– Вчера утром ты пытался приготовить кофе, используя воды в три раза меньше необходимого, – фыркнула Альба. – Так что не будем об идеальных серафских вычислениях.
Она подтянула к себе крюк из очага и повесила на него чайник.
– Кто-нибудь желает чай? Или я заварю кофе только для серафского медведя?
– Где ты нашла чай? – спросил ее Теодор. – Я думал, он у нас весь вышел.
– Это ясменник. Он из рода мятных. Растет в живой изгороди. Не слишком вкусно, – добавила она, потягивая варево, – зато помогает успокоить желудок. После серафских фокусов особенно полезно.
Я понюхала чай из ясменника – он пах как мята, которая годами пролежала в сундуке с бельем.
– Пожалуй, я буду кофе. Кстати, надолго ли его хватит, если чай уже закончился? – задумалась я.
Альба вручила мне надколотую чашку, полную ароматного напитка.
– Чая с самого начала было немного, – заметила монахиня. – Кофе, мука, соленая свинина и рыба у нас в изобилии. А вот сахара хотелось бы больше.
– А ты быстро запомнила, сколько продовольствия у нашего интенданта, – улыбнулась я, а Альба покраснела – сначала она отправляла припасы в Хейзелуайт, а теперь приглядывала за ними.
– Иначе какая от меня польза? – отозвалась Альба. – Сражаться я не могу, в стратегии и тактике не разбираюсь, соответственно толку в разработке планов от меня нет. Солдаты вряд ли доверят свое здоровье квайсетской монахине, так что и в лазарет мне путь закрыт. Стирку я сама не выношу. Посему решила помогать интенданту.
– Однако Альба кое о чем умалчивает, – вставил Сайан. – Она помогла усовершенствовать систему складской описи, предложила более надежные способы хранения свежих продуктов, велела выкопать погреб, перераспределила пайки. Теперь грядущая зима тревожит меня куда меньше.
– Я просто хотела помочь, – покраснела Альба.
– Судя по всему, ты проделала отличную работу, – сказала я, попивая кофе, который она мне вручила. На вкус он получился замечательным.
– Нам нужно нечто большее, чем чай из ясменника и приведение запасов в порядок, – заметил Кристос. – Мы здесь застоялись без дела. Пора двигаться вперед.
Я, наверное, больше остальных знала, что не давало ему покоя: мысль об осаде столицы, о нашем доме под артиллерийским обстрелом. Неизвестно, сколько времени понадобится, чтобы все это прекратить.
– Так и будет, – сказал Сайан. – Ты уже написал памфлет, посвященный выборам. После этого наши ряды значительно пополнились добровольцами.
– Значит, нужно провести выборы и повысить моральный дух войска, а потом двинемся на север, – постановил Теодор и поморщился: – Мне предстоит поработать с артиллеристами над расчетами дальности. Пожелайте нам удачи, арифметика никогда не была моей сильной стороной.
Сайан отправил Фиджа за артиллерийскими офицерами, а Теодор принялся раскладывать книги и графики на столе в скудно обставленной гостиной, располагавшейся напротив кухни по другую сторону коридора. Я заметила, что Сайан больше не ругался на Фиджа, мелкого комаришку, который принялся таскаться за серафцем по пятам, хотя как-то надрал мальчишке уши за то, что тот бросил карту в росистой траве.
– Твой нетерпеливый братец прав. С походом на север лучше не затягивать. Я начну готовить наши припасы к отправке, – заметила Альба, а в адрес Сайана сказала: – Нам нужно серьезно поговорить.
Тот опустил плечи.
– Но я все думаю, не стоит ли подготовиться Софи? – добавила она.
Я знала, састра-сет размышляет о корабле роялистов, моих темных чарах и о том, как это может повлиять на исход битвы.
– Вот только как именно? – продолжила Альба, и я напряглась.
– В военной тактике и стратегии я совершенно не разбираюсь.
Повернувшись к Сайану, я увидела, что Альба тоже пристально на него смотрит.
– От тебя это и не требуется. – Сайан уселся спиной к огню и громко вздохнул, ощутив приятное тепло. – Твой брат и твой возлюбленный только и делают, что ворчат по поводу этой самой тактики.
– Собственно, потому они и наняли тебя, – усмехнулась Альба, взяв с полки чашку и налив в нее кофе.
– Да, однако невозможно тщательно подготовить сражение, не зная численности войск роялистов, дислокации их кавалерии и расстановки артиллерийских расчетов. – Он с легким поклоном взял у Альбы кофе.
Та фыркнула и закатила глаза. Однако я обратила внимание: несмотря на все пренебрежение, что састра-сет выказывала серафцу, она сдобрила его напиток большой ложкой сахара, запас которого был ограничен.
Сайан заметил:
– Главное в военной тактике – своевременная реакция.
– Ты желаешь добавить к тактическим приемам магию? – осведомилась Альба.
Сайан пригубил кофе, осторожно подбирая слова:
– Форма солдат зачарована. Я заметил, что те, кто ее носят, добиваются больших успехов. Ты способна наложить дополнительные чары? Это возможно? Они подействуют?
