– Похоже на то… – Кристос с ужасом посмотрел на меня и взмолился: – Ты можешь что-нибудь сделать?
Возле артиллерийской батареи на скале тревожно загрохотали барабаны, подзывая канониров, однако корабль находился слишком далеко.
Мы могли бы помешать высадке роялистов на берег – у нашего лагеря было очень выгодное положение, – но не захвату фенианского судна.
Я уже притягивала легкие чары, плела защитную сеть, собираясь послать ее к кораблю фенианцев. Она вышла неказистая, но мне было недосуг волноваться о тонкостях мастерства. Я отправила чары в сторону моря. Сеть замерцала, опускаясь на ближайшую волну, нити принялись расплетаться и сворачиваться.
– Получается? – взволнованно поинтересовался Кристос.
Я стиснула зубы, стараясь не растерять концентрацию.
– Если ты хочешь что-то предпринять, возвращайся в лагерь и собирай войска.
Кристос закричал на часовых, но я уже не обращала на брата внимания, отключаясь от его слов и страха, пронзившего голос, от грохота волн внизу, от трелей стайки черных дроздов, которые заливались песней на дереве поблизости.
Все свои силы я сконцентрировала на колыхающейся магической сети, постаралась влить в нее больше чар и аккуратно направила ее дальше, к фенианскому кораблю.
Сеть рванулась вперед. Воодушевившись, я добавила в нее еще эманаций защиты и отваги. Однако это ни к чему не привело – контроль над самыми дальними нитями я удержать не сумела, они распустились и ускользнули обратно в эфир, растворившись золотистым сиянием над волнами.
– Слишком далеко! – с ужасом прошептала я.
Я могла подчинить себе чары только вблизи – возле поля, что раскинулось неподалеку, или батальона войск, что строился шеренгами в нескольких сотнях ярдов от меня, но не за милю от моря.
Я снова взглянула на галатинский корабль. Чары на таком расстоянии я контролировать не могла, но что насчет темной магии? Я принялась быстро просчитывать свои действия. Мне не нужны были ни сеть, ни стена, не требовалось никуда вплетать проклятие. Можно просто швырнуть черный шар во вражеское судно и посмотреть, что произойдет.
Корабль королевского флота развернулся, чтобы дать залп по фенианцам. Оказать сопротивление бедолагам было нечем.
Я призвала темную магию. Черное проклятие переливалось у меня в руках, большой плотный снаряд, видимый лишь мне одной.
Поглубже вдохнув, я изо всех сил бросила шар, пожелав ему устремиться прямым курсом к галатинскому кораблю.
Проклятие помчалось по воздуху, словно пушечное ядро. Оно летело над морем все быстрее и быстрее, однако через какое-то время начало рассыпаться.
Я отчаянно старалась скрепить его, да только шар рассеялся черным облачком, что вскоре превратилось в серый дымок и в конце концов исчезло.
Я подавила крик ярости и попробовала еще раз, но новые чары оказались еще слабее.
Раздался рокот пушек галатинского корабля, я потеряла концентрацию, и проклятие снова растаяло. Фенианское судно уже выбросило белые флаги, дрожавшие на ветру.
Гнев стиснул мне грудь. Я почувствовала себя беспомощной – такой же беспомощной, как под властью Пьорда во время мятежа Средизимья.
Как же я это ненавидела! Роялистов и их пушки, их чертов флот! Но тяжелее всего оказалось стоять на скале и наблюдать за развернувшейся сценой, сжимая кулаки, словно связанные путами.
На холм взобрался Теодор – как раз, когда галатинцы подошли к фенианскому судну.
– Черт побери, будь оно все проклято! Мы ничего не можем поделать! – вскричал он, подбегая ко мне, посмотрел на меня и с надеждой добавил: – Или можем?
Я покачала головой.
– Я слишком устала. Я пыталась воздействовать и чарами, и темной магией, но корабли чересчур далеко. Я не могу помочь.
– Вот дерьмо! – Он дрожал, не в силах овладеть собой. – Мы не способны сопротивляться без собственного флота. Все ваши труды – твои и Альбы – достались врагу.
– Но мы все же вооружены, – напомнила я ему. – Многое успели доставить. Часть пушек и снаряды. Пока этого хватит…
– Нет, не хватит! Этого недостаточно, чтобы противостоять всей армии роялистов, особенно если мы намереваемся выступить на север и прорвать осаду столицы.
Я снова ушла в себя. Я бесполезна. Единственное, что я могла предложить, – это свои чары, и те оказались слишком слабыми. Осталось лишь наблюдать, как роялисты берут фенианское судно на абордаж, завладевая нашими пушками, порохом и всем, во что мы вложили столько сил.
22
– Это ведь не последние наши боеприпасы, – спокойно и твердо сказала Альба, проводя тонким пальцем по строчкам учетной книги. – Эта партия была бы… Ну-ка, взглянем…
– Мы не можем позволить себе никаких потерь! – взревел Кристос. – Нам нужен чертов флот!
– Не стоит винить их за то, чего у нас нет, – предостерегающе произнес Сайан. – Я так же разочарован, как и ты…
– Что-то не похоже!
– Ты не владеешь собой, – возразил Сайан. – Способность других держать себя в руках не означает, что у них нет чувств.
Кристос, клокоча, стиснул зубы.
