– Мы почти завладели этим миром.
– Теперь завладеете. Создавайте трамвай! Когда бесплотные сдохнут, сможете уничтожить флейтистку. Я дам сигнал. А пока все силы бросьте на оборону трамвая, потому что бесплотные обязательно попытаются его уничтожить. Сколько вас осталось?
– Десять с телами.
– Понятно. Расставьте бойцов и уничтожайте все живое вокруг трамвая. Это для вас единственный шанс.
Лысый набрал еще один номер.
– Дворжек? Это я. Как вы там?
– Вооружились, – холодно ответил Сергей.
– Вам следует поспешить. Насколько мне известно, трамвай будет атаковать команда гранатометчиков.
– Я волнуюсь насчет Анечки.
– С ней все будет в порядке. И бесплотным, и инопланетянам уже не до нее. Им бы собственные шкуры спасти по мере возможности.
Лысый выключил телефон и сунул его в карман.
Воздух вибрировал. Миллиарды капель превратились в миллиарды ударов, всколыхнувших, казалось, самое основание мира. Гудели провода и опоры мостов, шпили, решетки, провисшие цепи. Перспектива пространства исчезла, сменившись клубящейся серостью, будто фотограф неумело выкрутил резкость.
Черная машина, почти невидимая во тьме ночного ливня, пронеслась по Исаакиевской площади и остановилась около дома рядом с собором. Игорь выскочил, прикрываясь от ветра полой кожаной куртки, достал с заднего сиденья снайперскую винтовку, глянул на собор и, войдя в дверь, заспешил по лестнице.
Замок люка он сорвал почти без усилия, аккуратно поднял винтовку и влез на чердак. Дождь грохотал по крыше, кое-где просачивались тонкие струйки, сливаясь по полу в лужицы.
Игорь легко подтянулся на одной руке и влез на крышу. Отсюда собор было видно отлично, даже не стоило особенно выбирать позицию. Он поставил винтовку на сошку, включил инфракрасный прицел и лег, прильнув к окуляру. Девушка с флейтой отчетливо выделялась на фоне неба.
– Вот она, гадина! Сейчас я тебя утихомирю. Паршивка, – пробормотал снайпер. – Сколько сил на тебя потратили!
На чердаке что-то грохнуло.
– Это еще что за черт? – насторожился Игорь, не отрываясь от уже наведенного прицела.
Палец потянул спусковой крючок.
И в ту же секунду кровельное железо под Игорем вздыбилось от страшного удара – в рваную дыру метнулась рука и едва не схватила его за одежду. Грянул выстрел, но Игорь не был уверен, что попал точно в цель. Он увернулся от цепких пальцев, вскочил и выстрелил вниз. Грохот разлетелся по всей площади.
Но голос флейты пробивался даже сквозь рев ливня.
Следующий удар пробил крышу почти под ногами Игоря. Винтовка выпала из его рук и заскользила к краю крыши. Из огромной дыры в кровельном железе показалось ужасное белобрысое чудовище с перекошенным оскаленным лицом. Игорь выхватил пистолет и дважды выстрелил в вампира, затем упал на четвереньки и пополз к винтовке. Но вампира это не остановило. Не обращая внимания на пробитое плечо, Деня с места кинулся на противника. Игорь выстрелил из неудобного положения и промахнулся. Вампир уже в падении схватил его за руку, они покатились по крыше рычащим комком и вместе с винтовкой рухнули вниз.
Удар об асфальт разнес голову Игоря в кровавое месиво, которое тут же подернулось ломкой корочкой льда. Бесплотная тварь скрючилась в Н-пространстве, терзаемая нейронными излучениями десятков людей. У нее оставался единственный выход – войти в тело вампира, неподвижно распластанного рядом на асфальте. Тварь подползла ближе к искореженному страшным ударом Денису и протянула к нему все свои двенадцать щупалец. Пока мозг восстанавливается после удара, нужно запустить естественные функции организма. Наполнить его силой и жизнью. С живого тела захребетник свалится сам. Главное – успеть, пока вампир не пришел в сознание.
Тварь впилась в энергетические каналы Дениса и начала вбивать в них собственную энергию, подкачивая ее из пространства. Началась ускоренная регенерация крови, затем запустилось сердце. С первыми ударами пульса захребетник съежился и отвалился. Теперь осталось только запустить дыхание.
Еще одна порция энергии дала импульс легким, и Деня закашлялся. Бесплотная тварь вытянула щупальца из каналов и собрала их в узкий пучок над макушкой, готовясь нырнуть в мозг. Но в эту секунду грохнули пистолетные выстрелы, и ее невидимое тело разорвали сразу две лептонные пули. С неслышимым для человеческого уха визгом бесплотная медуза разлетелась в мельчайшие клочки, оставив на асфальте блестящую корку льда.
Дворжек опустил пистолет и снял эфирный детектор.
– Тачку можно считать трофейной, – усмехнулся он. – Надо загружать амуницию.
Денис снова закашлялся и с трудом поднял голову, взошедшее солнце отразилось в его глазах. Дворжек осторожно поднял его и понес к машине.
– Твой захребетник отвалился раньше, чем закончилась регенерация, – сообщил Сергей, укладывая бывшего вампира на заднее сиденье. – Пара ребер не успела срастись.
– Фигня, – прошептал Деня. – Зато у меня сердце бьется. Я человек!
