Вспыхнул свет, осветив лицо Владыки Грома, закрывшей мой пистолет ладонью… и настала тишина.
Весь зал озарился ослепительным синим светом. Колонны чистейшей энергии ударили в центральный энергоузел. Последняя преграда между Владыкой и потоком энергии из альва-реактора пала.
Зал содрогнулся до основания, как и вся лаборатория до последнего этажа. Ослепительные ярко-оранжевые ленты света вырвались из пробоины и потянулись к Владыке Грома.
На миг мы встретились взглядами. Она протянула руку, без труда пронзая оболочку моего щита, и обхватила тонкими пальцами пистолет.
— Человек, твоя сила и за тысячу лет не сравнится с моей.
Пистолет мгновенно раскалился, я непроизвольно разжал пальцы. А девушка молниеносно сжала мое горло и приподнялась над землей.
Прохладные пальцы Владыки были твёрже железа. От хватки по телу побежали мурашки, я вцепился в ее руку, изо всех сил пытаясь освободиться, и посмотрел на неё.
Её глаза, полные демонического пламени, смотрели мне в душу. Она торжествовала, предчувствуя сворую победу.
— Пора умирать, насекомое, — произнесла она ледяным тоном, и улыбнулась.
Едва удерживая массив альвы, собранный вокруг третьей стигматы, я осклабился ей в ответ.
— Как скажешь!
Энергия вспыхнула во мне, высвобождая всю мощь стигматы.
Колоссальная волна ударила во все стороны, махом смывая барьеры, разряды и всё, что было создано альвой. Щит Владыки со звоном разлетелся яркими хлопьями света. В зале потемнело, а соперница, покачнувшись, упала на землю месте со мной.
— АНЯ! — вырвавшись из хватки, я обернулся к девушке, с которой осыпался потерявший всякую опору доспех. — ДАВАЙ!
Титания поднялась, пошатываясь, и подняла руку. Кольцо на её пальце сверкнуло жутким кроваво-красным светом.
Владыка растерянно подняла на меня взгляд, обернулась — и замерла на месте. В её глазах мелькнул страх.
Аня сжала кулак и выпустила всю мощь, заточенную в кровавом кристалле.
Зал вспыхнул багровым светом. Столб чистейшего пламени выстрелил из кольца и с ревом взлетающей ракеты пронзил хрупкую фигурку Владыки.
Сквозь гул пламени раздался полный боли и ярости крик. Я закрылся руками и зажмурился, но даже так на мгновение ослеп от вспышки. Ударная волна отбросила нас назад, швыряя на пол.
Рокот пламени прекратился, ослепительное сияние померкло и угасло. Я медленно поднялся, давясь хриплым кашлем.
Владыка больше не источала яростный свет и молнии. На искореженном, обожженном полу лежала девушка, словно сотканная из света и энергии. В её груди зиял громадный пролом со светящимися краями, а внутри виднелся потускневший кристалл.
Ядро Владыки Грома больше не источало зловещую ауру.
— Неужели… всё?
Пошатываясь, Аня подошла к ней и села рядом. Тяжело дыша, она приподняла девушку и, приобняв как сестру, осторожно вытащила камень из раны.
— П-пожалуйста… — сипло прошептала владыка, на миг приобретая черты принесённой ей в жертву девчонки. — Не дай им снова…
— Что?
Аня замерла, приблизившись к ней. По щеке Владыки скользнула слезинка. Сглотнув, она снова зашевелила губами.
— Не дай людям… сделать это с нами снова…
Её последние слова повисли в тишине. Хрупкое тело девчонки наполнилось свечением — и на глазах начало распадаться на мириады крошечных хлопьев энергии.
Словно рой светлячков, они медленно поднимались наверх, растворяясь в воздухе без следа.
— Боже… — прошептала Аня. провожая взглядом облачко света. Её пыльные, грязные щёки расчертили две мокрые дорожки. Девушка сжала в руках тусклый кристалл и опустила голову.
— Прости, что пришли слишком поздно. Прости…
Выпустив кристалл, она спрятала лицо в ладонях и вздрогнула всем телом.
Я поднялся на ноги. Всё тело ныло от боли, но каким-то чудом я был жив. После пережитого неимоверного напряжения всех сил все эмоции угасли, уступив неимоверной усталости.
Сложно представить, что после всего этого мы выжили. Взгляд скользнул по искорёженным стенам, вздыбленным и разбросанным вокруг, как карточная колода, стальным плитам пола.
На полу блеснуло что-то маленькое и подозрительно знакомое. Я с трудом подошел и поднял серебристую бабочку с крыльями, украшенными россыпью камней. Заколка Титании…
— Держи, это твоё, — я подошёл к девушке, вытирающей мокрые щёки. — Всё закончилось, Аня. Возвращаемся домой.
— Как странно… — шмыгнув, она улыбнулась. — Никогда её не теряла в бою. Слава…
Она подняла голову и улыбнулась. Той улыбкой, от которой снова щемило сердце.
— Пусть пока будет у тебя. Она дорога мне, не хочу снова её потерять. А когда вернемся, вернёшь её, хорошо?
Я кивнул и убрал заколку в опустевший подсумок.
Зал содрогнулся от далекого, мощного удара. Где-то наверху послышались приглушенный гул и скрежет, словно сами горы рушились, погребая по тоннами скал богомерзкое место.
— Давай-ка убираться отсюда поскорее, — я помог девушке подняться и вручил ей кристалл владыки. — Уходим, ваше высочество.
