ижную черную фигуру у ног.
— Да, — подтвердил Кент. — Он сидел на балконе, и эта реплика была предназначена для него. Я решил позволить Эрджиллу действовать, как он хочет. Разумеется, я позаботился зарядить его пистолет холостыми патронами. Я планировал убить Обитателя, затем разоблачить его и удивиться так же, как вы, — он мрачно усмехнулся и закончил: — Естественно, никто бы не подумал меня подозревать. Все бы решили, что наш приятель хотел разыграть Эрджилла и меня. Но чертов дурак начал говорить. Этого я не ожидал. Так что...
Он поднял пистолет. Его дуло показалось мне громадным, точно черный туннель, собирающийся поглотить меня. Я напрягся, прочитав в глазах Кента готовность убивать, хотя понимал, что у меня нет ни малейшего шанса. Палец его напрягся на спусковом крючке!..
И тут в склепе раздался крик. Краешком глаза я увидел, как белая фигура — Люсиль! — вскочила и бросилась к двери.
Мгновенно я понял ее план. Кент не посмел бы позволить ей спастись. Ствол пистолета дрогнул, на мгновение отклонившись в сторону. И тут я прыгнул.
Бок мне обожгло, словно огнем, когда пистолет выстрелил. Я столкнулся с Кентом и схватил его за запястье, выворачивая оружие. Снова раздался выстрел, я услышал, как пуля с визгом отскочила от каменной стены. Я злобно выкрутил запястье Кента, и оружие упало на пол. Коленом он хотел ударить мне в пах, но я повернулся, уклоняясь от удара. Тогда его пальцы вцепились мне в горло. Внезапно я почувствовал, что силы мои иссякли, и понял, что борьба совершенно опустошила меня. В отчаянии я рванулся назад.
Мы оказались на краю ямы, дыхание со свистом вырывалось у меня из горла. Мгновение мы шатались на самом краешке, затем покатились вниз. Железные пальцы не отпускали мое горло и сжимались все сильнее.
Затем я почувствовал под собой пустоту, мы полетели вниз и ударились о дно с такой силой, что я на мгновение потерял сознание. Но тут же пришел в себя и с трудом поднялся на ноги, так как руки, стискивавшие мне горло, разжались.
Кент лежал плашмя на спине, уставившись неподвижными глазами за очками в роговой оправе. Странно, но очки уцелели. На камнях вокруг его головы расплывалось неровное темно-красное пятно.
— Джим! — послышался голос Люсиль, стоявшей на краю ямы и глядевшей вниз на меня. — Тебе больно? Он...
— Со мной все в порядке, — с трудом ответил я. — А Кент... он мертв.
Рядом на полу лежала лестница, которую поддельный Обитатель, поднявшись, отшвырнул ногой. Так что было несложно поставить ее и выбраться из ямы, которая стала настоящей могилой.
Я поднял с пола пеньюар Люсиль, и она закуталась в него. Затем мы двинулись мимо склепов в главный зал замка. И только там, глядя в голубые глаза своей жены, прикрытые и такие нежные, я ощутил, что зло, сгущающееся вокруг нас, исчезло навсегда.
Я, вампир
1. Шевалье Футэйн
Вечеринка была скучной. Наверное, я приехал слишком рано. Этой ночью в «Китайском театре Граумана»[7] шел предварительный показ нового фильма, и самые интересные гости не появятся, пока он не закончится. И действительно, Джек Харди, режиссер в «Саммит Пикчерс», у которого я работал помощником, еще не прибыл, а ведь именно он организовал эту вечеринку. Но Харди никогда не славился точностью.
Я вышел на веранду и прислонился к столбику, потягивая коктейль и глядя на огни Голливуда внизу. Дом Харди стоял на вершине холма, высившегося над столицей кинематографии, возле «Фалькон Дэйр» — знаменитого замка с башенкой Валентино[8]. Туман, поднимающийся из Санта-Моники, постепенно скрывал огни на западе.
Джин Хаббард, инженю в «Саммит», подошла и взяла бокал из моей руки.
— Привет, Март, — поздоровалась она, отпив коктейль. — Где ты был?
— Работал с труппой «Убийства в пустыне» в Мохаве, — ответил я. — Тебе недоставало меня, милая?
Я обнял ее за талию и притянул поближе к себе. Девушка улыбнулась и, слегка нахмурив брови, подставила мне свое очаровательное загорелое лицо. Я собирался жениться на Джин, но пока еще не решил, когда это будет.
— Ты многое пропустил, — сказала она, поджав губы.
Я согласился и через мгновение спросил:
— А что там о человеке-вампире?
— А, шевалье Футэйн. Ты что, не читал статью Лолли Парсон в «Скрипт»? Джек Харди подобрал его месяц назад в Европе. Глупая пустышка. Но зато хорошая реклама.
— Трижды приветствую рекламу, — улыбнулся я. — Только вспомни, что она сделала для «Рождения нации». Но какое отношение имеет к этому вампир?
— Он загадочный человек. Никому еще не удалось сфотографировать его. Ходят странные истории о его прошлой жизни в Париже. Он собирается играть в «Жажде крови» Джека. Хочет добиться того же, что Карлофф дал «Юниверсал» с «Франкенштейном». «Шевалье Футэйн», — с нажимом произнесла она. — Вероятно, какой-нибудь официант из парижских кафе. Я его не видела, но... Да черт с ним! Март, я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня. Вернее, для Деминга.
