Девушка промолчала, стискивая кулак. Её спину свело от напряжения, а шрам на спине заныл с новой силой.
— Уверена, у тебя есть свои причины ненавидеть и людей, и кодексов, — негромко заговорила императорский кодекс и положила ладонь на её закаменевшее плечо. — Но я вижу, как ты переживаешь за своего хозяина. И чувствую это. Между вами очень сильная связь, намного теснее, чем у других кодексов. Просто доверься ему, Лили, ему под силу пройти это испытание.
— Чушь. Я не…
— Конечно, — кивнула Сирин. — Не признаешься никогда, оно и понятно. Ты слишком горда и независима для этого. Я уже поняла, что ты чтишь честь, как чтит её Вайнер. Так что в твоем нахождении здесь больше нет нужды. возвращайся в родовое поместье и жди его возвращения.
Лили смерила её пристальным взглядом, словно проверяя, серьёзна ли Сирин.
— Мне что, повторить? Возвращайся к себе.
Сирин повела рукой — и барьер, закрывающий инвестиарий, потух.
Лили криво усмехнулась, косясь наружу.
— Мне не надо повторять дважды.
Она открыла портал и уже хотела шагнуть внутрь, как ее остановил голос соратницы.
— Не сближайся с ним слишком сильно, Лиливайсс. Ради твоего же блага. Сколь бы вы ни были близки, между вами должна сохраняться дистанция.
— А иначе что? — сощурилась девушка.
Взгляд Сирин снова похолодел, да так, что по спине Лили побежали неприятные мурашки.
— Есть законы, которые лучше не нарушать, даже ценой своей жизни, Лиливайсс.
Портал привел её прямиком в спальню особняка Вайнеров. Груз усталости сразу надавил на плечи, Лили со вздохом плюхнулась на кровать и закрыла глаза.
— Тоже мне, предсказательница. Говорит так, будто знает меня, пфф.
И всё же волнение не давало ей покоя. Грудь сдавливало предчувствие угрозы. Прямо сейчас где-то там, далеко, её Ярослав рискует собой, продираясь через испытания.
А она даже помочь ему не могла. Ощущение собственного бессилия изводило её, не давая расслабиться.
Сирин была права. Нужно просто довериться
— Да перестань… — она закрыла глаза и прислушалась к ощущениям.
Здесь всё пахло им. Казалось, даже постель еще хранила тепло его тела. Она протянула руку к рубашке, висевшей на стуле рядом с кроватью, притянула к лицу и сделала глубокий вдох.
Его запах защекотал рецепторы, по телу разлились приятные волны тепла, собираясь в животе жаркими сгустками.
— Пошла ты к черту со своими советами, Сирин, — прошептала Лили и, поднявшись с кровати, направилась в душ.
Зона проведения турнира.
Концентрация альва-частиц — 102,2 на миллион.
Узкий, пропахший тиной и сыростью тоннель тянулся вперед на многие сотни метров. Впереди маячили силуэты Романа и остальных ребят, а мы с Руи держались сзади. Переступая через зловонные, пузырящиеся лужи, я поглядывал на худенькую спинку девушки, шедшей впереди.
Промокнув насквозь, едва не захлебнувшись и надышавшись едких паров на прошлом испытании, Руи держалась молодцом.
— Как думаешь, у других команд были такие же испытания? — негромко спросила она, не оборачиваясь.
— Вряд ли, — стараясь дышать носом, ответил я. — Скорее всего, для каждой команды было своё испытание, подготовить столько одинаковых зон — те ещё хлопоты. А прогонять дважды по одному и тому же…
Руи на миг замешкалась, заходясь хриплым кашлем.
— Н-ничего, я в норме, — сипло ответила она. — Здесь воздух странный…
— Концентрация альва-частиц растёт, — заметил я. — Мы приближаемся к выходу. И ко второму испытанию.
Она молча кивнула и прибавила шагу. С её ростом приходилось делать больше шагов, так что я без труда догнал её и пристроился рядом — в узкой трубе максимум двое могли идти рядом.
— И всё же, интересно, что за испытания им выпали… — тихо произнесла она.
— Волнуешься за Егора?
Руи коротко кивнула.
— Я заметил, ты заботишься о нем куда больше, чем он заслуживает. Даже тот обед, я передал ему, как ты и просила, но он не стал есть.
— Я знаю, — тихо ответила она. — Он никогда не ест мою готовку. Я много раз пробовала, но он каждый раз выбрасывал. Хоть я делала всё строго по рецептам, но каждый раз получается безвкусно, или того хуже…
— Напоминает мне кое-кого, — усмехнулся я. — Но думаю, даже если ты будешь готовить как шеф-повар кремлевского ресторана, он все равно не оценит. И дело тут совсем не в тебе, Руи, и не в твоей готовке.
— Дело в его матушке, — кивнула она. — Егор винит нас с мамой в её смерти. Точнее, своего отца, но…
Она на секунду притихла, подбирая слова.
— Но?
— Так сразу не расскажешь, — кашлянув, заговорила девушка. — Его отец, господин Пётр, спас нас с мамой дважды. Первый раз — ещё в Японии, когда отбил наш город, осаждённый альва-монстрами. После боя он нашёл нас под завалами нашего особняка и вытащил на свободу. Все наши родственники погибли в бою или от порчи. Нам было некуда идти. И он забрал нас с собой.