Мы перебрались через баррикаду и бросились к лифту. Каким-то чудом покосившаяся в шахте кабинка была цела, и даже работала. Хоть свет в ней постоянно мигал, а сама кабинка скрипела и раскачивалась, лифт все равно упорно полз вверх, царапая стенки шахты с леденящими кровь звуками.
Я напряженно смотрел вверх, косясь на Аню. Девушке становилось хуже. Прислонившись к стенке лифта, она зажимала рану на боку и тяжело дышала. Кристалл, за который погиб весь её отряд и ещё множество хороших людей, покоился в её единственном уцелевшем подсумке, и слабо светился.
— Потерпи немного, сейчас поднимемся, и сразу… — я замер на полуслове. Сверху, сквозь толщу породы и скрежет механизмов, донесся смутный шум, заставивший волосы встать дыбом.
Потрескавшийся экран показал нулевой этаж. Лифт замедлился и замер, створки поползли в сторону. В кабинку ворвались гудение пламени, едкая вонь жженого камня и легкий запах озона от сотен разрядов квантового атрибута.
— Аня, — шепнул я и шагнул вперед, закрывая её собой. — Кажется, мы немного здесь задержимся.
— А?..
Я вышел наружу на засыпанную обломками площадку. Над нами зловеще светилось багровое небо, усеянное дымными следами и всполохами. Оживший монитор на руке затрещал как заведенный, отсчитывая концентрацию альвы.
Впереди сквозь громадный провал виднелась равнина, озаренная сиянием альва-порталов и кишащая сотнями и тысячами черных тел со светящимися прожилками. А под облаками носились ярко сияющие точки, озаряя всё вокруг вспышками на полнеба и вереницами ослепительных взрывов.
Кодексы вели смертельный бой.
— Какого черта… — прошептал я, обводя взглядом площадку перед нами, кишащую альва-монстрами. Почуяв нас, они обернулись — и с призывным рёвом бросились нам навстречу.
Глава 12
Москва, Императорский дворец.
Концентрация альва-частиц 4,6 на миллион
— Новые данные! — встрепенулся помощник и зашелестел клавишами. — Спутники передают… о боже.
— Ну?
Взгляды великий князей уперлись в проекцию над столом. Вся долина у лаборатории медленно превращалась в одно сплошное красное пятно. Альва-прорывов было уже больше десятка. Картина ужасала размахом, такой концентрации не было прежде никогда, даже во время катастрофы в Японии.
— Во имя Всеотца… откуда так много? — опешил Пожарский. — Обычно они появляются по одному, максимум два…
— Альва окликается на присутствие Владыки, — мрачно откликнулась Сирин.
— Что с энергией? Есть данные? — Император строго зыркнул на офицера связи. — Она снизилась?
— Фон повышается, — мертвенным голосом произнес помощник. — Уже дошел до шестисот частиц… семисот. Людям там теперь и десяти минут не продержаться.
— Понятно, — государь прикрыл глаза и грузно опустился в кресло.
Генерал Аракчеев бросил последний взгляд на карту и опустил голову. Бывалый солдат, он знал, что это значит. И время, данное императором, ушло. Как и шанс для его внучки.
— Князь Долгорукий, откройте канал связи, — сухо произнес государь. Тот послушно нажал несколько кнопок и кивнул.
— Подполковник Октябрьский на линии, — раздался чужой голос из динамиков. — Слушаю, ваша светлость.
— Подполковник, — заговорил Император. — Приказываю, нанести удар по цели ноль шесть. Код подтверждения — два-два-семь-четыре.
— Принял, подтверждаю.
Князь щелчком закрыл канал связи и поднял взгляд на карту, сложив побелевшие от напряжения пальцы в замок.
— Храни нас Всеотец, господа офицеры, — прошептал государь.
— Сейчас, еще… кха-кхх-ха!..
Выпустив свою ношу, Софья Аксеньева рухнула на колени и зашлась тяжелым, кровавым кашлем. На землю полетели багровые кляксы, в груди словно натянулась до предела, грозя лопнуть, невидимая тонкая плёнка. Но в последний момент приступ отступил.
Упершись лбом в грязную землю, она хрипло задышала. Сердце никак не успокаивалось. Казалось, по всему телу уже расходились черты порчи альвы: линии уже расчертили её лицо, руки, шею.
— Прости, Сонь… — донесся шепот Егора.
Она скосила глаза: парень, лежавший рядом, смотрел на неё. И впервые в его обычно дерзком, раздражающем взгляде она не находила былой неприязни.
— Будь у меня хоть чуток альвы, — сглотнув, прошептала она. — Я бы…
Девушка поднялась и обернулась. Внизу всю долину заполонили полчища монстров. Но чудовища не шли за ними, они волна за волной двигались к лаборатории вдали. Словно их тянуло туда магнитом.
— Уходи, — снова произнес Егор. — Без лекарства ты не протянешь.
— Знаешь что… — начала она, как рация на поясе разразилась невнятным треском. Среди помех донеслись обрывки фраз и слов, но разобрать что-либо было просто невозможно.
— Похоже, что-то случилось, — девушка подняла глаза. — Погоди, я слышу шум винтов. Вертолёт!
Из-за хребта и правда раздались прерывистые звуки вертолетных винтов. Но облака стояли так низко, что разглядеть машину, или хотя бы угадать направление, откуда разносился звук, было невозможно. Эхо в горах могло запутать даже самых внимательных.