— Ты мне об этом не рассказывал, — обиженно протянула Инна, посмотрев на Фрола снизу вверх.
— Не могу же я рассказывать каждый эпизод своей жизни, — неодобрительно буркнул юноша.
По тому, как прозвучал голос Фрола, было ясно, что это был не просто эпизод.
— И это все? — недоуменно протянул Чертанов.
— Не совсем, — с трудом признался парень. — Поцапались мы с ним тогда крепко. Он меня принялся выставлять, хотел спустить с лестницы, хватал за грудки. Потом сильно толкнул: я чуть голову не разбил. При нашей последней встрече шума очень много было. Ну, я и сказал в сердцах, что убью его. Соседи понабежали… В общем, все, кто там был, слышали это. Но я клянусь, — парень приложил ладони к груди, — после этого я с ним не встречался!
Парню хотелось верить, с чего бы ему иначе на себя наговаривать.
— И что, ты так сразу забыл ту девушку? — вопрос Чертанова прозвучал сочувственно.
Подбородок Фрола дрогнул.
— Не сразу, конечно. Долго мучился, — вздохнул он, — чего уж тут греха-то таить! Думал, что она мне позвонит, а она не пожелала, за папашу, видите ли, своего обиделась. Потом немного остывать стал, жизнь ведь продолжается. А как-то я ее даже с кавалером встретил. Все миловались около подъезда. Хотел поговорить с тем парнем, разобраться, чтобы он больше не подходил к Лариске. Да видно, ангел-хранитель удержал. А потом вот Инну встретил, — голос юноши оттаял.
— Интересные выясняются подробности, — задумчиво протянул Михаил. — Адреса свои вы оставили?
— Да, — ответил Фрол, — вон тот опер взял, — он кивнул в сторону Шевцова.
— Хорошо. Сейчас можете идти. Но не исключено, что мне с вами придется еще разок побеседовать.
— Всегда пожалуйста.
Парень оставался равнодушным, зато на лице девушки проявилась самая настоящая радость.
Попрощавшись, они взялись за руки и, не оборачиваясь, пошли со двора. Густая листва заботливо спрятала молодых. Показались они минутой позже, когда пересекали тенистый сквер. Прижавшись друг к другу, они о чем-то весело разговаривали, как будто позабыв о своих недавних неприятностях. Молодость умеет быть беззаботной.
Коротко просигналила карета «Скорой помощи», и зеваки неохотно потеснились с проезжей части. Странно, за разговором Чертанов даже не заметил, как унесли покойника. На асфальте осталась лишь лужица крови. Кто-то по неосторожности наступил в самую ее середину, и следы от рельефных подошв направились прямиком к бордюру. Толпа, горестно повздыхав, неторопливо расходилась по домам, досматривать сны, хотя после всего увиденного можно не только лишиться сновидений, но и потерять аппетит.
— Вы знаете, молодой человек, — вдруг обратился к Чертанову крепкий худощавый старик лет семидесяти пяти, — а вы напрасно отпустили ту молодую парочку.
— Вот как? — с интересом посмотрел на него Чертанов. — Откуда такие выводы?
— Дело в том, что это я позвонил в милицию и рассказал об этих странных молодых людях.
— В самом деле? — насторожился Чертанов. — Вы не могли бы рассказать поподробнее?
— Да тут и рассказывать-то нечего, — пожал плечами старик. — Меня бессонница мучает, вот я половину ночи и просиживаю, глядя в окно. Знаете, как-то это успокаивает: смотришь на кроны деревьев, а они колышутся, как мачты корабля. Я ведь когда-то на флоте служил. А вот в той стороне соловей завелся. Центр города, а ему все нипочем, знай себе свистит.
— Так что вы мне хотели сказать? — несколько нетерпеливо напомнил Чертанов.
Михаилу был хорошо знаком такой тип людей. Их легко отыскать в любом дворе. Весьма ценные кадры для оперативной работы, причем с возрастом эта тяга только усиливается.
— Убийства-то я не видел, — честно признался старик, въедливым взглядом посмотрев на Чертанова, — но зато видел, как Иван Петрович возвращался. И узнал его сразу, он в крайнем подъезде живет, — старик махнул рукой на угол дома. — Какие у него там дела, не знаю, но поздно возвращался он частенько. У меня тут голова разболелась, я отошел, думаю, глотну-ка анальгинчику, авось отпустит. А как вернулся, он уже лежал. Бедняга!
— А что этот парень с девушкой? — напомнил Михаил.
— Вот я и говорю, — воодушевился старик. — Он лежит, а портфельчик-то рядышком валяется.
Парень подошел к нему, наклонился и портфель этот забрал! А портфель у него добротный такой, из черной кожи. Я и портфель тоже сразу узнал, Иван Петрович ведь не однажды с ним появлялся.
— Вы в этом уверены?
— Молодой человек, — с укором протянул старик, — я хоть и пожилой, но из ума еще не выжил! Парень тот как-то воровато посмотрел по сторонам, не видит ли кто его? А потом портфель взял!
— Вы ничего не путаете? — нахмурился Чертанов.
— Молодой человек, вы проверяете меня, как малого ребенка. Я ведь потом сразу позвонил в милицию, указал их приметы, и патруль сразу обнаружил эту подозрительную парочку. Только по растерянности я забыл сказать про портфель.
— И где тогда может быть этот портфель?
— Портфель он мог спрятать где-то в другом месте, ведь его же не сразу привели!
— Спасибо вам, папаша. Вадим! — окликнул Чертанов Шевцова.
