— Просто я боялась, что ты ушел навсегда, — прошептала Лада.
— Ну что ты, о чем ты говоришь, — с негодованием произнес Ростовский, слегка откинувшись назад.
Спинка стула протестующе заскрипела.
— Мы с тобой как в песне, «два берега у одной реки». Куда же я без тебя?
Лицо Лады просветлело:
— Ты говоришь правду?
Ростовский поднял правую руку вверх и торжественно, полушутливым тоном произнес:
— Клянусь, что говорю правду и ничего, кроме правды!
— Не надо клясться, — неожиданно заволновалась Лада. — Я столько слышала самых разных клятв… Я тебе и так верю. Как же ты без меня? Ты завтракал?
Горький комок перехватил горло.
— Конечно, — отозвался Ростовский как можно более безмятежно. Пусть знает, что у него все в порядке. — Сегодняшнее утро я начал с чашки кофе. Еще бутерброд с сыром. Вкусно!
Соседки по палате потеряли интерес к посетителю. Ситуация прояснилась. Душераздирающей сценой здесь и не пахло, разговор понемногу перетекал в житейское русло. Хоть какое бы представление, а тут ни разбирательств тебе, ни скандалов. Маета одна!
Ближайшая соседка демонстративно и разочарованно отвернулась к стенке. А две других о чем-то вполголоса заговорили. Наверное, вернулись к прерванному его появлением разговору.
— Знаешь, вчера приходила милиция, — тихо сказала Лада. — Расспрашивали о тебе.
— Чего они хотели?
— Спрашивали, где ты можешь быть. Говорили, что заходили к тебе, но не застали дома.
— И что ты им ответила?
— Я сказала, что ты на работе, что претензий к тебе я никаких не имею. А они заявили, что спрашивают тебя совершенно по другому делу. Сказали, что на работе тебя тоже нет. Ты чего-нибудь натворил?
— Лада, ты же меня знаешь, разве я могу совершить что-нибудь дурное? — удивленно спросил Ростовский.
Девушка слабо кивнула:
— Вот и я им сказала то же самое.
На душе у Ильи сделалось тревожно.
— Мне надо идти, — сказал он, вспомнив предупреждение врача.
— Когда ты придешь?
— Я буду заглядывать к тебе каждый день, — пообещал Ростовский и сам поверил в сказанное.
— Зачем вы его уделали? Сказано же было, обойтись без мокрого дела, — недовольно выговорил Тарантул и перевел взгляд с девицы на парня. — Нужно было только забрать у Сафронова портфель! И все! А теперь вся уголовка на ушах стоит! Сейчас нам только таких проблем не хватало. Ты что, Серый, оборзел…
— Побойся бога, Константин! — завозмущался Серый. — Это не мы. Неужели ты думаешь, что я мокрушник? Чего грех-то понапрасну на душу брать!
Тарантул внимательно посмотрел на парня. Не похоже, что тот лжет, уж слишком искренним выглядит его возмущение. Чтобы сыграть такую сцену, нужно посещать занятия у опытного театрального педагога.
— Тогда кто же это его? — недоверчиво спросил Тарантул.
— Мы сами не знаем, кто это, — взяла на себя инициативу Инна. — Мы сидели в глубине двора, чтобы нас не было видно, влюбленной парой прикидывались. Увидели его, уже хотели подняться, как к нему навстречу вышел какой-то мужчина. Что-то сказал ему, и он остановился. Разговаривали они недолго. Мы все ждали, когда он отойдет, но вдруг Сафронов согнулся и упал. А тот, второй, вытащил из-за пояса «ствол» и выстрелил ему в голову. Я чуть не закричала от страха, — сдержанно призналась девица. — А тот мужик спокойненько так посмотрел, как Сафронов корчится на земле, и пошел со двора, даже не обернулся. А потом сел в машину и уехал.
— Вы об этом милиции тоже сказали? — спросил Тарантул.
Девушка отрицательно покачала головой:
— Нет.
Несмотря на молодость, Инна была типичная маруха, и в ее биографии было немало дерзких ограблений. Повода, чтобы не доверять ей, у Друщица не было.
— Выстрел был слышен? — спросил Тарантул.
— Нет, «ствол» с глушаком был, — угрюмо отвечал Серый.
— Что дальше-то было?
— Мы встали и подошли к нему. Портфель в сторонке лежал. Подняли его и пошли своей дорогой.
— Почему же вас выловили?
Серый поморщился, вопрос был ему неприятен, но отвечать на него все равно было нужно.
— Видно, кто-то из жильцов дома в ментовку позвонил, — буркнул он уныло, — когда мы шли через дворы, нас патруль задержал.
— Все так и было? — Тарантул посмотрел на маруху.
Она в этой паре главная, а следовательно, с нее и спрос.
— Да, так и было, — отвечала Инна. — Убежать мы не сумели бы. С ними была собака. А потом, когда подъехала оперативная группа и нас допросили, мы ушли.
— Ваши данные переписали? — как можно равнодушнее спросил Тарантул.
Девушка улыбнулась:
— Переписали. Так что фальшивые ксивы пригодились. Ну, еще кое-что от себя соврали, чтобы достовернее было. Кажется, они нам поверили.
Парень улыбнулся, видно, вспомнив детали разговора с ментами.
Тарантул хмыкнул:
— Да-а, поверили! Вас теперь всюду ищут, высунуться не дадут! Хотел я вам одно дельце поручить, да, видно, не суждено.
