В остальном все было нормально, лазарет работал идеально, наглая интересная старая женщина – ведьма Ронна успешно лечила не только меня, но и моих орков и на нее даже почти никто не жаловался. Ну. За исключением одного из наглецов, которого она заставила обосраться не успев снять штаны. Ее в результате пытались зарубить, но с примерно такой же удачливостью.
А потом еще и Хаген по результатам разборок разбил приверженцу радикальных решений физиономию.
Старуха умела наживать друзей почти как я. Разве что прожила заметно дольше с такими привычками. Это значило, что тому есть причины, случайностью такое не объяснишь. Я сделал себе отметку плотно поинтересоваться причинами подобной живучести.
В общем, необходимый минимум информации я получил. Остальное понадобится по мере выздоровления.
***
Рыженькая Олвен в близком рассмотрении оказалась не только милой но и умной девицей лет двадцати от роду. Наивностью, к слову сказать, в ней и не пахло, хотя некоторая склонность посмущаться из–за хорошего воспитания присутствовала.
Ленивое развлечение «смути красотку» от безделья развилось в спорт. Заставить покраснеть сиделку, затягивая ее в разговор было прикольно и если откровенно, то нравилось обоим сторонам, так что я даже поэзию начал припоминать и переводить. Когда еще придется поболтать о том, о сем без особых скрытых замыслов с симпатичной мне девушкой, особенно если она мило смущается и/или хихикает от внешне лежащих в рамках приличий комплиментов и прочих выходок. Конечно, пока это было возможно.
Основной инстинкт, конечно, проснулся, но бродил немного поодаль, воли ему я пока не давал, Олвен мне пришлась по душе еще и тем, что передком своим перед моим носом даже завуалировано не крутила, вела себя на редкость естественно. Такую девушку нужно было беречь. Не то чтобы я отказался залезть к ней под юбку, но и складывающиеся у нас отношения меня устраивали. Были все признаки, что эта прелестная лисичка относится к тому сорту дам, что нередко приятнее отказывают, чем многие дают.
Быть самой главной лягушкой в болоте это конечно приятно, но в довесок к этой приятности по мере выздоровления прилагались кучи неприятных обязанностей, для исполнения которых некоторая паранойя и осторожное отношение к своим поступкам было просто необходимо. «Медовую ловушку» придумали еще в пещерах и своих позиций с развитием цивилизации она нисколько не потеряла. С такой наставницы как Ронна вполне бы сталось под гиперсексуального юношу своего агента влияния подложить. Причем эта агентша в идеальном случае не только знать не будет, кем она является, но и даже сама не сразу сообразит, что ее к этому юноше умышленно подвели. А перепрограммировать что в переносном, что в прямом смысле любовницу на абсолютную верность мне, а не наставнице, которая воспитывала ее с детства, сейчас было весьма несерьезно. Вариант же любви до гроба даже рассматривать не стоило, за редкостью явления и ничтожностью шансов получить ее в этом конкретном случае даже без явного противодействия заинтересованных лиц.
В принципе теоретически это тоже вариант еще одной петли контроля над старушкой, но использовать его без подготовки было довольно глупо. Слишком мы были неравны по своему положению. Не стоило вводить подчиненных в искушение безнаказанно продать босса. Даже если продать означает всего лишь через агента влияния на нем деньги делать. Ведьма была весьма непроста. Она сумела оценить обстановку и перспективы и пошла на сотрудничество с «власовцем» Фредериком по доброй воле и практически сразу же, причем мне до сих пор были неясны причины этого поступка. Не будь у нее ума и авторитета незаконная дочь владетеля острова у нее бы не воспитывалась и уж тем более сам герцог, которого она вообще–то предала, у нее бы в свое время не лечился и от налогов этому владетелю ее и ее землю не освободил. Так, кинул бы пару золотых, в самом лучшем случае. А главное, не имелось бы у нее отработанной годами привычки хамить высокородным, как бы те рискованных эпитетов не выпрашивали, даже не смущаясь сложным положением человека-лекарки в орочьем войске. Старуха задолго до этого привыкла, что прямота и резкость сходит с рук.
Плюс этой ведьмы был в том, что на ее должности, если так можно сказать, она неизбежно должна обрасти знакомствами и должниками по всему архипелагу. Во всяком случае это можно было предполагать из имеющейся у меня информации. Если быть точным, то должна была знать или, по крайней мере, иметь представление обо всех сколько–то значимых на Архипелаге людях, включая их женщин. Остров же Мор старая вообще должна видеть насквозь. Короче говоря, познакомить эту лахудру сСигурдом было бы очень интересно. Особенно чем их знакомство закончится. Либо один из них другого прикончит, либо они станут друзьями и союзниками, не разлей вода.
Исходя из ее нынешнего положения то касательно программы–минимума ее использования, на сплетни гатландских купчих о делах их мужей и любовников рассчитывать, было мелко. А вот выход на нее заговорщиков из формирующегося подполья по предмету добычи развединформации или обеспечения диверсий среди захватчиков я бы предположил запросто. Если конечно она пойдет на сдачу людей, давно ей знакомых людей, оркам. А ведь может и не пойти, хоть бери и казни. Если не замотивировать.