— Что? — подошел Шевцов. — У тебя много еще? Время уже утреннее, надо бы нам заканчивать побыстрее с этим делом. Хотя бы часика два поспать, а то потом целый день будем ходить как вареные. А уж там со свежими силами продолжим.
— Ты проверял документы у этого высокого парня? — взволнованно спросил Чертанов.
— Не только проверил, но и на всякий случай забрал, — Вадим вытащил из кармана паспорт. — А в чем дело-то?
— Дай посмотрю.
Чертанов открыл паспорт. Оказалось, что парень соврал, жил он на противоположном конце Москвы в районе Ярославского шоссе. Придется туда добираться. Никуда он не денется! Чертанов перевернул страницы. На фото парень был чуть моложе и выглядел весьма невинно, словно десятиклассник на выпускном вечере.
Но что это?!
Одна из печатей показалась Чертанову слегка размазанной. Ковырнув ногтем уголок снимка, Чертанов вдруг увидел, что фото легко отклеилось.
— Черт! — выдохнул Шевцов. — Фальшивый! Как же я сразу не заметил!
Взяв снимок, Чертанов положил его в карман. Теперь он понимал, что его настораживало в парне. Его глаза! Для двадцатилетнего они были очень наивны, а так не бывает.
— А где проживает его подруга, ты узнал?
— Дьявол! — выругался Шевцов. — Она сказала, что живет через дом…
— Ладно, придется теперь и с этим разбираться. Спасибо, вы нам очень помогли, — обратился Чертанов к старику.
— Всегда рад помочь нашим органам, — с чувством отозвался дед. — Во дворе я за порядком слежу. Если что не так, так сразу сигнализирую. — И, улыбнувшись, добавил: — Жильцы меня так и прозвали «наш городовой». Только правильнее всего не городовой, а дворовой. Я ведь привык к дисциплине. Вот два дня назад драка у нас была во дворе, — ударился в воспоминания старик. — Так я в милицию звоню по ноль-два, объясняю, что драка, мол, а они мне отвечают, ты бы, дед, сам попробовал их разнять. Ну что за насмешка! Я тогда позвонил в ФСБ, чтобы наказали этих мерзавцев, нашли над чем насмехаться!
— Вы в какой квартире живете? — перебил деда Михаил.
— В двадцать восьмой. Уже скоро лет тридцать будет, как здесь живу, — вновь начал старик. Похоже, что он был рад нежданному собеседнику. — Как въехал, так и…
— Вы не будете возражать, если я к вам зайду на днях и расспрошу поподробнее?
— Конечно! — встрепенулся дедуля. — Всегда рад помочь органам! В этом наш долг, товарищ… Как вас по званию?
— Майор, — улыбнулся Чертанов.
— Товарищ майор! Раньше-то как было? В каждом дворе дворник был, все с метлой ходил, на груди у него бляха была начищенная, так сверкала, что издалека видна была. И всякого чужака он за версту подмечал. А пришлых…
— Я непременно к вам загляну, — протянул Чертанов ему руку, желая поскорее отделаться от словоохотливого свидетеля.
Старик выглядел обескураженным:
— Уже уходите? Очень рад знакомству, — он крепко пожал обеими руками руку Чертанова.
— Мне нужно еще допросить свидетелей.
Кирилл Балашин был из тех, кто никогда не забывал о своем желудке. Даже при жестоком цейтноте он находил время, чтобы перекусить. Вот и сейчас, расположившись на лавочке, он пил кофе из пластикового стаканчика. Рядом стоял термос, весьма объемистый, видно, в расчете на непредвиденные случаи. Лицо счастливое. Понять его можно, после напряженного дня оперативник наконец-то решил наградить себя вполне заслуженным перекуром.
Чертанов присел рядом.
— Кофе хочешь? — предложил Балашин, доставая второй стаканчик.
— Плесни, только не полный, половинку. — Дохнув жаром, полился кофе. — Все! Хватит, хватит! — запротестовал Чертанов.
— Зря, — разочарованно произнес Балашин, — кофе отменный. Лично молол, другого не признаю. Потом еще ведь попросишь.
Чертанов сделал крошечный глоток. Питье было обжигающим.
— У-у, — протянул Михаил.
— Каково! — победно протянул Кирилл. — Я же сказал, что стоящая вещь. Могу и пирожком угостить. Хочешь?
— Сам, что ли, выпекал? — скривился Чертанов.
— А ты напрасно иронизируешь, — широко улыбнулся Кирилл. — Мужик должен уметь делать все!.. Но я тебе открою один секрет. Эти пирожки я купил неподалеку отсюда. Тут в одном ларьке очень приличная выпечка. Ты попробуй, оцени. Совсем свежие.
Чертанов не стал противиться, взял один пирожок. Откусил, с аппетитом прожевал. Конечно, не ахти какой кулинарный изыск, но вполне съедобно. Самая подходящая вещь, чтобы перекусить где-нибудь на лавочке.
— Пирожки-то давно купил? — поинтересовался Чертанов.
— Часа два назад. А что?
— Теплые еще.
— А-а, верно, — удовлетворенно протянул эксперт. — Вот тебе криминальная загадка. Догадайся, почему.
Чертанов безразлично пожал плечами:
— Завернул, наверное, во что-нибудь теплое.
— Почти угадал. — Кирилл наливал себе уже третий стакан кофе. Судя по объему термоса, спешить он не собирался. — Плотно завернул в фольгу, а она, как известно, почти как термостат.