Разговор происходил в небольшом загородном домике, неподалеку от Кольцевой дороги. Место было пустынное, неуютное и неимоверно шумное — метрах в трехстах проходила железная дорога, и, когда мимо шел состав, Тарантулу казалось, что поезд переезжает прямо через него. Дом охранялся, и, чтобы выйти, следовало получить разрешение хозяина. Об этом знали и гости, но беспокойства не выражали, а это еще раз свидетельствовало о том, что они говорят правду. Они были абсолютно уверены, что покинут дом в целости. И напрасно! Точно этого не знал еще и сам Тарантул, который теперь старался решить трудную задачу — а стоит ли сохранять им жизнь? Кроме того, что они стали ненужными свидетелями, они еще и прикоснулись к тайне. Слишком высоки были ставки.
— Кстати, вы разглядели того человека, который застрелил Сафронова?
— Да, — кивнул Серый. — Высокий такой. Хотя была уже ночь, но, думаю, я бы его узнал.
Сунув руку в карман, Друщиц вытащил несколько фотографий:
— Который из них?
— Вот этот, — Серый уверенно указал на одну из фотографий. Он удивленно поглядел на Тарантула.
— Так вы его уже нашли? — подала голос и маруха.
Сами того не ведая, они благополучно преодолели еще один тест.
— Этот человек в поле нашего зрения. Ты заглядывал внутрь? — как можно нейтральнее спросил Тарантул, показав взглядом на портфель, лежащий на диване, теперь уже выпотрошенный. Еще несколько часов назад в нем лежали важные документы, переданные Варягу от нескольких десятков депутатов, лоббирующих интересы законных. Сафронов был посредником в этих делах, а потому его потеря была весьма ощутимой.
Это был последний тест и самый главный. От того, насколько откровенными будут признания, зависела их жизнь. По лицу Серого промелькнуло легкое замешательство.
— Не буду врать, было дело, — несколько смущенно произнес он. — Почему-то портфель не был закрыт на замок, и мы только заглянули в него. Слишком большой был соблазн, я не удержался. Ведь я же вор! — обиделся Серый.
— И что же ты там увидел?
Парень пожал плечами.
— Какие-то бумаги были, папки, но они меня не интересовали. А вот из одного кармашка торчала пачка долларов. — Выглядел Серый слегка смущенно. — Я не стал все брать. Так, отщипнул немного. — И, показав на девушку, сказал: — Потом мы разделили. На каждого по шесть тысяч получилось.
Маруха кивнула:
— Верно.
Как сказал Варяг, кроме документов, в портфеле должно было лежать пятьдесят тысяч долларов. Когда портфель попал к Тарантулу, то в нем обнаружилось всего лишь тридцать восемь тысяч. Деньги Тарантула интересовали меньше всего, не такая уж это большая сумма, чтобы списывать парня с девкой под раздачу. В конце концов, он — вор, она — маруха, и выкраденные ими деньги можно воспринимать как заслуженный заработок. Волновала правда, солгавшему единожды, доверия нет. Парень благополучно проскочил и этот тест, сам не подозревая, что находился всего лишь на волосок от гибели.
Тарантул вытащил из кармана два загранпаспорта:
— Это ваши ксивы. Сейчас вам нужно затаиться, хотя бы месяца на полтора. Деньги у вас есть, езжайте куда-нибудь на Гавайи или в Европу. Понадобитесь, дам знать. Будет кое-какое дельце. Все! — Oн мягко положил ладонь на стол, давая понять, что разговор закончен.
Серый и Инна взяли документы.
— Ну так мы пойдем? — нерешительно спросил Серый.
— Дима вас проводит, — Тарантул показал на человека, молчаливо стоящего в углу комнаты.
Когда молодые повернулись лицом к двери, охранник выжидающе посмотрел на Тарантула. Тот отрицательно покачал головой, что означало: «Пусть пока живут!»
Фрол и Инна вышли.
Дима вскоре вернулся и доложил:
— Там к вам просится Леха… Ну бригадир… Не пускать?
— Нет, отчего же, — усмехнулся Тарантул. — Пусть зайдет.
На пороге комнаты появился Леха с лоснящейся от удовольствия физиономией. Чувствовалось, что в клюве он зажал ценную добычу.
— Ну? — поинтересовался Тарантул.
— Тут такое дело, Константин Игоревич, — Леха продолжал сиять, как медный пятак. — Похоже, накнокали мы маньяка этого…
Игоря Строева Чертанов знал уже не один год. Прежде они работали в одном отделе, и Строев считался весьма крепким оперативником. Но три года назад его перевели в полицию нравов. И поди тут разбери, что к чему: не то хотели наказать, не то бросили на прорыв. Совсем другой контингент, совершенно иной стиль работы, часто строившийся на обоюдной симпатии. Со многими из своих подопечных у Игоря даже завязались дружеские отношения.
А поначалу матерого опера Строева трудно было представить в каком-то другом обличье. Казалось, что он родился опером. Но за прошедшие годы он так втянулся в свою новую работу, что стал одним из лучших специалистов в своем деле. Чертанов не однажды прибегал к помощи Строева. Благо что попадались общие клиенты. Мальчики любили не только пострелять, но и побаловаться девочками с Тверской. Например, месяц назад расстреляли в борделе одного авторитета в тот самый момент, когда он пытался получить удовольствие, голубком пристроившись к девушке. Позже выяснилось, что среди убийц были и клиенты этой самой проститутки.