мифрила. Нолдоры были искусными мастерами и к гномам относились не так неприязненно, как Синдары; постепенно между эльфами Эрегиона и гномами Дьюрина завязалась дружба, в истории этих двух рас более не повторявшаяся. Эрегионом правил Кэлебримбор, искуснейший из мастеров; он происходил из рода Феанора.
Третья Эпоха стала временем упадка Элдаров. Пока Единое Кольцо считалось утраченным, а Саурон таился среди теней, эльфы, владея Тремя Кольцами, наслаждались миром, но не предпринимали каких бы то ни было попыток изменить его и жили воспоминаниями о прошлом. Гномы укрылись в глубоких подземельях, охраняя свои сокровища; однако по мере того как наступало зло и появлялись новые драконы, богатства гномов были постепенно разграблены, а сами они превратились в кочевой народ. Долгие годы Мория была в безопасности, но население ее уменьшалось, и многие подземные дворцы стали темны и пусты. В то же время мудрость и продолжительность жизни нуменорцев постепенно убывали, поскольку они все чаще заключали браки с Меньшими Людьми.
Прошла почти тысяча лет. На Великую Зеленую Пущу пала первая тень, а в Средьземелье появились волшебники, или Истари{784}. Впоследствии говорили, что они пришли из Закатного Края и были посланы противостоять силе Саурона; они должны были объединить всех, у кого достанет воли противиться ему; однако волшебникам запрещено было противопоставлять силе Саурона свою, а также искать господства над эльфами и людьми с помощью страха и силы.
Поэтому волшебники явились в образе людей; молодыми они никогда не были, но и старились медленно; они обладали великой мудростью и могуществом. Мало кому открывали они свои настоящие имена, довольствуясь прозвищами, которые получали от других. Среди волшебников двое (говорят, всего их было пятеро) особенно известных получили от Элдаров прозвища Курунир, что значит «искусный человек», и Митрандир, что значит «серый странник»; на Севере люди звали их Саруман и Гэндальф. Курунир часто путешествовал на Восток, но в конце концов осел в Исенгарде. Митрандир же завел крепкую дружбу с Элдарами и большей частью странствовал по западным землям, нигде не задерживаясь подолгу.
В Третью Эпоху о том, где хранятся Три Эльфийских Кольца, не знал никто, кроме самих Хранителей. Но к концу эпохи стало известно, что поначалу ими владели трое величайших: Гил-галад, Галадриэль и Кирдан. Гил-галад передал свое Кольцо Элронду, а Кирдан отказался от своего в пользу Митрандира, ибо Кирдан видел дальше и понимал больше, чем кто-либо в Средьземелье; именно он встретил Митрандира в Серой Гавани. Он знал, откуда прибыл Митрандир и куда ему предстоит вернуться.
— Возьми это кольцо, Учитель! — сказал ему Кирдан. — Тяжек будет твой труд, но оно поможет тебе нести ношу, которую ты взял на себя. Это Кольцо Огня{785}: оно поможет тебе зажечь сердца в этом остывающем мире. Мое же сердце с Морем, и, пока не поднимет паруса последний корабль, я буду жить у этих серых берегов. Я дождусь тебя!
После падения Черной Башни и конца ее Властелина Тень отступила от сердец тех, кто противостоял Саурону, а его слуги и союзники впали в ужас и отчаяние. Трижды войска Дол Гулдура штурмовали Лориэн, но хранившая его волшебная сила, подкрепленная мужеством лориэнских эльфов, оказалась не по зубам оркам — разве что только сам Саурон мог бы взять Лориэн приступом! Если не считать серьезного ущерба, причиненного окраинам леса, все три штурма были безрезультатны; когда же Тень минула, Кэлеборн перешел от обороны к нападению и в лодках переправил войска Лориэна через Андуин. Дол Гулдур пал. Галадриэль разрушила его стены и обнажила подземелья. Лес был очищен.
На севере тоже шла война, и зло наступало. Враги напали на королевство Трандуила, в лесу шли кровопролитные бои, неисчислимые бедствия принес лесной пожар; но в конце концов Трандуил одержал победу. В Новый Год по эльфийскому календарю Кэлеборн и Трандуил встретились в центре Леса; они дали Черной Пуще новое имя — Эрин Ласгален, что значит Зеленолиственная Дубрава. Трандуил простер свои владения до гор, что вздымаются посреди леса, а Кэлеборну достались южные леса, что лежали за Сужением; эти леса стали именоваться Восточным Лориэном, а все обширные леса, лежащие между их владениями, были отданы Беорнингам и Лесным Людям. Однако несколько лет спустя после ухода Галадриэли Кэлеборн почувствовал усталость и ушел в Имладрис, к сыновьям Элронда. Лесные эльфы по-прежнему жили в Зеленой Пуще, но в Лориэне осталось лишь малое число прежних обитателей, и дни свои они проводили в печали о былом; огни в Карас Галадоне погасли, а песни смолкли.
