Характер у этого толстяка присутствовал, следовало обладать немалым мужеством, чтобы преодолеть горный хребет Апеннин, а потом добраться на обыкновенной моторной лодке до острова. На такое может пуститься только отчаянный авантюрист или человек, склонный к суициду. Впрочем, присутствовал третий вариант – профессиональный разведчик. К нему следовало присмотреться попристальнее, именно из таких тихонь получаются самые искусные агенты.
– Вы не смотрите на меня, как на сумасшедшего. В Германии сейчас все так живут. Все боятся! Я один из них, всего-то маленькая песчинка! – Генерал Паттон смотрел холодно, немигающим взглядом, пытаясь разобраться в человеке, сидящим напротив. Следует немного попугать его молчанием – весьма эффективное средство против фальши. – Но я занимался и благими делами. Я был попечителем Нюрнбергских музеев и всегда оказывал им посильную помощь. Так, например, перед самым моим побегом Гиммлер предложил мне поучаствовать в благотворительной акции по переноске Копья Лонгина в «Дом Дюрера». Но я вам хочу сказать…
– Что?! – невольно вырвалось у генерала. – Вы были задействованы в переносе Копья Лонгина?
– А что вас удивляет, господин генерал? Я занимался еще и не такими благотворительностями. Так, например, полгода назад я дал на лечение больных из личных своих сбережений…
– Расскажите мне про Копье Лонгина.
– Его перенесли в «Дом Дюрера» при большом скоплении народа, – толстяк вдруг перешел на шепот, – но я думаю, что в действительности все это было инсценировка. Подлинное Священное копье находится где-то в другом месте, а весь спектакль с переносом был проделан для того, чтобы отвести внимание от настоящего места.
– У вас есть для этого основания?
– Разумеется! – всплеснул руками Путткамер. – Иначе бы я этого не говорил! В первую очередь удивляет то, что приехал сам Гиммлер! Неужели в настоящее время у него нет больших забот, чем наблюдать за тем, как переносят копье из одного здания в другое. Рейхсфюрер мог приехать только в том случае, если копье нуждалось в защите…
– Например, для того, чтобы перепрятать его понадежнее.
– Вы правильно меня понимаете, – вдохновенно продолжил банкир. – А в «Доме Дюрера» копье поместили в подвал, без какой-либо серьезной охраны, это во-первых… А во-вторых, рейхсфюрер Гиммлер не поехал вместе со всеми в «Дом Дюрера», что, согласитесь, весьма странно.
– Если все это соответствует действительности… Как, по-вашему, где может находиться Копье Лонгина сейчас?
– Оно по-прежнему находится в Нюрнберге, – без колебаний отвечал банкир. – Для Гитлера такое решение принципиально, насколько мне известно, он большой мистик. А сам центурион Гай Кассий был родом из-под Нюрнберга, так что, по его мнению, копье должно было отыскать хозяина. Но почему вас это так интересует? – удивленно спросил толстяк.
– Просто я давно интересуюсь немецкой историей, – небрежно отвечал генерал-майор. – Особенно крестовыми походами.
– Наиболее интересное время, – охотно согласился банкир, – хотя бы тем, что очень далеко находится от действительности. А нынешнее время настолько…
– Где, по-вашему, может прятаться копье?
Толстяк побагровел. В глубине души он уже сожалел о принятом решении. Возможно, что не стоило подвергать себя чрезмерному риску, следовало затаиться в собственном уютном особняке, а там, глядишь, и сумел бы переждать лихие времена.
Разговор поворачивался совершенно не в ту сторону, на которую он рассчитывал: в запасе у него была приготовлена парочка душещипательных историй о бесчинствах фашистов, далее он намеревался рассказать, как намучился за прошедшие десять лет в Германии и был крайне наивен, когда рассчитывал на хорошие перемены с приходом к власти Гитлера. Но этот странный американский генерал всякий раз перебивал его рассказ и расспрашивал совершенно о другом.
И Роберт Путткамер даже не имел представления, хорошо это или плохо. Банкир вытащил платок в очередной раз, теперь он протер не только лоб, но еще и обильную влагу на шее.
– Трудно сказать… Копье можно спрятать где угодно. Нюрнберг город старый. В нем много винных подвалов, на мой взгляд, подошел бы любой из них. Копье можно засунуть в любую из бочек.
– И все-таки подумайте! – настаивал генерал.
К душевным страданиям добавлялись и физические. В комнате было невероятно жарко, но генерал Паттон, не замечая неудобств, продолжал сидеть в застегнутом наглухо кителе. Распахнуть бы окно, но разве догадается!
– Ну-у, если подумать… Бургомистр Нюрнберга является хранителем копья. На его месте я спрятал бы Священное копье в собственном подвале, тем более что он живет в старинном особняке и в нем достаточно места.
– Как зовут бургомистра?
– Вилли Либель.
Одобрительно кивнув, генерал Паттон сделал запись в блокноте.
– Но это, наверное, не единственное место, где может находиться копье. Где, по-вашему, стоит его искать?