– К сожалению, судно везло значительную часть пороха, – спокойно продолжила Альба, – однако зачарованных вещей не было.
– Слава Создателю, – выдохнула я. – Если бы они попали в руки к серафцам, те бы разгадали наши планы.
– Лучше предполагать, что противник догадывается о наших действиях, – предупредил Теодор. – Но зачарованный груз незаменим.
– У нас есть две дюжины пушек, – сказала Альба, закрывая учетную книгу. – А также холст и порох. Ну так что мы будем делать?
– Что? – огрызнулся Кристос.
– Как нам защитить наши капиталовложения? – холодно отчеканила Альба. – Восполнить потерю корабля я не могу.
– Ты, черт побери, должна была позаботиться, чтобы они доплыли до нас! – взорвался Кристос.
– Возможно, стоит причаливать к берегу где-то в другом месте? – предположила я. – Или же… пока вовсе остановить перевозку?
– От этого у нас не появится собственный флот, – яростно прошипел Кристос.
– Довольно! – заявила Альба, вцепившись в свою книгу, словно в спасательный круг. – За следующие пять минут мы точно флотом не обзаведемся.
– Састра-сет Альба права, – заметил Сайан. – Сейчас мы проблему не решим. К тому же у нас праздник, верно?
– Все яблоки уже съели, – грустно улыбнулась я. – Простите, что вам ничего не осталось.
– Не все, – возразила Альба, доставая горшок. – Я взяла на себя смелость запечь несколько плодов с кусочком сахара и мускатным орехом.
– Где ты умудрилась раздобыть мускатный орех? – поразилась я.
Специй у нас было еще меньше, чем сахара.
Альба выудила из кармана кисет и достала оттуда целый мускатный орех и крошечную серебряную терку.
– Берегу для особых случаев, – объяснила она.
– Полагаю, это именно он и есть, – хохотнув, покачал головой Теодор, и даже Кристос выдавил улыбку.
– Я была бы рада еще раз послушать игру на скрипке, – сказала Альба Теодору.
Улыбка коснулась уголков его губ, но глаза смотрели устало.
– Даже не знаю…
– Я бы тоже не отказалась! – подхватила я, кладя руку ему на колено.
Теодор смягчился, его улыбка стала шире.
Альба раздала всем по небольшой порции яблок в густом пряном сиропе, а мой принц взял скрипку и проверил струны. В футляре под скрипкой лежала стопка нот.
– Это те, что были у тебя дома, – заметила я, пролистав их.
– Они оказались в моем чемодане. Я случайно увез их в Изилди, и с тех пор они везде со мной.
– Композиция Маргариты, – сказала я. – Она играла ее перед мятежом Средизимья, у Виолы. Та, что звучит словно зимняя метель.
– Сыграй ее, – попросила Альба. – Так хочется вспомнить о снегах и о доме…
Сайан засмеялся, но не стал поддразнивать монахиню, как обычно.
Теодор опустил смычок на струны и извлек несколько пробных нот. Послышалась музыка – далекая, холодная и нежная, словно тихая зима, укрывающая суетливую столицу. Сейчас город ничто не усмирит, даже снегопад. Но на несколько мгновений я вообразила, как ветра устремляются из скрипки Теодора на Галатию, снег счищает с мостовых пятна крови, застилает шрамы и ожоги белоснежным полотном.
Вдруг сквозь завесу музыки снова пробились барабаны.
Сайан тут же вскочил на ноги. Вечер уже подкрался, однако последние лучи солнца еще ласкали лагерь. Меня затопил прилив гордости: мужчины вставали как один, бросали ром и пряные яблоки, хватали мушкеты и патронташи. Я сглотнула комок слез – скудным праздником пренебрегли ради выполнения долга.
Теодор убрал скрипку обратно в футляр, вздохнул и захлопнул его, а после мы заторопились вслед за остальными на плац.
Солдаты строились в отряды, отряды – в полки.
– Он собирается послать Первый полк, – сказал Теодор, кивая на Сайана, что взбирался на гнедую кобылу. Та хоть и не была боевой лошадью, зато, по словам Сайана, лучше всех в Хейзелуайте ходила под седлом.
– Это хорошо или плохо? – встревожилась я.
– Похоже, он считает, что дело серьезное, – ответил Теодор. – Эти солдаты обучены лучше всех.
– Тогда я тоже должна пойти, я могу помочь!
– Мы не знаем, откуда они наступают и как тебя обезопасить, – схватил меня за руку Теодор.
– Если нас захватят роялисты, о безопасности можно забыть. Особенно о моей. – Я не стряхнула его руку, а сжала ее еще крепче. – Именно потому я здесь. Если я нужна, только чтобы зачаровывать повязки и шить мундиры, отправь меня снова к Альбе в монастырь.
– Хорошо. Отправляйся с ними, – выдохнул Теодор. – Только не пешком. Фидж! – помахал он парнишке. – Оседлай для Софи серую в яблоках.
– Серую? Ладно… – Фидж кивнул и помчался к конюшне.
– Держись позади полка, – напутствовал Теодор. – Избегай малейшей опасности. Не давай себя даже увидеть…
– Знаю, – оборвала я. – Не буду делать глупости.
– При первых признаках того, что дело приняло плохой оборот… – Теодор плотно сжал губы. – Беги.
– Разумеется, – раздраженно отозвалась я, поскольку все это и без того знала назубок.