– Не знаю, – отозвалась я. – Это ведь не точная наука, как химия, нельзя смешать два вещества в склянке и посмотреть, что произойдет.
– Так вот каковы твои представления о химии? – вмешалась Альба. – Нам следовало проводить больше времени в архивах монастыря.
– Все что угодно, только не это, – ужаснулась я. – Итак, Сайан, что же нам нужно? Что поможет победить роялистов в бою?
Сайан помрачнел и отставил чашку на стол.
– Наши солдаты недостаточно подготовлены, к тому же их численность невелика. Когда мы сойдемся в полномасштабном бою под Рокфордом с армией роялистов, все это обернется против нас. Знаете ли вы, что делает плохо обученная армия, столкнувшись с высококвалифицированными боевыми силами противника?
Окаменев от ужаса, я покачала головой.
– Они вообще забывают, чему их учили. Копошатся с мушкетами, с трудом их заряжают, впадают в панику перед выстрелами. Затем поджимают хвост и пускаются в бегство. Страх уничтожает их еще до того, как они увидят врага. И даже если они будут сражаться изо всех сил под командованием своих зеленых офицеров и неумелых сержантов, если не разбегутся во все стороны, нам потребуется сказочное везение, чтобы разбить роялистов.
Я нервно вздохнула. Знала же, что наше положение весьма зыбкое, но никто еще не говорил со мной так откровенно.
– Кроме того, – продолжил Сайан, – мы обязаны немедленно выступить к столице и заставить роялистов сдаться, иначе, если они сбегут на своих кораблях и соберутся где-то в другом месте, нам придется гоняться за ними годами.
По тону Сайана было ясно, что серафец думает о шансах на победу. Однако он указал мне направление. Если нашим войскам нужно море везения, я способна им его предоставить. Наслать облака уверенности, изгнать страх, искупать их в отваге и окружить удачей.
– Пожалуй, с этим я могу помочь – наложить заклинание на нашу армию, – предложила я.
Альба медленно повернулась к очагу, якобы согревая руки, однако внимательно слушала.
– Когда я служил у серафцев, они так же зачаровывали войско с помощью музыки, – задумчиво сказал Сайан.
– Вот только я, в отличие от них, умею контролировать свою магию. Я внедряю ее внутрь, вплетаю в любые волокна. Пусть она длится недолго, зато действует. Они же насылают чары на всех, кто окажется в пределах досягаемости, будь то друг или враг.
– Верно. – Сайан пристукнул опустевшей чашкой по столу, словно судья молотком. – Если ты способна контролировать чары, значит, можешь проклясть роялистов? Как серафцы прокляли нас, только сделать так, чтобы магия коснулась лишь врага.
Альба повернулась и безмолвно уставилась на меня. Казалось, от моего решения зависела судьба всей нашей армии.
– Да, – сказала я, – полагаю, могу.
20
Утро Дня урожая выдалось прохладным, но ясным. Было видно – солнце скоро растопит тонкий иней, что покрыл землю.
Еще до рассвета Альба незаметно отправилась в сарай, где находился склад интенданта, отсортировала яблоки и бурые кабачки, подготовив их к раздаче после утренней поверки. Пусть скромный, но все же символ праздника.
Я пристроилась рядом с Альбой и помощником интенданта – худым юношей, который работал на отцовской мельнице. Он с потрясающей точностью отмерял небольшими чашками сахар и выдавал фрукты.
Некоторые солдаты меня узнавали. Они знали, кто я такая и кто эта стройная монахиня рядом со мной, и шептались друг с другом. Возможно, впервые в жизни эти шепотки не заставили меня испугаться или съежиться при мысли о сплетнях. Наоборот, казалось, я здесь вроде знаменитости, как Виола или принцесса Аннетт.
– Помогайте раздавать, мисс, – застенчиво сказал помощник интенданта, направляя меня к куче яблок.
– У вас и самих неплохо получается, – возразила я, но Альба подтолкнула меня вперед.
– Улыбайся и кивай, – велела она. – Этим ребятам недостает уверенности, придай же ее немного.
Я неловко встала возле яблок особенного сорта – очень круглого и красного. Уж не знаю почему, назывался он «Банши».
– Спасибо, миледи, – пробормотал какой-то капрал, прихватив шесть яблок для себя и своих приятелей.
– Устала вам всем твердить: я не «миледи», – со смехом упрекнула я.
– Да, мэм… Мисс… – Он залился румянцем, как те яблоки, что держал в руках.
– Искреннее уважение куда лучше титулов, – улыбнулась я. – К тому же времена «светлостей» и «ледей» остались позади.
Очередь засмеялась, и я поняла, что сказала. В моей непродуманной фривольной оговорке не было никакого подтекста, но если бы и был, скорее всего, его бы восприняли с одобрением, как уничижение галатинской знати.
Какая форма правления будет у нас после войны? Останется ли хоть какое-то подобие аристократии? Достойна ли она спасения?
Вопрос висел над нами словно недозрелый плод. На завтра назначены выборы, День урожая – последний шанс присоединиться к армии и проголосовать. Или получить место в Народном совете.
Я раздала все яблоки, и к полудню их уже вовсю запекали в походных кухнях, разбитых на поле, где прежде сажали репу.