Если бы Гондор, Боромир, был несокрушимой крепостью, у нас было бы другое предназначение. Ваши крепкие стены и сверкающие мечи не встречались со многим злом. Вы мало знаете о землях, лежащих за вашими границами. Мир и свобода, говорите вы? Север мало знал бы их, если бы не мы. Страх уничтожил бы все. Но когда из бездомных холмов и бессолнечных лесов выползает Тьма, она встречается с нами. Какие дороги были бы безопасны, какие земли были бы спокойны, кто мог бы безмятежно спать в своем доме, если бы дунаданы уснули или все сошли в могилы?
И однако, мы получаем меньше благодарности, чем вы. Путешественники смеются над нами, крестьяне наделяют презрительными кличками. Для одного толстяка, живущего на расстоянии дня пути от Врагов, которые оледенили бы его сердце ужасом и разрушили бы его поселок, если бы мы не охраняли его постоянно, я всего лишь Скороход. Однако мы и не стремимся к иному. Если простой народ свободен от забот и страха, пусть живет в неведении, а мы будем скрываться, как и раньше. Таков долг моего рода, пока идут годы и растет трава. Но мир вновь изменился. Настали новые времена. Найдено Проклятье Исилдура. Теперь битвы не миновать. Меч должен быть перекован, а я приду в Минас-Тирит.
— Ты говоришь, что найдено Проклятье Исилдура? — спросил Боромир. — Я вижу яркое Кольцо в руке невысоклика, но Исилдур погиб еще до начала нашей Эпохи. Откуда же Мудрые знают, что это его Кольцо? И где оно было все эти годы, и как его принес сюда такой необычный посланник?
— Об этом еще будет рассказано, — сказал Элронд.
— Не сейчас, прошу вас, господин! — взмолился Бильбо. — Уже полдень, и я чувствую необходимость подкрепиться.
— Я не представил тебя, — улыбнулся Элронд. — Но сейчас представляю. Приступай! Расскажи свою историю. И если ты еще не переложил ее на стихи, рассказывай прозой. Чем короче, тем быстрее сможешь отдохнуть.
— Хорошо, — согласился Бильбо. — Я выполню вашу просьбу. Сейчас я правдиво расскажу эту историю, и если кто-нибудь раньше слышал ее иначе, — тут он искоса поглядел на Глоина, — прошу забыть ее и извинить меня. Я лишь хотел сохранить у себя это сокровище и избавиться от прозвища Вор, которым меня незаслуженно наградили. Но кажется, я сейчас лучше понимаю все, что произошло. А произошло вот что…
Для некоторых рассказ Бильбо оказался совершенно нов, и они с удивлением слушали, как старый хоббит описывал свою встречу с Голлумом. Он не пропустил ни одной загадки. Он так же рассказал бы о своем прощальном празднике и исчезновении из Удела, но Элронд поднял руку.
— Хорошо рассказано, мой друг, — сказал он, — но на сегодня довольно. Нам достаточно знать, что Кольцо перешло к Фродо, вашему наследнику. Пусть теперь говорит он!
Теперь уже Фродо, хотя менее охотно, чем Бильбо, рассказал обо всем, что произошло с Кольцом с того дня, как оно к нему перешло. Рассказ о каждом его шаге на пути от Хоббитона к Бруиненскому броду прерывался вопросами и обсуждением. У него расспрашивали все, что он мог вспомнить о Черных всадниках. Наконец он закончил и сел.
— Неплохо, — сказал ему Бильбо. — У тебя получился бы неплохой рассказ, если бы тебя не прерывали. Я пытался записать кое-что, но мы еще вернемся к этому. Здесь материала на несколько глав!
— Да, это длинная история, — ответил Фродо, — но мне она кажется не совсем полной. Я хочу еще многое узнать, особенно о Гэндальфе.
Сидевший рядом Галдор услышал его слова.
— Наши желания совпадают! — воскликнул он и повернулся к Элронду: — У Мудрых есть достаточно причин считать, что невысоклик нашел именно Великое Кольцо, о котором шло так много споров, хотя тем, кто знает меньше, это кажется невероятным. Но нельзя ли нам выслушать доказательства? Я хотел бы узнать также: что с Саруманом? Он сведущ в истории Колец, но его, однако, нет среди нас. Каков его совет — если он знает, что произошло?
— Вопросы, которые ты задал, Галдор, связаны между собой, — ответил Элронд. — Я ждал их, и на них будет дан ответ. Но эту часть истории должен прояснить Гэндальф. Настало время обратиться к нему, ибо последняя речь почетна.
— Для некоторых, Галдор, — начал Гэндальф, — оказалось бы достаточно новостей, которые сообщил Глоин, и преследования Фродо. Все это — доказательства того, что невысоклик принес вещь, представляющую огромную ценность для Врага. Он принес Кольцо. Которое же? Девятью Кольцами владеют назгулы, Семь Колец захвачены Врагом или уничтожены. — При этих словах Глоин зашевелился, но ничего не сказал. — О Трех мы знаем. Что же это за одно Кольцо, которое Враг так желает?
Действительно, много времени пролегло между Рекой и Горой, между утратой и находкой. Но пробел в знаниях Мудрых наконец заполнен. Хотя и очень поздно. Ибо Враг близко, ближе, чем я опасался. И хорошо еще, что он до этого года, до этого лета не узнал всей правды.
