пенсионерами и другими пользователями природного дара. И виллы «подгусников» в Чигасове, и все прочие активы — из тех же источников.
Чем активнее восхваляла компания маразм кремлевской власти и поднимала на щит беззаконие, тем больше предоставлял ей президент различных преференций — налоговые поблажки, льготные тарифы за доставку телесигнала. А когда Гусинский запустил с американского космодрома собственный спутник «Бонум-1» (на деньги банков США), премьер Черномырдин с подачи Ельцина распоряжениями № 813–р и № 814–р обязался оплатить расходы в размере 140 миллионов долларов из бюджета России, если олигарх откажется расплачиваться сам. А олигарх и не думал тратить такие деньжищи: президент, как война, все спишет — он привык без счета и без контроля швырять миллиарды налево–направо.
Складывалась потешная ситуация: телекомпания работала против страны и народа на средства этого народа. Так устроила дела власть олигархата, пользуясь неисцелимым пофигизмом населения. Нувориши ведь, как дети: делают то, что мы, нация, им позволяем. И сейчас НТВ по своей гражданской позиции не очень отличается от прежней компании — только более серая и унылая, напоминает в медиастрою оловянного солдатика, подаренного отцом–шутником недорослюбездельнику. И сегодня был бы Гусинский богатым хозяином НТВ — времена–то не изменились! — да вот заигрался в политиканство, переоценил свои способности безошибочно двигать фигуры на шахматной доске, поставил не на того. Получилось по классику:
При переменах не теряясь,
угреподобный лицемер,
он даже стал бы вольтерьянцем,
когда б на троне был Вольтер.
Но в собственную паутину
вконец запутывался он,
и присягнул он Константину,
а Николай взошел на трон.
Гусинский с командой всегда считал НТВ не средством массовой информации, а политическим инструментом в межклановой борьбе за доступ к федеральным финансам. В предвыборных баталиях он, потирая руки в предчувствии победы, сделал ставку на своего давнего кореша Лужкова, но распределители всех российских, в том числе и газпромовских, денег решили, что Юрий Михайлович и без того обеспечен неплохо — надо другим дать порыться в закромах Родины. Карта легла на Путина, он и «взошел на трон».
Вот тут–то совсем неожиданно — можно сказать, случайно — вспомнили, что за Гусинским числился мелкий должок (по данным «Газпрома» — 941 миллион долларов), а у того в кармане вошь на аркане. Он предусмотрительно перевел все активы в Гибралтарский и другие офшоры. Не тащить же такой объемный груз назад в Москву! Друзья олигарха по Всемирному еврейскому конгрессу предложили Кремлю, объявив Гусинскому финансовую амнистию, простить ему этот кредит, иначе они поднимут вселенский шум и будут «мочить» Россию за обрезку вольных крыльев летучей гиены — НТВ.
Читатель помнит, как дальше события развивались — нет надобности распространяться. Гусинский укатил за рубеж с огромными деньгами (недавно попросился назад — поиздержался, что ли?), ДОЛГИ ЕГО НАЧАЛ ГАСИТЬ «Газпром». Полный хеппи–энд! Пришлось, правда, еще несколько раз взвинтить тарифы на газ, а с ними — и на электричество: терпеливое население и не такое выдерживало. А кто окажется совсем не в состоянии платить за коммунальные услуги — выкинут из хрущевских конур на улицу, для пополнения растущей армии бомжей. Как говорится, щедра матушка Русь, но только не для Вань да Марусь.
(Кстати, и Первый канал Ельцин превратил из респектабельного и уравновешенного создания в склочного делягу, в инструмент для наживы разных жучков. После Вячеслава Брагина он назначил на какое–то время председателем «Останкино » бывшего члена Политбюро ЦК КПСС Александра Николаевича Яковлева. Я был тогда председателем комитета по информационной политике Государственной Думы, и наш комитет занимался финансовым обеспечением телекомпании.
У меня сложилось стойкое убеждение, что Яковлев пришел с заданием довести «Останкино» до ручки. Но зачем? Сам он не вылезал из зарубежных поездок, а его подчиненные орудовали кто во что горазд: шли в эфир проплаченные кем–то скандальные «заказухи», компанию облепили брокерские фирмы — огромные доходы от рекламы (до 30 тысяч долларов за минуту в прайм–тайм) уходили им и налево. А журналисты шли в Думу: дайте денег!
Мы верстали «отдельной строкой» бюджет для «Останкино » и попросили Александра Николаевича дать заявку на финансовые потребности компании. Он прислал куцый листок с какой–то астрономической цифрой, взятой не иначе как с потолка. Я позвонил ему и попросил приехать с экономистами для защиты названной суммы. «Еще чего, не хочу этим заниматься », — сказал Яковлев и надолго отбыл за рубеж. И никому в «Останкино» не поручил заниматься бюджетом. Нам пришлось считать, сколько компания сама может заработать на рекламе, сколько ей надо для собственного бесперебойного функционирования и для оплаты услуг связистов. Посчитали и выделили «Останкино» из госбюджета 148 миллиардов рублей, плюс десять миллионов долларов.
