Послышался резкий свист. Вскоре из темноты на четвереньках показался Голлум, как провинившийся пес, которого позвали к ноге. Во рту он держал полусъеденную рыбу, другая рыба была у него в руке. Он подошел к Фродо, почти нос к носу, и обнюхал его. Его бледные глаза светились. Потом он вынул рыбу изо рта и встал.
— Хороший хозяин! — прошептал он. — Хороший хоббит, вернулся к бедному Смеаголу… Хороший Смеагол ждет. А теперь идем, быстро идем, да. Под деревья, пока лиц нет. Идем!
— Да, скоро пойдем, — согласился Фродо. — Но не сейчас. Я пойду с тобой, как и обещал. Я снова обещаю. Но не теперь. И ты здесь в опасности. Я спасу тебя, но ты должен мне верить.
— Должны ли мы верить хозяину? — с сомнением произнес Голлум. — Почему? И почему не идти сейчас же? Где второй, сердитый, грубый хоббит? Где он?
— Он наверху, — указал Фродо на водопад. — Я не пойду без него. Мы должны вернуться к нему. — Сердце его сжалось. Все это слишком походило на предательство. Он не боялся, что Фарамир позволит убить Голлума, но, вероятно, его сделают пленником и свяжут. И то, что делал Фродо, весьма походило на предательство по отношению к несчастному существу. Вероятно, тот даже не поймет, что Фродо спас ему жизнь единственно возможным путем. Что еще он может сделать? Как еще поладить с обеими сторонами? — Идем, — сказал он. — Или сокровище рассердится. Мы должны подняться наверх. Иди вперед!
Голлум немного прополз вперед, потом подозрительно принюхался. Вдруг он остановился и поднял голову:
— Кто-то здесь есть! И не хоббит. — Неожиданно он повернул назад. Зеленый свет вспыхнул в его выпученных глазах. — Хозяин, хозяин! — шипел он. — Злой! Предатель! Обманщик!
Он плюнул и протянул длинные руки с белыми согнутыми пальцами. В это мгновение на него обрушилась темная фигура Анборна. Большая сильная рука схватила его за горло и пригвоздила к земле. Он повернулся, как молния, влажный и скользкий, извиваясь, как уж, кусаясь и царапаясь, как кошка. Но еще два человека выступили из тени.
— Лежи спокойно, — произнес один из них. — Или будешь утыкан стрелами, как еж иголками.
Голлум перестал сопротивляться и захныкал. Его связали, и не очень вежливо.
— Легче, легче, — сказал Фродо. — У него сил меньше, чем у вас. Не повредите ему чего-нибудь. Смеагол! Они не причинят тебе вреда. Я иду с тобой. Они не сделают тебе ничего плохого, иначе им сначала придется убить меня. Верь хозяину!
Голлум повернулся и плюнул в него. Люди подняли его, накинули на голову капюшон и понесли.
Фродо пошел за ними, чувствуя себя отвратительно. Они прошли в отверстие за кустами, потом по лестницам и переходу в пещеру. Зажгли два или три факела. Люди зашевелились. Сэм был здесь, он бросил странный взгляд на то, что несли люди.
— Поймали? — спросил он Фродо.
— Да. Точнее, нет, он сам пришел ко мне, потому что поверил мне. Я не хотел, чтобы его связывали. Надеюсь, что это к лучшему, но все это дело мне не нравится.
— Мне тоже, — сказал Сэм. — Мне вообще не нравится все связанное с этим жалким типом.
Подошел человек и отвел хоббитов в убежище в глубине пещеры. Здесь сидел Фарамир, в нише над его головой снова горела лампа. Он знаком показал хоббитам на табуретки.
— Принесите вина гостям, — сказал он. — И приведите сюда пленника.
Принесли вина, потом Анборн притащил Голлума. Он снял капюшон с головы Голлума и поставил его на ноги, стоя сзади, чтобы поддерживать его. Голлум замигал, скрывая злость в глазах под тяжелыми бледными веками. Выглядел он жалко, влажный, с каплями воды, с запахом рыбы (он все еще сжимал рыбу в руке); его редкие волосы прилипли ко лбу, нос морщился.
— Развяжите нас! Развяжите нас! — сказал он. — Веревка делает нам больно, да, нам больно, а мы ничего не сделали.
— Ничего? — спросил Фарамир, пронзительно глядя на жалкое существо, но на лице у него не было никакого выражения: ни гнева, ни жалости, ни удивления. — Ничего? Неужели ты никогда не совершал ничего, достойного наказания? К счастью, не мне судить об этом. Но сегодня ночью ты пришел в место, где тебя ждет смерть. Рыба в этом бассейне смертельно опасна.
Голлум выронил рыбу из рук:
— Не хотим рыбы.
— Дело не в рыбе, — сказал Фарамир. — Но тот, кто пришел сюда и увидел бассейн, должен быть наказан смертью. Пока я пощадил тебя по просьбе Фродо, который сказал мне, что ты ему служил. Но ты должен отвечать мне. Как тебя зовут? Откуда ты пришел? Куда идешь? В чем твоя цель?
— Мы потеряны, потеряны, — ныл Голлум. — Ни имени, ни цели, ни сокровища — ничего. Одна пустота. Один голод. Да, мы голодны. Несколько маленьких рыбок, жалких костлявых рыбок для бедного голодного существа, и они говорят: смерть. Они так мудры, так справедливы.
— Не очень мудры, — сказал Фарамир, — но справедливы, насколько позволяет наш разум. Освободите его, Фродо! — Фарамир достал из-за пояса нож и протянул его Фродо.
Голлум, не поняв его намерений, взвыл и упал на пол.
