорадочно пытался стянуть кольцо и тянулся к пистолету, — и пробил голенью в висок. Крепкий мужик лишь мотнулся в сторону и выхватил пистолет.
— Дрянь, ты!..
Я вцепился в него, не давая прицелиться, и заколотил коленом по боку. Мы сцепились, как два бойцовских пса, молотя друг друга, но урод явно не собирался ограничиваться рукопашной. Вымотанный бегством и боями, я едва удерживал его руки. Крепкий подонок оттеснил меня к забору и, пересиливая мои руки, приблизил пистолет к голове. Черта с два, ублюдок! До крови закусив губу, я навалился на него всем весом и ударил лбом.
— Сдохни, сука!
Из-за его спины донесся отчаянный вопль Жанны.
— Сударь, нет!..
У самого уха один за другим грянуло два выстрела. Шею опалило жаром, но на миг подонок дал слабину — я отбросил его назад и, разорвав дистанцию, хлестко пробил ногой в голову.
Террорист упал на землю, раскинув руки. А я, пошатываясь от усталости, поплелся к нему. Перед глазами все плыло и двоилось. Да уж, так часто магией я еще не пользовался, откат не заставил себя ждать…
Ухо снова резанул крик девчонки.
Сглотнув наполнившую рот кровь, я сфокусировал взгляд: гад поднял пистолет. Ствол смотрел прямо на меня. Стрелок торжествующе усмехнулся, давя на спуск.
Вот и приплыли, княжич. Даже барьер поставить не успею, да и толку-то от него.
Выстрел. Черный ствол взмыл вверх, окропленный кровью, а террорист с простреленной шеей обмяк на земле.
Я медленно обернулся.
За решетчатым забором со стороны дороги показались трое с автоматами в форме полиции. Они спускались по обочине к нам, водя стволами в стороны.
— Оставайтесь на месте, гражданин! Сейчас подойдем. Гаврилов, где чертов проход?
— Справа, сто метров!
Бойцы побежали к проходу в заборе, а я, пошатываясь, подошел к люку. Из глубины на меня смотрело перепачканное лицо Жанны, прижимавшей к груди сверток с кодексом.
— Дождись, пока они уйдут, — прошептал я, садясь рядом. — Лишние допросы и проблемы тебе ни к чему. Сохрани книгу для меня, и не пытайся на меня выйти, поняла? Я сам тебя найду.
— Хорошо, сударь! Ты ведь Вайнер, верно?
Я молча кивнул. Тоже мне, откровение…
А полицейские уже нашли проход и спешили к нам. Времени мало. Я взялся за тяжеленную крышку люка и потянул на себя, как Жанна меня остановила.
— Подожди.
Закусив губу, она пошарила рукой где-то внизу и протянула мне маленькую карточку с золотистой каймой.
— Ищи меня здесь.
Люк с лязгом встал на место.
— Поднимите руки, гражданин! — меня окружили полицейские. — Вы пойдете с нами! Где остальные?
— Больше никого не было, — я незаметно убрал карточку в рукав и поднял руки. — Я был один.
— Так. Еще раз… — молодой дознаватель в форме лейтенанта устало потер глаза и с презрением посмотрел на меня. — Что вы делали на улице Евграфьевской? Вы были свидетелем нападения на набережной Нахимова?
— Перечитайте показания, я все там записал, третий раз говорю. Может, перестанете тратить мое время?
Он с усмешкой ткнул в исписанные моим почерком листы бумаги.
— Думаете, я в это поверю? Что сперва вы были во Дворце на Инициации цесаревича Романа, а когда там случился теракт, каким-то чудесным образом увели за собой погоню, положив троих заговорщиков? Один? Чушь полная! Вы с самого начала не сказали ни слова правды!
— Двоих заговорщиков. И вы забыли добавить «ваша светлость», — поправил я. — На каком основании вы решили мне не верить?
— А с чего я должен?
