тельный захват заложников. Во всяком случае, в России такого не было. — Я так понимаю, что об их требованиях ещё ничего неизвестно, и о штурме пока речь не идет, — констатировал президент. — Да, переговоры ещё не начались. — Этим, вероятно, занимаются представители эм-вэ-дэ? — Точнее, гу-вэ-дэ Москвы. Но я уже направил туда своих людей. — Кого же именно? — Группу бойцов из управления «Т» и генерал-полковника Горохова, который курирует это управление. Такой ответ не слишком устроил президента, но он ничем не выразил своего неудовольствия. — Хорошо. Держи меня в курсе. Его удивило то, что в столь острой ситуации не было никакой информации от министра внутренних дел, и президент сам позвонил ему. — Что происходит в Кунцевском отделении «Промбанка»? Министр, озадаченный нежданным звонком главы государства и его вопросом, даже несколько растерялся. — Видимо, попытка ограбления банка. — Я получил информацию, что там взяли заложников. — Верно. С минуты на минуту я ожидаю сообщения о начале переговоров с налетчиками. — Ты считаешь, что это обычное ограбление? — Да, — вновь удивился вопросу министр. — С расстрелом охраны и взятием заложников? А известны подобные случаи у нас в стране? Министр, наконец, понял, на что намекает президент, однако он не верил в политическую версию событий в Кунцеве. — Охрану расстреливают часто, если она оказывает сопротивление. Да и заложников берут, когда у бандитов что-то не складывается. — Кто из ваших людей командует операцией? — Вообще-то её проводит московское гу-вэ-дэ, но я повысил уровень управления — сейчас к месту событий выехал мой заместитель, генерал Коржиков. — Коржиков? — теперь удивился президент. — Который только что назначен на эту должность? — Да, но он сам из Москвы и хорошо знает преступный мир столицы. В гу-вэ-дэ Коржиков курировал направление по борьбе с организованной преступностью. — Хорошо. Ведите переговоры, пока силовых акций не предпринимайте. Только в самом крайнем случае. И постоянно информируйте меня об изменении ситуации. Не в привычках президента было слишком активно вмешиваться в дела силовых ведомств, но в данном случае сделать это придется, если акция с захватом заложников проведена чеченскими или ваххабитскими экстремистами. Директор ФСБ направил на место преступления генерала Горохова, представителя силового направления в госбезопасности. Тот участвовал в нескольких операциях в Чечне, зарекомендовал там себя не с самой худшей стороны, но дипломатом Горохов никогда не был. Генерала Коржикова президент знал хуже. Но, поскольку этот генерал занимался борьбой с организованной преступностью, то, по-видимому, тоже не имеет навыков переговорщика. Хотя президент часто подчеркивал свою принципиальную позицию, что с террористами можно вести переговоры только об их сдаче, здесь был совершенно особый случай: стрельба в столице с возможными немалыми жертвами среди мирного населения, связанная с политическими требованиями, — страшный удар по престижу страны, да и просто людей жалко. Поэтому операцию по освобождению заложников должен возглавлять человек, умеющий разрешать самые острые конфликты. Но даже в МИДе таких специалистов не было. Однако президент уже знал, кого он пошлет в Кунцево.
Никулинские
Корчага, главный мыслительный центр никулинской группировки — той, что, по словам майора Фролова, окучивала Юго-запад, но залезала и на Запад столицы, — проснулся со счастливым чувством, что его наконец-то посетила продуктивная мысль. Мысль, настолько очевидная, что было не вполне понятно, где она пребывала раньше. Братан взглянул на часы — восемь утра: бугор наверняка ещё спит. Тем более после вчерашнего крутого приема на грудь. Но ему очень уж не терпелось поделиться с боссом перспективной идеей. И он решил-таки позвонить. Но его бабе. Жене то есть. — Оля! Привет! Как сам-то? Дрыхнет небось еще? — Да где там! — послышался усталый и безнадежный голос женщины. — Уже час, как пиво хлещет. После этого Корчага уверенно набрал мобильник бугра. — Толян! Просох уже? А то давай состыкнемся… Перетереть кое-что надо… Ладно, дюжину «хольстена» прихвачу. Подъехав к двухэтажному кирпичному особняку, расположенному в заповедной зоне, где любое строительство запрещено, Корчага тормознул свой «ниссан». Из-за железного забора его встретили злобный собачий лай и сумрачный взгляд охранника. Последний, разглядев Корчагу, усмирил пса и открыл ворота. Братан въехал во двор на своей тачке, спешился и решительно двинулся к входным дверям, гремя объемистой сумкой с баночным «хольстеном». Босс встретил его, лежа в постели. Это был рыжий верзила с огромными кулаками — недавний чемпион России по боксу в тяжелом весе. Соображал он довольно туго, оттого дела в его группировке шли ни шатко, ни валко, и в основном Толян надеялся на светлую голову Корчаги. Последний тоже был не из мыслителей, но все же лаптем щи не хлебал и, с десяток лет покрутившись среди криминалов, что называется, наблатыкался. — Давай! — зовуще махнул рукой бугор. — Идею? — Корчага с грохотом поставил сумку с пивом на пол. — Пиво! Мудак! Бугор сам дотянулся длинной тяжелой лапой до сумки и попытался раскрыть молнию. Но та никак не поддавалась, тогда Толян двумя руками просто-напросто разорвал сумку пополам и вытряхнул её содержимое на пол. Корчага чуть не застонал — модную и удобную сумку он по случаю приглядел на местном рынке только вчера! — но вовремя сдержался. Толян одну за другой засосал три банки и только тогда расслабленно, вновь растянувшись на кровати, перевел взгляд на Корчагу. — Ну? — В