[96]. Если у вспомогательных систем сохранятся их недостатки, то они вряд ли существенно повлияют на это число.
Поэтому Waymo и многие другие более мелкие стартапы в этой области приняли решение сосредоточиться исключительно на автономности четвертого и пятого уровней. К ним относятся беспилотные автомобили, в которых вы можете позволить себе заснуть. У них даже может не быть педали тормоза и рулевого колеса. Опять-таки в этом отношении резко выделяется Tesla. Заявление компании, что она сможет преодолеть разрыв между этими двумя типами автопилотирования, загрузив программное обновление, мгновенно переводящее ее машины со второго на четвертый уровень автономности, поразительно, и это еще слабо сказано. Многие считают такое обещание безмерно смелым, если не просто фантомом. Я очень удивлюсь, если Tesla сможет его выполнить в обозримом будущем, но в случае успеха она станет однозначным лидером в своей отрасли. Возможно, эти ожидания уже в какой-то мере сказались на стоимости ее акций.
Илон Маск и остальные руководители Tesla, безусловно, много размышляли над перспективами полной автономности. Помимо технологии, они разработали возможное решение проблемы с бизнес-моделью. На «Дне беспилотника» в 2019 году Маск описал схему, согласно которой владельцы Tesla смогут включать свои машины в сервис роботакси, предоставляемый компанией. Tesla будет получать свою долю от каждой совместной поездки так же, как Apple получает прибыль от App Store. Интересной особенностью этого предложения является то, что оно решает проблемы с владением и обслуживанием автомобилей, способные со временем похоронить такие компании, как Uber и Lyft. Возможно, Tesla нашла способ принять на себя функции чистого онлайнового посредника, избежав необходимости владеть парком машин. Большинство владельцев автомобилей Tesla могут не захотеть делиться своими машинами с незнакомцами, но если этот план окажется жизнеспособным, то многие клиенты станут подходить к покупке Tesla как к инвестиции, а не как к приобретению машины для личного пользования.
Вряд ли стоит сомневаться в том, что беспилотные транспортные средства когда-нибудь станут одним из самых весомых и значимых свидетельств революции в области искусственного интеллекта. Эта технология в перспективе способна преобразовать и наши города, и образ жизни, а также спасти многие тысячи жизней. Однако я считаю, что ее реального появления придется ждать еще лет десять, если не больше. Сначала убедительные признаки революции в области ИИ появятся в других областях — на складах, в офисах и в розничных магазинах, — где технические проблемы являются более решаемыми, среда — более контролируемой, сама технология в меньшей мере регулируется государством, а цена ошибки намного ниже. Впрочем, можно помечтать и представить, что одному-единственному обновлению программного обеспечения Tesla удастся доказать мою неправоту.
Как оторваться от плато в области инноваций: Исследования в сферах естественных наук и медицины
Те, кого можно назвать «технооптимистами», считают само собой разумеющимся, что мы живем в эпоху невероятного ускорения технологического развития. Скорость инноваций, говорят они, беспрецедентна и демонстрирует экспоненциальный рост. Самые восторженные верующие в такое ускорение — которые нередко принадлежат к числу сторонников Рэя Курцвейла, сформулировавшего эту идею в своем «законе ускоряющейся отдачи», — убеждены, что следующие 100 лет будут эквивалентны, по историческим меркам, «более чем 20 000 лет прогресса»[97].
Однако внимательное рассмотрение показывает, что, хотя ускорение реально, этот небывалый прогресс почти полностью ограничивается областью информационных и коммуникационных технологий. Действительно, экспоненциальный рост вытекает из закона Мура и проявляется в появлении программного обеспечения со все большими возможностями. За пределами же этого сектора, в мире, состоящем из атомов, а не из битов, в последние полвека наблюдается совершенно иная картина. Обновление таких областей, как транспорт, энергетика, домостроение, физическая инфраструктура общего назначения и сельское хозяйство, не только не идет экспоненциально нарастающими темпами, а, скорее, стагнирует.
Чтобы понять, как выглядит жизнь, насыщенная инновациями, представьте себе человека, родившегося в конце XIX века и дожившего до 1950-х и 1960-х годов. На глазах такого человека вся общественная жизнь изменилась просто невообразимо: появилась инфраструктура водоснабжения и обработки сточных вод в городах; стали обычными автомобили, самолеты, изобретен реактивный двигатель и наступила космическая эпоха; электрификация сделала возможными освещение, радио, телевидение и электробытовые приборы; в практику вошли антибиотики и массовый выпуск вакцин; ожидаемая продолжительность жизни в Соединенных Штатах выросла с 50 лет почти до 70. В отличие от этого, человек, родившийся в 1960-х годах, стал свидетелем появления персонального компьютера и, позднее, интернета, но почти во всех остальных областях, претерпевших революционное обновление в предыдущие десятилетия, он увидел в лучшем случае небольшой прогресс. Разница между автомобилем, который вы водите сейчас, и тем, который можно было купить в 1950 году, просто ничтожна по сравнению с разницей между автомобилем 1950 года и транспортными средствами, доступными в 1890 году. То же самое можно сказать и о бесконечном множестве других технологий практически во всех сферах современной жизни.