Некоторые могут вспомнить, что много лет назад я сам осмелился проникнуть в Дол-Гулдур и тайно проследить за Некромантом. Тогда и обнаружилось, что наши опасения не напрасны: Некромант оказался не кем иным, как Сауроном, нашим древним Врагом, вновь обретшим форму и силу. Некоторые также помнят, что Саруман отговаривал нас открыто выступить против него, и поэтому мы долгое время ограничивались лишь наблюдениями. Но когда Тень выросла, Саруман уступил, и Совет собрал все силы и изгнал Зло из Чернолесья. Это было в тот год, когда Бильбо нашел Кольцо, — странное совпадение, если только это совпадение.
Однако уже было поздно, как и предсказывал Элронд. Саурон также следил за нами и давно готовился к нашему удару, управляя Мордором издалека через Минас-Моргул, где находились Девять его слуг. Когда все было готово, он вначале отступил перед нами, притворившись, что бежит, а вскоре после этого появился в башне Тьмы и открыто объявил о себе. Тогда наш Совет собрался в последний раз: мы узнали, что он упорно ищет Единое. Мы опасались, что он обладает какими-то сведениями, о которых мы не знаем. Но Саруман сказал, что у него ничего нет, и повторил то, что говорил и раньше: Кольцо никогда не будет найдено в Средиземье. «В самом худшем случае, — сказал он, — Враг знает, что у нас нет Кольца, что оно еще не найдено. И он думает: „То, что до сих пор не найдено, может найтись“. Не бойтесь! Надежда обманет его. Разве я не изучил это дело? Великое Кольцо упало в Андуин давным-давно, пока Саурон спал, и волны Реки унесли его в Море. Там оно и будет лежать до скончания Времен».
Гэндальф замолчал и долго глядел на Восток, на далекие вершины туманных гор, у могучих корней которых так долго скрывалась гибель для мира. Он вздохнул:
— Здесь я допустил ошибку. Меня успокоили слова Сарумана Мудрого, и если бы я раньше узнал правду, опасность была бы не так велика.
— Мы все ошиблись, — сказал Элронд, — и если бы не твоя бдительность, Тьма, может быть, уже овладела бы нами. Но продолжай!
— Вначале у меня появилось дурное предчувствие, — продолжил Гэндальф, — и я, вопреки всякому разуму, захотел узнать, как эта вещь попала к Голлуму и как долго он владел ею. Поэтому я установил за ним наблюдение. Я догадался, что рано или поздно он выйдет из темноты на поиски своего сокровища. Так и произошло: он действительно вышел, но ускользнул, и я не смог его найти. Увы! Я предоставил событиям идти своим чередом и стал наблюдать и выжидать, как мы слишком часто поступали.
Шло время с множеством забот, но вот мои сомнения вновь вернулись, и меня охватил страх. Откуда пришло Кольцо хоббита? И что с ним делать, если мой страх оправдан? Мне нужно было найти ответ на эти вопросы. Но я никому не говорил о своих страхах, зная, как опасен подслушанный шепот, если о нем станет известно. В долгих войнах с башней Тьмы измена была нашим главным врагом.
Все это произошло семнадцать лет назад. Вскоре я узнал, что у границ Удела собираются шпионы самых разных мастей, включая птиц и зверей, и страх мой усилился. Я обратился за помощью к дунаданам, и они удвоили стражу на границах. Я также раскрыл свое сердце перед Арагорном, потомком Исилдура.
— А я, — добавил Арагорн, — посоветовал отыскать Голлума, хотя и могло казаться, что уже поздно. И поскольку было очевидным, что потомок Исилдура должен помочь загладить его вину, я вместе с Гэндальфом принял участие в долгих и безнадежных поисках.
Затем Гэндальф рассказал, как они исходили все Дикие земли вплоть до гор Тени и границ Мордора.
— Здесь до нас дошел слух о нем, и мы поняли, что он долго прожил здесь в темных холмах. Но мы так и не нашли его, и я отчаялся. А затем, совсем отчаявшись, я вновь подумал: не испытать ли Кольцо? Это могло сделать поиски Голлума ненужными. Кольцо само могло сказать, является ли оно Кольцом Власти. Я вспомнил слова Сарумана, сказанные на Совете.
«У Девяти, Семи и Трех, — говорил Саруман, — есть свой драгоценный камень. Совсем не то у Единого. Оно круглое и безо всяких украшений, будто это Кольцо самое простое, незначительное по сравнению с остальными. Но тот, кто его изготовил, оставил на нем свои знаки, которые мудрый и искусный, быть может, сумеет разглядеть и прочитать».
Он не сказал, что это за знаки. Кто об этом мог знать? Только его Создатель. А Саруман? Как бы ни был он сведущ в истории, его знания должны иметь источник. Чья рука, кроме руки Саурона, держала Кольцо, пока оно не исчезло? Только рука Исилдура.
С этой мыслью я оставил поиски и поспешил в Гондор. В прежние дни членов моего ордена здесь хорошо принимали, особенно Сарумана. Он часто и подолгу гостил у Властителей города. Но Властитель Дэнетор принял меня менее приветливо, чем в прежние дни, и очень неохотно разрешил осмотреть груды свитков рукописей и книг.
«Если ты действительно ищешь только древние летописи и записи о первых годах города, читай! Ибо, как я считаю, прошлое менее темно, чем будущее, а меня больше заботит будущее. Но даже если ты более искусен, чем Саруман, который долго изучал мою библиотеку, ты не найдешь ничего, что не было бы известно мне — ведь я хранитель преданий Гондора».