Я молча шел рядом и слушал её тихий голос. От Кирсанова я знал только то, что отец привез приглянувшуюся японку с собой и тем самым разрушил свой брак, сослав законную супругу в ссылку.
— Мне было всего восемь лет, когда мы приехали в Россию. Мама служила при посольстве господина Кирсанова еще в Японии, и он великодушно забрал нас с собой, когда война кончилась. Я не знала языка, и первое время могла общаться только с мамой… и Егором.
— Он уже тогда был такой задницей?
— Нет, что ты, — она впервые улыбнулась. — Он был первым, кто заговорил со мной, и всегда помогал мне, учил языку и даже помогал с магией. Казалось, он знает вообще всё, о чем бы я ни попросила его. Может, тогда я впервые и поняла… кхм.
Она запнулась, едва не падая в лужу. Я подхватил её за руку и помог удержать равновесие.
— И что было дальше?
— Спасибо, — она выпрямилась и отпустила мою руку. — Его мать заболела примерно через год после нашего приезда. Отец возил её по разным больницам, но ей становилось лишь хуже. В какой-то момент он не выдержал… и сдался. Моя матушка пыталась им помочь, но со стороны это выглядело совсем иначе. А потом…
Её голос прервали голоса Романа и остальных.
— Наконец-то, выход! Меня уже воротит от этой духоты, погнали!
— Похоже, выбрались, — я улыбнулся Руи. — Пошли скорее.
Мы прибавили шагу. В лицо пахнуло свежестью и запахом елового леса, за силуэтами ребят замаячило светлое пятно выхода. Догнав остальных, мы выбежали наружу… да так и замерли, растерянно оглядываясь по сторонам.
— Это… — Морозова коснулась Маханова, ища опоры. — Это же другие участники, да?..
— Они самые, — Роман настороженно озирался, сжав кулаки.
Мы вышли на край скалистого плато, поросшего редкими кривыми деревцами. На фоне свинцового неба скалы выглядели как обломанные зубья гигантской пасти, а у их подножья темнели сотни застывших на земле тел альва-монстров и людей.
Мы растерянно озирались, глядя на картину сокрушительного побоища. Груды маслянисто-черных тел чудовищ, залитых кровью, окружали истерзанные останки магов, бившихся в полном окружении. На земле виднелись глубокие борозды и рытвины, в которых дотаивали мощные глыбы льда. На боках некоторых скал чернели колоссальных размеров подпалины, кое-где валуны были оплавлены, как куски сыра в микроволновке.
— Они все здесь погибли, — прошептал Роман, проходя между телами. — Это третьекурсники, я знал их… Сергеев, Трубецкой… он был в моем отряде на войне.
— Мда-а, — хмыкнул Феникс. — До конца бились. Не вывезли. И смяли числом, тут бы никто не выжил.
Мы прошли по полю боя и спустились в низину к лесу. Всюду виднелись растерзанные тела альва-монстров, словно через их гущу прошлись громадные лезвия чудовищной мясорубки. А у одной особенно большой кучи, прижавшись к обугленному дереву, лежал молодой маг в разодранном боевом костюме. На его теле зияли глубокие раны, он слепо смотрел в землю перед собой, сжимая в руке чей-то ещё работающий монитор.
— Этот стоял до конца, — заметил Феникс, поравнявшись с ним. — Умер как герой. Последним.
— И совсем недавно, — я присел возле него и коснулся его окровавленной шеи. — Тело ещё тёплое.
— Он пытался уйти, — Руи указала на следы, тянущиеся по земле от самого плато. — Отвлекал внимание на себя. А вот здесь…
— Это всё неважно, — прервал её цесаревич. — Они мертвы. А мы нет. Нужно идти дальше, а что до них… считайте, что они проложили нам путь.
— Надеюсь, нам не придётся столкнуться с остатками тех, кто их убил, — Екатерина поёжилась и приподняла руку в жесте готовности к атаке. — Так что, пойдём?
Мы зашагали дальше, и едва прошли первые деревья, как ожили наши мониторы. По экранам побежали надписи.
— «Экстренная задача: продержаться до конца волны».
— Что? — Маханов нахмурился, оглядываясь. — Что значит — «до конца волны»?
— Тихо, — я повернулся в сторону. — Слышите? Там.
Все разом замолчали, вслушиваясь в шорохи ветвей и ветра, среди которых слышались далекие скребущие звуки.
— Да чёрт… — прошипела Морозова, над её головой в бледном сиянии возникла увесистая глыба льда. — Как же я это ненавижу!
— Всем приготовиться! — заорал Роман, выходя вперед. — Слушать мои команды!..
— Построение два, круговая оборона, Руи, — бросил я девушке, вставая рядом с Морозовой. — Прикрой спину!
— Поняла! — кивнула она. В воздухе ощутимо запахло озоном, полутьма леса озарилась оранжевыми всполохами огненных шаров. Мы замерли, приготовившись к худшему.
— Слышите? — отчего-то шепотом произнесла Морозова. — Вон там! Они идут оттуда!
Я сощурился, сканируя ауры вокруг. В бледно-голубом свечении квантового мира ярким светом полыхало пятно наших аур, а вдали, за деревьями, дрожала и разрасталась громадная багрово-красная волна. Она росла с каждой секундой, приближаясь вместе с шелестом сотен и тысяч суставчатых лап.
Они шли отовсюду. Пока невидимые среди деревьев, сотни тварей, уже погубивших наших товарищей.