— Ну, Смеагол! — велел Фродо. — Ты должен мне верить. Отвечай точно и правдиво. Тебе не причинят вреда.
Он перерезал веревку и помог Голлуму встать.
— Иди сюда! — приказал Фарамир. — Смотри на меня! Ты знаешь название этого места? Ты был здесь раньше?
Голлум медленно поднял голову и неохотно взглянул в глаза Фарамиру. В его взгляде вспыхнул свет, его пустые бледные глаза на мгновение встретились с ясным немигающим взглядом человека из Гондора. Наступило молчание. Затем Голлум опустил голову и начал сгибаться, пока не оказался на полу, весь дрожа.
— Мы не знаем и не хотим знать, — бормотал он. — Никогда не были здесь, никогда не придем опять.
— В твоей памяти есть закрытые двери и окна, а за ними темные комнаты, — сказал Фарамир. — Но в данном случае, я считаю, ты говоришь правду. Это хорошо для тебя. Какой клятвой ты поклянешься не возвращаться и никогда ни одному живому существу ни словом, ни знаком не указывать этого места?
— Хозяин знает, — заныл Голлум, искоса взглянув на Фродо. — Да, он знает. Мы обещаем хозяину, если он спасет нас. Мы клянемся на нем, да. — Он подполз к ногам Фродо. — Спасите нас, хороший хозяин! — хныкал он. — Смеагол клянется на сокровище, клянется искренне. Никогда не возвращаться, никогда не говорить, никогда! Нет, моя прелесть, нет!
— Вы удовлетворены? — спросил Фарамир.
— Да, — ответил Фродо. — Можете удовлетвориться этим обещанием или исполнить ваш закон. Большего вы не добьетесь. Но я обещал ему, что, если он подойдет ко мне, ему не причинят вреда. И не хотел бы оказаться обманщиком.
Фарамир некоторое время сидел задумавшись.
— Хорошо, — согласился он наконец. — Я передаю тебя твоему хозяину, Фродо, сыну Дрого. Пусть он объявит, что он собирается делать с тобой.
— Но, повелитель Фарамир, — сказал Фродо, кланяясь, — вы еще сами не сказали, что собираетесь делать с Фродо, а пока это неизвестно, я не могу строить планы, касающиеся меня и моих товарищей. Ваш суд был отложен на утро. Утро наступило.
— Тогда я объявляю вас свободными в королевстве Гондор до самых древних его границ. Но ни вы, ни ваши спутники не имеете права являться в это место незваными. Это решение действительно в течение года и одного дня, потом действие его прекращается, если только вы за это время не явитесь в Минас-Тирит и не предстанете перед повелителем — наместником города. Тогда я испрошу его утвердить мое решение и сделать его пожизненным. Тем временем все, кого вы берете под свою защиту, находятся и под моей защитой и покровительством Гондора. Вы удовлетворены?
Фродо низко поклонился.
— Я удовлетворен, — ответил он, — и всецело отдаю себя в ваше распоряжение, если только могу чем-либо быть полезным такому благородному человеку.
— Можете, — подтвердил Фарамир. — А теперь скажите: берете ли вы под свою защиту этого вашего Смеагола?
— Я беру Смеагола под свою защиту, — ответил Фродо.
Сэм громко вздохнул.
— Теперь я скажу. — Фарамир обернулся к Голлуму. — Тебе грозит смерть. Но пока ты идешь с Фродо, ты в безопасности. Однако, если хоть какой-нибудь из людей Гондора застанет тебя одного, судьба твоя будет решена. А если ты будешь верно служить Фродо, все будет в порядке, иначе смерть быстро найдет тебя и за пределами Гондора. Теперь отвечай: куда ты пойдешь? Фродо сказал, что ты был его проводником. Так куда же ты его поведешь?
Голлум не ответил.
— Отвечай, или я изменю свое решение, — сказал Фарамир.
Но Голлум продолжал молчать.
— Я отвечу за него, — вмешался Фродо. — Он провел меня к Черным воротам, как я и просил, но они закрыты.
— В Безымянную землю нет открытых дверей, — сказал Фарамир.
— Видя это, мы повернули и пошли по снежной дороге, — продолжал Фродо. — Судя по тому, что он нам сказал, есть или может быть проход вблизи Минас-Итила.
— Минас-Моргула, — поправил Фарамир.
— Не знаю точно, — согласился Фродо, — но, по-видимому, тропа поднимается в Горы в северной части долины, где стоит старый город. Она поднимается на высокий утес и потом спускается на ту сторону Гор.
— Вы знаете название этого перехода? — спросил Фарамир.
— Нет, — ответил Фродо.
— Его называют Кирит-Унгол.
Голлум резко свистнул и что-то пробормотал про себя. Фарамир обернулся к нему и спросил:
— Разве не так?
— Нет, — сказал Голлум и вдруг взвыл так, как будто кто-то ударил его. — Да, да, мы слышали однажды это название. Но какое вам дело до названия? Хозяин говорит, что он должен пройти. Поэтому мы должны найти проход. Другого пути нет.
— Нет другого пути? — спросил Фарамир. — Откуда ты это знаешь? И кто изучал все уголки темного королевства? — Он долго задумчиво смотрел на Голлума. Потом снова заговорил: — Уведи это существо, Анборн. И обращайся с ним вежливо, но стереги его. А ты, Смеагол, не пытайся нырнуть в водопады. Там внизу у скал такие зубы, что они убьют тебя раньше твоего часа. Уходи сейчас же и забери свою рыбу!
Анборн ушел; перед ним, согнувшись, шел Голлум. Занавес в убежище был задернут.