В то самое время, когда главные силы Саурона осадили Минас Тирит, большое войско его союзников, издавна угрожавших границам короля Бранда, перешло реку Карнен, и Бранд был отброшен к Дейлу. Здесь на помощь ему пришли гномы Эребора, и у подножия Горы произошло большое сражение. Длилось оно три дня подряд, и восточные племена одержали победу, причем короли Бранд и Даин Железная Пята погибли в бою. Но ворот Эребора враги одолеть не смогли, так что гномы и люди нашли в Горе надежное убежище и успешно держали оборону.
Когда пришли вести о большой победе на юге, Северную армию Саурона охватила паника; осажденные перешли в наступление, а остатки захватчиков были изгнаны на восток и никогда больше не угрожали Дейлу. Бард II, сын Бранда, стал королем Дейла, а Торин III Камнешлем, сын Даина, — Королем-Под-Горой. На коронацию Короля Элессара оба отправили свои посольства, и долгие-долгие годы королевства их жили в мире и спокойствии. Дружба их с Гондором пребывала нерушимой, а сами они всегда оставались под защитой Короны Гондора и Короля Западных Земель.
* 120 год Четвертой Эпохи Гондора.
Приложение В
Имена, приведенные в этом Приложении, — только малая толика имен, запечатленных в полном своде хоббичьих родословных{786}. Некоторые из упомянутых здесь хоббитов входили в число приглашенных на Прощальный День Рождения Бильбо; некоторые являются их предками по прямой линии. Имена гостей, присутствовавших на Дне Рождения, подчеркнуты[35]. В приведенных здесь генеалогических списках можно также встретить имена хоббитов, на День Рождения не приглашенных, но так или иначе прикоснувшихся к рассказанным в книге событиям. В добавление к этому здесь даются некоторые генеалогические сведения, касающиеся Сэмуайза, основоположника семейства Садовников[36], впоследствии весьма известного и пользовавшегося немалым влиянием.
Цифры, сопутствующие именам, обозначают дату рождения (а если имеются такие сведения, то и смерти). Все даты даются по Засельскому Летосчислению, считая от дня, когда братья Мархо и Бланко переправились через Брендивин (год, когда это произошло, считается 1 годом Заселья, что соответствует 1601 году Третьей Эпохи).
Приложение Г
Каждый год начинался первым днем недели, субботой, и кончался последним — пятницей. День Середины Года, а в високосные годы и Лишний Лит находились вне недели. Тот Лит, что перед Днем Середины Лета, назывался Первый Лит, а тот, что после, — Второй Лит. Юл, который праздновали в конце года, назывался первым, а тот, что праздновали в начале, — вторым. Лишний Лит считался днем особых торжеств, но на годы, в которые разыгрались события Войны за Кольцо, он не выпал. Следующий Лишний Лит пришелся только на 1420-й, год небывалого урожая и великолепного лета, — и, говорят, веселье в том году на этот праздник учинили такое, что летописи ни о чем подобном не упомнят.
Засельский Календарь несколько отличается от нашего. Нет сомнений, что год у хоббитов был той же длины, что и наш[37], ибо, хотя времена, о которых идет речь, по человеческим меркам могут считаться весьма от нас отдаленными, для Земли это не такая уж глубокая древность. В летописях хоббитов есть сведения о том, что, когда они были кочевым народом, понятия «неделя» у них не было, и, хотя «месяц», примерно равный лунному, был им известен, датировка событий и исчисление времени были тогда еще весьма неточны и приблизительны. Когда хоббиты осели в Западном Эриадоре, они приняли Королевское Летосчисление дунаданов, истоки которого восходят к элдаринскому; однако засельские хоббиты внесли в него некоторые изменения. Их календарь, так называемое Засельское Летосчисление (З. Л.), был принят в итоге и в Бри, с той разницей, что годом 1 З. Л. считался год начала колонизации Заселья.
Из древних легенд и преданий подчас довольно трудно извлечь точные сведения о, казалось бы, самых простых и обыкновенных вещах — например, таких, как названия букв, дней недели и месяцев, а также об их продолжительности. Но благодаря повальному увлечению засельских хоббитов генеалогией и историей древности, которую ученые хоббиты продолжали изучать и после Войны за Кольцо, можно вполне рассчитывать, что с датами у них все было в порядке; к тому же хоббиты любили показывать чужеземцам запутанные таблицы соотношений Засельского Летосчисления с Летосчислениями других народов. Я во всем этом не очень-то разобрался и, наверное, допустил множество ошибок, но, во всяком случае, насчет хронологии событий двух решающих лет (1418–1419 З. Л.), подробно изложенной в Алой Книге, у меня нет ни малейших сомнений.