– Я всегда верил, что, если очень захотеть, все желания исполняются, – усмехнулся Дворжек. – Подожди, я оружие уложу, а то без твоей вампирской силы таскать на себе столько железа кажется совершенно немыслимым.
Анечка на площадке Исаакия по-прежнему не выпускала дудочку из рук. Но теперь она не стояла, а сидела. Тревога шевельнулась в сердце Дворжека, но он отогнал ее – голос флейты был сильным и упругим.
Он прыгнул в трофейную машину и запустил двигатель.
Флюгер на крыше – вырезанный из черной жести флейтист – повернулся в сторону еще невидимого солнца. Оттуда надвигалась другая стихия, другая сила, не менее мощная. Река и ветер столкнулись на границе залива. Нева недовольно вздыбилась, но ветер порвал волны в пену. Напрягся, окреп. Вода судорожно подернулась рябью и замерла. Замерло течение, и замерли волны. Воздух колотило от напряжения схватки. Даже гром не посмел вмешаться.
ГЛАВАДЕВЯТНАДЦАТАЯ
– Ты можешь вести ровнее? – поморщился на заднем сиденье Денис, роясь в аптечке в поисках обезболивающего. – Сдохнуть можно, как больно. – Он отыскал нужную ампулу, надломил и вылил содержимое в рот. – Конец моему бессмертию.
– Жалеешь? – усмехнулся Дворжек.
– Нет уж. Солнце встало, а мне хоть бы что. Я и не надеялся на подобный исход. Клево быть человеком. Только ребра болят.
– За все надо чем-то платить. – Сергей гнал машину по центру дороги, чтобы не трясло на ухабах обочины.
– Куда едем?
– На перекресток Восьмой линии с Малым. Там должен возникнуть черный трамвай.
– А вдруг он уже возник?
– Будем искать. Лысый сказал, что он пойдет по маршруту номер один, самому длинному.
– Хочешь мое мнение? – Деня удобнее устроился на сиденье. – Я Лысого знаю несколько лет, и за все это время он не сделал мне ничего хорошего. Мы со Шпротом и Гогой считали его Сатаной.
– Спасибо за предупреждение, но у нас нет выбора. Его информации придется доверять хотя бы в силу отсутствия альтернативных источников.
– Пожалуй, ты прав.
– Ну, как ты?
– Полегче. Хорошее обезболивающее.
Дворжек остановил машину на перекрестке и сдал задом в арку двора.
– Что-то мне подсказывает, что противника здесь нет, – задумчиво произнес Сергей.
– С чего ты взял?
– Можешь назвать это боевым чутьем, но бесшумных засад не бывает. Как бы тихо ни сидел на крыше гранатометчик, железо под ногами его выдаст.
– Может, он не на крыше?
– Скорее всего. Если бы мне надо было уничтожить трамвай, я бы держал двух стрелков в машине. Причем в таком месте, где дистанция позволяет бить ракетами. Здесь же улица слишком узкая, самому стрелку прилетит.
– Можно стрелять с крыши дома или вдоль улицы, – пожал плечами Денис.
– Верно. Значит, нам необходимо контролировать именно эти точки.
– Хреново. Крыш в Питере хватает.
– Вот именно. У нас есть только один выход. Когда возникнет трамвай, устроиться у него на крыше, сложить там весь арсенал и держать оборону, стреляя по всему, что движется.
– Это похоже на попытку спрятаться от пожара в бочке с порохом, – фыркнул Денис. – Нас ведь первой же ракетой накроет!
– Запомни, из гранатомета лежа не выстрелишь. Реактивной струей ботинки оторвет вместе с ногами. Можно стрелять либо с колена, либо стоя. Причем с открытого места, иначе та же струя даст жару.
– Это если наши противники не станут играть в шахидов, – невесело усмехнулся бывший вампир.
– Исключено. Бесплотные слишком дорожат заполученными телами.
– Будем надеяться.
Некоторое время молчали. Часы на приборной панели звонко клацали механизмом.
– Слышишь? – насторожился Денис.
– Да, – кивнул Дворжек. – Садись за руль.
Тихое гудение трамвая медленно приближалось. Сергей перелез на правое сиденье, освободив место Денису.
– Трогай потихоньку.
Машина дернулась и медленно выкатилась из двора. Трамвай ехал очень медленно, со скоростью пешехода.
– Обгоняй. – Дворжек перелез назад через спинку сиденья и распахнул левую дверь. – Ближе к рельсам. Ближе! Теперь стоп!
Денис ударил по тормозам, и машина замерла в нескольких сантиметрах от правого рельса. На неспешном ходу черный трамвай ударил в открытую дверцу и выломал ее.
– Так будет легче грузить, – усмехнулся Сергей. – Давай вперед и держись вровень с трамвайной дверью.
– Она, похоже, не открывается, – нервно заметил бывший вампир.
– Черт, – фыркнул Дворжек. – Лысый мог бы предупредить, что все здесь только для виду. Кажется, внутрь действительно не попасть. Разве что через окно.
– На ходу это затруднительно.
– У меня есть в этом некоторый опыт. – Сергей взял с сиденья автомат, закинул за спину и ловко вскарабкался на крышу машины. – Притирайся ближе.
Он уже собирался запрыгнуть на трамвай, когда из-за угла ближайшего дома грохнула автоматная очередь. Пули ударили в переднее стекло чуть правее Дениса, бывший вампир непроизвольно нагнулся и слишком резко крутанул руль. Дворжек не удержался на ногах, кубарем скатившись на мостовую.