Может, киборгов одних пустить к Агате, приказав им убить её? Справятся они? Вот хрен его знает. Ведьма построила дом, будто из какой-то компьютерной игры-бродилки. Провалятся ещё куда-нибудь… Нет, надо всем двигаться к логову главного босса… тьфу, ты, к Агате.
Вдруг застонал Кос, приподняв голову. Его мутный взгляд сфокусировался на мне.
– Отдохнул? – быстро спросил я, держась рукой за перила лестницы; ступени были покрыты ковровой дорожкой, а на стене висели старинные часы с кукушкой.
– А-м-м-м, – протянул друг.
– Сойдёт за да, – сказал я. – Второй, опускай его.
Парень оказался на лестнице. Он потряс головой, а затем воздел себя на задние конечности.
– Топать сможешь? – хрипло поинтересовался Крыса. – Тут сейчас такое было…
– Потом ему всё расскажешь, – строго перебил я его. – За мной.
Отряд потопал позади меня. Кос шёл вполне нормально, но молчал. Обычно он этим не славится. Наверное, ещё не до конца отошёл от удара по голове мечом.
До третьего этажа мы добрались без проблем. Я с надеждой подумал, что ведьмовской дом израсходовал запас сюрпризов. Перед нами располагался широкий коридор, по бокам которого оказались двери. Все были закрыты, кроме одной, – там в самом конце, где подрагивал жёлтый свет, будто бы исходящий от свечей. Мы прокрались чуть ближе, тихонечко ступая по толстому ковру. Он великолепно заглушал звук шагов – просто мечта домушников.
Уже приближаясь к этой комнате, я увидел спину женщины, сидящей на коленях в молитвенной позе. Вокруг неё был ореол жёлтого света. Мой палец чуть сам не нажал на спусковой крючок, но я вовремя остановил его. В ночном видение женщина никак не выделялась среди серого цвета, словно она являлась не теплокровным существом. В этот миг я понял – это её отражение в зеркале. Специально она так села или случайно?
– Парни, вон там зеркало, – показал я им пальцем на отражение, которое сейчас стало хорошо видно. – Значит, она с этой стороны. Врываемся и палим изо всех стволов. Потом будем искать Чертовку и Ботаника. Всё ясно?
Они молча кивнули. Для киборгов я отдельно продублировал приказ. Машины тоже всё поняли. Наверное, даже и не стоило с ними разговаривать, словно с умалишёнными. Киборги оказались очень сообразительными. На данный момент за весь период этой операции у меня к ним нет никаких претензий и нареканий. Жаль вот только, что троих потерял, но, скорее всего, их можно будет восстановить.
Между тем мы уже очутились возле комнаты. Я ломанулся в неё и через несколько метров замер, будто попал в клей. Со мной случилось дежавю. Мигом вспомнилась та чернота, которая держала нас в своих объятиях в логове Агнес. Тут была похожая херня, только без мрака.
В небольшой, пустой комнатке, если не считать зеркала, помимо моего отряда, оказалась ещё Чертовка, Ботаник и четыре их киборга. А в углу, спиной к нам, сидела женщина в чёрном плаще с красной подкладкой.
Она произнесла мелодичным голосом, не поворачивая головы:
– Вот теперь все пожаловали. Посмотрите наверх.
Мой взгляд мигом уставился в потолок. Там кровью была выведена многолучевая звезда, внутри которой находилось множество ведьмовских символов.
– Кровь младенцев очень сильна, – продолжила Агата, выпрямляясь в полный рост.
Она оказалась низенькой хрупкой женщиной. Если бы не плащ, то её можно было бы не заметить. Ведьма повернулась, сделав шаг в сторону, открывая то, что до этого находилось за её фигурой. Там был крошечный алтарь, собранный из небольших детских костей, ванночка с чем-то красным и несколько чёрных свечей.
Ведьма тихонько засмеялась, а потом почти пропела:
– И почему я раньше боялась этого ритуала? Это же так просто. Только сегодня я набралась решимости воспользоваться им.
Ужаснувшись до глубины души, я хотел выругаться, но мои губы не издали даже шипения: лишь глаза жили на моём лице.
Агата выглядела как обезумевшая женщина. Острые черты лица, придавали ведьме сходство с горгульей. Пухлый алый ротик напоминал яркий цветок, обагрённый кровью. Чёрные длинные волосы блестели в язычках пламени. Наполненные неукротимой энергией карие глаза, взирали на нас с надменностью победителя, загнавшего своих врагов в смертельную ловушку.
Женщина достала из кармана небольшой револьвер, который в её маленькой, почти детской ручке, смотрелся грозным оружием. Она навела его на Чертовку, потом на Коса, а закончила мной. Ведьма будто игралась, ощущая власть над нашими жизнями. Я же внутренне умолял её выстрелить в меня, тогда бы «Святой защитник» решил ситуацию в нашу пользу: и от пули уберёг бы, и её завалил бы.
– Ты что-то хочешь сказать? – промурлыкала ведьма, обращаясь ко мне. – Я вижу это в твоём взгляде.
Я медленно закрыл и открыл глаза. Агата улыбнулась, опустила револьвер, подошла к ванночке, обмакнула в жидкость пальцы, вернулась ко мне и что-то вывела мне на лбу.
– Говори, – произнесла ведьма, сделав шажок назад.
Мой рот ожил, а всё остальное тело так и оставалось недвижимым.
– Ты злобная… – принялся я поливать её отборным матом в надежде, что она сейчас вскинет револьвер и выстрелит в меня.