— Тогда в чем я обвиняюсь? Ведь с ваших слов выходит, что я подозреваемый, а не свидетель?
— Обвинения? Да вы же… Вайнер! — выпалил он, побагровев.
Из-за двери доносился шум переполненного отделения полиции. Спецслужбы наконец-то взялись за работу, и теперь на улицах гребли всех подряд. Арестов и привозов было столько, что свидетели сидели в очереди по всем коридорам. Полицейские дознаватели и опричники работали на износ. Готов спорить, Император потребовал к утру найти всех причастных, так что ночка их ждала жаркая.
И на меня опытных людей не нашлось. Вот и приходится теперь терпеть этого зелёного выскочку, по-видимому, решившего выделиться перед начальством.
Я улыбнулся.
— И вы решили, раз из опального рода, значит, виновен. Очень мудро. Кстати, я здесь уже больше трех часов.
— И что?
Я тяжело вздохнул.
— По закону, без ордера и приказа опричников задерживать дворянина вы можете не больше чем на два часа.
Лейтенант изменился в лице. Нахальное выражение сменилось недоумевающим. А я добавил.
— Два сахара.
— Какие еще нахрен два сахара? — он чуть не вскочил с кресла. — Вы издеваетесь, Вайнер⁈
— Опять же по закону через два часа вы обязаны накормить свидетеля или обвиняемого. К ужину я буду кофе по-венски. И два сахара.
— Бред какой-то… — прошептал он и уставился на экран.
— А еще вы не можете меня удерживать против воли. Я могу понадобиться государству в этот сложный момент, учитывая мой опыт. Это в ваших же интересах.
— Что за опыт? — насторожился он, все больше чувствуя себя неуютно. — Я смотрел ваше дело. Вы только что поступили в Михайловскую Императорскую Академию после военного училища. У студентов нет никакого боевого…
— Вы не все файлы посмотрели. Зайдите еще раз в мое личное дело. И справа увидите вкладку «для служебного пользования».
Глянув с недоверием, он защелкал мышкой.
— Не открывается без пароля.
— Потому что доступ туда — только для опричников в чине от генерал-майора и выше. Но я разрешаю. Вводите пароль: а, пятьдесят семь, тридцать, двадцать восемь, м. С большой.
Лейтенант ввел пароль и уставился в монитор. Его лицо медленно вытянулось. Он посмотрел на меня округлившимися глазами и побледнел.
— Террористы скинули мою машину в кювет, так что я надеюсь, вы предоставите мне одну, чтобы добраться до дома.
А за его спиной открылась дверь, в кабинет вошел усталый мужчина лет пятидесяти в форме майора опричнины. Быстро бросив наметанный взгляд на меня, он с усмешкой подошел к полицейскому.
— Ну что, Щёкин, вы закончили с его светлостью?
Лейтенант молча щелкнул мышкой, видимо, закрывая окно, и медленно поднялся.
— Господин майор, у нас еще свободные машины есть? — пробормотал он, стараясь не смотреть на меня. Тот кивнул, щурясь на меня с широкой улыбкой.
— Что с моим водителем, Осипом?
— В больнице, — ответил опричник. — Жив, отделался ушибами. Ваша светлость, думаю,вы понимаете, что по мере разбирательства мы вызовем вас на новые допросы.
Я кивнул. Наверняка будет и обыск во всем особняке, если рьяные имперские псы уже не перевернули весь мой дом. Но о том что они ищут, конечно же, никто не узнает.
Если кто-то узнает, что наследник лишился кодекса, скандал будет на весь мир. Хотя сегодняшний теракт вряд ли сможет затмить.
— Нападавших уже нашли?
— Император принимает меры, — уклончиво ответил опричник. — Великие князья уже прибыли во дворец, армия закрыла периметр столицы.
Даа… действовать жестко они умели. Наверняка завтра-послезавтра заказчиков найдут, и тогда полетят головы…