— Для Хесса Деминга? — уточнил я, удивленно подняв брови.
Хесс Деминг являлся суперзвездой «Саммит Пикчерс». Два дня назад умерла его жена, Сандра Колтер. Она тоже была актрисой, хотя и не считалась такой звездой, как муж. Я знал, что Хесс любил ее, и теперь мог предположить, что за проблема встала.
— Я заметил, что он слегка шатается, — осторожно сказал я.
— Он убивает себя, — взволнованно заявила Джин. — Я... я чувствую себя ответственной за него, Март. В конце концов, именно он помог мне стартовать в «Саммит Пикчерс». А сейчас он убивает себя алкоголем.
— Ну, я сделаю, что смогу, — сказал я. — Но много ли я могу? Наверное, лучшее, что он может сделать, это погрузиться в работу. Я знаю, что если бы я потерял тебя, Джин...
Я замолчал. Мне даже думать об этом не хотелось.
Она кивнула.
— Ну, попробуй сделать хоть что-нибудь. Потерять Сандру таким образом... Это ужасно.
— Каким образом? — спросил я. — Вспомни, что меня здесь не было. Я кое-что читал об этом, но...
— Она умерла быстро, — ответила Джин. — Злокачественная анемия, как сказали врачи. Но Хесс рассказал мне, что на самом деле врачи вообще не знали, что это было. Она просто все больше и больше слабела, пока не... не скончалась.
Я кивнул, поспешно поцеловал Джин и вернулся в дом. И тут же увидел Хесса, идущего мимо с бокалом в руке. Он повернулся, когда я тронул его за плечо.
— А, Март, — сказал Деминг, чуть-чуть запинаясь.
Актер твердо держал бокал, не расплескивая, но по налитым кровью глазам я определил, что он почти на грани. Он был дьявольски красив — сильный, хорошо сложенный, с серыми глазами и полными, обычно улыбающимися губами. Но сейчас он не улыбался. Губы были расслаблены, лицо покрыто потом.
— Ты знаешь о Сандре?
— Да, — кивнул я. — Мои соболезнования, Хесс.
Тот залпом допил бокал и с гримасой отвращения вытер рукой рот.
— Я пьян, Март, — доверительно сказал он. — Я должен был напиться. Это было ужасно... последние несколько дней. Я должен сжечь ее.
Я молчал.
— Сжечь ее. О боже, Март, сжечь ее прекрасное тело — и я должен смотреть на это! Она заставила меня пообещать, что я буду смотреть, чтобы удостовериться, что ее действительно сожгли.
— Кремация — чистое завершение жизни, Хесс, — сказал я. — А Сандра была чистой девушкой и чертовски хорошей актрисой!
Он приблизил свое покрасневшее лицо к моему.
— Да... но я должен ее сжечь. Это убивает меня, Март! О боже!
Актер поставил на стол пустой бокал и повертел головой.
Интересно, почему Сандра вдруг настояла на кремации? В одном интервью она рассказывала, что боится огня. Разумеется, большинство интервью кинозвезд — чушь и фуфло, но я знал, что Сандра и в самом деле боялась огня. Однажды на съемках я видел, как с ней случилась настоящая истерика, когда исполнитель главной роли стал раскуривать трубку возле ее лица.
— Извини, Март, — пробурчал Хесс, — мне нужно найти новую порцию.
— Минутку, — удержал я его. — Посмотри на себя, дружище. Тебе уже достаточно.
— Это так больно! — возразил он. — Но если я выпью еще немного, то, может, боль немного уменьшится. — Актер уставился на меня с пьяным упорством в глазах, хотя сам не верил своим словам. — Чистая, — внезапно сказал он. — Она тоже сказала так, Март. Она сказала, что сожжение — это чистая смерть. Но, боже, ее прекрасное белое тело... Я этого не выдержу, Март! Наверное, я сойду с ума. Будь добр, принеси мне выпить.
— Жди здесь, Хесс, — вздохнул я. — Я принесу, — не стал добавлять, что по дороге пролью большую часть бокала.
Он опустился на стол, бормоча слова благодарности. Я ушел с нехорошим чувством — за свою жизнь я видел слишком много спившихся актеров, чтобы не определить у Хесса явные признаки начинающегося алкоголизма. Похоже, дни его славы сочтены. Дальше будут все более и более длинные промежутки между картинами, затем он сойдет на вторые роли и, наконец, закончит сериалами. И, в конце концов, Хесса найдут мертвым в дешевых комнатах на Мэйн-стрит, отравившимся газом. Возле стойки была толпа.
— А вот и Март, — воскликнул кто-то. — Эй, иди сюда, познакомься с вампиром!
И тут я испытал настоящий шок, увидев режиссера Джека Харди, с которым работал над многими хитами. Он походил на труп, выглядел гораздо хуже, чем когда-либо. У человека, страдающего похмельем или после косячка марихуаны, не бывает приятного вида, но таким я Харди никогда еще не видел. Казалось, он держался только на нервах. В нем не было ни кровинки.
Сколько я помню, он всегда был коренастым, румяным блондином, похожим на борца, с огромными бицепсами, добродушным грубым лицом и колючей копной желтых волос. Теперь же он напоминал скелет, обтянутый свободно свисающей кожей. Лицо покрылось сеткой морщин. Под глазами были большие мешки, а сами глаза выглядели унылыми и остекленевшими. Вокруг шеи был плотно завязан черный шелковый шарф.