Женщина слушала мой брызжущий гневом и ярость монолог, мило улыбаясь и по-птичьи склонив голову набок. Я постепенно выдыхался и всё больше наливался изумлением. Вот это у неё нервы. Тут бы и святой не устоял, а она лыбится во все тридцать два белоснежных зуба, похожих на маленькие зубки какого-то мелкого хищника.
– Выговорился? – ласково уточнила она, подняла визор и провела пальцем по моей щеке. – Хочешь, чтобы я первым тебя убила, да?
– Ну-у-у-у… – промычал я, хмуро глядя на неё и чувствуя на коже остаточное тепло от её пальца. – Как бы, есть за что в меня шмальнуть.
– А, может, лучше в Чертовку? – спросила ведьма, прицелившись в девушку.
– Нет! – воскликнул я, сумбурно добавив: – Лучше в меня! Между нами любовь-морковь. Не хочу видеть, как погибаем моя любимая.
– Тогда он? – явно издеваясь Агата, повернула дуло в сторону Коса.
– Нет, он мой лучший друг. А тот тоже мой друг и даже вон то создание со всклокоченными волосами… и отчего-то виноватыми глазами, – растерянно закончил я, не понимая, почему Паша ещё не обмочил от страха штаны.
Ведьма громко рассмеялась. Её смех был похож на звон колокольчика. Она смеялась, прикрывая рот узкой ладошкой. Я недоумённо глядел на неё. Точно, тронулась умом или всегда такой была.
Отсмеявшись, Агата снова нанесла на пальцы кровь, а затем подошла к Ботанику и вывела на его лбу сложный символ. Паша облегчённо выдохнул. Ритуал его больше не сдерживал.
– Ломай ей шею! – заорал я радостно.
Но парень лишь мрачно поглядел на меня и тяжело проронил:
– Извините, я никогда не верил в ваш захват власти, а в свою семью верил.
Он ещё раз тяжело вздохнул и вышел из комнаты. Я проглотил язык от потрясения.
– Да, лекарь пришёл ко мне и всё рассказал: от начала и до конца, – желчно проговорила Агата. – Зачем ждать мифических золотых гор, когда можно здесь и сейчас получить признательность главы клана ведьм, дом в Золотом квартале, безопасность и ещё много всего?
– Прям всё-всё разболтал? – уточнил я, искоса поглядывая на неё и пытаясь не выдать, как предательство парня подкосило меня; он совсем не к своей семье заглядывал.
– Да, – широко улыбнулась она. – Для тебя у меня есть вот это…
Ведьма достала из внутреннего кармана плаща небольшую бутыль, внутри которой плескалось что-то зелёное.
– Какая-то ядовитая херня? – уверенно поинтересовался я, сдвинув брови.
– О-о-о-чень ядовитая, – «не разочаровала» меня Агата. – Выпей её или я буду убивать по одному твоему другу…
– Что-то меня жажда не мучает, – зло пошутил я, исподлобья буравя её яростным взглядом.
– Это твой выбор…
Она недоговорила, резко подняла визор Атоса и вскинула руку, с зажатым в ней револьвером.
– Блефуешь? – неуверенно бросил я, стараясь не смотреть в глаза Крысы. – Зачем мне её пить? Ты же всё равно нас всех убьёшь!
– Я сотру им память, – пообещала она. – Ну как им… всем, кроме Чертовки. Они ведь всего лишь послушные марионетки.
– А может и мне того…?
– Нет. Ты слишком опасен и непредсказуем. К тому же у меня банально не хватит крови. Её осталось на два месячных стирания памяти: Косу и Атосу. Ну как? Спасёшь своих друзей?
– Ну-у-у… – протянул я, лихорадочно ища выход из ситуации.
Вдруг палец Агаты нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел. Пуля попала Крысе в глазницу и осталась либо в черепе, либо в шлеме. Парень не упал – он стоял на месте, будучи бесповоротно мёртвым. Из его глазницы хлестала кровь, стекая в шлем.
Я молча шлёпал губами, не веря в происходящее. Агата, жестоко улыбаясь, процедила:
– Ещё один или пьёшь?
– Поклянись, что не соврала и оставишь Косу жизнь, просто стерев ему память, – торопливо решился я, понимая, что выхода нет.
– Торжественно клянусь, – расплылась она в задорной улыбке.
Ведьма убрала револьвер и достала из кармана пластиковую соломинку. Она вставила её в бутылку и приложила к моим губам. Да, так «Святой защитник» никак не отреагирует – я сам убиваю себя.
Грустно посмотрев на парня, я выдохнул, подмигнув ему:
– Твоё здоровье, друг.
– Быстрее! – воскликнула Агата, буравя меня нетерпеливым взором.
Мучительно осознавая, что это последние секунды моей жизни, я втянул в полость рта горьковатую жидкость, но глотать её не стал, оттягивая момент и надеясь на чудо.
Агата внимательно наблюдала за мной, требуя, чтобы я полностью выпил яд. Пришлось втягивать ещё. Во рту уже не хватало места.
Кос и Чертовка горящими взглядами смотрели на меня. Такого отчаяния я ещё никогда не видел: что в этих глазах, что в тех…
И тут ведьма весело произнесла:
– А глотать и необязательно – яд и через слизистую впитается. Прощай, Лис. Ты был необычным парнем.
Я резко выплюнул жидкость, но было поздно. Заорал «Предвестника опасности». Мне оставалось жить считаные секунды. Мир перед глазами закружился. Стало трудно дышать. Изо рта доносились лишь хрипы. Лёгкие будто горели в огне. Я пытался протолкнуть в них хоть немного воздуха, но всё было тщетно. Моё тело умирало. Жизнь стремительно уходила из него… а вскоре темнота поглотила меня.