натуре дела такие. Посланник сожмурился, сколковцы разогнаны ментами, команду Арлыка кто-то перешмалял, а сам он или отбросил копыта, или сгинул в неизвестность. Что получается? Запад Москвы остался без контроля! — Ну? — Так почему бы под нашу группировку не взять всю эту территорию? Она же лежит бесхозная! Толян призадумался. — Пацанов для этого у нас маловато. — А много ли надо? — с энтузиазмом продолжал свою мысль Корчага. — Будем постепенно захватывать точку за точкой. Появятся лаве. А появятся лаве — появятся и бойцы. Главное — начать. И чем скорей, тем лучше. Пока кто другой ситуацией не воспользовался. — Погоди-ка… — Босс напряженно размышлял. — Там же у них этот… как его… Гиря есть. Корчага небрежно махнул рукой. — Да у Гири стрелков — все в один «Запорожец» поместятся. Как только мы подъедем к нему на четырех джипах, у него сразу очко сыграет. — Все равно, — мотнул головой бугор, — он просто так территорию не отдаст. Помнится, Гиря даже против Арлыка устоял. Да и дегунинские у него в корешах. — Как он там устоял — дело темное, об этом только сам Гиря базарит, — досадливо возразил Корчага. — А с дегунинскими он только ханку жрет, и они за Гирю на свою задницу приключений искать не будут. Но мы вообще сделаем по уму. Подъедем к нему с предложением откупиться за сто штук зеленых. И больше, мол, мы претензий на Запад столицы иметь не будем. — И Гиря отстегнет стольник? Так запросто? — недоверчиво покрутил башкой босс. — Должен, — уверенно сказал Корчага. — У нас столько же прав на эту территорию, как и у него. А сила на нашей стороне. — Ну что ж, — раздумчиво протянул бугор. — Попробовать можно. — Но это ещё не всё! — радостно продолжал братан. — Мы потом все равно этот кусок земли захватим. — После получения стольника? — Точно! — Корчага, ведь это же западло! Да и как на такие дела другие авторитеты посмотрят? — Но мы перейдем границы Гири не сразу, а когда с ним что-то случится, — многозначительно произнес Корчага. — Например, ему на какой-нибудь разборке репу проломят. И тогда территория опять останется бесхозной. — Ну, ты просто змей по жизни, Корчага. Лады. Ты знаешь, где сидит Гиря? — Обычно он торчит в «Золотом драконе». Гиря взял этот ресторанчик под контроль, и у него теперь там считай что офис. — Я согласен, Корчага. Собирай к обеду всех пацанов.
В кризисном штабе
Министр внутренних дел сообщил по телефону генералу Коржикову, что, в связи с массовым захватом заложников в Кунцевском отделении «Промбанка», глава государства взял ситуацию под личный контроль, а координатором действий силовых структур он назначил своего спецпредставителя — министра оборонной промышленности Павла Селихова. Получивший аналогичную информацию от своего шефа замдиректора ФСБ Горохов повернулся к Коржикову. — Похоже, Семен Васильевич, там, наверху, нам с тобой не слишком доверяют. — Евгений Горохов обладал удивительным для офицера госбезопасности качеством: как правило, он говорил то, что думал. Эфэсбэшник был сильно раздосадован решением президента, поскольку полагал, что сформировать кризисный штаб и командовать им поручат именно ему, генералу Горохову.
Совсем иные чувства испытывал Семен Коржиков. Его только что назначили замминистра внутренних дел и произвели в генерал-полковники. На ближайшие три-четыре года — это его карьерный предел, а потому вершить подвиги ему сейчас не было надобности. Теперь главное — усидеть на том стуле, на который он только что взгромоздился, и не делать опасных телодвижений.
И как раз самое неприятное в его нынешнем положении — руководить операцией по освобождению заложников. Тут что ни делай — все к худшему. Вести переговоры с бандитами — значит, им потворствовать. Попытаться освободить заложников силой — значит, рисковать их жизнями.
И в любом случае пресса подаст все это как проявление очередной милицейской твердолобости, некомпетентности и негуманности. Вон вокруг их сколько, журналюг, с камерами да диктофонами! Стервятники… Однако и Коржикова решение президента изрядно удивило, хотя ход его мыслей генерал понимал. Павел Селихов, будучи ещё замминистра обороны по вооружениям, неожиданно проявил себя как прирожденный специалист по разрешению крайне неприятных конфликтных ситуаций. Он находился в Швеции во главе небольшой делегации министерства обороны, когда в территориальных водах этой нейтральной страны всплыла потерявшая управление российская подлодка. Пару раз подобное случалось и ранее и всегда сопровождалось невероятной шумихой в мировой прессе и крупными проблемами для российской дипломатии, причем не только в Швеции. Пока МИД искал оправдательные формулировки в ответ на резкую шведскую ноту протеста, дело неожиданно разрешилось практически безболезненно, когда в него вмешался Павел Селихов. Как уж он это проделал, с кем встречался и что обещал, осталось для широкой публики загадкой, но главное — результат. Похожий, хотя и менее драматичный, случай произошел в Норвегии, когда в её территориальных водах местные пограничные катера арестовали аж целых три российских рыболовных траулера одновременно. И опять-таки — находившийся в этой стране с рабочим визитом Павел Селихов быстро урегулировал неприятную ситуацию. После этого специально под него восстановили упраздненное ранее министерство оборонной промышленности, поговаривали, что он попал в президентскую кадровую обойму и его ждут куда более высокие посты. И вот теперь опытный аппаратчик Коржиков не мог взять в толк — для чего президент так подставляет своего человека! Очков на освобождени