От впечатляющих достижений в области компьютеров и интернета вряд ли можно ожидать такого же широкомасштабного прогресса, который наблюдался в предшествующие десятилетия. Этот факт очень хорошо передает знаменитое замечание Питера Тиля: «Нам обещали летающие машины, а вместо этого дали 140 символов[98]». Утверждение, что мы живем в эпоху относительной стагнации, несмотря на продолжающееся ускорение развития информационных технологий, подробно изложили экономисты Тайлер Коуэн, опубликовавший в 2011 году книгу «Великая стагнация»[99], и Роберт Гордон, нарисовавший крайне пессимистическую картину будущего Соединенных Штатов в своей книге «Начало и конец роста Америки»[100]. Ключевой аргумент обеих книг: легкодоступные плоды технологической инновации были по большей части собраны примерно к 1970-м годам. В результате сейчас мы переживаем технологическое затишье, характеризующееся упорными попытками добраться до верхних ветвей дерева инноваций. Коуэн с оптимизмом утверждает, что со временем мы преодолеем технологическое плато. Гордон, напротив, предполагает, что даже верхние ветви этого дерева могут оказаться голыми и величайшие открытия мы уже совершили.
Хотя я считаю позицию Гордона слишком пессимистичной, множество свидетельств дают основание полагать, что широкомасштабный застой в создании новых идей совершенно реален. В научной статье, опубликованной в апреле 2020 года группой экономистов Стэнфорда и МТИ, отмечается, что продуктивность исследований в разных отраслях резко снизилась. Выполненный анализ привел авторов статьи к выводу, что эффективность создания инноваций американскими исследователями «уменьшается наполовину каждые 13 лет» или, иными словами, «только для того, чтобы поддерживать постоянный рост ВВП на душу населения, Соединенные Штаты должны удваивать объем исследований каждые 13 лет, компенсируя растущую сложность поиска новых идей»[101]. «Куда ни посмотри, — писали экономисты, — видно, что идеи и сопутствующий им экспоненциальный рост даются все труднее»[102]. Примечательно, что это касается даже той области, в которой по-прежнему наблюдается устойчивое экспоненциальное развитие. Авторы статьи обнаружили, что «сегодня для достижения знаменитого удвоения плотности компоновки транзисторов в компьютерных чипах», согласно закону Мура, «требуется в 18 с лишним раз больше исследователей, чем в начале 1970-х годов»[103]. Одно из возможных объяснений заключается в том, что, прежде чем продвинуть рубежи науки вперед, нужно понять ее текущее состояние. Практически во всех областях науки для этого необходимо усвоить намного больше знаний, чем в прошлом. Вследствие этого для инновации сегодня требуются все более многочисленные команды ученых с высокоспециализированной подготовкой, а координация их усилий неизбежно является более сложной задачей, чем руководство небольшой группой.
Безусловно, замедление инновации может объясняться множеством других факторов. Законы физики говорят, что доступные инновации распределены между областями научного знания неравномерно. В сфере разработки аэрокосмической техники закон Мура, разумеется, не действует. Во многих областях для того, чтобы дотянуться до следующей группы инновационных «плодов», требуется гигантский скачок. Играет свою роль и чрезмерное или неэффективное государственное регулирование, и ориентация на краткосрочные результаты, господствующая в настоящее время в корпоративном мире. Долгосрочные инвестиции в исследования и разработки часто несовместимы с одержимостью квартальной прибылью или с зависимостью оплаты труда руководителей от краткосрочного изменения стоимости акций. Тем не менее в той мере, в которой скорость обновления снижается растущей сложностью среды и взрывным увеличением объема знаний, искусственный интеллект может оказаться самым мощным инструментом, помогающим преодолеть технологическое плато. Я считаю это важнейшей задачей ИИ в процессе его превращения в общедоступный ресурс. В долгосрочной перспективе с точки зрения устойчивого процветания и способности справляться как с известными, так и с неожиданными вызовами ничто не сравнится по важности с повышением нашей коллективной способности обновляться и генерировать новые идеи.