Это Олвен на предмет вербовки меня интересовала мало, сейчас она только за своей наставницей может подглядывать и людьми да орками из нашего войска.
***
Мне, как только я начал мало–мальски передвигаться сразу же пришлось заниматься стабилизацией оперативной обстановки на острове. Хаген в этих вопросах ничего не соображал. Желание всех убить, а сочувствующих повесить, было конечно полезно, но в партизанской войне работало на пользу дела далеко не всегда. Это не говоря о том что тупое ожесточение и ненависть наших будущих подданных, было последним, что меня интересовало.
Исходя из этого, было нужно провести целый комплекс взаимосвязанных мероприятий по нейтрализации местных Резистансов и как связанной с ними, так и не связаннойагентуры сопредельных государств.
Если резидентыиз «полноценных» работников спецслужб как запахло жареным явно покинули район боевых действий. Для того чтобы дохнуть под орочьими мечами нелегалы были слишком ценны…
Тут мне пришлось прерваться смешком. Сравнительно с СВР или ЦРУ уровень тут был колхозный, однако соответствующие организации можно было назвать только специальными службами.
… Практически сто процентов вероятности засланная сопредельными государствами на острова агентура работала они под личиной крупных купцов или кого-то им подобного и с началом боевых действий с островов благополучно удалилась, а вот их агентурные сети не могли не остаться. Их и надо было вычистить, пока не работали, благо просто физически они не могли быть большими, а я не был связан ничем кроме моей воли.
Перевербовки и всякие оперативные игры, конечно, были привлекательны, но проводить их было некому и незачем. Даже среди дедовых хольдов со специализацией по данному профилю, сомневаюсь, что есть достаточно компетентные в данном плане специалисты. Не тот вокруг был уровень развития государств.
Также, помимо ликвидации вооруженного подполья нам была крайне необходима и стабилизация обстановки как в целом на архипелаге, так и на острове где я находился включительно. Коли мы собрались тут закрепиться, это было первостепенной задачей.
То есть надо было дать людям выбор (которого у них нет) и показать свет в окошке, осветив несомненные выгоды от нашего зеленошкурого владычества, в первую очередь экономически. И совсем желательно необратимо повязать интересы людей с нашими. Во всех смыслах.
Кровью военнообязанных мы людей частично уже повязали, осталось привязать к себе совместно нажитыми деньгами и возможностью повысить социальное положение. Если все упростить, конечно. В данном случае ручные агенты влияния в социуме и примеры карьеры у трона новых владык оказались бы весьма и весьма полезны. Всякую слишком гнилую сволочь, вся жизнь которой сплошной поиск более милостивого и щедрого хозяина, на этом месте держать было нерационально, а вот серьезных людей типа Фредерика или Ронны совсем наоборот. Общество, ориентирующееся на дерьмо, неизбежно само быстро становится дерьмом. А я хотел бы добиться, чтобы лет через пять–семь среднестатистический островитянин прикрыл мне спину с куда большей вероятностью, чем бы туда ударил.
Программа максимум пока не рассматривалась. Было понятно, что когда будут исполнены первые две, она претворится в жизнь автоматически. И начинать все естественно следовало с Сопротивления. Так что в один прекрасный день я был вынужден, скрипя сердцем отвлечься от своей прелестной сиделки и плотно заняться куда менее меня привлекающими делами на людском поприще. Хаген серьезно разбушевался, собравшись брать и вешать заложников.
Глава 9
Отловленный людьми из вспомогательного отряда мэр Арберда Оттокар Вайд был похож на буржуя толстопузого из карикатуры в газете «Правда» эпохи военного коммунизма, с поправкой на отсутствие фрака и цилиндра на голове. Объемистое пузо, упакованное в модный костюм темных тонов, толстые загребущие руки с короткими пальцами и явными следами от перстней и колец на них, сальная толстая физиономия с носом картошкой и остро поблескивающие умные и опасные глаза, несколько выбивающиеся из образа продающего большевикам веревочку буржуа.
Свита мэра на его фоне выглядела несколько блекло, в основном потому, что в большинстве своем выжившие в ходе установления нашего владычества «лучшие люди острова» постаралась одеться победнее и выглядеть понесчастнее. Помогло это им слабо. Вызывающие мой интерес с первого взгляда на них фигуры все равно бросались в глаза. Какое бы холщовое рубище не привыкший гнуть спины человек не надел, натура все равно будет из него лезть. Как например из старой ведьмы.
Я сидел в приемном зале замка на позолоченном троне сэра де Калледона и с интересом изучал свою аудиторию. Справа от меня примостился Хаген А’Тулл, разглядывающий присутствующих в зале людей с таким видом, будто хоть сейчас отправил бы их всех в подвал и начал резать из спин ремни. Слева, скучая, пристроился Эйнар «Лосиная шкура» А’Корт, второй из моих хевдингов, как и Хаген командовавший своим личным драккаром предоставленным в распоряжение клановой общественности. Третий драккар был общинным, из содержащихся в качестве «тягла» ярлу под мобилизуемое ополчение, доля владельца с него шла в клановую казну. Моя шнека было четвертым имевшимся в моем распоряжении боевым кораблем соответственно.