– Хм, неожиданные вопросы вы задаете, господин генерал. Если бы я знал, что наша беседа повернется таким образом, то я бы непременно поинтересовался. Э-эх! Можно спрятать копье в ратуше.
Перевернув лист, Паттон сделал очередную запись.
– Где еще?
– Вы прямо меня озадачили, господин генерал. Кто бы мог подумать, что мне придется встретить такого любителя истории. Еще подходит Нюрнбергская крепость… Но туда я бы отнес Копье судьбы в самую последнюю очередь.
– Почему?
– Уж слишком это было бы явно.
Генерал Паттон захлопнул блокнот. Сегодняшний день можно было посчитать удачным. Судьба привела к нему человека, который мог сказать, где находится главная святыня Германии. Буквально два дня назад он создал группу под руководством Уолтера Уильямса Хорна, которая должна будет заниматься поисками германских имперских сокровищ, а уже сегодня утром к нему попадает человек, который с достаточной уверенностью может сообщить, где следует искать главную реликвию Германии. Иначе как провидением подобное обстоятельство не назовешь.
– Хотя не исключено, что Копье судьбы могли вывезти из города.
– Вы в этом уверены?
– Незадолго до моего отъезда к «Дому Дюрера» подъехало несколько грузовиков. Часа три они выносили из подвала музея какие-то ящики, загружали их в грузовики, а потом уехали. И вот здесь наблюдается такая странность: если раньше можно было копье посмотреть, то после этого случая «Дом Дюрера» закрыли и больше копья никто не видел.
– Куда уехали эти грузовики?
– Не могу знать, господин генерал, но то, что они уехали куда-то за город, это точно. Ящики могли спрятать в одной из штолен, тем более что таких штолен в Австрии много.
– Вы желаете жить в Америке? – неожиданно спросил генерал Паттон.
Удержать распиравшую радость банкиру было трудно.
– Конечно, господин генерал. Разве не из-за этого я переходил границу и добирался на шлюпке контрабандистов, рискуя жизнью, – взволнованно заговорил он.
– Соглашусь, вы мужественный человек… Тогда вы мне должны будете помочь разыскать Копье судьбы, а для этого вам предстоит вернуться обратно в Германию.
По лицу толстяка промелькнула болезненная судорога.
– Ради всего святого, – толстые ладони сжались в замок у самого подбородка. – Только не заставляйте меня делать то, что просто выше моих сил.
– Вам не стоит так отчаиваться, – успокоил генерал. – Ведь я же не призываю вас воевать. Вы пойдете в Германию вместе с американской армией, если хотите, я даже добьюсь для вас жалованья. После того, как мы отыщем Копье Лонгина, я лично буду просить Президента о том, чтобы он предоставил вам гражданство.
– Я согласен, – сдавленно просипел Путткамер.
На следующий день генерал Паттон вызвал к себе капитана Уолтера Хорна, историка по образованию, и басовито, торжественным голосом объявил ему о том, что с этой минуты тот назначается командиром подразделения по поиску имперских сокровищ.
Капитан, услышав приказ генерала, стоял с растерянным видом, не зная, как воспринимать подобное назначение, не то как откровенную немилость, не то повышение в должности.
– Благодарю, сэр.
– Как вы сами понимаете, такого подразделения пока еще не существует. Его нужно создать. Нет и списка ценностей, которые следует отыскивать в первую очередь. И у нас нет ни малейшего представления, где следует искать все эти сокровища. А следовательно, ваша работа в ближайшее время сводится к двум составляющим, – генерал выдержал значительную паузу. – Вам нужно привлечь целую армию экспертов и музейных работников, которые смогли бы поведать, какие ценности находятся в Германии, и рассказать о том, где они могут быть припрятаны. – Усмехнувшись, добавил: – Наивно было бы полагать, что все они находятся на своих местах, в музеях.
– Точно так, сэр!
Достав из кармана блокнот, генерал Паттон вырвал первую страницу и крупным почерком аккуратно вывел: «Копье Лонгина» и, протянув его капитану, сказал:
– Это начало списка. Далее продолжите сами. Но уверяю вас, он должен быть немалым. Мы имеем право на то, чтобы награбленные Гитлером шедевры увидела Америка. Думаю, что русские будут организовывать подобные группы, и нам важно опередить их в этой борьбе.
Глава 17ВИЗИТ К ПРЕЗИДЕНТУ
Август 1944 года
Утром с фронта неожиданно прибыл генерал Паттон, сразу из аэропорта он отправился в Уорм-Спрингс, в имение к Рузвельту. Это была его некая заповедная территория, покой которой мог нарушить лишь самый неотложный доклад. А судя по тому, с какой настойчивостью генерал-майор Паттон добивался встречи, следовало предположить, что дела не терпели отлагательств. Прежде подобного упрямства за ним не наблюдалось.
Незапланированных встреч Рузвельт не любил, предпочитал жизнь размеренную и обстоятельную, без каких бы то ни было встрясок, вот только ближайшее окружение не желало этого понимать и спешило огорошить его самыми неприятными вестями.
Что же такое на этот раз приберег для него командующий седьмой армии Джордж Смит Паттон?