И тут из–под бесшумных кремлевских ковров выполз указ Ельцина о приватизации «Останкино» и создании вместо него акционерного общества ОРТ.
Это подсуетился Борис Березовский. Президент распорядился передать ему с группой олигархов 49 процентов акций. Уставные документы были составлены так, что контрольный пакет являлся фикцией и не обеспечивал защиту интересов государства. Так что группа нуворишей получала полный контроль над главным каналом страны — запускалась пропагандистская машина для монопольного обслуживания Бориса Николаевича с олигархатом на предстоящих выборах президента. Все это выглядело как вызов обществу.
Председателем совета директоров стал сам Березовский, а членом совета — дочь Ельцина Татьяна Дьяченко: куда же Борис Абрамович без «фомки» для проникновения в кабинет президента!
Я позвонил Ельцину. Он долго говорил, что компания осталась без средств — кто–то же наплел ему! — и что предприниматели будут сами финансировать и оснащать новой техникой ОРТ. Для этих целей Ельцин поручил передать Березовскому с Абрамовичем «Сибнефть» — оттуда они будут брать для телекомпании деньги. Чувствовалось, что Борис Николаевич был хорошо обработан, мне даже чудился через телефонную трубку шелест подсохшей лапши на его ушах. А может, наоборот, он вешал мучные изделия на мои части тела? В этом деле Ельцину равных не было.
Через несколько дней к нам в Думу пришел Березовский — за дополнительными бюджетными деньгами для ОРТ. Я объяснил ему, что стоимость «Останкино» со всей российской инфраструктурой и зарубежными корпунктами специалисты определили в 700 миллиардов долларов. Березовский со товарищи получил почти половину этого капитала, не вложив в акционерное общество ни копейки. Теперь он не должен ходить за бюджетными деньгами до скончания даже не двадцатого, а двадцать первого века и все это время рассчитываться за полученную от Ельцина долю, полностью финансируя телекомпанию.
Я налил ему полстакана коньяка, чтобы он не умер от стресса в моем кабинете. Борис Абрамович опрокинул стакан, на глазах захмелел и тихо удалился строить новые комбинации.
Наивный я был, полагая, что вразумил Березовского. Он, разозленный, очевидно не без помощи «фомки», проник в кабинет президента. Оттуда — рык в Дом правительства, и Черномырдин через хитрые кредитные схемы отвалил Березовскому на ОРТ около 100 миллионов долларов. Потом еще и еще. «Сибнефть», которую Ельцин подарил Березовскому с Абрамовичем, якобы для финансирования телекомпании, продолжала исправно нести золотые яички, но складывала их в другие корзины.
А в ОРТ повесили покрывало секретности над финансовыми потоками. Нашему комитету удалось провести через Думу поручение Счетной палате: срочно проверить эффективность расходования бюджетных средств в телекомпании.
И палата выяснила, что ОРТ — это транзитный пункт для перевалки государственных денег в сеть частных фирм типа «Рога и копыта», созданных за рубежом командой Березовского — Дьяченко: степень личной заинтересованности данной пары в аферах ревизоры исследовать не решились, полагая, что это дело прокуратуры.
Одной фирме, угнездившейся на территории США, без каких–либо обоснований было, к примеру, перечислено 350 тысяч, а другой — 800 тысяч долларов. В Лондон якобы за полученные оттуда художественные фильмы переправили 11,2 миллиона долларов, хотя фильмы эти были отечественные.
Территорию России не покидали, и английская фирма никакого отношения к ним не имела. Ну и все такое прочее. Так по кусочкам — по малым и большим — растаскивали деньги ОРТ «спасатели Первого канала». Мало им дармовой российской нефти, хотелось выскрести и остальные сусеки.
Дума направила акт Счетной палаты в Генпрокуратуру. Ну а мундиры голубые тогда отмашку из Кремля, естественно, получить не могли. Без нее они неподвижны, как истуканы на острове Пасхи, и незрячи, как слепые котята, — не смогли позднее найти даже стоявшего перед носом хозяина денег, которые активисты ельцинского предвыборного штаба тащили из Дома правительства в коробке из–под ксерокса.
Выходка Бориса Николаевича с Первым каналом настолько возмутила членов Федерального собрания, что за внесенный нами закон «Об особом порядке приватизации организаций государственного телевидения и радиовещания» проголосовало более двух третей депутатов Госдумы и абсолютное большинство в Совете Федерации. Закон устанавливал обязательные принципы денационализации: если учитываются интересы всего многообразного общества, а не отдельных групп и политических тенденций, если обеспечивается равный доступ к СМИ граждан, общественных организаций и объединений, если… Немало было других условий.
Но главную пулю отлили для президента в конце документа: Ельцину предложили отменить свое решение о передаче Первого канала олигархам и привести указ о создании ОРТ в соответствие с новым законом. То есть отнять драгоценную игрушку у своей дочери с ее пройдохами–учителями по части сколачивания личного капитала. Все было прописано в рамках полномочий Госдумы.